Читать книгу Байки про Фею и Ганнибала. Cны о прошлом - Алессандра Матрисс - Страница 20

– Фейка, я – твой онейроидный синдром! Тебя лечить надо! – Первое, что сказал Ганнибал, увидев меня. Рядом с ним лежала куча книг.

Я отбросила сумку в сторону, наплевав на выпавшие из неё вещи. Потом соберу.

– С чего это вдруг? – пробурчала я, стягивая носки. – Утром еще была здоровой Феей.

– Ты просто являешься участницей переживаемой псевдогаллюцинаторной ситуации. То есть вот все, что сейчас происходит, все эти твои грёзоподобные переживания – они не имеют внешней проекции, разворачиваются внутри сознания, в субъективном психическом пространстве… – Последнюю фразу он явно долго учил.

– Ну, трындец. Ганнибал, как говорит наш общий знакомый, «вы заплыли за буйки», – с долей иронии заявила я, пытаясь дотянуться до медведя и закрыть ему рот. Но он забрался в дальний угол подоконника, а мне было слишком лень слезать с кровати. Я плюнула на это дело и растянулась, пробуждая затекшие мышцы.

Стараясь дышать глубоко и ровно.

– Да не, Фейка, это же все серьезно. Ты чего шевелишься?! Тут написано, – он перелистнул страницу, – что двигательное возбуждения для онейроида нехарактерно. Оно возможно, но наблюдается редко. Напротив, чаще больные лежат в оцепенении, отрешены от окружающего, мимика однообразная, «застывшая».

Я попыталась изобразить услышанное, но через мгновение перевернулась на живот и принялась болтать ногами в воздухе. Левой рукой я нашарила под кроватью мыльные пузыри и принялась дуть. Вскоре вокруг меня летала армада разноцветных пузырьков, то и дело лопающихся перед самым носом так, что приходилось зажмуриваться.

– Я-то весь день думала, кто у меня учебник по психитарии из сумки вытащил? А это ты, Фрейд доморощенный!

– Тебе какая разница… Фейка, лечить тебя надо! Ты же который год с медведями плюшевыми разговариваешь, чай с ними пьешь, матерные часту…

– А вот про это не надо. Чего сочиняешь? Когда я таким занималась?

– Когда обсценную лексику изучала.

– Аааа… – Что-то надо было делать. Если Ганя и Фрейда сейчас мне припишет, то ближайшие три часа мы будем танцевать среди книг, знаний и прочей чепухи, и прощай, мой отдых.

– Что там у тебя было? Надо бы разобрать. – И плюшевый хорошо поставленным голосом принялся декламировать. – Шоколад люблю горячий и цветные платья…

Отсчет пошел на секунды. Я резко встала, выхватила с полки книгу того самого Олеговича и чиркнула спичкой. Теплое пламя разлилось в воздухе, приятно щекоча пальцы и пугая бумагу.

– Ты не посмеешь! Ты не сделаешь этого! – пропищал испуганно Ганнибал, пытаясь спрыгнуть с подоконника.

– Если ты не заткнешься, еще как посмею.

– Совсем больная?

– Судя по заявлениям, в Фей ты больше не веришь. – Я поднесла спичку ближе к книге.

– Гореть тебе в аду, ведьма! – Заявил Ганя, аккуратно складывая учебники и справочники по психологии.

– Ну, так-то лучше…

***

Через час мы мило сидели на том же подоконнике, я разливала чай, Ганнибал, свесив лапки, печатал что-то на телефоне. Все книги я у него забрала, поэтому все, что ему оставалось делать – это рыться в интернете.

– А у тебя, случаем, нет повышения порога восприятия всех внешних раздражителей и сонливости? – между делом, заявил он. Как будто невзначай. Я достала из-за спины книгу-заложницу и изобразила макание в чай.

– Ну, ты и… Фейка! Хорошо! Не буду! Только Олеговича не трогай. Олегович – наше все! И свет в окошке, и звезды над головой.

Я мило улыбнулась, еле прикрывая клыки. Затем отпила чаю, вдыхая свежесть мяты и яркость лимона.

– Ты мне оглушение хочешь вдобавок приписать?

– Угу, – давясь печеньками, кивнул Ганя.

– Я тебе сейчас устрою оглушение. С неблагоприятном течением.

– А что мне грозит?

– Судя по учебнику, переход в сопор или кому.

– А судя по тебе?

– В поцелуй, бестолочь ты плюшевая!

…но это уже совсем другая история.