Читать книгу За 100 дней до тебя - Алиса Лойст - Страница 1

«Неизвестно где мне место,

Раз я в этой стороне.

Машинист и сам не знает,

Что везет тебя ко мне…

…Паровоз твой мчит по кругу,

Рельсы тают, как во сне.

Машинист и сам не знает,

Что везет тебя ко мне».

(гр. Аквариум)

Колени упираются в твердый подоконник. На спине от напряжения заболели мышцы. Хотя в такой позе я всего секунд тридцать или сорок стою. А, кажется, что уже целую вечность.

И чего мне всех больше надо было?

Приключений хотелось. Немного адреналинчика в кровь пустить. Разнообразить и наполнить свою жизнь смыслом.

Вот плюхнусь с третьего этажа, и будет мне разнообразие и смысл жизни – лежать в травматологии и лечиться.

– Быстрей. Охранник снаружи долго ждать не будет.

– Мамочки…

Намертво вцепилась скрюченными пальцами в раму.

Вниз изначально старалась не смотреть. Высоты не боюсь. Но одно дело не бояться, смотря вниз с безопасности балкона или крыши. И совсем другое – знать, что тебе придется, как человеку-пауку проползти по стене над этой пропастью.

А еще до лестницы пожарной дотянуться. Она катастрофически далеко.

Сзади еще подгоняло нетерпение моей начальницы. Ввязываться в приключения одной скучно. Поэтому со мной целая компания.

Отцепилась от рамы одной рукой, дотянулась до железного прута лестницы. Потом второй.

И вот он самый страшный момент. Вишу над пропастью. Обратно уже не вернуться. И вперед страшно. Замереть и остаться так невозможно. Нужно двигаться. Все как в жизни.

И только за мной выбор…

За полгода до этого…

Пристроившись аккуратно на стул в подсобке, вытянула гудящие ноги.

На календаре новогодние каникулы. Целых восемь дней надо чем-то себя занять, поэтому народу в кафе было уйма. Я улыбнулась, вспомнив дедушку с внуком. Они так часто заглядывали к нам. Мальчишка всегда так важно и сосредоточенно выбирал, что закажет. Игра во взрослую жизнь ему еще интересна.

Мы пользуемся успехом, на посещаемость не жалуемся и в обычные дни. Удобное месторасположение, рядом с центральной улицей, но не в самой толчее. Можно посидеть и понаблюдать за окнами мирную картинку, а не бешено несущийся людской поток. Уютная современная обстановка. Ничем не отделанные кирпичные стены, легкие шторы. Деревянные столики, стулья, плетеные кресла, диванчики по углам, с рассыпанными по ним маленькими подушками. Вместо перегородок стеллажи с книгами. Приглушенное освещение.

Нет помпезности и вычурности. Мне это нравилось. Чувствовала себя очень комфортно. Эмоциональный комфорт – важный фактор существования. Жизнь и так была достаточно активной. Работа, учеба в институте на заочном отделении. Еще хотелось найти время для увлечений, друзей, походов в кино и других развлечений.

Или просто на отдых, как сейчас. Мысль медленно растворялась в голове, веки стали наливаться свинцом.

Главное совсем не вырубиться тут же на стуле. Просто прикрою глаза ненадолго, совсем ненадолго…

Ага, как же, заснуть!

Дверь резко распахнулась, потянуло вкусными запахами с кухни. Кто-то бесцеремонно потряс меня за плечо.

– Нашла место и время спать. Ленка, вставай!

– Анжел, ну, будь ты человеком, дай хоть пять минуточек прикрыть глаза. Ноги совсем отваливаются.

– Не отвалится у тебя ничего. Народу прибыло. Так что давай в зал, – послышался недовольный голос прямо надо мной. Это наш администратор. Лучший человек на свете, но только не в рабочее время.

– Кстати, твой пришел. Беги, пока его кто-нибудь из девок не прибрал к своим рукам.

Веки, которые секунду назад казались сделанными из свинца и металла, моментально поднялись, а тело приобрело вертикальное, прямое положение. Руки автоматически поправили футболку, передник. Что там с волосами? А, ладно! Нет времени. Надеюсь, хоть тушь не размазалась.

Она с хитрой и одновременно понимающей улыбкой наблюдала за моими суетливыми действиями, вперемешку с легкой паникой.

– Волосы в порядке, макияж тоже. Ничего не размазано, – в таких ситуациях только женщина поймет женщину без слов.

– Спасибо.

– Давай, лети, голубка. На встречу с любимым.

– Перестань издеваться! – крикнула уже в дверях.

– Я любя.

Перед дверью в главный зал выдохнула, приводя дыхание и сердечный ритм в порядок, и решительно толкнула ее. Нет, с этим надо что-то делать!

«Мой» – я корчусь от истерического хохота, держась за животик – только Анжелка могла такое выдумать и произносить так выразительно, что у всех вокруг создавалось впечатление, что у нас с этим «моим» жаркий роман. Причем не меньше чем с каким-нибудь испанцем или греком, миллиардером.

И уж точно не приходят мысли о постоянном посетителе кафе. Всего то. Никакого жаркого романа, грека, шума прибоя, яхты и красного заката на заднем плане.

«Мой» – молодой мужчина около тридцати. Среднего роста, плечистый, видно, что спортзал не обходит стороной. Всегда ухожен, подстрижен, побрит. Темные русые волосы, серые внимательные глаза.

Для меня студентки двадцати двух лет от роду и с весьма призрачными перспективами, после окончания учебы в институте, конечно, принц.

Посещает он нас регулярно. Рядом находится много офисных зданий, бизнес-центров. А цены у нас демократичные, кухня приличная. Да, не изысканный ресторан, но часто бывают новинки. И обеденное меню хорошее, есть из чего выбрать. Офисный планктон основной клиент в будние дни.

И Гриша – теперь я знаю, как его зовут – один из них.

За два года работы у меня выработалось чутье на клиентов. С кем можно искренне поболтать, с кем не стоит. Кого нужно быстро обслужить, а кого не нужно торопить с выбором, даже если уже минуту стоишь, замерев, с карандашом наизготовку, в выжидательной позе.

Терпение и труд все перетрут – напоминаю я себе каждый раз. Не только на работе, но и когда набираю стопку учебников в библиотеке.

Первое время не часто его обслуживала, поэтому не запомнила. Но с полгода назад обратила внимание. Очень хорошо помню этот случай.

Как обычно дежурно улыбаясь, навострилась записывать, подняла глаза на посетителя. И застряла взглядом на его руках держащих меню. Кто на что обращает внимание, а я на руки. Не знаю почему, но они либо завораживают, либо нет. Мысленно дала себе подзатыльник и попыталась сосредоточиться на действительности. Потому что мужчина шевелил губами и, похоже, перечислял, то, что хочет заказать. Твою же колченогую табуретку! Ничего не слышала.

Тихонько кашлянула. Еще более мило улыбнулась, пытаясь сгладить неловкость от собственного простофильства.

– Простите, не могли бы вы повторить? Я немного пропустила, – «дались тебе его руки!».

Надо отдать должное его выдержке и такту. Отнесся он к этому спокойно, лишь бровь приподнял и послушно повторил. Я старательно записала и побежала исполнять. Обычно офисные сотрудники не любят ждать, так как время обеда ограничено.

Осторожно расставила тарелки, чашку на столике. Не хватало до кучи облить его чем-нибудь. Одновременно улыбалась и внутренне хихикала. У нас крутят в основном попсу, как музыкальный фон. Ничего не имею против, но предпочитаю иностранную популярную музыку, а не российского производства. Потому как плохо разумею на английском, соответственно, большую часть не понимаю, что радует.

Сейчас разливались звуки одного шлягера.

– Мне вот интересно чему вы все время улыбаетесь? Будто внутренний диалог ведете все время с кем-то.

У меня чуть поднос из рук не выпал ему на ногу. Любопытный, какой оказался, все ему расскажи.

– Веду. Сама с собой обычно.

– И на какие темы?

– На разные темы… Сейчас, например, обсуждаю песню. Она как раз звучит…

– Понятно. И что? Каков вердикт?

– Замечательная песня. Мелодичная, романтическая, нежная. Но у меня как-то весь настрой сбивается, когда слышу фразу: «Утыкаюсь в себя временами». Не представляю себе просто этого, – и весело зафыркала своим замечаниям.

Он вежливо улыбнулся тоже, но было заметно, что моего веселья не разделяет.

– Понятно… – договорить не успел, зашевелился его телефон, лежащий на столешнице.

И какая вы думаете, у него песня стоит на рингтоне?! Да, да, именно она и стоит, забодай меня коза! Текст мы только что обсуждали, точнее я обсуждала.

Быстренько подобрала свои клешни и унеслась. Боже, похоже, красная, как знамя победы.

После такого конфуза клиента точно запомнишь и начнешь обращать внимание не только на руки, но и на то, что слетает с твоего языка и на движения тоже.

Похоже, он заметил мое стеснение. И так уж выходило все время, что оказывался за столиком, что я обслуживаю. Словно волшебство какое-то к его приходу он всегда свободен.

И снова наблюдаю со щемящей тоской, как Гриша – тогда еще безымянный посетитель – кидает на соседний стул портфель, куртку и берется за меню.

– На какую тему сегодня диалог?

Смутилась, замялась, закрылась блокнотом, не зная, что ответить.

– Ни о чем. Так об учебе.

– А где учитесь, если не секрет?

– Не секрет, – и выдохнув, что тема вполне невинная и не может вывести на подводные камни, назвала учебное заведение.

– Мир тесен. Я тоже там учился.

– Правда?

– Да. Хорошее место. Желаю удачи!

Вот с этого и начались наши короткие, ничего не значащие, но милые, иногда неожиданные, полные подшучиваний и подначек беседы. Пока не сделан заказ.

Что тут такого? Ничего серьезного. Простая вежливость, открытость души у человека. Так уговаривала себя каждый раз. Но понимала, что на самом деле, придаю им гораздо больше значения, чем хочу признаться даже самой себе.

Вот и сейчас услышав учащенное биение сердца, подумала пора что-то с этим безобразием безрассудным делать. Подобное юношеское волнение хорошо для старших классов в школе. А не для взрослой девушки.

– Привет!

– Привет!

Заготовила ручку.

– Как новогодние праздники прошли?

«Ну, почему же ты такой воспитанный и вежливый на мою беду?»

– Все отлично. Ездили с друзьями на базу отмечать. Как у тебя?

– Хорошее дело. В компании всегда веселей. Я с родителями загород ездил на дачу к знакомым.

– Ты вроде собирался на горных лыжах кататься?

«И мне передышку бы ненадолго получить».

– Не получилось к сожалению. Ничего, еще успею.

На "ты" мы перешли пару месяцев назад.

Не при самых приятных для меня обстоятельствах.

Я стояла над ним, обливаясь соплями и прикидывая, есть ли температура и насколько все катастрофично, когда услышала вопрос:

– С тобой все в порядке?

Шмыгнула носом и кивнула, заворожено.

– Давай на ты? Не против? Мне так проще.

– Нет. Не против. Хотя как то неудобно.

– Нормально. Неудобно спать на потолке, одеяло падает, а все остальное удобно.

Немного поежилась, было ощущение, что влезаю в чужую кожу. От этого перехода дистанция уменьшилась. И мои мечты подпитались еще изрядной порцией надежды.

– Тебе бы на больничный уйти. Еле стоишь.

– Не могу, скоро сессия. Если уйду на больничный, с работы попрут. И так со скрипом отпускают каждый раз.

Не люблю жаловаться. Но тут видимо общее состояние организма сопливое повлияло и его сочувствие и внимательность.

«Ох, дайте мне кто-нибудь битой по башке, чтобы я в себя пришла и перестала так умильно улыбаться». Случайно поймала свое отражение в зеркале и ужаснулась.

– Ты серьезно подумай об этом. Здоровье то одно.

– Обязательно.

Подобные воспитательные беседы со мной постоянно мама ведет. Не то, чтобы я не прислушивалась, просто хотелось уже полной самостоятельности. А это значит свой доход, значит постоянная работа. Живу пока с родителями, но обеспечиваю себя полностью всем необходимым. Плюсом вкладываюсь в общий котел. Поэтому и учусь на заочном отделении, а не на очном. Хотя по баллам при поступлении вполне могла пройти на очное отделение.

Тяжко вздохнула, прокрутив все это в голове.

– Какой тяжкий вздох.

– Просто меня родители потчуют постоянно этими нравоучениями.

– Беспокоятся о тебе. Разве это плохо? Добра желают.

– Ничего плохого. Просто иногда чересчур, и надоедает.

Моя самостоятельность многим не давала покоя, помимо родителей. Их могу понять – для них я навсегда останусь ребенком, которого нужно опекать.

В памяти неожиданно возник мой бывший молодой человек с непонимающей миной на лице. Он часто выговоры устраивал по этому поводу. «Ты слишком самостоятельная». Интересно, как это понять «слишком самостоятельная»? Что в этом плохого? Надо было более подробно расспросить его, пока общались. Теперь вот мучайся вопросами. Но тогда я была слишком обижена.

Мы немного обсудили тему родительской опеки и мирно разошлись.

На больничный все же пришлось уйти – на следующий день поднялась температура. Поэтому опять увидев опять его осуждающе-сочувствующий взгляд поверх кожаной папки с меню, остановила все речи по этому поводу на корню:

– Ничего не говори. Сама знаю.

– Это хорошо, что сама все понимаешь.

– С завтрашнего дня на больничном.

– Да, уже пора.

И попросил мой номер телефона. Держите меня семеро! Это что вправду происходит? Боязливо откликнулась:

– А зачем?

– У тебя, что парень ревнивый?

По простоте душевной сразу же выложила правду:

– У меня нет парня. Но все равно…

– Просто хочу, проверить живая ты или нет. А то, как же я без своего официанта?

Махнула на все сомнения рукой и продиктовала заветные цифры. Ничего страшного в этом нет. Наверное.

Лежа в постели на завтра, немного помучила себя мыслями о том: зачем это, к чему, почему? Он видный парень. И ни в жизнь не поверю, что еще никто не схапал. Ладно, не буду такой злюкой. Выражусь по-другому. Не поверю, что девушки у него нет. Вроде бы видела, что обедал как-то с девицей. Было давно, воспоминания смутные, как смазанное фото. Держал за ручку тогда или нет?

Хм… Перевернулась на другой бок. В комнату вошла мама с чашкой.

– Давай, попей морсику. Я сварила кастрюлю. Для тебя сейчас самое нужное.

– Хорошо, – и подпрыгнула от звука оповещения на телефоне.

Наверное, Катя, подружка, сокурсница, собутыльница и просто хороший, вечно настроенный на позитив человечек.

Оказалось, что нет. Это совсем не она.

«Привет! Это Григорий, твой постоянный посетитель в кафе. Как самочувствие?».

Уставилась на текст, будто абориген, впервые увидевший бусы. Автоматически выхлебала всю кружку. Мама, успокоившись от моей податливости, притащила в комнату всю кастрюлю. Прибывая в состоянии аффекта, не заметила, как оприходовала половину.

Я как бы ждала. Чего уж врать-то? Почти весь день с дрожью и радостным предчувствием хваталась за телефон. А теперь, когда дождалась, ступор какой-то напал. В нем благополучно прибывала часа полтора. Можно подумать, что молодые люди до этого мне никогда не писали. Нет, конечно, но тут спасовала. Одно дело встречаться со сверстниками или парнями года на два постарше, как мой бывший. Да, что ж такое! Все с языка не сходит. И зачем его поминаю?

Послышалось опять треньканье.

«Ау, ты там не умерла часом?»

Не дождешься!

Решительность моя ушла в отпуск. Обдумывая каждое слово, набрала вежливое сообщение, что все хорошо, спасибо за заботу. Перечитала. Вроде ничего лишнего. Отправила. Выдохнула.

Через минуту опять бип-бип. Какое-то видео послал и анекдот из интернета. В ответ отправила смайлик смеющийся. Расшаркалась ножкой.

Откинулась на подушки. Что со мной такое? Я никогда не была особо стеснительной с противоположным полом. Легко могла познакомиться, найти общий язык.

Повлияло, скорее всего, наличие старшего брата в моей жизни. А также ватаги его друзей, ошивающейся до недавнего времени в нашей квартире и нашей общей комнате. Теперь я властвовала здесь одна, чему была безмерно рада.

Сначала Васька отправился в армию. Два года свободы! А вернувшись и справив все, как полагается, надолго не задержался. Снял квартиру напополам с приятелем, устроился на работу. Но вняв уговорам родителей, поступил на заочное отделение в институт. Хотя и ворчал, что училища было бы вполне достаточно.

Теперь заглядывал в гости, точнее на нашу кухню. Побаловаться нашими щами, котлетами и домашней выпечкой. От столовской еды у него, видите ли, изжога. А пельмени с жареной картошкой – коронные холостяцкие блюда – надоели.

– Научись сам, наконец, готовить.

– Умная. А чего сама тогда не готовишь? Отдельно.

Насупившись, показала язык. Васька победно заржал и наклонился к тарелке. Мама закатила глаза.

– Вроде оба взрослые уже…

Так вот. Стеснительностью не страдаю. Наоборот, даже иногда бываю чуть более напористой, чем девушке полагается. Этакому хрупкому, нежному, небесному созданию, питающемуся солнечным светом и пыльцой.

Какой к черту солнечный свет и пыльца! В моем положении, если не дашь сдачи, то надолго застрянешь в категории «слабачка». Сие звание сопровождалось подколами и подзатыльниками.

Поэтому с парнями я обращалась по-свойски. Сейчас понимаю, что пора превращаться в девушку из «своего в доску парня».

Конечно, в школе я вздыхала по кому-нибудь из параллели. Каждый год была новая жертва. В десятом классе гуляла полгода с одноклассником. О чем потом пожалела. Мы расстались. А еще же один год вместе мотать. Это в атмосфере насмешек и слежки. О, они заговорили. Что? Вы вместе опять? Нет, ребята, просто домашнее задание по физике списывала.

Теперь это не школа. И я совсем потерялась и растерялась. Как себя вести? Что я хочу?

Три дня наедине со своими мыслями, температурой и соплями помогли только в одном – осознать, пора куда-то двигаться. Заинтересовать его на самом деле? Что для этого сделать?

Все сообщения очень мило и приятно. Но в принципе в нашем бешенном, циничном, практичном мире «мило» что-то, да значит?

– Ты заснула что ли?

– А?

– Бэ. Ты посмотрела, что означает собака?

– Сейчас, погоди. Ты же знаешь, у меня интернет тупит.

– Знаю.

Вечер девятого января. Время святочных гаданий. Уже года три мы с Катькой собирались на посиделки и в этот раз не изменили традиции.

Мои родители уехали в гости к друзьям, и можно было не таиться, запираясь в моей комнате.

Накупив вкусняшек в магазине, зажгли множество маленьких свечек, создавая нужную атмосферу.

Ничего экстремального мы не пробовали. Не гадали в бане в полночь. Не гадали на зеркалах. Не бегали за прохожими, выспрашивая их имена.

Однажды кидали ботинок за порог. Вроде ничего путного из этого не вышло. И пытали даже моего ленивого, огромного котяру Мурзика. Загадывали желание и смотрели, какой лапой он переступит порог. Но эта флегматичная, вредная личность садилась у порога, не двигалась с места, делая вид, что не понимает, чего от него хотят.

– Ну, иди уже!

– Девоньки, отстаньте уже от животного.

Мама заступилась за кота тогда, выглянув из кухни.

Сегодня, как обычно начали с простого гадания. На бумажки насыпали соль, сахар. Закрыли кружками. Добавили еще монетку и бубнового короля.

Подружка, подпрыгивая от нетерпения, вытащила, подняла кружку и обнаружила на бумажке сахар. А я короля.

– Да, ладно!

– Ух, ты! Тебе везет.

– Я бы от монетки не отказалась.

– Фу, противная. Король это же классно!

– Может, тогда поменяемся?

– Сомневаюсь, что получится.

И перешли к следующему пункту программы, который нравился больше всего – гадание на книгах. Задаешь вопрос, называешь страничку, номер строки, читаешь. Всегда что-нибудь смешное, непонятное выпадает.

В прошлом году Катька прочитала, что встреча с мужчиной произойдет в церкви.

– Кать, чего ты скуксилась? Иногда батюшки очень симпатичные бывают и молодые.

– Спасибо, добрая девочка. Я в церкви раз в пятилетку бываю.

– Вот тебе и повод сходить.

– Смейся, смейся.

Брали разные жанры, чтобы было разнообразие. И на классике гадали и на детективах, романах. Нужно будет на томике со стихами попробовать.

Нашими постоянными помощниками были «Унесенные ветром» Маргарет Митчелл и «Дневник Бриджит Джонс». Всегда неожиданный, запоминающийся результат.

Хоть и неясное представление о том, каким сложится предстоящий год, давали расклады на цыганских картах и таро. И помогали немного подготовиться к переживаниям или работе над собой.

Последний пункт про работу над собой появился в моем списке два года назад. После расставания с Артемом, моим бывшим парнем, что все не сходит с языка. Все таки его вечные придирки и недовольство не оставили меня равнодушной. Но может и не вечные, но мне тогда так казалось.

И сейчас воспоминания меня не оставляют.

Мы идем по улице, просто разговариваем. Просто у меня день не задался с самого утра как-то. Нахамила посетительница в кафе. Пришлось проглотить без комментариев и попытки защитить себя. Сфера обслуживания, что ж поделать. Артем, заметив мой мрачный настрой, стал расспрашивать, что случилось, почему я такая смурная. Сначала отнекивалась. Потом все же рассказала. Чтобы ему стало понятно – дело не в нем. А то мало ли подумает, что я на что-то обиделась. Но получила обратный эффект.

– Лен, у меня тоже разные ситуации бывают в жизни. И на работе и в других сферах. Но я, же не тащу все это говно в наши отношения. Не заставляю тебя страдать и испытывать дискомфорт от этого. Или отыгрываться на тебе?

Немного прибалдев, остановилась.

– Разве я отыгрываюсь? Я просто поделилась с тобой своими переживаниями. Вот и все. Ты сам же спросил, что у меня произошло.

– Да, но не надо…

Дальше я уже не слушала его пристрастную речь о том, что мне «не надо». Перестала воспринимать, что он говорит. Остановился поток мыслей. Словно сняла темные очки, и мир предстал совсем в другом свете. И очки были не розовые, а темные, прикрывающие некоторые детали.

Но мне было всего лишь восемнадцать лет. А Артему двадцать один. Взрослый, самостоятельный, живет отдельно от родителей, учится заочно, работает. Серьезный, уверенный в себе. Я бы даже сказала непрошибаемо уверенный в себе и во всех своих суждениях. Этот образ был очень привлекательным. Символ всего, чем мне хотелось стать. Казалось, наше близкое знакомство поможет в этом.

Познакомили нас друзья. Всей гурьбой в начале августа мы выехали на природу.

Вступительные экзамены сданы. Пережиты бессонные ночи над учебниками и конспектами. Приступы безотчетной паники и отчаяния, что ты провалишься или недоберешь всего пару-тройку баллов. И все придется начинать заново. Впереди оставшиеся солнечные денечки. О том, что еще пять лет учиться, никто как-то не задумывался. И самым страшным кошмаром тогда было – не сдать экзамены в институт.

Этап жизни, которого долго ждешь, готовишься, переживаешь. Как же так, ведь без вышки хорошей работы не видать и определенного статуса в обществе тоже. Сейчас, пройдя уже почти четыре курса, понимаю – все во многом зависит от тебя самого. Сначала переживала, что поступила на заочное отделение. Но, спустя какое-то время, порадовалась. Учеба на заочном отделении дает возможность попробовать себя еще в чем-то другом, кроме той профессии, которую выбрал.

Изучение разных сфер жизни – это большой плюс. На нашем курсе подобралась разношерстная компания. И по возрасту – начиная от моих сверстников и людей постарше, где-то до сорока пяти лет – и по жизненному опыту. Люди, поработавшие во многих местах или всю жизнь на одном месте. Каждый делился своим опытом, историями. «Вы другое поколение». Так говорит моя мама. И в нашу группу были втиснуты самые разные поколения.

На берегу речки, тогда в начале августа, мы были в основном представителями одного поколения. Мои одноклассники и их друзья. Всего человек пятнадцать и три машины. Набитые под завязку багажники. Еда, палатки и все остальное. Решили ехать с ночевкой.

Разделились на группы. Мальчики занялись костром и мангалом. Девочки разбором сумок с продуктами, мытьем огурцов, помидоров, нарезкой. Как всегда смех, шуточки, подколы.

Местечко мы заприметили давно. Пологий, не крутой спуск к речке, рядышком полянка. И чуть поодаль между деревьев деревянная беседка со столом и скамейками. Все шло своим чередом. Хорошо заправились шашлыками и пивом. Девушки предпочли в основной своей массе вино. А потом решили поиграть. Сначала в невинные игры, простые, как в пионерском лагере. Перетягивание каната – парни, естественно, выиграли. Веселые фанты, крокодил. Когда немного стемнело, народ подустал и расположился на траве.

Но надо знать мою одноклассницу Машку. У нее шило в одном месте. Без активной деятельности и полчаса не может.

Дав пятнадцать минут на наполнение и поднятие стаканчиков, опять вышла на середину полянки и жестом позвала одну из девочек.

– И так, я не дам вам заскучать!

– Маш, может, хватит?

– Ничего не хватит. Это же в уксус можно превратиться от скуки. Сейчас немного встряхнемся!

– Что опять прыгать будем или канат тягать?

– Нет. Кое-что поинтереснее, – хитро улыбнулась и поиграла бровями.– Поиграем в «Кис-мяу». Марина, стоять!

Первая жертва попыталась вырваться из ее объятий, но не получилось. Я же тяжело вздохнула. Правила игры мне были хорошо знакомы. Так же, как и всем остальным завсегдатаям нашей компании. Трагически подняв глаза к небу, отпила из своего стаканчика. А они были очень просты эти самые правила.

Нашей бессменной ведущей всегда была Марья. Надо отдать ей должное шоу она вела прекрасно. Из толпы выбирали человека. Точнее вытаскивали того кто зазевался. Ставили спиной к остальным. По очереди показывали на каждого и спрашивали:

– Кис?

«Кис» означало «нет». А «мяу» – да. Выбрав, приступали к следующему этапу. Тем же манером показываем на части тела – выбираем ее. Потом число раз.

Всем уже ясно, что в этой игре ты целуешь выбранного тобой человека в выбранную тобой часть тела. Возможно, что и сотню раз. Это как повезет. Однажды я целовала парня в плечо сто раз. А наши клоуны отмачивали шуточки и дружно считали.

– Лен, ты еще губы не стерла?

– Смотри, у нее уже одышка началась.

Сегодняшним вечером мистер Случай не обошел меня стороной. Пальчик с ярко-розовым ноготком остановился напротив меня.

– Кис?

– Мяу.

«Черт» – пронеслось у меня в голове. Рядом же наоборот раздались преувеличенно облегченные вздохи.

Бедная Даша отцеловав мое колено десять раз, вернулась в общий ряд. Мрачно наблюдая за погружающимся в сумерки соседним берегом реки, упорно говорила: «Кис».

– Ленка, хватит дуться уже! Не тяни резину!

– Ладно. Мяу.

Послышался сдавленный, радостный смешок. Только покачала головой. Но, наученная горьким опытом, на других этапах артачиться не стала. А то придется еще сто раз чью-нибудь потную ступню целовать.

– Поворачивайся.

Состряпав лицо попроще, обернулась. Так вот почему такой идиотский смех…

Я обратила внимание на этого молодого человека почти сразу. И тихонько наблюдала за ним весь день, стараясь не обозначать свой интерес. Артем выгодно смотрелся на фоне выпускников старших классов. Не выпендривался, не кичился, но его самоуверенность немного придавливала собеседников. Хотя это компенсировалось чувством юмора и коммуникабельностью. Он не стоял особняком, был в центре внимания, с удовольствием слушал других, смеялся. И, в конце концов, стал «своим парнем» после пары стаканчиков. Но сам не пил, так как был за рулем.

Сглотнув, попыталась улыбнуться. Мое смущение не ускользнуло от его взгляда. Машка подтолкнула вперед.

– Целуй в уголок губ. Десять раз.

«Чего?! Я согласна на потную ступню, блин! Но не в губы или около них».

Он театрально вздохнул с облегчением.

– Слава Богу! Не с парнем целуюсь.

Ведущая отмахнулась от него.

– Погоди, сейчас сам водить будешь. И там неизвестно, как все повернется.

– Уверен, что и там будет девушка.

Подошел поближе и тихо сказал:

– Я не кусаюсь.

Дыхание его было чистым. Чуть наклонился ко мне, потому что был высоким парнем. Со своими ста семью десятью тремя сантиметрами я упиралась макушкой в его подбородок.

Чувствуя, что сердце бьется, бешено где-то у горла, решительно потянулась к нему. Сосредоточенно глядя только в район щеки, не поднимая глаз, начала целовать. От него шло тепло. Мне нравился рисунок его губ. Жаль нельзя поцеловать их и узнать какие они на вкус и на ощупь.

– … пять, шесть, семь…

На последние три счета он чуть улыбнулся, приподнялся уголок губ. И немного повернул голову. Никто не заметил этого кроме меня. Получилось осуществить свое тайное желание.

– Десять!

Как? Все?

От изумления и смущения не попыталась даже огрызнуться на пару шуток, не совсем приличных, вылетевших из толпы. Пристроилась с краю, отчаянно желая оказаться снова напротив него.

Но не повезло. Зато отлично развлеклись, наблюдая комичную гримасу ужаса на его лице. Когда развернувшись, узрел парня, которого выбрал, сгибающегося от смеха.

– В ухо три раза.

Вот таким был приговор. Пришлось исполнять.

Той ночью мало спали. Вяло переговариваясь, сидели у костра, пили горячий чай, смотрели на звезды. Кто-то бренчал на гитаре. Парочки время от времени уходили прогуляться вдоль реки. Если начинали клевать носом, то ложились прямо у костра на какое-нибудь одеяло или покрывало. Немного вздремнув, возвращались опять к разговору, сонно потирая глаза.

Водители отправились спать еще час назад. Ощутив укол грусти, откинулась на одно из покрывал и попыталась тоже немного дать отдыха своему организму. Но не тут, то было. Мысли огромным потоком неслись в голове. Причем очень бурным, суетливым.

«И почему я так оробела? Наверное, он подумал… Или нет. Зачем ему вообще обо мне думать? О глупой школьнице вчерашней. Почти стихи вышли. Все это глупости. Понятное стеснение перед незнакомым человеком. Если бы это был Сашка или Ванька одноклассники, я бы так себя не вела. Как идиотка. Интересно, я покраснела?».

Немного посопела, повозилась. Глаза не желали закрываться. Хотя веки были тяжелыми и будто присыпанными толстым слоем песка. Слишком беспокойное состояние, не получится даже недолго покемарить.

Подняла себя и поискала взглядом свободную кружку. Хоть чаю или кофе заварю.

Неожиданно на свободное место рядом кто-то со всего размаху сел.

– Черт! Чуть не расплескала все, – это Машка неудачно приземлилась. Потому что обе руки у нее были заняты. – Держи! Это кофе.

– Спасибо. Ты настоящий друг.

– Да, а не поросячий хвостик. Не спится?

Прикрыв глаза, немного отхлебнула.

– Не получается.

– Мечты покоя не дают?

– В смысле? Какие мечты?

Она хитро заулыбалась.

– Да, ладно. Может, другие и не заметили. А я видела, как ты за ним наблюдала весь день напролет. Жаль только сразу «мяу» не сказала, а то в губы бы поцеловала. Я два раза подряд на них показывала. Вот облом.

– Могла бы и три раза показать. Подумаешь. Мне не интересно.

И постаралась скроить независимую рожицу. Видела, не видела. Не докажете.

– Лен, ты чего? Зачем со мной скрытничать?

– Ну, он симпатичный.

– Симпатичный. Юмор понимает. И, кстати, свободный.

– Машка!

– Ленка! – передразнила она меня. – Не хлопай ушами. Не успеешь оглянуться, и уже вдоль реки кто-то другой с ним гуляет.

– Я не хлопаю.

– И хорошо. Ушами не надо. А вот ресницами будет очень своевременно.

Разозлившись непонятно почему, стала усиленно хлопать этими самыми ресницами и изображать обворожительную улыбку.

– Так не надо. Ты же не вентилятор изображаешь. Еще сдует его в воду, унесет течением.

Мы зафыркали в кружки. Настроить на нужный лад Машка умела лучше всего.

– Ладно, больше не лезу со своими советами. Но парень вроде бы стоящий. Если не будешь брать, то я иду в наступление.

– Это всегда, пожалуйста.

– Ленка, не обижайся. Я просто тебя немного растормошить хочу.

– Все нормально. Я поняла.

– Ты куда?

– Пойду, прогуляюсь.

– Я с тобой.

– Нет, не надо. Хочу одна побыть.

– Хорошо.

Чуть надув губки, отвернулась к огню.

Машка классная. Заводила, девушка-праздник. Не любит, скучать, хандрить, быть в плохом настроении. Или когда рядом кто-то хандрит. Поэтому всегда старается рассмешить, поднять настроение. Иногда конечно и у нее случаются черные дни. Тяжело вздыхает, не красится – проявление высшей формы печальки – и ходит, сложив руки на груди. Будто закрываясь от мира и людей. Надолго ее не хватает. Два дня максимум. Заметив ее состояние, все окружение старается, вернут нашему солнышку былое свечение. К концу дня появляется снова легкая улыбка. Дело сделано.

Легкий человек. Симпатичная, кокетливая, милая. Любит компании, внимание, собирать всех вместе. Поэтому обычно ведущим всех праздников и сборищ выступает. И класса с пятого встречается с мальчиками, меняет их так же легко. Умудряется не разбивать сердца.

Я немного ей завидую. Совсем чуть-чуть. Этой легкости, гибкости, умению нравится другим. Какой-то врожденной женственности.

Да, тоже общаюсь со многими парнями. Влюбляюсь, хожу на свидания. Но во мне не так часто видят именно девушку. Быстрее друга. А в восемнадцать хочется, чтобы в тебе видели девушку.

Такие мысли крутились в голове, пока тихонько брела вдоль берега, осторожно передвигая ноги. Луна была полной и светила достаточно ярко. Но все равно впереди были видны только силуэты.

С реки повеяло холодом. Я обхватила себя руками. Надо было захватить покрывало. Пора возвращаться, а то замерзну.

Небо услышало мою просьбу, и на плечи опустилась тяжелая ткань. От неожиданности взвизгнула и подскочила на месте.

– Спокойно! Это всего лишь покрывало.

Обернулась назад. Рядом со мной стоял Артем и пытался сдержать смех.

– Не смешно.

– Извини, не хотел тебя пугать. Случайно вышло.

– Если не хотел пугать, то не надо было и подкрадываться.

– Понял. Исправлюсь. Больше не буду.

Мы постояли, молча глядя на луну. «Что же сказать то? Не одной дельной мысли. Вакуум».

– Ты стояла такая задумчивая, грустная. Что-то случилось?

– Ничего. Все нормально. Не может же человек вечно с улыбкой ходить. Это выглядело бы странно.

«Что я несу!».

– Ну, да. Наверное.

– И устала немного.

– Может, поспишь немного?

Покачала головой и встала поближе вполоборота к нему.

– Я обычно никогда не сплю в таких походах. Вообще с трудом засыпаю в незнакомом месте.

– Да? А мне все равно. Лишь бы было куда упасть.

Он еще чуть продвинулся в мою сторону.

– Знаешь, от чего мне было сегодня грустно?

– От чего же?

– От того, что там, на поляне была целая куча народу. И я не мог спокойно поцеловать тебя.

– Сейчас здесь никого нет.

И сама чуть не закрыла себе рот рукой после этих слов. Вот это да! Будто в меня Машкин дух вселился. Не ожидала такой дерзости.

Вообще сцена, как в романе, но мне вскружила голову.

Мы еще долго просидели на берегу. Кутаясь в покрывало и, тесно прижавшись, друг к другу, обмениваясь поцелуями.

Я была по уши влюблена. Летала, как на крыльях. Постоянно улыбалась. С нетерпением ждала его звонков, сообщений. Когда началась учеба встречаться стали реже. Работа, потом домой. В выходные корпение над учебниками в библиотеке. Мне нравится учиться. Писать конспекты, курсовые. Это важная часть моей жизни.

Машка весело поглядывала на меня, когда мы виделись.

– Такая прям вся взрослая. Постоянный парень, работа, учеба. Еще года не прошло, а вы уже напоминаете семейную пару со стажем.

– А чем же это плохо? Если мы серьезно относимся к нашим отношениям?

– Ладно, проехали, – поболтала ложечкой в чашке. – Пошли в кино в субботу? У тебя же выходной?

– Да, выходной, – оторвалась от своего куска пиццы, сдвинула брови. – Погоди, я не помню, что мне Артем говорил про субботу.

– Вот об этом я и говорю.

– О чем? Что не так то? – возмущенно возопила я. – Мы и так не часто встречаемся. То у него дела, то у меня не получается.

– Хм.

– Машик, не зли меня. Это ты у нас вечный праздник и вечеринка. А мне можно и что попроще.

Она подняла вверх руки.

– Сдаюсь. Скажи лучше, он познакомил тебя с родителями?

– Нет. Я думаю рановато пока.

– Вы сколько встречаетесь? Восемь или девять месяцев?

– Девять. Не думаю, что это так уж важно – встреча с родителями.

– Хорошо. А с друзьями его ты знакома?

– Только с парнем, что живет вместе с ним. Если честно, то я сама не хочу, чтобы в наши нечастые встречи рядом еще и его друзья отирались.

– Но это ненормально. Точно живете на огороженной территории. «Посторонним вход воспрещен!». Табличка при входе.

– Неправда, нам же хорошо вместе.

– Это понятно, что вместе хорошо. Но такое ощущение, что он тебя прячет.

– Ерунда!

– Ну, ну.

– Машка, мы поссоримся.

Подружка фыркнула и обняла меня.

– Мы? Из-за мужика? Не неси чепухи. Ни один парень этого не стоит. А теперь бери телефон, звони своему Ромео. Узнай, какие у него планы на выходные. Так и быть попробую смириться с тем, что – перед тем как ангажировать тебя на какое-нибудь мероприятие – придется испрашивать его позволения.

И изобразила шутовской поклон.

Теперь ни ей, ни Катьке, ни другим моим друзьям не нужно было подстраиваться под чужой график. Я два года назад рассталась с Артемом. И заводить новые отношения не стремилась. Вроде как.

Вздохнув про себя, с тоской покачала головой. «Не стремилась. Ага, знаем мы, как не стремилась. Все глаза проглядела на этого Гришу. Бедняга даже не подозревает, что стал объектом пристального наблюдения. И постоянным героем моих фантазий».

Еще по школьным годам я помнила, что эти самые фантазии обходились мне боком. Отсняв в голове миллионы кадров о том, как пройдет встреча. Проиграв бесчисленное количество монологов. Потихоньку начинала верить, что объект и вправду обращает на меня внимание. Что надо лишь подождать немного. И он увидит, поймет, какое сокровище ходит рядом с ним. Уверяя себя в этом, уже по-другому начинала в реальной жизни относиться к нему. Терялась в его присутствии, краснела, в разговорах мычала что-то невразумительное. Пялила глаза, как только возникала возможность.

Машка в этом отношении была моей противоположностью. Сразу брала быка за рога. Если кто-то понравился, начинала военные действия. Не очень долго и сильно переживала из-за неудач или расставаний.

Хотя нет, вру. Была одна история такая и в ее биографии. В десятом классе познакомилась с парнем из соседнего дома, года на три-четыре старше. Парень был серьезным, начитанным домоседом. Не маменькин сынок, но и не стиляга, бегающий по дискотекам. Короче совсем не тот тип, что она выбирала раньше. Но смотрелись они вместе интересно. Он такой спокойный, непробиваемый. И она рядом похожая на сгусток энергии, переливающаяся разными цветами. Он будто твердый стержень, вокруг которого она может спокойно кружиться с любой скоростью.

Встречались они полгода, а потом расстались вроде как «по обоюдному согласию». Ее слова. Хоть и по обоюдному согласию, но меланхолия имела место быть. Невиданное дело. Ни словом не обмолвилась, почему и отчего так произошло. Только повторяла, как попугай – уверяя не то себя, не то людей вокруг:

– Мы просто очень разные.

Это мы и сами заметили.

Походив две недели чернее тучи, вдруг схватила меня за руку в коридоре и спросила с горящими глазами:

– Ты сегодня на дискотеку идешь?

– А надо? – я не собиралась, но подруге в таком состоянии грех отказывать.

– Надо.

– Хорошо. Тогда заметано.

Немного террора в отношении еще нескольких девчонок и компания на вечер собрана. Гуляли до первой зорьки. Машка пила спиртное, как воду, знакомилась со всеми подряд мало-мальски симпатичными особями мужского пола. Клюнуть на нее, похожую чем-то на куклу барби ничего не стоит. Потом вообще пропала с каким-то парнем. Только видела ее у барной стойки и все – пропала.

На следующий день в субботу я к вечеру все же дозвонилась до нее.

– Машка, ты с ума сошла!

– Не ори, башка трещит, – послышался скрежет вместо голоса на том конце провода.

– Пить надо меньше.

– Ой, не учи. Мне родителей хватает.

– Имею право. Кинула меня вчера, даже не предупредив.

– Так надо было пользоваться моментом. Сколько там было симпатичных мальчиков? Вагон. А ты опять все профукала и занималась не тем. За мной следила – хотя я большая девочка уже.

– Я не следила, а беспокоилась.

– За беспокойство спасибо. И я, кстати, тоже о тебе беспокоюсь не меньше. Надо уже кончать с твоей хандрой по Костику. Честное слово этот дрыш не стоит того.

– Да брось. Я не из-за него. Просто шуточки уже достали.

– Понимаю. Вот и выложила бы пару фоток на страничке, как отрываешься с каким-нибудь накачанным, смазливым красавчиком. Или просто симпатичным парнем. Не суть. Главное сам факт.

– Успею. А что с твоей хандрой делать будем?

– А я разве хандрю?

– А разве нет?

Молчание, сопение подозрительное.

– Маш? Ты чего там ревешь? Ты где? Дома?

– Уже да, дома, – опять вздох, всхлип.

– Давай я приеду?

– Не надо. Все пройдет. Но мы и, правда, очень разные. Ничего бы не вышло…

– Ты себя убеждаешь или меня?

– Нас обоих. Мне нужно верить, что все это правильно. Иначе с ума сойду.

– Понятно. Не знаю чем тебе помочь.

– Ничем. Пока.

– Пока.

«Жизнь идет где-то за стеной. А ты в плену пустоты. О, как жаль, но всему виною мечты, мечты, мечты…»

Эти слова из песни группы Ария разрывают мне душу. Может и вправду вокруг пустота, а я и не замечаю. Из-за завесы, что создана моими фантазиями. Как жизнь проходит мимо.

Может, стоит пробовать и пробовать. Не унывать и не злиться на мир и на себя, что не получила желаемое.

Машенция все так же отжигает на дискотеках. Но в отношении парней стала умереннее. Постоянного нет. Свидания время от времени. Для поддержания тонуса.

У Анжелы был выходной, и сегодня всем заведовала Полина. Чуть постарше нас, но уже с большим самомнением. С такой не пошутишь. И на стуле в подсобке не поспишь. С клиентами ведешь себя уже более официально. Не ходишь, а маршируешь. Как солдат на плацу. Можно было скрыться ненадолго лишь в туалете или курилке. Но я не курю.

Будний день. Обеды в офисах уже закончились, а для вечерних посетителей рановато.

Она подошла и помахала лапкой перед носом.

– Земля, Земля, прием!

– Да, да, я слышу.

– Слышишь, но не видишь. У тебя клиенты за столиком ждут.

– Ага.

Нехотя поплелась в указанном направлении. Спать хотелось неимоверно. Пытаясь заглушить в себе мысли, до часу ночи читала книгу. Чака Паланика «Бойцовский клуб». Забыла обо всем.

Пытаясь зевать незаметно для окружающих, достала блокнотик и свою лучшую улыбку.

Вот черт! За столиком сидел Гриша с девушкой. Они так мило улыбались друг другу, посылая невербальные знаки одобрения и восхищения. Она осторожно поправила волосы на плече, привлекая к ним внимание. Красивая грива темно-каштановых волос, выпрямленных и обрызганных блеском.

А у меня были свои неокрашенные, почти до пояса русые волосы. Сейчас собранные в хвост. На работе запрещалось носить распушенные. Так бы тоже могла помахать ими. Гусыня, блин! Она, а не я.

Опять идиотские мысли! Очнись. Ты на работе, а ему всегда было плевать на тебя. Просто любезный и воспитанный молодой человек. Не надо воспринимать хорошее отношение к людям вообще, как ухаживание.

«А сообщения во время болезни? Или все сообщения после? Что это? На просто любезность не походит».

Заткнулась!

– Здравствуйте! Вы уже решили. Что будете заказывать?

– Да. Мне, как обычно…

Старательно улыбаясь, раздвигая губы так, что, наверное, были видны коренные зубы, записала заказ и убралась на кухню.

Привалилась к стеночке в ожидании. «И чего будем делать? Ничего. Приду, сегодня и опять до упора буду читать Чака Паланика. Готовиться к сессии. Ходить в кино с подружками. И мило улыбаться, когда он будет обедать со своей подружкой».

Стоило призвать на помощь Машку. Ее юмор, неиссякаемый оптимизм и несколько циничный подход к отношениям между полами. Сейчас было бы кстати. Быстро расспросив о том, кто таков, уделив особое внимание внешности, почмокает губами, спросит: «А ты что?». Услышав «что», закатит глаза и махнет на меня рукой. Давая понять, что такие, как я, неизлечимы. Потом превратит весь негатив в шутку, и мы довольные друг другом, переведем внимание и беседу на другие темы.

Да она бы назвала все это «глупыми школьными страданиями». Напомнила, что я уже взрослая девочка, хоть и живу с родителями.

С какой-то мазохистской настойчивостью следила за тем, как они поднялись со стульев. Весело чирикая, как две птички в весенний, солнечный день. Вот Гриша, будто заботясь о ней, придерживает руку на ее спине, подает куртку. Ждет, когда она повяжет шарфик, поправит волосы. Естественно без шапки (чего там морозить? Да проститься мне мой сарказм). Выходят на улицу, подхватывает ее под локоток и прижимает поближе. Вот же зараза!

«Красивая пара – не вдвоем, я рада,

Ты уже рядом не со мной.

Красивая пара – кончен бой, устала,

Я иду рядом не с тобой».

Совершенно верно, кончен бой устала!

Бросив тряпку на середину столешницы, остервенело начала тереть ее.

В зале никого из посетителей не было. Ко мне сзади подошел Ванька мой коллега официант и нежно тыкнул меня в бок пальцем. Подпрыгнула и замахнулась на него тряпочкой.

– Совсем что ли?

Подобные шутки были не редкость. В его стиле.

– Спасаю собственность кафе. Имущество хозяев берегу, так сказать.

– От кого?

– От тебя. Ты с таким остервенением протираешь столик, что того и гляди дырка будет. Чего случилось? Нахамили? Но это, же вроде наш постоянный клиент? Нормальный парень.

«Да нормальный. Только вот мне все не угодишь».

– Ничего не случилось. Отвяжись.

– И, правда, пойду от греха подальше, а то еще покусаешь.

Скроив оскорбленную мину, пружинистой походкой устремился в коридор.

Ванька прав. Чего злюсь? Он добрый парень и через полчаса не вспомнит о моей вспышке. Но мне стоит помнить. Никто же не виноват в том, что мои мечты в который раз не осуществились.

Опустилась на один из стульев и, пристроив голову на руку, посмотрела в окно. Там – в свете фонарей, витрин и автомобильных фар – люди спешили по домам. Конец рабочего дня. У кого-то озабоченные лица, у кого-то веселые, у кого-то усталые.

Я отвлеклась от внешней суеты и всмотрелась в свое отражение.

Симпатичная девушка. Овальное лицо, высокие скулы. Темные брови, большие зеленые глаза, чуть припухлые губы, круглый подбородок. Немного задиристый характер.

Картину портил вид побитой собаки. В глазах печаль, тоска, между бровей складочка, того гляди заплачу. И спина сгорбленная.

Нет, так не годится! Кому может понравиться это унылое создание?

Улыбнулась. Получилось не очень хорошо. Но уже лучше. Выпрямила спину.

Вперед, девочка, у тебя все получится. Не знаю пока что именно, но все получится!

Загребая ботинками на толстой подошве снег, меланхолично брела к дому. Очень часто я выбирала пешие прогулки, а не общественный транспорт. Полезно для здоровья. Раз фитнес или другие спортивные секции не посещаю. Дышу свежим воздухом.

– Со своим компьютером и телевизором скоро вообще перестанешь на улицу выходить. На учебе целыми днями в помещении. На работе тоже. А в выходные дни от экрана не отлипаешь, – очередная лекция родительницы о здоровом образе жизни.

– Мама, я поняла.

– Надеюсь. Это твое здоровье, между прочим.

– Угу.

И мне просто нравилось гулять по вечернему городу. Если погода была не совсем пакостной.

В ушах наушники, шапку пониже, ладошки, чтобы не замерзли в карманы, рюкзак на одно плечо.

Тихонько мурлыкою Наутитуусов:

«…Кто же, кто еще кроме тебя.

Кто же, кто еще, если не ты…».

Конец года это всегда суета, суматоха, подготовка, согласование. Кто, где, когда, почему. Кульминация в двенадцать, бьют куранты. Вихрь всеобщего веселья подхватывает тебя и уносит, как пушинку.

Первого января ты просыпаешься немного разбитым (или как повезет), но еще не отошедший от вчерашних событий. Смотришь, во что превратился праздничный стол. И вроде бы даже украшения на елке горят не так празднично и позитивно.

В эти дни я подвожу итоги прошедшего года. Потому что это можно сделать уже более спокойно и без спешки.

Какой же итог в этот раз?

Я устала. Очень устала. Не знаю куда идти. И боюсь, куда бы то и было идти. Даже, если мне укажут путь.

Может просто перестать мечтать о нереальном? Не знаю. Все говорят разное. В зависимости от того, что им видно с их колокольни. И не всегда можно понять, чьим советом воспользоваться.

Ждать чего мне хочется?

Или оглянуться вокруг и попробовать с теми, кто рядом находиться? Забыть про чудеса.

Но душа, то не лежит. Не могу понять – бороться мне со своим нехотением или нет? Или это здоровая реакция? Или я пребываю в царстве грез, и вылезать не хочу от туда? Зачем реальный мир, когда здесь так хорошо удобно?

Стоит, наверное, немного приостановиться, выровнять дыхание и определиться чего же мне на самом деле хочется.

Первая цель в этом году – это постановка собственно этих самых целей. Как в материальном, так и в духовном плане.

И самое первое в духовном – перестать оглядываться все время на других. Какая-то я очень восприимчивая к чужому мнению, зацикливаюсь на нем. Все раздумываю, наслушавшись с разных сторон: «А может так и правильно? А может мне все-таки попробовать?». И получаюсь такой Шалтай-болтай. Толи сюда, толи туда. Концентрированности нет, и поэтому энергия и силы растекаются по сторонам.

Нужно помнить о том, что мне нужно. Перестать постоянно, сомневаться в себе. Выискивать недостатки в своей натуре и характере. И копаться в них, как собака в помоях. Принять уже не слишком позитивные стороны этой самой натуры. Не отрицать их наличие, пытаясь прикрыть. А попробовать преобразовать. И приобрести уверенность в себе.

В каком-то смысле помогло святочное гадание. Это не только приятное времяпрепровождение с подругами и веселье. Но и указатель пути и твоих подводных камней. В которых ты можешь сам себе не признаться.

Я даже списочек себе составила, что стоит подкорректировать в своем поведении: не нужно быть грубой, негибкой в общении, излишне откровенной, корыстной, любящей жалкие интриги. На последний пункт взирала с сомнением, но все, же включила. Может, я не все о себе знаю.

И установила, к чему стремлюсь. К гармонии с собой и окружающим миром. К тому, чтобы быть: терпеливой, внимательной, вежливой, открытой, веселой, активной. И самое главное – опять же уверенной в себе.

Вздохнула глубоко и посмотрела в звездное небо, призывая светила быть свидетелями заключения этого контракта с самой собой.

Контракт заключила и начала действовать с того же самого вечера. Купила по дороге домой в магазине мамино любимое печенье.

Я замечаю за собой и другими, что любовь родителей воспринимается как нечто само собой разумеющиеся и временами обременительное, надоедливое. Самое интересное, что когда они заняты своими делами и не обращают внимания на тебя – то есть, как обычно не докапываются, одел ты шапку или нет, поел ли и тому подобное – то обижаешься. Что-то непонятное происходит. А где же моя очередная порция наставлений? Где же вмешательство во все сферы жизни? Вплоть до того, как я пишу конспекты и готовлюсь к сессии. Постоянное подстёгивание:

– Лена, до сессии остался всего месяц. Ты готовишься? Я вижу тебя только перед экраном компьютера с печеньками и чаем. Опять сериалы смотришь?

А то я не знаю, что до начала очередного учебного периода остался месяц. Контрольные уже пора печатать, только руки все никак не доходят, точнее мозг. Пару раз пробегалась глазами по листкам с вопросами к экзаменам и темам к письменным работам. Тихо стонала и, трусливо спрятав их под кипу бумаг на столе, загружала очередную серию «мыслить как преступник».

Конечно, она права, подгоняя меня и встряхивая время от времени. И хотя я огрызаюсь раздраженно, но это всегда приводит в чувство мою ответственность. Пора уже самой себя строить, наладить организацию и дисциплину.

Да, да. Пора. Сейчас, только еще одну серию посмотрю. Мне же осталось чуть-чуть до конца сезона. Вот так и происходят обычно мои попытки собрать себя в кучу и заняться делом.

Мама с подозрением посмотрела на печенье и на мою улыбающуюся мордашку.

– Натворила чего? Или удумала? Умаслить пытаешься?

– Ну, мам! Почему сразу же что-то натворила?

– А с чего вдруг ты покупаешь мое любимое печенье?

– А просто так я не могу этого сделать?

– Можешь, конечно. Спасибо. Но все равно подозрительно.

И ушла на кухню с пакетом. Пока я раздевалась, завозился ключ в замке и на пороге появился любимый братец.

– Привет, мелочь!

– Привет, большая какашка!

– Щас как дам по башке!

Попытался, естественно, осуществить пакостные порывы своей души. Но, закаленная в боях с неравным противником, я ловко увернулась от подзатыльника и даже успела достать его ногой. Пришлось, правда, быстро мобилизоваться и поскакать в сторону кухни. При маме он не будет проводить активные боевые действия.

– Вот труселя! За мамину юбку прячешься. Я тебя все равно достану.

– Жду с нетерпением.

Здесь всегда было тепло и уютно. Уже свистел чайник на плите. Что-то булькало в глубокой кастрюльке и вкусно пахло. Наверное, гуляш. Присев на стул, довольно улыбнулась. У нас в кафе хорошо готовят, но с маминой стряпней ничто не сравниться. Рот сразу же наполнился слюной.

– Рассказывай, как день прошел?

– Все как обычно. Ничего нового. С утра беготня. В обед беготня. Вечером чуть поспокойнее. Завтра будет вечер активный. Пятница.

– Понятно, – мама спрашивала и одновременно наполняла тарелки. Вот у кого стоит поучиться организованности, работоспособности и многому чему другому.

Братишка вальяжно вплыл на кухню и устроился рядом со мной. Точно что-то замышляет. Цапнул печенье из плетенки на столе.

– Куда?! – возмутилась я. – Это я для мамы купила.

– А я откуда знаю? Жадина.

Под нос нам поставили полные тарелки и ненадолго мы прервались.

– Лена, не жадничай. А ты, обормот, не перебивай аппетит перед ужином.

Как всегда всем на орехи досталось. Родители у нас за равноправие. Каждый за свой поступок ответит и никаких поблажек.

– А где папа?

– Задерживается сегодня.

– Понятно.

В этот момент кто-то наступил своей лапищей сорок первого размера мне на ногу под столом. Я чуть не поперхнулась и не задохнулась, когда взвыла от боли. Вот гад!

– Совсем что ли!? – и стукнула его по голове.

– Мам, чего она дерется!

– Он мне на ногу наступил под столом. У меня теперь одна нога на размер больше стала. Больно.

Мама спокойно сидела, прихлебывая чай. За столько лет она уже привыкла к нашим постоянным разборкам. Мы меняли тактику и переходили от рукоприкладства к более изощренным методам – словесным уколам.

– Если закрыть глаза, то такое ощущение, что вы еще маленькие и учитесь в школе.

Братишка усмехнулся над своей тарелкой.

– Кто-то точно недалеко от школьной скамьи ушел.

– В смысле? На что ты намекаешь? Неужели на себя?

– Не-а. Просто ты в зеркало на себя давно смотрела?

– Вообще я каждое утро смотрюсь, когда умываюсь. В отличие от некоторых грязнуль.

– Как старший и более умудренный опытом человек, я сейчас пропущу мимо ушей оскорбление. Но я не это имел в виду.

– Скажите, пожалуйста! – облизала ложку и с самым серьезным видом уставилась на него. – Так что же ты имел в виду, старший умудренный опытом товарищ?

Он вздохнул тяжко, будто объяснял неразумному дитятку таблицу умножения.

– Ты же, как подросток выглядишь.

– Я?

– Ты. Не я же.

Я осмотрела себя. Вроде все в порядке. Все чистое, аккуратное.

– Джинсы, спортивные кофты, майки, кроссовки. Хвост или косичка. Еще наушники воткнешь в уши. Сгорбишься и от десятиклассницы тебя не отличишь. Или от десятиклассника.

– Большая часть страны так ходит. Между прочим, – буркнула обиженно.

Мама благоразумно молчала и смотрела в сторону, уминая печенье. Разговор между нами на эту тему велся со школы. Она пыталась повлиять на меня. Но чем больше было уговоров купить платье или юбку, тем больше я сопротивлялась. Единственным исключением был выпускной в школе. Мы долго бродили по магазинам в сопровождении Машки – великой модницы. Точнее они выбирали. Моей функцией в этом процессе быть манекеном, на которого делалась примерка.

В конце концов, выбрали что-то устраивающее и меня и их. Платье свободно покроя. Единственное, что смущало, оно было до середины бедра. А когда сядешь и того выше. Но сверху все было закрыто и короткие рукава летучие мыши. Выбрав меньшее из зол, согласилась. Но каблуки не одела, пошла в балетках.

Подружка закатывала глаза и цокала языком.

– Не подчеркнуть такие офигенные ноги каблучками и закрывать их джинсами, просто преступление. Ленка, ты сумасшедшая.

– Не люблю я юбки.

– Полюби. Парни, кстати, любят очень юбки и платьица.

– На это мне плевать.

– Неужели? – и хитро прищурилась.

– С Костиком уже все покончено?

– Я в курсе. Но ведь кроме него в нашей стране другие особи мужского пола имеются.

– Ну и что?

– Собираешься одна до скончания веков?

– Думаю, найдется и такой парень, которому я и в джинсах понравлюсь.

– Ага, конечно.

И безнадежно махнула рукой, как и мама.

Сейчас вот брат подключился. Этому то, что надо?

– Чего тебе надо?

– Ничего. Просто ты собралась век в девках куковать?

– Мне доучиться надо.

– Учись. Никто не предлагает тебе учебу бросать. А на счет остальной части населения. Да, девушки ходят в джинсах. Но в обтягивающих, на каблуках, симпатичных блузках или маечках с вырезами. Красятся и вообще содержат в себя в порядке.

– На каблуках ноги устают. Я и так целый день на ногах.

– Не обязательно шпильки высокие носить, – это родительница вклинилась.

Что ж такое-то?

– Это совместный наезд?

– Нет. Причем тут наезд, – казалось, что и в самом деле серьезен и полон беспокойства. – Только желание помочь. Не более. Ты давно на свидания ходила?

– У меня вот тоже легкое беспокойство. Как часто ты на свидания ходишь братец?

– Информация засекречена, – безапелляционно произнес он.

Но мы, то знаем, что к чему. Тот еще ходок.

– Короче вы стоите друг друга. Один гуляет, как мартовский кот. Другая сидит дома.

– Я не сижу дома.

– А куда ты ходишь кроме работы и учебы?

– Ну… – что-то ничего на ум не приходит сразу же. – Новый Год мы на базе отмечали с друзьями.

– А до этого целый год?

– С девчонками выбираемся время от времени в кино или в кафе.

– Хм.

И оба смотрят на меня с печалью и сочувствием. Пора убираться восвояси. То есть к себе в комнату.

– Я пойду. Надо еще Машке позвонить.

– Сбегаешь, значит.

– Нет. Что ты. Я всегда рада тебя видеть. Но дозировано. Сегодня доза превышена.

– Язва. Поэтому тебя никто замуж не возьмет.

– Но ты же позаботишься обо мне, если что, брателло?

– Еще не хватало.

– И это родная кровиночка говорит.

– Иди уже.

Показала ему язык и дунула в свою комнату на родной диван.

Я долго его присматривала. Такой, чтобы и удобный был. И небольшой, аккуратной формы. И обивка, подходящая для нашего кота – любителя диванов и валяния на них, а также поточить прекрасные когти обо все, что возможно.

И нашла. Красивый темно-шоколадный цвет и не пошлые цветочки. Вся остальная мебель в комнате светлая, поэтому прикупила подушечек, чтобы лучше вписывался. Больше всего радовали подлокотники. Не просто обитые тканью. А сверху деревяшка шириной сантиметров десять. Очень удобно кружку поставить, когда фильм какой-нибудь смотришь.

Уже вытащив вещи из шкафа для переодевания, застыла с ними в руках. Потом, натянув старые, потертые, выцветшие джинсы, раскрыла обе створки и начала внимательнее все разглядывать.

Вывод получался неутешительный. В основном джинсы, свитера, водолазки, майки разных размеров, цветов и форм, спортивные кофты.

В таких вещах я чувствовала себя свободно, уютно, удобно. Как будто забираешь с собой частичку дома. Помогает в стрессовых ситуациях – своеобразные доспехи.

Не хотелось признавать правоту родственников и подружек, но придется. Со школы моя манера одеваться не изменилась почти. Добавилась парочка вещей вроде выпускного платья.

Ах, да. Сарафанчик летний, легкий на жаркое время. Там даже оборочки есть. Чему Машка несказанно удивилась:

– Оборочки? Ленка, ты меня пугаешь. Что случилось? Жара так на тебя влияет или Артем? Хотя без разницы. Я все равно рада таким подвижкам.

– Жара так на меня влияет. Ни в чем другом ходить невозможно. И причем тут Артем?

На тот момент мы еще встречались. Она задумчиво посмотрела на мороженку, что держала в руках и слизнула с краю. Парни, стоявшие недалеко от нас, смотрели, не отрываясь на ее манипуляции. Иногда мне даже завидно. Ведь подружка не прилагает никаких особенных усилий. Такое ощущение, что женственности и кокетства ей дали при рождении в тройном размере, пропустив некоторых, что стояли в очереди за тем же. Понятно кого я имею в виду.

– Ну, мало ли он намекнул, что хочет видеть свою девушку в более м-м-м…

– Договаривай, давай.

– Сейчас. Я подбираю слова подходящие, – еще раз лизнула, посмотрела в небо, обвела губы языком. Парни держались, но уже, похоже, собирались подойти, познакомиться.– Пойдем вон туда в тенек под деревья. А то я скоро спекусь.

Нас проводили разочарованными взглядами. Она присела на лавочку, закинула ногу на ногу.

– И?

– Что за нетерпение? Ты же у нас к чужому мнению не прислушиваешься особо.

– Не тот случай. В таких вопросах у тебя практики больше.

Легкое пожатие плеч.

– Угу. Я просто подумала, то парень он серьезный, местами солидный.

– Местами это как?

– Ну, он же не намного старше нас. Так ведь?

– Да.

– До солидности полновесной еще не совсем дорос. Но все равно. Не по пивнушкам ходит. И не по детским площадкам с друзьями сигареты смолит.

– Как живописно ты все расписала.

– Я такая. Да, умею, практикую. О чем же я?

– О солидности.

– Точно. Ходите же вы с ним куда-нибудь.

– Кафе, кино. По парку гуляем. Вместе на велосипедах катаемся.

– Очень романтично.

– Я подозреваю в этих словах иронию. Но ведь у всех разные вкусы, увлечения. Ему и мне интересно на великах покататься. Он обещал меня на роликах научиться кататься.

Скептическое выражение все еще не сходило с ее лица.

– Я не поняла. Ты его девушка или младшая сестренка?

В ответ увидела мой язык. Вот так вот. Ей непонятно, а мне хорошо.

Но она права. Артем пытался деликатно намекать на то, что небольшие изменения в моем гардеробе не помешали бы. И самой было немного не по себе, когда рядом с тобой отутюженный молодой человек – даже с джинсами рубашка – а ты такая майке с мордами и джинсах или водолазке, смотря по погоде. Как-то неудобно. И прикупила юбку и платьице. Но не классику, а все, же ближе к своему спортивному стилю.

Присев на стул перед компьютером, на автомате нажала кнопку. И, прибывая еще в некотором трансе, зашла в интернет.

Невидящим взглядом уставилась на экран. О чем я там думала сегодня, успокаивая бешеное сердцебиение и пытаясь переключить свои мысли? О том, что буду как обычно читать почти до утра книгу. Потом еле очнувшись, выползу к десяти на кухню и, немого перекусив, буду овощем лежать перед этим вот самым ящиком.

Все для того, чтобы загрузить свою голову чем угодно кроме печальных, пессимистичных мыслей. Мой мистер Очередное Совершенство с другой девушкой.

А вот и не буду!

Я же обещала себе, что все получится. Неважно что, но получится. И почему вдруг это заунывное настроение?

Ничего еще не потеряно.

Так… Модные тенденции этого года. Потом почитаю книгу или посмотрю сериал.

Всему можно научиться. Это Машка все время говорит, когда слышит мое нытье о том, что «не умею, не понимаю, не получается».

– У тебя же почти все данные от природы есть, Ленка. Глаза большие, брови красить не надо. Скулы высокие, чуть подчеркнуть. Кожа чистая. Тональным кремом замазываться в три слоя не надо. Мечта любой девушки. Десять минут с утра и ты во всеоружии.

– С ума сошла десять минут?! Я только ресницы двадцать минут крашу.

– Это просто от недостатка практики.

– А потом вечером смывать все это надо.

– Обычно ты не умываешься разве по вечерам?

– Умываюсь, конечно. Но тут, же надо будет еще и макияж смывать. Вдвое больше времени.

– Ага. Серию целую пропустишь. Это же целая трагедия.

– Ха-ха-ха. Очень смешно.

– Смешно. Если бы не было так грустно.

Правда, все, правда.

Девушки к моему возрасту уже приходили к определенному стилю и образу в макияже, натренировавшись в школьные годы. Перепробовав разные, не всегда удачные образы.

Меня же всегда на вечеринки красили подруги.

Машка иногда стенает:

– И что ты без меня делать будешь потом? Как жить?

– Когда потом?

– Ну, не вечно же мы в соседних домах жить будем. И вместе на дискотеки ходить. Пора уже без меня учиться справляться. Приобретать самостоятельность.

– Машик, как же я без тебя?

– Как? Как? Как все сами справляются, так и ты.

– Я не умею.

– Учись. Как завешал нам товарищ Ленин. Смотри, как я делаю и учись.

– Ладно, ладно.

Теперь жалею о своей лени.

Надо прибрать себя, вооружить всеми женскими штучками и тогда… что?

«Он обратит на тебя внимание? А ты уверена?».

Так разговорчики в строю. Все прекращаем.

Начнем с малого. Проверим имеющиеся средства. Крем для лица, для рук. Молочко для тела – это кто-то подарил на восьмое марта в прошлом году – почти неиспользованное стоит. Посмотрела на всех баночках сроки годности. Нормально.

Не густо, если припомнить забитую всякой дребеденью Машкину полочку в ванной.

Косметичка. Ну, тут совсем худо. Тушь, блеск, маленькая палетка теней, тоже почти нетронутая.

Зато лаков для ногтей у меня много. Особенно на ногах я пробую самые безумные оттенки. И темные и неоново-яркие. Моя слабость.

Глупо хихикнула. «Хоть что-то от девочки во мне осталось».

Что у нас в мире моды происходит? Ого! Нет, ребят, я не хочу, вот в таком, ходить. Это уже перебор. Стоит просто журнал в киоске купить. Там все же варианты будут попроще освещаться. Да, так и сделаю.

И попросить помощи у экспертов. Раз самой не получилось до всего дойти.

Быстро набрала номер.

– Алло, Машка. Привет! Что делаешь завтра? Да, хочу встретиться. У меня к тебе дело есть. Очень важное, тебе понравится.

Наклонившись низко над чашкой с кофе, я втянула этот божественный аромат.

– Блаженство.

Подружка перестала стрекотать на минутку и тоже приложилась к чашке.

– Ага. И так, дальше по программе тебе нужно к парикмахеру. Когда ты сможешь?

– М-м-м… даже не знаю.

Вчера вечером мысль начать наполеоновскую компанию по изменению моего облика и частично мышления на более женственное, милое и приятное, казалась очень удачной. Пока я не оказалась в эпицентре кипучей Машкиной энергии.

– Ленка, если начала, то доделывай до конца. Это же не дело – бросать, даже не начав.

– Просто все это кажется таким странным, непривычным. И я чувствую себя, глупо копаясь во всех этих тряпках и ничего толком не понимая.

Она закатила глаза.

– Все приходит с опытом. Будешь почаще со мной выбираться и начнешь разбираться. Главное просто ловить кайф. В этом цель. А даже не купить что-нибудь.

– Да-а-а?

– Борода, блин.

Обычно у меня для походов в магазин одна цель – купить то, что мне необходимо. Бывает, что случайно увидишь какую-нибудь суперскую майку или кожаный браслет и очень хочется купить. Но платья как-то никогда не вызывали энтузиазма.

Посмотрев на мою задумчивую физиономию, Машка покачала головой.

– Так. С тобой все ясно. Не понимаю, что плохого в том, чтобы подчеркнуть свои формы? Надеть облегающее платье или не облегающее. Не важно. Просто красивое, подходящее тебе по фасону. Сегодня мы столько их с тобой перемеряли. Неужели тебе ни одно не понравилось?

Пожала плечами и попыталась определить свое отношение к тому бешеному марафону переодеваний, что у нас был с утра. В зеркале мне почему-то виделась совсем другая девушка. Хорошая фигура, но неуверенность в себе сковывала движения, чуть сутулила плечи. От этого впечатление смазывалось.

– Понравилось.

– Но? Давай, объясни мне. Столько лет знакомы. Неужели я тебя не пойму?

– Не знаю.

Послышалось пыхтение, и к нам за столик подсела Катька. Я чуть перевела дыхание.

– Извините, опоздала. Купили что-нибудь. Я видела здесь скидки офигенные в одном магазине.

Мы устроились на втором этаже в кафетерии. Расцеловавшись с нами обоими вопросительно поподнимала бровки.

– Нет. Ничего не купили. Кто-то – не буду показывать пальцем, так как это не культурно – все никак не мог разродиться хочет чего-то или нет.

– Хватит, Маш!

– Ты сама попросила о помощи меня и Катьку. И вот сегодняшнее замечательное утро мы проводили, тужась в невероятных усилиях над кронштейнами с одеждой. Правда, пока безрезультатно.

Новоприбывшая посмотрела на мои насупленные брови.

– Так, спокойно, девочки. Не деремся. Чего случилось? Не купили ничего? Не беда. В следующий раз попадется что-нибудь хорошее к чему душа ляжет.

– Не наш случай, как я подозреваю. Хоть бы одна мышца на лице у нее дрогнула. А мы такие платья классные примеряли! Просто, ух! С ее фигуркой просто убойно.

Я отпила еще глоток кофе и заслонилась от них чашкой. Катька подняла вверх руку.

– Подождите. Подождите. Как я поняла вчера по телефону, речь не идет о покупке убойных нарядов для красной ковровой дорожки. А о том, что девушка хочет выглядеть более… девушкой. Как бы глупо это не звучало. Вот и все.

Покивала в ответ.

– Да, да. И я еще не очень уверенно себя чувствую в такой одежде. Не всегда понимаю, что мне идет, а что нет. Поэтому иногда в магазинах теряюсь. И просто покупаю свои обычные джинсы и футболки.

Машка фыркнула и занялась своим салатом. Для нее любое промедление подобно вечности или самоубийству. Мои сомнения были для нее лишь разгильдяйством. Не более того.

Зато вторая моя подруга понимала все гораздо лучше и скорчила гримасску.

– Наш генерал недоволен результатами нападения. Атака оказалась долгой, выматывающей, но безрезультатной. Позиции не завоеваны. Войска отступают.

– Войска отступают лишь для того, чтобы начать долгую осаду. Раз план молниеносного захвата территории не удался.

– А молниеносно и не получилось бы.

– Но так хотелось. Ведь не зря же мы дружим столько лет. Можно было что-то, и перенять у нас.

– Не было желания до сих пор. Радуйся, что сейчас появилось…

Это немного возмутило, что разговаривают обо мне будто о вещи.

– Эй!? А ничего, что я здесь? Не мешаю?

Они обернулись ко мне.

– Мы осмысливаем фронт работ. Не отвлекай.

Машка кинула взгляд на телефон.

– Так, жертва репрессий, я записала тебя к своему парикмахеру на четверг. И не делай такое лицо. У тебя выходной, я знаю.

– Выходной. Просто так сразу мне тяжело… Чего он со мной сделает?

– Не «он», а «она». Во-первых. Во-вторых, ничего сверхординарного и вычурного. Посмотри на меня. Разве я похожа на попугая разноцветного или пугало?

– Нет.

– Вот и успокойся. У Ирины хороший вкус, опыт работы. Все, девчонки, мне пора бежать.

– Куда это ты?

– У меня вообще-то своя личная жизнь имеется.

– И как зовут «личную жизнь» на этой неделе?

– Сергей. И что за намеки? – сердито – или она просто сделала вид, что рассердилась – закинула телефон в сумку и поправила волосы. – Я, в отличие от некоторых, не тухну по выходным дома перед компом. А живу полноценной жизнью. Танцуй пока молодой…

– Ну, это кто и что полноценной жизнью называет, – буркнула я себе под нос.

– Чего-чего, ты там бухтишь, старушка? – и угрожающе надвинулась на меня.

– Брейк! – Катька с некоторых пор стала нашей «разводящей». – Детский сад какой-то. Дамы, вам, сколько уже лет? А все как в школе деретесь.

– Жизнь – это постоянная школа, – пафосно возвестила подружка и, чмокнув нас быстро в носы, засуетилась. – Парикмахеру потом позвоню, проконтролирую. Не смей на полпути останавливаться. Пока!

– Пока! – не совсем стройно попрощались мы.

Проводили ее стройную фигурку глазами и вздохнули одновременно.

– Ты то чего вздыхаешь? Недавно же пришла.

– Мэгаэнергичный человек, – пожала плечами наша «разводящая». – Но что-то в последнее время с ней происходит. Как будто дистанцию какую-то быстрее хочет пробежать, а все не получается. Парней все больше.

Тут стоит объяснить, что Катерина у нас философ-эзотерик. Ходит на йогу, читает разную литературу, медитирует. Особо не вдавалась в подробности. Но иногда мне нравится, что она такая спокойная, текучая, почти все время. Они с Машкой, как два полюса противоположные. С обеими нахожу общий язык. С обеими интересно по-своему. Считаю, мне повезло иметь таких подруг.

– С ней уже четыре года, как что-то происходит.

– Да? Парень бросил?

Вот, точно у нее третий глаз во лбу. Мы же не были еще знакомы в то время. А потом тема расставания с Женей была под запретом. Точнее мы просто о нем не заговаривали, будто и не было его никогда.

– Было, такое, – не хотелось об этом разговаривать, будто предаю кого-то. – А как ты поняла?

– Просто предположила, – пожала она опять плечами, любимый жест. – Понятно.

– Что понятно.

– Не пережила она полностью этого.

– Понятное дело. Неприятно все-таки. Встречались полгода, а потом отворот-поворот. Ладно, я. А Машка всегда в центре внимания. Парни ей в рот смотрели. И сейчас смотрят.

Катька слушала меня со странным выражением лица.

– Что ты так смотришь? У меня. Что пенка от кофе над губами?

– Нет, – и без перехода. – Я тебе давала почитать книгу Луизы Хэй «Ветер перемен»?

– Катюнь, дорогая, не грузи меня, пожалуйста, своими штучками…

– Хорошо, хорошо… не буду.

– Я не против этого, но…

– Я поняла, молчу.

– Не молчи, рассказывай. Иногда это очень интересно. Просто я пока не готова на себе это пробовать.

Она хмыкнула.

– Ты уже пробуешь. Ты же живешь. Просто некоторые знания облегчат тебе прохождение жизненных ситуаций. Не будешь, как Машка бегать по кругу.

– А разве она бегает?

– А разве нет?

Уставившись в одну точку на столе, я задумалась над этим вопросом, забыв об окружающем мире на несколько минут.

Не совсем до конца понимая суть, но осознавая, что в этом что-то есть. Просто мой взор затуманен. Мы так давно знакомы и некоторые постулаты принимаются как само собой разумеющееся и установленное навсегда. Машка была живая, энергичная, кокетливая.… А я? Будто ее антипод. Пацанка с минимумом косметики или вообще без нее, вечно в джинсах и футболках. Волосы собрала в хвост, зубы почистила – вот и все мои сборы с утра. У подружки сборы занимают полтора часа – целый ритуал.

Она всегда была для меня примером, как выглядит, как держится настоящая девушка. И я как-то со временем стала забывать, что она тоже человек. Ведь мы же близкие друзья. Почему ее бутафорская картинка, рассчитанная на весь остальной мир, посторонних людей, смогла меня обмануть?

Или я такой плохой друг?

– Черт! Я об этом как-то не задумывалась. У нее всегда были парни, легкие отношения с ними… Но ты права. В последнее время они меняются с бешеной скоростью. Может, стоит поговорить с ней об этом?

Катька меланхолично попивала чай.

– Сомневаюсь, что она пойдет на откровенный разговор сейчас.

– Почему?

– Она так старательно пытается уверить себя и всех вокруг, что ей все равно. А ты вдруг полезешь со своим сочувствием и выяснением, что же у нее внутри происходит. Не совсем подходит.

Потерев виски, мотнула головой.

– И зачем ты мне только сказала об этом? При встречах только об этом и будут мысли.

– А ты пока забудь. Вспомнишь, когда время придет.

– И когда оно придет?

– Не знаю. Я же не экстрасенс, в конце концов. Ты ее лучшая подруга. Сама придет за поддержкой. Я на это надеюсь во всяком случае.

– Я тоже очень надеюсь, что не станет в одиночестве переживать. Я же обратилась к вам за помощью. Так ведь?

– Все люди разные. Машка же понимает, что за образ она создала для других. Не хочет показывать свои слабости.

– А кто хочет? Я, например, тоже этого не люблю.

– Кстати, а кто он?

– Он? Кто он?

Она махнула на меня ручкой.

– А из-за чего еще ты решила измениться? Точнее из-за кого. Я думаю, тут замешан мужчина. Вот и спрашиваю кто он.

– А просто так я не могла этого захотеть?

– Можешь. Но не хочешь не говори.

Мне и на работе хватало этих глупых подначек. Но с другой стороны, Катька права. Решилась я на изменения из-за него. Появление в нашем кафе милого парня по имени Гриша стало катализатором.

– Его зовут Гриша. Он постоянный клиент нашего кафе.

– И?

– Ну, мы по-дружески болтаем, общаемся. Иногда он мне шлет прикольные сообщения.

– У него есть твой номер телефона?

– Да.

– Сам попросил?

– Да, сам, – довольно выдаю я, будто это достижение всей моей жизни.

– И еще не пригласил никуда?

Брови у нее поднялись, чашечка замерла в руках.

– Нет, еще не пригласил. Мы просто общаемся. Недавно он был у нас с девушкой.

– Как интересно.

– Что такое? Я не говорю о том, чтобы обратить на себя именно его внимание. Но поняла, что, похоже, мой вид… Ну, несколько не соответствует. И не особо презентабелен в мужских глазах. Поэтому он и общается со мной по-дружески.

– Думаешь? Но Артем относился к тебе, как к девушке и неважно в каком ты виде.

– Ой, не надо про него. Кстати, попыток изменить меня было много. То это не так, то другое.

– Я не о том. Ты ему понравилась именно в таком виде.

– Да. Но все равно, я хочу что-нибудь в себе поменять. И дело тут не в мужчине. Хотя это был толчок к действию.

– Понятно. Что ж это тоже хорошо.

Ненадолго замолчали, разглядывая улицу за окном. Сегодня было морозно. Яркие лучи солнца играли на снегу. Но от этого настроение поднималось. День потихоньку прибавлялся, и было уже не так мрачно, как в ноябре.

– Машка занялась вплотную твоим внешним преобразованием.

– Вплотную это еще мягко сказано.

– Как ты хотела.

– Ага. И раскрыла случайно ящик Пандоры.

– Не преувеличивай. Ее энтузиазм быстро угасает. Ты же знаешь.

– Я знаю, что она бывает очень упряма, если загорелась какой-то идеей.

– Для тебя это плюс – не даст спуску и не даст тебе затормозиться.

В самом деле. Я же заварила всю эту кашу. И что теперь? На старте уже устала и остановилась. Как глупо.

– Ворчу просто по привычке.

– Внутреннее сопротивление – это нормально для любого преобразования, хоть внешнего, хоть внутреннего. Нельзя взять за секунду изменить себя. Все требует времени, усилий и постоянной работы над собой.

– Ты похожа на профессора, читающего лекцию.

– Почти. Внешние изменения ничего не дадут, если не будет внутренней работы. И вот с этим я решила тебе помочь.

Она улыбнулась и, наклонившись к своей сумке, покопалась в ней.

– А вот и она!

Протянула мне книгу.

Луиза Л.Хэй «Время перемен».

– И не делай такое кислое лицо, пожалуйста. Почитаешь, ничего с тобой не станется.

– Хорошо, только не делай зверское лицо.

– Я не делаю.

– Шучу, – подняла руки к верху. – Что еще в твоей программе моего внутреннего преображения?

– Кое-что интересное. Это потребует от тебя немного времени каждый вечер.

– Каждый вечер? После работы, усталая? Слушай…

– Ну, ладно. Не каждый вечер. Когда будут свободные минуты. Подумаешь немного попозже сядешь серию смотреть своего сериала. На это у тебя всегда почему-то времени хватает.

– Я смотрю сериалы для расслабления и разрядки. И потому что это мне интересно.

– Понятно. Собственно я прочла об этом на одном сайте, когда искала для нас новые гадания на святки.

– Интересненько. Заинтриговала.

Катька покивала.

– Очень. Сделать этот так называемый ритуал нужно для того, чтобы встретить свою вторую половинку. Покупаешь красивую, розовую тетрадочку. Или не розовую, а, например, красную. Но ты понимаешь. Красивую в цветочках и сердечках…

– Меня сейчас стошнит.

– Избавь меня от этого. Я продолжу. Покупаешь тетрадочку. К ней ручки цветные. Главное, чтобы листов хватило на сто дней. Это будет похоже на заполнение дневника.

– Почему такая точность? Именно сто дней?

– Не знаю. В конце тетради ты описываешь встречу со своим идеальным мужчиной. Где вы встретитесь, при каких обстоятельствах? Все, до мельчащих деталей, подробностей. В том числе его внешность, качества характера. Но перед этим оставляешь сто страниц.

– Зачем?

– Я же говорю, что это дневник. Ты описываешь свой день. Это не просто отчет до ста. Описываешь: как пытаешься измениться, чем балуешь себя, как ухаживаешь за собой. Все положительные эмоции, пережитые за этот день. И на сто первый день… Барабанная дробь! Встречаешь его. Я уже, кстати, начала.

– Поздравляю.

– Предлагаю и тебе начать. Будем делиться впечатлениями. Для тебя это будет сейчас полезно. Учитывая, что ты уже запустила программу изменений в себе.

– Зачем мне это? Я никогда раньше не вела дневник.

– И как я тебе сказала, – будто не слыша меня, продолжала она, – через сто дней встретишь своего принца.

– Вау, – прозвучало без особого энтузиазма с моей стороны.

– Что такого произойдет страшного, если ты попробуешь? Правильно – ничего.

– Я подумаю.

– Очень надеюсь. Чем сегодня вечером займешься?

– Пока есть время, и возможность посмотрю очередную серию.

– Смешно.

– А я не смеюсь. Абсолютно серьезно. Чую в скором времени мне это не светит.

Кто бы мог подумать, что это так сложно.

Минут сорок я уже сидела перед раскрытой тетрадью и пока ничего из себя не выдавила кроме пары сердечек с цветочками.

О чем тут можно писать?

Помнится, в школе девчонки рассказывали, что ведут тайный дневник. Хотя «тайный» – это сильно сказано. Не думаю что то, о чем они трендели все перемены с подругами, могло считаться тайной. В основном там описывались переживания по поводу мальчишек.

Подхваченная общей идеей я тоже попробовала что-то писать в тоненькой тетрадочке в двадцать четыре листка. Но быстро забросила было скучно.

Теперь вот вроде есть о чем писать, зачем писать. Но не помогает. Видимо с фантазией у меня что-то туго стало.

Тетрадочку приобрела очень симпатичную. Темно-розового цвета и на обложке фотография пышной розы с капельками росы на лепестках. Мило и нежно – совсем не в моем стиле. Животные, смешные картинки, фотографии старинных городов – подобное имеется.

И так…

У прилавка я долго стояла и перебирала их, глянцевые обложки блокнотиков с розовыми страничками. Все оттенки розового, что имеются, наверное, в мире. Розовый. Розовый, розовый…

О, Боже, как нелепо! Неужели я всерьез делаю это. И даже надеюсь на результат?

Рядом остановилась девушка, окинула, как мне показалось, удивленным взглядом. И понятно. Стою, перебираю с потерянным видом эти финтифлюшки. В ушах гремит рок, на ногах ботинки под вид мужских, рюкзак и спортивная куртка.

А-а-а-а. Фиг с ним!

Схватила первый более или менее приглянувшийся. Сойдет.

Может написать на первой страничке что-то вроде напутствия. Боевого клича. Что будет поддерживать в трудные минуты.

Постучала ручкой по губам в задумчивости. Открыла группу, где обычно сидит Катька, почитала вдохновляющие, позитивные фразы-настройки. Как вариант, но надо что-то свое.

Посмотрела на ручку. И ее тоже купила новую. Буду писать все свои супер позитивные мысли гелиевой, розовой и фиолетовой ручкой с блестками.

Вернемся все же к первой страничке.

«Пуск. Едем в новую жизнь!»

Хорошая фраза. Такая бодрящая, подстегивающая. То, что надо.

Что же еще себе пожелать перед стартом?

«Никогда не трусить и не дрейфить. Все, что ни пошлет Боженька, принимать таким, какое оно есть. И, главное, радоваться этим изменениям и каждому дню!»

Сама же вроде как хотела. Где-то читала, что ведение подобных записей дисциплинирует ум и помогает не отступать от намеченных в плане целей.

Поехали дальше. Теперь отсчитываем сто страничек. Оставлю чуть больше, вдруг разойдусь и как пойду писать.

Не скажу, что сочинения в школе мне давались трудно, но сейчас ничего не приходило в голову интересного. Долгожданная встреча с мужчиной твоей мечты? Как же она выглядит? Где я вообще могу его встретить: в кафе, на улице, на работе. Вот последнее не очень хочется. На улице сомневаюсь, что стану с кем-то знакомится.

Надо было почаще читать женские романы. Смотреть мыльные оперы и мелодрамы. Конечно, я их смотрю. Не без этого. Время от времени хочется чего-то легкого, приятного, милого, лиричного. Похоже, этого было недостаточно для того, чтобы сейчас с ходу придумать нужный сюжет.

В голове возникли кадры из фильма «Практическая магия». Вот героиня Сандры Буллок копается в саду, потом резко бросает лопатку и бежит по улице прямо в объятия молодого человека. А потом безоблачное счастье и двое детишек.

Хороший сюжет. Но у меня, к сожалению или к счастью, нет двух тетушек ведьм, могущих наколдовать мне это.

Но вроде как именно так стоит описывать такие встречи. Не романтичная я особа, поэтому описала нашу встречу очень прозаично.

«Этот день напомнил мне строчки из песни Валерия Ободзинского: «Что нас толкнуло друг к другу…».

Да, наверное, это самая подходящая фраза.

Самый обычный день. Самая рядовая ситуация. Когда не ждешь от жизни ничего необычного. И через какое-то время понимаешь, что этот день стал праздником. Или встречей двух вселенных.

Наш заход с подругой в это кафе не предвещал ничего интересного в начале. Мы гуляли по торговому центру и просто решили передохнуть, а оно попалось на пути.

А за соседним столиком я увидела его.

Хотя нет. Вначале мое внимание привлекли его руки. Кто на что, а я внимание на мужские руки обращаю. Это не совсем можно объяснить, какие точно руки вызывают наибольший интерес. Широкие ладони. Не слишком короткие пальцы с продолговатыми округлыми ногтями. С тыльной стороны на них проступают вены.

Я смотрю, как он что-то листает в телефоне. И кружится голова от этого уверенного, чуть резковатого, точного движения. Наверное, самое сексуальное. Что я видела до сего дня. Становится даже как-то неудобно, что такая простая вещь может вызвать такие чувства.

Эти пальцы не слишком толстые, но и не тонкие. То, что надо. Как наваждение. На левом запястье кожаный ремешок часов.

Он спокойно и расслабленно сидит, чуть откинувшись на стуле, вытянув ноги под столом.

Даже на расстоянии чувствую исходящую от него энергию. Понимаю, что не только я обращаю на него повышенное внимание. Но лишь улыбаюсь. Такого не просто будет заарканить. Хотя пока это просто лишь фантазия.

Чуть отвлекшись на разговор с подругой, продолжаю вести наблюдение. Теперь уже больше уделяя внимания всему его виду.

Похоже среднего роста. Не просто определить точнее пока человек сидит. Широкий разворот плеч. Руки накачанные. Под свитером видны мышцы.

Лицо наклонено, но я отчетливо вижу нижнюю часть лица. Чуть выступающий квадратный подбородок с ямочкой. Уже видна проступившая щетина.

Скорее всего, ему около тридцати пяти. Возможно чуть больше. Красивый рот. Губы не слишком узкие. Но и не припухлые, как у младенца. Опять же – то, что надо. Короткая стрижка. Темно-русые волосы. Выступающие скулы.

Глаз не вижу пока. Он заинтересованно смотрит на экран своего мобильного. Это интригует. Какие же они у него?

Видно по одежде, часам и обуви, что мальчик обеспечен и уверен в себе. Но это видно не только по вещам.

Вот оглянувшись в противоположную нам сторону, потирает лицо и опять возвращается к телефону. Может, ждет подружку? Хоть он пока и фантазия. Но это будет тот еще облом.

А может, и нет. Бывает счастье в жизни.

Обдумываю, как бы привлечь ненавязчиво его внимание.

Но сегодня мне сопутствует удача или счастье, а может легкость бытия?

Он потягивает кофе и медленно с чуть скучающим видом обводит зал взглядом. Просто так, убивает время.

Я кружу кончиками пальцев по краю своей чашки. В какую-то секунду чувствую, что щеку мне обжигает огонь или жаркий луч.

Поднимаю глаза. Он смотрит прямо на меня. Без обиняков стеснения, без нарочитой незаинтересованности. Открыто изучая. Как будто на самом деле может увидеть, что у меня внутри.

– Ты допила кофе? Может, пойдем?

Приходится перевести внимание на мою спутницу. И я мысленно молю: «Только не отведи глаз».

– Еще немного посидим?

– Я хотела еще в один магазин заскочить.

– Хорошо.

Рассеяно отвечаю и возвращаюсь к нашей перестрелке. Он все еще смотрит. И вид такой, будто слышит наш разговор и вообще читает в моем лице, как в раскрытой книге.

Один уголок рта приподнимается в ленивой улыбке. Такая улыбка, наверное, бывает у тигра завидевшего свою жертву. Если они, конечно, умеют улыбаться.

Но меня такой открытостью не испугать. Мне давно хотелось именно такого честного, простого, без лишнего театра разговора взглядами. Возможно немного бешенного, чтобы не сдерживаться. Чтобы понимать ему такая игра тоже по вкусу.

И его тяжелый, даже чуть давящий взгляд меня не пугает.

И тут наш зрительный контакт прерывается. К нему подходит приятель и хлопает по плечу, обращая внимание на себя.

Моя подружка собирает вещи и поднимается со стула.

– Ну, что? Пошли?

– Да.

Тоже поднимаюсь, без особого удовольствия, правда, подхватываю сумочку.

Он наблюдает за мной, краем уха слушая приятеля. Озорно улыбаюсь ему типо: «Поймай меня!». И на прощание, махнув сумочкой, разворачиваюсь и следую за подругой к нужному ей магазину.

Даже, если это все, ничего страшного не произошло. Такой вызов, такая энергия не каждый день встречается. А значит, он прожит не зря.

В магазине просто хожу около вешалок, ничего не приглянулось. Зато моей непоседе что-то понравилось, и она уплыла в примерочную кабинку.

Задумчиво стою с вешалкой в руках. «Мерить или не мерить?».

– Померяй, думаю, тебе подойдет.

Раздается голос совсем рядом. Вот это голос. Даже Кот из сказки в пролете. Вздрагиваю и от неожиданности, втемяшиваюсь в вешалку.

– Черт!

Он придерживает меня за руку. В глазах смешинки.

– Извини. Не хотел пугать.

«О, Боже, не держи меня за руку. Не искушай!».

– Ничего.

Он стоит очень близко. Запах одеколона и его собственный просто обалденный. Также открыто смотрит.

– Всегда так? Смотришь и дразнишь, а потом убегаешь?

– Нет. А ты придаешь таким мимолетным взглядам большое значение?

– Когда как?

– Мы на "ты"?

Он улыбается своей кривоватой улыбкой.

– Да. Меня зовут…

Вот так началась наша история любви».

И обойдемся без живописного заката, в который мы уходим, взявшись за руки. Опишу то, что на самом деле жду. Возможно, в жизни так и не случается. Но это, же только для меня. Говорят, мысли материализуются.

На сегодня план выполнен. И даже бы сказала перевыполнен. Можно побаловать себя. Ничего себе. Уже пора спать. Не получится порадовать.

Сдув, в который раз челку с глаз, записала заказ и автоматически обернулась на звук дверных колокольчиков.

Сегодня суббота и он опять с этой девушкой. Я имею в виду Гришу, конечно. Что ж сто дней пока не закончились и у меня есть все шансы.

Вот они усаживаются за столик. Я, как китайский болванчик, в десятый раз киваю клиентам и слежу за ними.

– Добрый вечер. Пожалуйста, наше меню. Может, что-нибудь сразу хотите заказать?

Девица мотнула головой и начала изучать меню. Он же мазнул по мне взглядом, будто не узнав, и потом вернулся.

Вот оно! Ха-ха. Заметил. Восторженные возгласы дома и на работе не принесли мне столько удовлетворения, сколько этот удивленно-восторженный взгляд.

Особенно братишка порадовал. Обойдя меня по кругу, выдал:

– Ты ограбила банк и сделала пластическую операцию?

– Дурило!

– О! А я думал они тебе и внутрянку поменяли. Мозги в смысле и характерец. Зря. Это первым делом надо было заменить.

– Спасибо. Ты как всегда несказанно добр ко мне.

– Что? Кто тебе скажет всю правду, если не я?

– Тебе, кстати, тоже не мешало бы заменить серое вещество.

И звонко стукнула пальцем по его крепкому лбу. Пошла потасовка, но, как всегда, без жертв. Так как на кухню вовремя вернулась мама. И я получила от нее дозу комплиментов. Что весьма и весьма приятно.

И вот немного он немного рассеяно улыбается и поглядывает на меня. На пару секунд даже забыв, что мы находимся в кафе, заполненном людьми, а на соседнем стуле сидит его девушка. Или не девушка?

– Гриш, ты уже что-то решил?

Его взгляд вернулся к меню.

– Пока нет.

– Хорошо. Я подойду попозже.

Может положить ей в чашку слабительного? Нет, это по-детски. Будем снисходительны.

Ванька поймал меня за талию на кухне и приглушенным голосом зашептал:

– Эй, красотка, обрати на меня внимание.

– С чего вдруг такой интерес ко мне, Казанова?

– Я? Какой удар в самое сердце. Я искренне восхищен твоей красотой и поражен. Сходишь со мной в кино?

– На ужастик?

– Конечно. Кто еще сходит со мной на кровавую бойню и будет весь сеанс комментировать, словно это футбольный матч.

– Тогда пригласи кого-нибудь, кто будет весь сеанс – притворно вскрикивать, закрывать глаза ладошками и все время спрашивать: «Уже все?» – не удержавшись, съехидничала я, все же пытаясь вырваться из кольца рук.

– Нет. Это скучно. Пойдешь или нет?

– Заметано. Напиши мне о времени и месте.

– Будет сделано. И, кстати, на счет того, что я поражен в самое сердце – абсолютно серьезно.

И изобразил, как падает, схватившись одной рукой за грудь.

Анжела протиснулась мимо нас с недовольным ворчанием:

– Нашли место. Прямо на пороге. Расцепитесь уже сиамские близнецы. И работать.

– Есть, мой генерал! – отдав честь, Ванька вышел в зал.

Она проводила его взглядом и вернулась ко мне.

– Что шуры-муры на работе?

– С Ванькой? С ума сошла?

– Почему? Симпатичный, веселый, компанейский.

– Вот именно компанейский. Мне в его компании девушек места не хватит.

– Кажется, он так не думает.

– Да брось. Мы просто друзья.

– Это ваши дела. Лишь бы на работе не сказывалось.

– Не переживай. Пошла, я тоже поработаю.

Какие странные у нее фантазии, однако. В таком свете я о наших взаимоотношениях никогда не думала. Мы с Ванькой скорее напоминали двух закадычных дворовых товарищей. Сорванцов и любителей приколов. Но никак не пару.

Нет. Покачала головой.

Вечером опять уселась перед открытой тетрадью, решив – помимо описания, в общем, своего дня и внешних изменений – записать какие бы качества хотела воспитать и увидеть в себе. Как преобразиться внутренне.

«Сегодня начался отсчет. И надеюсь, что меня уже несет и закручивает по спирали. Прямо в руки к моему счастью.

Чтобы я хотела еще приобрести до этой судьбоносной встречи и вообще по жизни?

Капельку утонченности, женственности глоток, бокал лоска, уверенности бутылку, целеустремленности, легкий пшик легкости.

Ну, и остаться такой же непосредственной, открытой, безбашеной, живой, чувствующей.

Да, с такой дикой смесью. И почаще повторять, что я все могу.

Я могу все!».

Мы не стали с Ванькой дожидаться окончания титров и среди первых вырвались из душного зала кинотеатра.

Кто-то с раздражением поглядывал на нас. Но нам было все равно. Мышцы живота внизу немного побаливали. И не удивительно, почти весь сеанс я провела, корчась от смеха. Да, ходить со мной на триллеры и ужастики то еще удовольствие. Выбирались редко. Но американская киноиндустрия – наверное, чемпион по их производству – всегда дает хороший повод.

Опять же на мое восприятие этого жанра повлиял старший брат с друзьями. И не лучшим вариантом было показывать страх в их присутствии. Поэтому включалась в обсуждение. Начала со временем замечать несоответствия. От этого напряжение и ужас почти пропадают. Теперь уже вместе мы кино не смотрим, только переписываемся иногда, делясь впечатлениями.

– Чего хмыкаешь?

– Подумала. Что мне везет на попутчиков в кино.

– В каком смысле? Кто еще у тебя появился? А? Признавайся, кто мой соперник? Кто еще ходит с тобой в кино на ужастики?

– Да никто. Кто еще кроме тебя выдержит мое комментирование? Это я брата имела в виду.

– О, Боже, это двойной удар.

– Если все так плохо, чего тебя тогда от смеха плющило?

– Смеюсь я, ворчунья.

– Я не ворчунья.

– Ворчунья.

– Ну, и тьфу на тебя!

Загребла снега и кинула в него. Скроив злобно-мрачную мину, он тоже зачерпнул из ближайшего сугроба.

– Ох, чувствую, кто-то сейчас будет просить пощады.

– Я? Да никогда.

– Война?

– Война.

И понеслось. Его первый бросок не совсем удался и задел только плечо. Мой второй был также удачен. Но вот по быстроте мы не уступали друг другу и палили почти без перерыва. Продвинулись в сторону детской площадки, чтобы не задеть проходивших мимо людей.

С ног до головы в снегу, задыхающиеся от смеха, приостановились.

– Ну, что Ванька сдаешься?

– Русские не сдаются!

И чего я совсем не ожидала, понесся на меня, как раненый кабан. Сбил с ног в сугроб. Отпихнув его в сторону, сдвинула съехавшую шапку с глаз.

– Так нечестно.

– Все честно.

Навис надо мной и поцеловал…

Несколько секунд в мозгах наступила пауза. Просто они не могли осознать этот факт – Ванька меня поцеловал прямо в губы, по взрослому, как мы выражались в школе. И просто окаменевшая лежала, никак не реагируя. И не зная, что делать. Мысли в ступоре.

Он вдруг так же неожиданно прервал поцелуй, скептически поглядев на меня.

– Давно хотел попробовать.

– И как? – глупее вопроса не придумаешь. Но с думаньем в тот момент была напряженка. «У меня вот лично никак».

– Как тебе сказать…

– Ртом. Как же еще, – «умею разрядить обстановочку, кто бы сомневался. Я вообще всегда такая деликатная».

Ванька неопределенно махнул рукой и с покаянным видом заглянул в глаза.

– А мы можем назад отмотать и сделать вид, что ничего не было?

– Что так плохо? – он так смешно смутился, трудно было удержаться от того, чтобы немного его помучить.

– Не то чтобы… но понимаешь…

– Нет, не понимаю. Хватит юлить.

– Никого не хочу обидеть. Но никак не припомню, чтобы у меня такое с девушками случалось.

– Все бывает в первый раз. Но одно хорошо – наши определения того, как это было, совпадают.

Лицо его немного разгладилось.

– Правда?

– Да. Будто с братом поцеловалась.

– Это странно. Не думаешь?

– Нет. Не думаю. Просто мы с тобой друзья. И лучше ими и оставаться.

– Согласен.

– Дружба, мир, труд, жвачка. Поднимай меня давай. И не лезь больше со своими мокрыми поцелуями. А то в кино будешь один ходить.

– Это серьезная угроза, – потом будто опомнившись, вскинулся. – Эй, какие еще мокрые?! Я тебя сейчас утоплю обратно!

– Ладно. Не мокрые. Только достань меня отсюда.

– Вот так-то лучше. Руку, мадам.

И пошли мы под ручку по направлению к моему дому.

Уже поздно вечером я записала в своей милой тетрадочке, что день прошел по пятибалльной шкале на отлично. Правда, после гуляний с Ваней у меня образовались новые икроножные мышцы.

«Сегодня особенный день…

Сегодня у меня пошло формирование новых икроножных мышц.

Очень бы хотелось, чтобы с новыми икроножными мышцами у меня сформировались новые мышцы характера. Такие как: сильная воля, целеустремленность, вера в себя, активность, организованность.

Эти качества мне очень пригодятся.

Решила, что надо быть дисциплинированной до конца. И не пропускать в заполнении дневника больше одного дня. А то эдак счастье только в конце года придет.

За всю жизнь не рисовала столько сердечек, сколько их в этой тетради есть и думаю, еще будет».

– Что, правда взял вот так и поцеловал? Ни с того ни с сего? Круто. И что потом?

Машка суетливо облизала ложку, которой вычерпывала мороженное из большого контейнера, что мы купили на троих. И с нетерпением уставилась на меня.

Не знаю, чего она ожидала. Описания бурной страсти, выросшей из тлеющего уголька дружбы? Возможно, но ее придется разочаровать.

– Мы с Ванькой друзья. И оба это отлично поняли, после этого самого поцелуя.

– Дружба между мужчиной и женщиной? Я тебя умоляю.

– Не умоляй. Я себе даже представить тебя не могу умоляющей кого бы то ни было.

Она вдруг замерла.

– Жалкое зрелище.

На лице у нее проскользнуло странное выражение потерянности и страдания.

– В любом случае мы обоюдно решили, что дружить у нас лучше получается, чем целоваться. И без помех вернулись к старому стилю общения. С большим облегчением.

Подружка не сдавалась.

– Может все-таки стоило попробовать? Раз у вас такие хорошие отношения?

Тут вступила Катька, до этого момента отмалчивающаяся.

– А я считаю все правильно. Если у них замечательные дружеские отношения, то в чем проблема?

– В том, что у нее уже два года парня нет.

– Я ходила на свидания.

– Когда?

– Где-то с год назад.

– Звучит уныло. Это не то.

– А что то? Чехарда, что у тебя происходит. Извини, но у меня морального здоровья не хватит.

– Тебе никто и не предлагает…

– Девочки, остыньте, а то все мороженное растает от накала страстей в этой комнате.

– Ничего страшного опять заморозим.

И Машка снова занялась мороженым.

Мы сидели на большом кожаном диване цвета топленого молока в гостиной у нее дома. Родители прилично зарабатывали, и ремонт у них был приличный. Подружка единственная дочь. Когда-то я очень этому завидовала. Пока не стала вхожа в их семью. И поняла, что мои родители в некоторых вещах более лояльны и дают больше свободы. Например, не быть обязательно отличницей и приносить красные дипломы.

Катька решила сменить тему. Видимо, чтобы разрядить обстановку.

– Как у тебя дневник продвигается?

Я пожала плечами.

– Не особо активно. Я же раньше этим не занималась. И теперь как-то непонятно, что писать, о чем? Но стараюсь.

– О чем это вы? Замутили без меня что-то и молчите.

– Ничего особенного, – и наша любительница йоги пояснила, что же мы обсуждаем. Ни она, ни я не ожидали особого энтузиазма от Машки. Я тем более, потому что сама отнеслась к этому предприятию с большим скепсисом.

Она поподнимала брови в немом удивлении.

– И что? Помогает?

– В интернете я читала отзывы. Многие девушки пишут, что да. Как сто дней пройдет. Точнее после того, как заполнишь сто страничек. Они встретились со своими будущими мужьями.

– С трудом верится. Тем более в интернете можно написать все что угодно. Хотелось бы хоть раз живьем счастливиц увидеть.

– Уверена у тебя будет такая возможность. Я точно не заброшу. А уж, как Ленка не знаю.

Я помотала головой.

– Раз уж начала, значит надо доделать. Тем более мне самой интересно, что из этого выйдет.

– Буду держать за вас кулачки, – хмыкнула Машка. – Просто не понимаю, почему бы не заняться чем-нибудь более практичным. И реалистичным самое главное. Например, сайты знакомств. Какой толк сидеть дома, заполнять тетрадочку и ждать, что принц явится к твоему порогу.

– А мы и не сидим дома, – начала опять раздражаться я. Катька отвечала своим любимым движением – пожала плечами.

– Если не выйдет, мы попробуем другие способы. Стоит все попробовать.

Как всегда дипломатична и нейтральна.

– Ох, Катька. Тебе бы дипломатом работать, пойдешь?

– Нет. Мне это не интересно.

– А чем будешь заниматься? Хотя чего я спрашиваю? И так понятно.