Читать книгу Опасный Геныч - Алиса Перова - Страница 2

Анжелика!.. Она здесь… пришла ко мне! Сама пришла…

Мотор замер на мгновение и вдруг сорвался с неистовой скоростью!.. И можно сколько угодно трепать языком, типа мне всё равно, и делать каменную рожу… Но сердце не обманешь, оно – самый искренний и точный индикатор моих чувств и эмоций, и я не стану противиться… не хочу! В НЕЁ хочу – как в омут!

И куда подевались обида и злость?! Сейчас я буквально нашпигован счастливым восторгом до зуда в пальцах и мурашек на затылке!.. До взмокшего позвоночника и пересохшего горла!.. До раскисших мозгов и каменного стояка! И при взгляде на ЕЁ улыбку – ту самую, которую я так люблю, я испытываю почти благоговейный экстаз. Так она улыбалась мне раньше… когда ещё не стала АнжелИкой. В то время она была моей Анжелкой.

Я один из тех редких романтиков, что верят в любовь с первого взгляда. Однако я ещё более редкий экземпляр – я гарантированно знаю, что такая любовь существует – проверено и выдержанно на мне.

Анжела… Моя Анжелка!..

Я помню каждое мгновение нашей первой встречи. Я увидел ЕЁ… и пропал. Затерялся в мягких светлых кудряшках, заблудился в небесно-голубых глазах и поплыл от её озорной улыбки, как снежок в микроволновке. Гладил робким взглядом нежные щёчки, её тонкую белую шею, разглядывал, смущаясь, стройную фигурку и залипал на длинные, самые красивые ноги. В тот день на ней был короткий желтый сарафанчик, а на мне – трусы в полоску. Она весело сказала: «Привет, гном!» и укатила на своём ржавом велосипеде. Ей было десять, а мне – шесть.

Тогда мы только переехали в этот дом. У меня здесь не было друзей, и я не знал, увижу ли когда-нибудь ещё эту красивую златокудрую девочку.

Анжелка!..

Её имя я узнал только спустя два месяца, тогда же увидел её во второй раз. Я был со Стасом, моим единственным другом, а она – в компании девчонок и больших пацанов. Но я видел только её и улыбался, как дурак. Наверное, поэтому даже не сразу понял, что свист и грязные слова долговязого придурка из их весёлой компании адресованы мне и не услышал, когда Стас сказал «бежим». Хотя я бы всё равно не убежал, потому что получить больнючий пендель и затрещину на глазах у понравившейся девочки – это, конечно, очень обидно и стыдно, но не настолько позорно, как трусливо сбежать. И если б я удрал, то неизвестно, когда бы мне ещё выпал случай познакомиться с моей Анжелкой.

«Вовка, дурак, отстань от малыша!» – крикнула она со смехом, а я тогда подумал, какой же красивый у неё голос, а ещё вдруг захотелось доказать, что я вовсе не малыш. И я отважно кинулся в драку. Но драки не случилось, а было только унизительное избиение храброго и глупого малыша. Уворачиваясь от пинков, я неуклюже кувыркался в пыли с разбитым носом, и на моих зубах скрипел песок, а я никак не мог подняться и очень боялся заплакать. Лишь бы не при ней.

А потом вдруг всё прекратилось. И только сердито и громко звучал ее голос: «Ну что, справился, позорник?! Пошёл отсюда!» Я подумал, что это мне, ведь я не справился, да и пойти отсюда сразу не вышло, поэтому не заплакать тоже не получилось. Но голубоглазая девочка, как оказалось, защищала меня. Она помогла мне встать и отряхнуть одежду, стерла цветастым платочком кровь и грязь с моего лица, а потом сказала: «Не реви, Гном! Хочешь горячих пончиков?» И с той минуты у нас всё закружилось.

Анжелка жила с мамой и старшим братом в общежитии на соседней улице. Её мама, огромная женщина с широким ярко-красным лицом, зимой и летом торговала на рынке пирожками и пончиками. А старший брат приворовывал по мелочи на том же рынке, за что его позднее и посадили. Я только однажды был у них дома, и больше не хотел туда приходить, да и Анжелка не приглашала. Иногда мы гуляли вместе, но ей больше нравилось встречаться у нас дома. Я звал Анжелку с радостью и был уверен, что когда стану взрослым, обязательно женюсь на ней и приведу её в наш красивый и чистый дом.

Наша с Анжелкой любовь продолжалась три года, пять месяцев и двенадцать дней. Правда, гуляли мы вместе очень редко, зато у нас дома она стала бывать почти каждый день. На подарки для Анжелы я тратил все свои карманные деньги, а к её тринадцатилетию даже разорил мамину оранжерею, потому что моей девушке очень хотелось миллион алых роз. Столько у мамы не нашлось, но и пары сотен хватило, чтобы Анжелкина благодарность превысила мои самые смелые ожидания.

Да что мне было до родительского гнева, когда прекрасные голубые глаза именинницы сияли от счастья, а мои губы горели от первого в моей жизни поцелуя. И к тому же мама никогда меня не наказывала… Ровно до того случая. Но тогда она впервые повысила на меня голос и назвала глупым мальчишкой. А потом сама переживала и пыталась объяснить, что нельзя быть настолько доверчивым и позволять себя использовать. Я не хотел расстраивать маму ещё больше, поэтому не стал говорить, что она не права – сказал, что всё понял, попросил прощения и пообещал больше никогда не трогать её цветы. И было очень жаль, что она ничего не смыслит в настоящей любви. А отец и подавно!

Отцу никогда не нравилась Анжелка. А однажды он заявил, что «эта тонконогая пигалица приходит в наш дом только для того, чтобы пожрать и поиграть в приставку». Как же я тогда злился на него! И на маму – за то, что она даже не попыталась возразить отцу. Я знал, что Анжелкина мать выпивает, а брат часто таскает в их единственную комнату своих дурных дружков. И я был очень рад, что именно в нашем доме, рядом со мной, моя подруга чувствует себя в безопасности. Не ясно было только, почему этого не могут понять мои родители.

А потом… Как-то так всё совпало… Короче, всё случилось внезапно – у нас дома пропали деньги, у Анжелки вдруг выросли сиськи… и она сразу меня бросила.

Да плевать мне было на какие-то деньги – у меня жизнь закончилась! Я не мог спать, есть, учиться… и плакал каждый день. Отец называл меня хлюпиком и размазнёй, но на это мне тоже было плевать. В итоге я так сильно заболел, что месяц не ходил в школу. А когда вернулся к учёбе, выяснилось, что я так и не выздоровел. Возможно, я справился бы со своим недугом самостоятельно – просто однажды перешагнул бы этот период в жизни и пошёл дальше – уже здоровый и опытный. Но со мной была мама, а она не любит полагаться на счастливый случай… И тогда в моей жизни появились спорт, новая школа и Макс – мой лучший друг.

Когда в моей жизни снова возникла Анжелка… нет – уже Анжелика, мне исполнилось пятнадцать, и я полировал корону. Тогда я только получил мастера спорта по ММА, причём, единственный в своей возрастной группе. Моя внешность к тому времени претерпела сильные изменения, и не все в лучшую сторону, учитывая дважды сломанный нос. Впрочем, это нисколько не мешало моим отношениям с противоположным полом. Надо сказать, что для моей мамы это был самый сложный период. В тот год она, наверное, пролила больше слёз, чем за всю жизнь.

Прости меня, мамочка!

Я был, что называется, плохим мальчиком, но, как ни странно, большой гордостью отца. Странно было потому, что если бы не отец со своими связями, то сидеть бы мне, как миленькому, за хулиганку, а не нанизывать победы на ленточку тщеславия. А вот если бы не мама… то даже не представляю, как я пережил бы очередной безумный вираж с Анжеликой. И не факт, что хватило бы отцовских связей. Но у моей мамы оказалась запасная торба мудрости и терпения, и меня тогда всё же не расплющило.

«Всегда старайся давать людям второй шанс, – говорила мне мама, – но никогда не давай третий».

Я услышал и, вроде бы, понял…

И сейчас стою, будто прибитый к полу… язык отнялся, мозги в жопе… А я, как загипнотизированный, таращусь на мою оглушительно прекрасную Анжелику и мысленно молю её использовать четвёртый шанс.