Читать книгу Потомок Богов: Новый путь - Анатолий Астор - Страница 1

Глава 1

Меня зовут Ортофей Линкорс Демиар Орелий, но все называют меня Олдо. Согласитесь, так проще.

Я не могу сказать, что я обычный человек – это не так. Сейчас я состою в рядах армии Лории, галактической империи, которая объединяет в себе двенадцать миров людей. И не просто состою в её рядах, а возглавляю один из отрядов личной императорской гвардии. Сослуживцы так и называют меня – капитан Олдо.

Так было не всегда. Сто лет назад я был всего лишь неопытным юнцом, у которого была мечта. Нет, я не хотел стать, военным, как вам могло показаться. Мечта моя была намного проще. Я хотел быть, как мой отец – дипломатом, который возглавлял имперскую администрацию на одной из отдалённых планет. Где, кроме представителей добывающих компаний, имперских чиновников и шахтёров, не было никого. В нашей галактике такое сплошь и рядом. Как только обнаруживают планету с ксенилом, на неё моментально слетаются сотни, тысячи людей. Выкачивают из неё всё, что можно и бросают, дальше прозябать на огромных просторах галактики, вечно крутиться вокруг своих звёзд, опустошённые и практически безжизненные. Эти люди перепрыгивают с планеты на планету и пожирают всё: ксенил, природные ресурсы, металлы, нефть, газ, новые виды животных и растений годные в пищу, если таковые имеются. Конечно, остальная часть человечества и обитаемые миры, получают необходимые им ресурсы и процветают, но представьте только себе, сколько мы уже разорили планет с тех пор, как был открыт ксенил? За тысячи, нет, десятки тысяч лет неисчислимое количество планет просто угасло, превратились в опустошённые каменные глыбы. Благо, галактика большая и планет в ней ещё хватит надолго.

А вообще я хотел рассказать не об этом. О другом. О насущном. Я родился на одной из таких планет – однодневок, так мы их называем. Планета, где есть ксенил, но его мало, и качать с неё ресурс можно не больше двадцати – тридцати лет.

Мой отец, став имперским чиновником, по долгу службы, должен был отправляться туда, куда прикажут. Он взял с собой мою мать, которая была беременна, собственно – мной, и они начали новую жизнь на этой небольшой, но уютной планете. Артеус-25, так она называлась. Со временем у людей заканчивалась фантазия, они называли планеты одинаковыми именами, только добавляли порядковый номер. Но не думайте, что всё это было спонтанно, эти названия имели чёткую иерархию и давались под определённый тип планеты. Тип или класс, как вам больше угодно, Артеус – означал то, что эта планета пригодна к жизни на поверхности. Кислород, азот и другие элементы были в пределах нормы, но на планете практически отсутствовала органическая жизнь, и почти не было воды. Бывают ещё Таробы, Калоны, Олеты и многие другие.

Артеус преобразился с появлением людей. Здесь были построены несколько красивых небольших городков. Наш город, столица, если позволите, находился рядом у большого озера, оно иногда напоминало море, чуть поодаль возвышалась могучая гора. Небольшие, совсем редкие, рощицы красно-зелёных деревьев были по краям озера и в солнечную погоду создавали лёгкую прохладу для отдыхающих. Именно в этом месте я и родился, когда отец с матерью решили выбраться в свой очередной выходной.

Рос я среди детей таких же чиновников, как и мой отец. Мы обучались, играли в специальных школах, только для «элиты». С детьми простых шахтёров мы редко пересекались, только на улицах города. Не могу сказать почему, но так было всегда и, надо отметить, всех это вполне устраивало. Детство моё было безоблачным ни проблем, ни забот. В общем – счастливый малыш. Учился я прилежно, у меня многое получалось и, самое главное, мне это нравилось.

Но, что это я? Вам это не интересно. Давайте к главному.

Всё произошло внезапно. Мой отец умер. Никто не знал, как и почему это случилось? Показания, снятые с нанороботов, были в норме, и причина смерти так и не была выяснена. Надо отметить, что тогда произошло несколько подобных смертей. А если быть точнее то сорок семь. Сорок семь смертей по неизвестным причинам – это была катастрофа. В наш век нанотехнологий, когда человек спокойно проживал почти две сотни лет в полном здравии – подобные случаи были немыслимы.

Чиновники всячески пытались замять это дело, проводили самостоятельные расследования и рапортовали в центр, что всё в порядке. Однако люди, продолжали погибать. Это стало известно всей планете, подобные слухи распространяются со скоростью света. Вскоре, жители начали покидать планету. Сначала частные компании, затем представители империи. Даже среди простых шахтёров зрело недовольство. Они бросали всё – работу, свои дома и большую часть вещей, и на ближайших кораблях покидали планету. Кстати, это произошло, когда мне было шестнадцать лет.

Мать была раздавлена горем. Они с отцом любили друг друга. Его смерть очень сильно на неё повлияла. Я всячески пытался поддерживать её в то время, но что я понимал в этом? Я был всего лишь глупым юнцом.

После смерти отца мы отправились к родителям матери. Они в то время жили на планете под названием Акатела. Одна из второстепенных планет Кариуса, десятого по счёту человеческого мира.

Акатела была красивой планетой. Здесь были и просторные океаны с морями, зелёные леса, бескрайние луга, широкие реки и озёра. Как ни странно гор почти не было и ксенила тоже. Наверное, поэтому она сохранила свою естественную красоту, иначе люди бы разрушили и её. Планета была слабо заселена, здесь было не больше пятисот миллионов человек. Такое количество жителей строго регламентировалось, чтобы не создавать проблемы с перенаселением. Впрочем, когда перед тобой просторы вселенной, об этой проблеме можно особо не беспокоиться. Занимались здесь, в основном, фермерством. Здесь были корпорации, занимавшиеся разведением мелких и крупных животных, в основном, для убоя на мясо. Разнообразию не было предела. Множество видов со всех уголков галактики – все те, которые так пользовались популярностью у жителей центральных миров. Здесь были и роголобы, тарианы, крупные массивные шестилапые существа, откуда-то с задворок галактики. Несмотря на свою отвратительную внешность, их мясо было самым нежным и вкуснейшим лакомством. Ещё были – тури, коллоны, пастори, тэверы – зверьки поменьше, но тоже, пользовавшиеся популярностью у людей.

Помимо животных, птиц и рыб на Акателе выращивали растительную пищу. Огромные сады плодовых деревьев, усеянные поля множеством различных трав и растений, названия которых я не запомнил, да и пытаться было глупостью, запоминать бесчисленное количество видов.

На одну из таких ферм мы и прилетели с мамой. Отцовской пенсии, в принципе, нам хватало, но мы не могли позволить жить на неё где-то в центральных мирах. Поэтому и вернулись на родную планету моей мамы. В начале, всё было хорошо, даже моментами здорово, я учился в местной школе, вечерами помогал родным работать в поле. Иногда, когда работы было немного, я справлялся быстрее со своими обязанностями и убегал проводить время с соседскими детьми. Нас было немного, всего пять человек. Близнецы Катон и Патон Обирэйлы, Мортис фан Дресис, рыжеволосый мальчишка, который жил с отцом в нескольких километрах от нас. И, конечно же, Фабия Лис Камитрона, попросту Фаб. Пятым был я.

К слову, Фабия была моей первой любовью. Помню, как увидел её впервые в классе. Она сидела за столом, накручивала на свой палец длинный кудрявый локон и звонко смеялась над какой-то шуткой. Взгляд её тёмных глаз, словно пронзил меня насквозь, я так смутился и покраснел, что не знал, куда себя деть, поэтому задел несколько столов и стульев, а потом уронил ещё все свои учебные пособия на пол. Удивительно, но я влился в их компанию, и мы вместе постигали мир на примере окрестностей.

Фаб, какая же она была удивительная. Она постоянно стремилась к чему-то новому, хотела знать больше, увидеть больше, хотела объять необъятное. Своими мечтами она увлекла и меня.

Наш первый поцелуй произошёл под сенью деревьев, когда мы немного отстали от остальных. Сначала руки наши соприкоснулись, когда мы попытались сорвать один и тот же цветок. Я смотрел в её глаза и тонул в них, погружался всё глубже и глубже, затем я ощутил её губы на своих губах, их тепло и мягкость. Они немного дрожали, совсем чуть-чуть, или это были мои? Не знаю, кто первым решил поцеловаться – всё было как в тумане, я помню лишь ощущения, которые были самым потрясающими в моей жизни…

Кажется, я снова увлёкся. Давайте к главному.

Два года спустя этой неги на Акателе прошли незаметно. Но дальше случилось непоправимое. Моя мама…

Был несчастный случай и она сорвалась с обрыва, её не стало. Моему горю не было предела, я замкнулся в себе, потерял связь с друзьями. Даже Фаб не могла меня привести в чувства. Мне было очень больно.

С горем пополам я кое-как сдал экзамены в школе. Бабушка и дедушка пытались удержать меня на Акателе, но я не мог больше оставаться здесь. Как только мне исполнилось двадцать лет, я уехал. Уехал на первом же транспортном корабле, который отправлялся на Рейну. Там я надеялся обрести… Впрочем, я не знал, чего я хотел в тот момент, просто отправился по течению.

На Рейне всё было в диковинку, я ведь впервые оказался на одной из центральных планет. В начале меня поразил космический порт, он был огромен, словно маленькая планета из металла и пластика, вращающаяся вокруг Рейны. Тысячи кораблей, разных размеров и форм, каждый день прибывали и убывали из него. Огромная, всепоглощающая машина функционировала отлажено и безошибочно, словно часовой механизм.

Пройдя регистрацию, я направился в центр города. Прежде я ничего подобного не видел. Огромные, высоченные здания, словно иглы, впивались в лазурные небеса, они были настолько высокими, что некоторые облака проходили вдоль верхних этажей. Не то, чтобы я не знал о существовании таких построек, но на отдалённых планетах было нецелесообразно выстраивать подобные сооружения. Затем я вышел на большую площадь, вымощенную камнями, так делали в старину. Говорят, этой площади несколько тысяч лет. Представляете? Мне, юнцу, тогда это казалось таким невероятным, ведь я всего лишь был парнем из провинции. И надо отдать должное, я отвлёкся от своих забот, мне хотелось лишь постигать новое.

В дальней части этой площади собралась толпа. Они что-то громко выкрикивали, шумели, кто-то указывал в центр скопления и яростно говорил. Я подошёл ближе, чтобы разглядеть, в чём было дело.

– Создатели? – выкрикнул мужчина, вокруг которого собрался народ. Он был высокого роста, с длинными седыми волосами, глубоко посаженные глаза, словно терялись в глазницах, нос с горбинкой, тонкие губы и выдающийся подбородок. Красивым и привлекательным его сложно было назвать, но что-то в нём притягивало. Наверное, тембр его голоса. Он как будто проникал внутрь тебя и захватывал за собой, ты тонул в нём, словно в омуте.

– Создатели? – продолжал седовласый мужчина. – Кто они? Вы знаете их? Вы видели их? Сколько раз вы возносили свои молитвы к ним? Сколько вы надеялись на них и ждали их помощи? Вот вы, мужчина, я уверен вы часто обращаетесь к нашим, так называемым Создателям, много они вам помогли в вашей жизни? А вы, девушка, сколько раз вы просили их дать вам надежду на будущее? Все вы, хоть раз, каждый из вас обращался к ним за помощью, и что в итоге? Ответа нет. Наши правители заставляют нас верить в этих мифических существ, которые, якобы, влияют на наши судьбы, влияют на нашу жизнь. Император с его многочисленными родственниками, сановниками и прочими нахлебниками, устанавливают правила, законы, которые выгодны только им. Они говорят о своей божественности и мы должны свято в это верить и подчиняться им, словно безмолвный и бесправный скот, вы этого хотите? Продолжать жить ради чего? Ради того, чтобы они набивали свои карманы, прожигали жизнь в своих городах, чтобы они продолжали совершенствовать свои технологии ради вечной жизни. А вы, в своём нескончаемом труде обеспечивали им эту жизнь. Я говорю – нет! Нет, такой жизни! Нет их безликим богам! Вы со мной? Вы со мной?

В толпе послышались голоса одобрения. Кто-то выкрикивал имя «Шейд! Шейд!», так звали этого парня, как я узнал позже. Но в этот момент местная гвардия подоспела, и начала окружать площадь и сжимать кольцо вокруг толпы людей, чтобы никого не упустить. Когда они почти вплотную подошли к людям, прогремел взрыв. Началась паника. Люди разбежались в разные стороны. Площадь моментально окуталась дымом, ничего не было видно. Подхваченный толпой я побежал вместе с потоком. Помню только чей-то кулак.

Очнулся я в небольшой комнате. Плотное силовое поле было вместо стен, рядом со мной было ещё несколько таких комнат, созданных из плазмы. Они были непроницаемы, а когда я попытался прикоснуться к стенкам, то меня ударило разрядом электрического тока. Чувство не очень приятное, рука болела потом ещё несколько дней.

Один из гвардейцев отключил устройство, генерирующие эти энергетические стены, надел на меня силовые наручники и отвёл в один из кабинетов, где сидел, по-видимому, старший офицер. Он выглядел уставшим и озабоченным, его лицо, на вид ему было лет сорок, не выражало дружелюбия.

– Садись, – сказал он жёстким голосом. Я послушно сел. – Итак, Ортофей Линкорс Демиар Орелий.

– Лучше – Олдо, – сказал я с улыбкой на лице.

– Отвечать будешь, когда тебя спросят, – рявкнул он на весь кабинет. – Итак, Олди. Скажи мне, что ты здесь делаешь?

– Я всего не помню, но, кажется, ваши люди меня сюда привели.

– Ты пошути мне ещё здесь, что ты делаешь на этой планете? Для чего ты приехал?

– Я прилетел только сегодня утром, у меня нет определённой цели, хотел попутешествовать, посмотреть мир, – сказал я несколько растерянно.

– Попутешествовать, говоришь? А почему ты тогда остановился рядом с проповедью этого Шейда? Нравятся идеи люминатов?

– Кого? – искренне удивился я.

– Люминатов, ты слушал их проповедника сегодня утром на площади.

– Но я понятия не имел, кто это был? Я рассматривал город и случайно оказался там. Проверьте, я прилетел лишь сегодня утром и никогда прежде не был здесь. Откуда же мне было знать?

– Верю, сынок, – сказал офицер и что-то вбил в общую базу. – Вот твои вещи, – он достал из-под стола мою сумку, я не взял с собой много вещей, лишь самое необходимое, и отдал её мне. – Свободен, – сказал офицер и кивком головы указал на дверь.

Я покинул гвардейцев как можно быстрее. Мне совсем не понравилось их отношение, тем боле, что я был ни в чём не виноват. После я отправился сразу же к близкому другу отца – Эделсею Камиту Протусу. Они учились с моим отцом вместе, очень давно. Бабушка связалась со мной в полёте и сказала, что он поможет мне и сможет приютить на первое время, пока я не устроюсь.

Эделсей был чиновником средней руки. Но достаточно важным для этой части галактики. Империя была представлена здесь не так сильно, как на других планетах, поэтому все её представители весьма ценились. Но скорее всего из-за того, что искать им замену было весьма сложно и неудобно. Да и мало кто хотел отправляться на Рейну, зная об отношении здесь к империи. Но Эделсей уже многие годы служил на этой планете и смог, на удивление, прижиться и даже завоевать авторитет среди местных жителей. Он считался весьма порядочным человеком, кропотливым во всём и относился к людям с большим уважением и заботой, по мере возможности. Такие качества редкость для чиновников империи, возможно именно из-за этого его не продвигали дальше по службе. Он был женат, и у него было две дочери. Старшая – Кара, семнадцатилетняя девушка, миловидная, даже красивая, но весьма высокомерная. Младшая – Тира, ей было тринадцать, и она была полной противоположностью своей старшей сестры.

Встретили меня хорошо. Меня ждали. Вся семья была в сборе и готовилась к обеду. Эделсей пригласил меня за стол, он указал на место рядом со своей женой, миловидной женщиной, на вид, лет тридцати пяти или около того. Как сейчас помню, она была одета в лёгкое платье, преимущественно в синих и белых тонах. Оно сидело на ней весьма не дурно и подходило к её фигуре. Чёрные волосы ниспадали на обнажённые плечи и частично закрывали их. Дочери были одеты под стать матери, но по глазам было видно, что им не очень-то нравиться это. Тогда молодёжь предпочитала совсем другую одежду.

Я сел рядом с женой Протуса. Бела Терион Протус – так её звали. Стол, который плавно парил над полом, под стать стульям, был переполнен разного рода яствами. Я не ожидал такого тёплого приёма, но мне было приятно. Обед прошёл молча, разговоры во время еды считались дурным тоном, поэтому все уткнулись в свои тарелки и нещадно истребляли пищу. После, во время десерта, Эделсей нарушил молчание:

– Ортофей, ты немного опоздал, что произошло?

– Господин…

– Можешь звать меня дядя, – перебил меня Эделсей, – мы с твоим отцом были как братья, и я сам нянчил тебя, когда ты был совсем маленьким, ну и капризным же ты был малышом. Впрочем, сейчас не об этом. Итак, что произошло?

Я рассказал дяде историю моего прибытия на Рейну. За время моего рассказа он несколько раз нахмурился, особенно когда я упомянул происшествие на площади и имя Шейд.

– Что это было? – спросил я у Эделсея.

– Нечто мерзкое и поганое, – ответил он мне.

– Ты должен понять, Ортофей, – продолжил Эделсей поучительным тоном, – людям свойственно ошибаться. Не все хотят быть частью империи, а здесь, на Рейне, где власть императора особенно хрупка, подобные люди появляются чаще и стараются донести свою позицию, иногда такими варварскими методами, как ты видел на той площади сегодня. Глупцы, изменники, подобными действиями они приносят вред только мирным жителям и никому более. Они думают, что могут этими действиями разрушить мир в нашей галактике, как я уже сказал – глупцы.

– А разве люди не вправе выбирать, как и в каком мире им жить? Разве не этого всегда добивались? Жить вместе, иметь возможность выбирать своё будущее, учиться, работать, быть свободными в своём выборе?

– Вот именно, – подхватил мои слова Эделсей. – Вот именно, сынок. Люди вольны выбирать, что им делать, во что верить, как жить – всё это они могут делать и делают независимо от того, в какой части галактики они находятся. Но мы не зря объединились в империю, не зря потрачено столько сил на её создание, пролито столько пота и крови, как простых людей, так и тех, кто находится у власти. Вместе мы сила, в единстве нам нипочём никакая угроза. Империя существует тысячи лет, скажи – сколько войн ты помнишь, сколько невинных людей погибло от геноцида или рабства, или может быт от рук разбойников и бандитов? Сколько?

– Не знаю, дядя. А сколько?

– Чему вас только в школах учат? – проворчал Эделсей про себя, а затем добавил, уже громче. – Их почти не было, и нет. Я имею ввиду, что люди гибли всегда и всегда будут, так уж мы устроены, что не можем жить спокойно. Но, когда появилась империя, когда власть императора распростёрлась над галактикой, где бы ты ни находился, тебе всегда помогут, придут на помощь. Мир и процветание во всех двенадцати человеческих мирах уже сотни, тысячи лет. Мы перестали болеть, мы стали продолжительнее и продуктивнее жить, мы перестали голодать, мы перестали бороться за место под солнцем, нам открыты миллионы звёзд и планет. Всё это благодаря империи, потому что главное кредо императора и его семьи, кто бы что ни говорил, но главное его кредо – это благосостояние его народа. Вот так всё просто и, поверь мне, мальчик, он чтит эту заповедь. Поэтому я верю в императора, поэтому в него верил твой отец и только поэтому мы верны империи.

– Но мужчина, как я поняла, – вмешалась в разговор Кара, – говорил совсем о другом, не так ли? Он говорил о Создателях. О том, что они всего лишь миф, чтобы запугивать нас, чтобы мы были послушными, чтобы боялись их гнева и надеялись не на себя и собственные силы, а лишь уповали на этих мифических существ и, конечно же, на императора.

– Не сметь, – крикнул Эделсей, – произносить подобных речей в моём доме. Как ты могла, моя дочь, произнести такое? Откуда ты это услышала? Кто тебя научил? Это всё твои дружки и подружки? Я запрещаю тебе с ними общаться! Ты будешь сидеть дома взаперти.

– Ты не посмеешь! – крикнула на отца Кара.

– Посмею. Пока ты живёшь в моём доме, ты будешь делать так, как я скажу.

– Это пока, скоро я уеду отсюда, и ты больше меня никогда не увидишь.

Кара, вся в слезах выбежала из-за стола и побежала в свою комнату.

– Кара, – попыталась окликнуть её мать, но девушка не обернулась и продолжала подниматься по лестнице на второй этаж.

– Пусть идёт, – сказал Эделсей. – Посидит немного взаперти, подумает над своим поведением. Мне жаль, что ты стал свидетелем этой сцены, но, как ты успел заметить, здесь на Рейне, даже наши дети подвергаются влиянию этих неоформистских идей. Итак, на чём мы остановились? Ах да. Чем ты собираешься заниматься?

– Я не знаю, – ответил я, глупо улыбнулся и немного смутился. – Признаться, я ещё не думал об этом.

– Раз ты не определился, предлагаю тебе место стажёра в моём отделе. Должность маленькая, но ответственная. Думаю, твой отец хотел бы, чтобы ты пошёл по его стопам. Поработаешь, присмотришься, глядишь, тебе и понравиться, а там дальше сможешь поступить на обучение. Пенсии твоего отца должно на это хватить. Или сможешь выбрать что-то другое, но всё равно сейчас ещё рано думать о поступлении, набор начнётся только через полгода, так, что у тебя будет шанс поработать. А и ещё одно – эта работа предполагает много путешествий по планете и не только, так что ты сможешь много где побывать и многое увидеть.

Я рад был такому предложению, не каждому выпадает подобный шанс, тем более, что особого плана действий у меня не было. А предложение Эделсея казалось выходом из трудного положения, тем более я всегда мог отказаться.

Глава 2

Егор стоял на балконе и пристально смотрел на, переливающуюся разными цветами радуги, пирамиду. Он вглядывался в неё, как будто пытался проникнуть во все её тайны, но ему этого никак не удавалось сделать, и он всё с большим упорством напрягал взгляд и снова окунался в танец её радужного света. На улицах почти не было людей, был третий час ночи, хотя ему со своей высоты не очень было хорошо видно. Его дом парил в двадцати метрах над землёй, к тому же его комнаты были на двадцать первом этаже, так что он, даже если бы захотел, не смог бы разглядеть кого-то. Пусть энергетические артерии пирамиды пронизывали весь город и освещали его, но с такой высоты люди были для Егора всего лишь точками, и эти точки почти не было видно.

Двадцать минут назад позвонил Акано и сказал, что император призывает их к себе. Он за эти двадцать минут успел помыться, побриться и одеться в свой лучший мундир офицера императорской гвардии, белый с золотом. На позолоченном ремне он прикрепил меч, тот самый, подаренный ему Омелой Тарик на Альдеране. Меч изготовленный из самых редких металлических сплавов, закалённый в чистой энергии ксенила. Этому произведению искусства не было равных ни по красоте, ни по силе. Таких в империи осталось всего семь штук: одним обладал сам император, другим Егор, а остальные осели в коллекциях богатейших семей галактики. Собравшись Зорин ожидал, пока Акано прилетит за ним. Друг не заставил себя долго ждать и подлетел к платформе, на которой он стоял.

– Что-то не по нраву мне всё это, – сказал Егор, когда уселся в лайтбот.

– А то, – улыбнулся Акано и задал курс на дисплее прямо к резиденции императора. Лайтбот был полностью автоматическим летательным аппаратом и без особых трудов доставлял пассажиров до нужной точки, вплоть до одного метра. Подобные аппараты пользовались популярностью в столице: надежные, многофункциональные, удобные, быстрые, что ещё нужно для комфортного перелёта.

– Что-нибудь уже известно? Для чего нас вызвали? – спросил с раздражением в голосе Егор.

– Ни единого слова, но сам понимаешь, если нас вызвали – значит, дело дрянь. Император по пустякам не стал бы нас дёргать, – ответил Акано с серьёзностью в голосе. Когда дело касалось службы он становился до противного серьёзным.

– А кто его знает? Может он свихнулся, как тот, другой? Может у них это семейное? – выпалил Егор.

– Прекрати, – осадил его Акано. Он не мог терпеть, когда кто-то оскорблял или насмехался над императором и его властью. – Прошло уже одиннадцать лет, пора бы забыть, – добавил он.

– Да, ты прав, друг. Прости, я просто не выспался.

Остальной путь они проделали молча. Заговорили только тогда, когда лайтбот приземлился на одной из посадочных площадок в императорской резиденции. Она, как и тысячи лет до этого, была на острове посреди бескрайнего океана. На возвышении этого острова, можно даже сказать – на его горах, возвышающихся на сотни метров над уровнем моря, были построены невероятные, умопомрачительные строения, составляющие большую часть императорского дома. Несколько парков, расположенных в разных частях острова, с причудливыми деревьями со всех концов галактики, населённые самыми диковинными животными и птицами, радующие глаз любого, даже самого чёрствого человека. Большая часть домов парила над поверхностью, но не двигались с места. Человечество уже давно приручило гравитацию и использовало её возможности по максимуму. Здания, сооружения, предметы мебели и прочая мелкая ерунда были настроены на преодоление этой силы для того, чтобы служить своим хозяевам, как они того пожелают.

Всё вокруг светилось разноцветным светом, здания были словно неоновые вывески в ночном городе, устремляя свой свет высоко в звездное небо. Охрана императора провела Егора и Акано в тронный зал. Сам зал был огромен, высотой в пятиэтажный дом, а может быть и больше. В дальнем его конце, на возвышении, был большой трон, выполненный, на удивление, в самой простой манере: лёгкий золотистый орнамент императорской вязи обрамлял верх спинки, по центру красовался императорский герб, выполнен он был из белой кости какого-то древнего существа и обтянут красным бархатом с золотыми строчками. Трон, как и вся мебель, парил над землёй и немного покачивался от тяжести сидевшего. На нём сидел усталого вида молодой человек. На вид ему было лет двадцать пять не более. Длинный нос с горбинкой, тонкие, как нитки губы, высокий лоб, частично закрытый небольшим локоном чёрных волос, они же доходили ему до плеч и были аккуратно подстрижены. Зелёные глаза, тусклые и усталые, тяжело смотрели на тех, кто посмел потревожить его покой.

– Вы опоздали, советник, – сказал он тихо, но достаточно громко, чтобы его расслышали Егор и Акано. Кроме них в этой огромной зале не было ни души, охрана сразу же удалилась и несколько императорских сановников, бывших здесь до их прибытия, последовали примеру стражи.

– Простите, ваше величество, погода была неуступчива, пришлось сделать небольшой крюк.

– Хорошо, – сказал император также тихо.

– Зорин, – сказал император и посмотрел прямо Егору в глаза, – мы так давно не виделись.

– Почти два года, ваше величество.

– Да, да. Помню. С того самого момента, как вы вырвались с той злосчастной планеты. Сожалею, что вам пришлось пережить столь ужасные события.

– Благодарю вас, сир. Ваше внимание многое для меня значит, – Егор сказал это скорее из уважения к чину, нежели действительно так думал.

– Полно, хватит этого официоза. Я не для любезностей вас призвал сюда.

Император замолчал. Наступила полная тишина. Егор и Акано не смели её нарушить, нет, не потому что боялись, а скорее из любопытства, что скажет император? Тем временем, выдержав небольшую паузу, монарх сказал:

– Я хочу, чтобы вы двое отправились на Гедерат. В этом мире, по донесениям наших людей на местах, происходят необъяснимые события. Наши аналитики предполагают, что кто-то попытается подорвать власть императора, используя необъяснимые смерти чиновников и жителей планеты. Неизвестные захотят скомпрометировать власть в глазах народа, добиться полной её несостоятельности, что в итоге может привести к сепаратистским настроениям и возможному выходу Гедерата из состава империи. Мы не можем позволить себе допустить подобного, ни в коем случае. Поэтому вам надлежит прибыть на планету, выяснить суть и причины произошедших событий, вывести террористическую группу, если таковая имеется, из тени и устранить угрозу, исходящую от неё. Вы должны взять ситуацию под контроль любыми средствами и способами. Я повторяю – любыми, – император многозначительно посмотрел на Акано, затем на Егора.

По его глазам Егор понял, о чём он им говорил, но так и не решился произнести вслух слово – убить. Егор хотел было возразить, но император продолжил говорить, не дав ему вставить слово:

– Все подробности и отчёты будут ждать вас на корабле. Вы отправитесь только вдвоём, но в вашем распоряжении будут все имеющиеся ресурсы империи в данной части галактики. Срок исполнения – две недели. Более не задерживаю вас. Вы свободны.

– Слушаюсь, ваше императорское величество, – сказал Акано. Он направился к двери, но Егор продолжал стоять на том же месте, без движения.

– Егор, пойдём, – обратился он к другу. Но, ни один мускул не дрогнул на его лице. Император, который шёл по направлению к своим покоям, остановился.

– Вас, что-то смущает, Зорин? – сказал надменным тоном правитель.

– Ваше величество, – начал говорить Егор, – но ведь мы не каратели. Почему вы поручаете именно нам эту миссию?

– Странный вопрос от вас, мистер Зорин. Разве не вы клялись мне в верности, почти два года назад? Разве не вы клялись, что будете оберегать империю от внешних и внутренних врагов?

Егор вспомнил, как он точно так же стоял в этом зале, когда вернулся с Альдерана. Он был одет в белоснежный мундир офицера императорской гвардии, за спиной его был меч, тот самый, который ему подарила Омела Тарик на Альдеране. Тот самый меч, который был грозным оружием, сделанный по особым древним технологиям. Тот самый меч, с которым не сравниться ни одно оружие во всей галактике и который сейчас был пристёгнут к поясу его мундира. Он преклонил колено перед императором и читал клятву, но уже тогда внутренний голос говорил ему, что что-то не так.

« – …хранить верность империи. Клянусь быть преданным её идеям и идеалам. Клянусь быть надёжной опорой и защитником нашей империи, как от внешних врагов, так и от внутренних. Клянусь жить ради империи, и если потребуется, умереть во благо и во славу её.

– Встань, гвардеец, – сказал тогда император. Егор увидел его впервые на этой церемонии и не имел представления об этом человеке. – Теперь ты часть нашей семьи. Мы рады приветствовать нашего нового сына, – сказал новоиспечённый правитель галактики, обращаясь в зал ко всем присутствующим, – героя, человека, который готов на всё ради империи, и её граждан.

Все присутствующие придворные чиновники, приглашённые гости и военные продолжительно кричали и прославляли нового члена императорской гвардии. К слову, такое пышное посвящение проводилось не для каждого, но Егор стал знаменитым после того, как спас людей с Альдерана. К тому же церемония была совершенно лишней, так как он до сих пор сохранял свой пост советника императора, Сарривал так и не аннулировал его. Но новому императору захотелось провести эту церемонию, он настоял на этом, Егору пришлось подчиниться. В этот вечер, помимо придворных, военных, чиновников и прочей шушеры, здесь присутствовали Эйлани, Омела Тарик, Дорстей Фалинов и ещё несколько человек с Альдерана. По просьбе Егора, Эйлани устроили в медицинскую академию, она, в некоторой степени, имела к этому талант. Омела Тарик нашла семью Секвалы и встретилась со своей сестрой. Фалинов был записан в военную академию высших офицеров, по просьбе Егора, его друг Акано применил свои связи, и назначение прошло без лишних вопросов.

Церемония была пышной, но не долгой. После клятвы и небольшого угощения большая часть гостей удалилась. Омела ушла со своей семьёй, Эйлани осталась под присмотром Акано, лишь ему Егор мог доверить безопасность девушки, хотя здесь ей ничто не угрожало, он скорее делал это по привычке. Сам же Егор был удостоен аудиенции императора.

– Располагайтесь, господин Зорин, – император говорил тихо, но наушник в ухе Зорина произнёс эту фразу голосом компьютера в два раза громче. Егор отказался от вживления нанитов в его организм, он сам не знал почему, но ему казалось, что так будет правильнее. Теперь, он всегда с собой носил прибор в виде маленького наушника, вставляющийся в ухо. Прибор содержал в себе все известные языки и наречия всех двенадцати миров и почти моментально переводил Зорину всё, что тот слышал. Подобными приборами пользовались до изобретения наноботов, которых вживляли в организм человека, но устройство Егора было модернизировано и усовершенствованно. Впрочем, так или иначе прибор переводил с едва заметным опозданием, поэтому ему приходилось делать паузу перед ответом. Дополнением к этому устройству были оптические линзы, сделанные по технологии нанороботов, которые позволяли ему читать и печатать на всех известных языках. Сколько Акано не уговаривал его, но Егор продолжал стоять на своём и наотрез отказывался пройти процедуру вживления вновь. Вот и сейчас, стоя перед императором, Зорин не сразу отреагировал на его слова.

– Благодарю вас, ваше величество.

– Что ж, мы наедине и достаточно, если вы будете обращаться ко мне по имени – Аврелий.

– Аврелий Корниус Сикст, – прошептал про себя Егор полное имя императора. Именно об этом человеке говорил Сарривал. Император был молод, красив, высокого роста. Чёрные волосы доставали до плеч. Волевой подбородок и тонкие губы, зелёные глаза пронзительно глядели в самую душу.

– Я многое слышал о вас от моего дяди. Он восхищался вами, вашей преданностью империи, невероятно развитому чувству справедливости и, конечно же, вашей отвагой.

– Вы льстите мне, ваше вели…, Егор осёкся, затем добавил, – Аврелий.

– Так лучше, – улыбнулся уголками губ император. – Нет, я всего лишь передаю вам слова дяди. Перед смертью он поведал мне о том, что произошло тогда, десять лет назад. И я чрезвычайно рад, что человек ваших…, – он на секунду задумался, – талантов, снова на службе у империи.

– Аврелий, вы преувеличиваете, я всего лишь обычный человек.

– Я сказал вам, что мне обо всём известно, но вы по прежнему продолжаете уходить от ответа?

– Я не совсем понимаю, что вы хотите от меня услышать?

– Единственное, что я хочу узнать от вас, будет ли вы служить империи так же, как при моём дяде?

– Мне кажется, я дал ответ на этот вопрос, когда произносил клятву.

– Верно, но я не об этом спрашивал.

Егор внимательно смотрел в глаза императора и пытался разгадать его мотивы, но, казалось, пелена была на его глазах, и он не мог прочитать Аврелия. После паузы он добавил:

– Я уже не тот человек, которым был десять лет назад. Я утратил некоторые, эм…, способности, о которых, возможно, рассказал вам Сарривал. И тот самый артефакт утрачен навсегда, он больше не побеспокоит нашу галактику. И мы можем не опасаться его разрушительной силы.

– Что ж, я рад слышать, что угрозы моим подданным больше нет. Благодарю вас за искренность. Вы свободны.

Егор поднялся из кресла и направился к двери. Он был готов покинуть кабинет императора, как вдруг остановился, обернулся и сказал:

– Ваше величество, я хочу лишь одного – помогать людям всем, чем смогу. Я сделаю всё возможное, чтобы в нашем мире царили законы справедливости и чести. Я полагаю, вы именно этого от меня и ждёте?

– Да, конечно, – растеряно сказал император. – Вы можете идти, Зорин. Я вас более не задерживаю».

– Да, это так, ваше величество, – ответил Егор на вопрос императора, когда воспоминание оставило его, – но я никогда не клялся быть палачом.

– Я не говорил вам убивать, – сказал император. – Я сказал, что вы должны устранить эту проблему раз и навсегда, как вы это сделаете – это ваша забота.

– Но разве у вашего величества нет специальных служб более подходящих для такого задания?

– Есть. И их я отправляю изменить ситуацию, – раздражённо ответил правитель.

– Но…

– Я не намерен спорить с вами, Зорин, – перебил император возражения Егора. – Вы получили приказ, извольте выполнять.

– Слушаюсь, ваше величество, – процедил сквозь зубы Егор.

Император развернулся и направился к выходу из тронного зала. Звук его шагов отражался гулким эхом от стен, становился всё громче и распространялся по всему залу, до тех пор, пока не стихли в одну секунду.

Акано подошёл к Егору, который смотрел вслед ушедшему императору, и тихо произнёс:

– Нам пора.

Глава 3

– Как так вышло, что Рейна имеет особый статус в империи? – спросил я у дяди Эделсея, когда мы остались наедине.

Вот уже полгода я работал под его началом, выполнял всё, что мне поручали. Мне нравилось служить в его отделе, мне казалось, я был в центре событий. Всё, что происходило в империи, особенно на центральных планетах, моментально отражалось в отчётах и по особым каналам расходилось во все отделения на всех планетах. Дядя Эделсей был одним из тех людей, кто получал подобные отчёты. Мне, как его помощнику, удавалось краем глаза просматривать их. Никогда не думал, что это может быть настолько увлекательным. Словно жизнь десятка миров сосредоточена у тебя перед в руках.

Помимо всего этого, мне приходилось сопровождать Эделсея по другим планетам Рейны. Это название, помимо центральной планеты, присваивалось всему сектору галактики, в который входили десятки тысяч звёзд, а может быть и более, не говоря уже о сотнях тысяч планет. Далеко не все они были обитаемы и, тем более, пригодны для жизни. Поэтому они и назывались «миры», потому что каждый из них был огромен и, казалось, необъятен. Несмотря на то, что человечество изучало галактику несколько тысяч лет, было сложно освоить все звёзды и их планеты. Конечно, велись подробные каталоги, строились различные системы, но этого было мало, освоение космоса требовало неимоверных усилий и ещё, что важнее финансирования, и огромного количества времени.

Помню, в школе я выступал с докладом об освоении дальнего космоса, о пределах нашей галактики и возможности путешествовать по другим, таким же галактикам, как наша. Я был вдохновлён возможностью рассказать о своём видении. В докладе я рассказал всё, что было известно современной науке на сегодняшний день, и высказал несколько теорий о возможности путешествовать, начиная от преодоления барьеров Тассека и заканчивая возможностью преодолевать под пространственную материю с помощью «кротовых нор» – чёрных дыр. Я предполагал, что они являются, своего рода, пространственно-временными тоннелями в пространстве и времени, и что Создатели Сущего специально их построили, дав, тем самым, возможность человеку освоить вселенную узнать её тайны, загадки и познать невероятную красоту и бесконечность. Смеялись надо мной долго, с тех пор я перестал грезить о путешествиях, но в глубине души тяга к ним осталась.

Мы летели на Берсум, вторую по значению планету в секторе Рейны. Эделсей взял меня с собой, так как путешествие было совсем недолгим. Путь туда и обратно занимал всего два дня, плюс день на решение дел, по которым мы туда направились.

Берсум был уникален, впервые я увидел абсолютно зелёную планету. Почему она была такой? Это был мой второй вопрос Эделсею. Как оказалось, он довольно часто посещал её по долгу службы и имел достаточно полное представление о том, что она представляла из себя, и, конечно же, о тех людях, которые жили на этой удивительной планете.

– Берсум, – начал рассказывать дядя, – он был открыт сравнительно недавно. Всего полторы тысячи лет назад. И почти сразу же завоевал свой статус отдельного, маленького мирка в этой части галактики. Всё дело в уникальных, обитающих только здесь, моллюсках. Да, да ты не ослышался. Эти удивительные создания не только завораживающе красивы, но и обладают поистине беспредельно всеохватывающим и всепоглощающим вкусом. Их подают, только в самых влиятельных и богатейших домах всей империи и, само собой разумеется, к столу самого императора. Моллюски, по заверениям учёных, обладают невероятной силой воздействия на человеческий организм, они омолаживают клетки в прямом смысле этого слова, и продлевают жизнь на несколько лет, а может и десятилетий. Но во всём есть свой подвох. Кстати, об этом знает не так уж много людей, я, надеюсь, ты сохранишь это в тайне.

– Но у нас есть технологии – нанороботы и прочие изобретения, разве так важны какие-то там моллюски? – спросил я.

– Да, ты прав. У нас есть технологии и они достаточно развиты, чтоб человек мог рассчитывать на большую продолжительность жизни, но технологии никогда не смогут сравниться с тем, что создала природа. К тому же вся технология нанитов основана на изучении именно этих особей. Так или иначе, они весьма ценны для многих влиятельных людей, но загвоздка заключается в том, что Рейна не подчинена империи, как остальные миры. Да, официально этот мир входит в состав империи, но власть императора здесь, как ты уже успел убедиться, крайне слаба, больше напоминают номинальную. И мы здесь для того, чтобы сделать всё возможное, чтобы изменить эту ситуацию. Ну не мы, конечно, а я, но ты меня понял, – Эделсей по-отечески улыбнулся мне и продолжил рассказывать. – Многие пытались разгадать тайну этих существ и этой планеты, проводили множество экспериментов и опытов, но тайна оставалась нераскрытой. Были попытки разводить их на других планетах, но нигде, ни водной из систем этого не удалось сделать. Они просто погибали. Думаю, это всё из-за солнца, его особые излучения или что-то вроде того, я не учёный, и не особо разбираюсь в этом. Пробовали разводить их здесь на планете, чтобы увеличить популяцию моллюсков, но и эта затея провалилась. Оказалось, что в неволе, под присмотром людей – эти создания теряли все свои, столь ценные свойства, и были непригодны даже в качестве деликатеса, скорее наоборот. Поэтому они водятся только в дикой природе и их чрезвычайно трудно поймать. И, к огромному сожалению, их популяция крайне мала.

Говоря о моллюсках я должен сказать, что это не слизкие существа, живущие в раковинах, которые встречаются в реках и морях, отнюдь – это огромные, достигающие пяти метров, существа с множеством щюпалец и сотней острых шипов на них, не говоря уже об острых, как скалы, зубах. Отлавливать их – это весьма и весьма опасный труд. К слову, людей здесь не так много. Они живут в основном на небольших островках суши, которые разбросаны по всей планете. Остальная её часть покрыта океаном и дикими, непроходимыми и абсолютно непредсказуемыми лесами, на единственном небольшом материке. Реки, которые, словно артерии пронизывают джунгли, которые, в свою очередь, выросли непроходимой чащей, где не ступала нога человека. Сам океан почти полностью покрыт небольшой прослойкой водорослей, от этого вода приобретает зеленоватый оттенок, что придаёт планете такой уникальный изумрудный цвет.

Эделсей всё говорил и говорил о чудесах этой планеты, он, словно находился в какой-то прострации, и рассказывал, скорее сам себе, чем мне. А я тем временем наблюдал, как наш звездолёт приближается к этой удивительной планете, этому зелёному шарику, вращающемуся вокруг жёлтого карлика, в бескрайнем океане космоса.

Мы приземлились на небольшой посадочной площадке, на одном из многочисленных островов. Мы могли себе это позволить, так как наш корабль был не так велик, чтобы швартоваться в космическом порте на орбите планеты. Это намного облегчало и упрощало наше передвижение. Рутина и бюрократические проволочки были бы неизбежны, если бы мы остановились на станции, даже для чиновников империи. К сожалению, бюрократия и связанные с ней последствия, были бичом нашего государства.

Здесь не было огромных построек, свойственных городам нашей цивилизации, не было толп народа, и на первый взгляд казалось, что здесь вообще не было людей. Когда мы очутились на улицах города, то они были совсем пустыми, не было видно ни единой души, город, хотя городом назвать это место было трудно, поселение было пустым. Улицы были широкими, чистыми и покрыты дорожной плиткой, ровной и гладкой. Здания располагались вдоль неё с двух сторон. Большая часть из них были одноэтажными небольшими домами, иные были не выше трёхэтажного дома, плотно приставленные друг к другу. Они поражали своей яркой окраской, люди этих мест не скупились на цвета. Домы были выкрашены не только во все цвета радуги, но и, возможно, всего спектра. Красные, жёлтые, зелёные, оранжевые, синие, голубые – это всё равно, что ничего не сказать об этом месте. Десятки оттенков и тонов всех известных цветов, от такого разнообразия начинала кружиться голова.

Эделсей направился прямиком к берегу. Он зашёл в небольшой домик, стоявший на берегу, от которого шёл длинный, металлический причал, заканчивающийся где-то в океане. Вдоль него было пришвартовано множество шлюпок стройным рядом.

– Хозяин, – обратился Эделсей к немолодому мужчине, стоявшим за небольшим прилавком. Он тяжело поднял голову и посмотрел уставшим взглядом на нас. – Нам нужна шлюпка на сутки.

– Полный бак топлива заправлен, все последующие расходы на топливо за ваш счёт, но возвращаете машину с полным баком, – ответил он машинально и как-то скучно. – Повреждения или поломки оплачиваются вами. Сутки будут стоить вам четыре сотни кредитов.

– Идёт, – ответил Эделсей и приложил руку с наручем к сенсору, который списал плату с его счёта. Наруч или наручный планшет был одинм из самых популярных вспомогательных средств для связи, оплаты, поиска информации и много ещё чего. Этими электронными гаджетами обладал практически каждый человек в империи.

– Дядя Эделсей, мы куда-то ещё летим? – спросил я удивлённо.

– Летим? – сказал хозяин дома и громко рассмеялся. – Мальчик ты откуда такой взялся?

– Он впервые на вашей планете, так что проявите учтивость, – вступился за меня Эделсей.

– Я не хотел вас обидеть, юный господин. Раз вы у нас впервые, думаю вам понравиться. Я не сдаю летательные аппараты. Там у пирса лодки, которые плавают по воде.

– А где все люди? – спросил я его после небольшой паузы.

– Большинство охотятся на харваллов.

– Харваллов?

– Здесь так называют тех самых моллюсков, о которых я тебе рассказывал, – вмешался в разговор Эделсей. – Нам пора. Какую лодку мы можем взять?

– Бело-синяя. Стоит второй от берега, по левую сторону.

– Благодарю вас. Олдо, пойдём, – сказал он мне, и я послушно пошёл за дядей, искать бело-синюю лодку.

В океане мы провели около часа. Лодка мчалась настолько быстро, я не ожидал, что подобный транспорт может развивать такую огромную скорость по воде. Ветер свистел в ушах, растрепал волосы и дышать было тяжело, но, в то же время, какое-то чувство эйфории охватывало меня, что всё это уходило на второй план. Я никогда ещё не испытывал подобных чувств. Это было так увлекательно, умопомрачительно, особенно, когда наша лодка подпрыгивала на волне и щекочущее чувство в низу живота – это было потрясающе. Через время я привык к передвижению по воде и просто наслаждался путешествием.

Ещё через час мы оказались на пирсе очередного острова, не такого большого, как предыдущий, но достаточно большого, чтобы на нём смогло вырасти поселение. Здесь было всего несколько двухэтажных домов, парочка маленьких хибар. Их даже домами трудно было назвать, настолько они были малы и убоги. Несколько групп неизвестных деревьев, выросших в разных частях острова, с причудливой формой листа, напоминавших звезду. Ветви деревьев склонились под тяжестью плодов похожих на мини планеты с красноватым оттенком. Они отбрасывали причудливые тени на земле, а свет солнца играл невообразимыми пурпурными красками на желтоватых листьях и плодах, завораживая взгляд случайных прохожих.

Вокруг несчастных хибар раскинулись совсем заброшенные кустарники, когда-то служившие живой изгородью, но сейчас, без должного присмотра человека, превратившиеся в стихийно разросшиеся рощицы. Только у одного дома чувствовалась крепкая хозяйская рука. Вокруг него была лужайка фиолетово-синей травы, которую прорезали аккуратно выложенные тропинки из красного мрамора, вокруг раскинулась невысокая живая изгородь ухоженная и подстриженная. Вид был приятным и привлекательным. Сам дом был аккуратно выкрашен в белый цвет с несколькими небольшими узорами по углам.

Эделсей уверенным шагом направился к этому самому дому. Он шёл молча, а я не особо его расспрашивал и только спешно следовал за ним. Рассматривать в поселении особо было нечего, поэтому всё моё внимание приковало животное, четырёхлапое, с длинным хвостом, небольшой головой, на которой была пара зелёных глаз, пара ушей рот и длинные белые усы. Это существо всё было покрыто шерстью, от кончиков ушей, до кончика хвоста, которая имела полностью тёмно-серый окрас. Оно с чем-то игралось, вероятно, со своей добычей, небольшой рыбой. Это странное существо осторожно подкрадывалось к ней, хватало свою добычу и затем моментально бросало её, выпустив из мохнатых лап острые когти. Оно подбрасывало её вверх и подпрыгивала за ней, цепляясь в неё когтями и острыми зубами одновременно. Наблюдать за этим хищным, но, в то же время, милым существом было так интересно, какое-то непонятное чувство охватывало меня, когда я смотрел на это мохнатое чудо.

Тем временем мы приблизились к нужному дому, и Эделсей уверенно вошёл внутрь. Обстановка была немного необычной. Вместо жилого дома здесь по всему первому этажу были расставлен столы и стулья, выполненные из тёмной древесины и каких-то белых костей, у дальней стены находился длинный узкий стол-стойка, вдоль которого также были расставлены высокие стулья. За этим столом стоял человек, а за его спиной было множество полок с различными напитками и курительными смесями, так мне показалось. Народу было совсем мало, занято было лишь несколько столов, за которыми сидели мрачного вида люди и, молча, уплетали какую-то еду, на вид это была рыба. За длинным столом-стойкой сидел лишь один человек, который держал в руке стакан с тёмно-коричневой жидкостью, медленно отпивая её по маленькому глотку.

Эделсей направился к одному из дальних столиков и сел за него, я поспешно повторил его действия. Спустя минуту человек сидевший за стойкой подошёл к нам и опустился на пустующий стул. Взгляд его глаз-щёлок был тяжёлым и неприятным, несколько шрамов на лице совершенно его не красили. Тонкие губы, узкий нос, оттопыренные уши, его нельзя было назвать привлекательным, дополняли всю его непривлекательность чёрные сальные спутанные и, по-видимому, долго немытые.

– Что я говорил тебе о наших встречах? – сказал хриплым, грубым голосом незнакомец.

– Это мой помощник, – ответил Эделсей, – он мне, как сын и я ему полностью доверяю.

– Пусть паренёк посидит вон там, – он указал на отдалённый стол, не поворачивая головы, и отхлебнул большой глоток коричневой жижи.

– Это излишне, я всё равно расскажу ему всё.

– Что ж, дело твоё, но если он проговориться, пенять можешь только на себя. Вот то, что ты просил, – незнакомец положил на стол небольшой свёрток. Эделсей забрал его и положил в потайной карман. Затем, почти такой же свёрток он передал собеседнику, который в ту же секунду исчез в одежде незнакомца.

– Дело сделано. С вами приятно сотрудничать, – он лукаво улыбнулся, допил своё пойло и пошёл по направлению к выходу. Эделсей остался сидеть на месте и я вместе с ним. Дядя заказал выпивку, промочить горло, я же, молча, сидел на своём месте, обдумывая то, чему стал свидетелем.

– Что это значит, дядя Эделсей? – спросил я, когда незнакомец удалился на достаточное расстояние. – Что это за шпионские игры?

– Прошу тебя, Олдо! Не здесь. Ты всё узнаешь в своё время.

– Посторонись, Билтор! – послышалось со стороны входа. – Что ты всё шныряешь здесь, вынюхиваешь? Займись лучше настоящим делом – найди работу.

– Ты здесь не главный, Моррис. Ты не можешь мне указывать, что и как мне делать. Отойди в сторону.

– Смотри, Билтор, узнаю, что ты что-то разнюхиваешь или шаришься там, где не нужно, пожалеешь, – тот, кого назвали Моррис, ударил Билтора по лицу и вышвырнул его за шиворот в открытую дверь.

– Вам не нужно слушать то, что предлагает этот тип, – сказал Моррис, подойдя к нам и сев на соседний стул.

На вид он был молод, не старше тридцати лет, но во взгляде его голубых глаз чувствовалось что-то такое, глубинное, словно он прожил множество жизней. Каштановые волосы, отпущенные до плеч, перепутались между собой. Высокий лоб, прямой нос и массивная челюсть придавали ему грозный вид, но, в то же время, правильные черты лица и голубые глаза притягивали к себе. Он был из тех людей, которые одним своим видом располагают к себе окружающих, пусть и малознакомых. Таким людям хочется верить во всём и слушать то, что они говорят. В их обществе всегда чувствуешь себя спокойно и защищённым. Так было и с Моррисом.

– Джон Моррис, – представился он и протянул руку. Эделсей, а за ним я, обменялись рукопожатиями и тоже представились.

– Вы явно не из местных, – продолжил Моррис. – Приехали посмотреть на харваллов? – он подмигнул мне и широко улыбнулся, обнажив белые прямые зубы.

– Можно и так сказать. Я здесь по делам, заодно взял племянника посмотреть на легендарных моллюсков. Но нам так и не удалось найти охотников, видимо все они ушли в глубь океана, на свой промысел.

– Да, многие сейчас там, но не все.

– Что вы хотите этим сказать?

– Я могу взять вас с собой на охоту.

– Правда? – воскликнул я от неожиданности, мне было любопытно посмотреть на этих существ. – А вы охотник?

– Охотник?! – вмешался в разговор хозяин бара, который подошёл и слышал последнюю часть разговора. – Моррис один из самых лучших охотников планеты, которых я знаю.

– Ты мне льстишь, Валдир.

– Не скромничай. За последние девять лет он поймал столько же харваллов сколько все охотники планеты за несколько десятилетий.

– Что есть, то есть, не буду отрицать, – улыбнулся Моррис, – но мне всего лишь повезло.

– Везение – признак мастерства, – сказал Эделсей. – Мне нужно успеть ещё на несколько встреч сегодня. Что скажешь, Олдо? Ты хочешь отправиться с мистером Моррисом на охоту?

Меня переполняли чувства столь сильные, что я не мог ничего ответить. Открывшаяся перспектива приключений полностью захватила меня. Я радовался, словно ребёнок, которому разрешили погулять с друзьями без присмотра взрослых. Увидеть своими глазами легендарных существ, ощутить их мощь, описанную в рассказах, быть в одном ряду с бесстрашными и величайшими охотниками современности, пройти путь героя, самолично вырвать из пучин океана самого большого и жуткого монстра – всё это нарисовало моё воображение в тот самый миг. Мне покорились глубины океана, вершины гор, я был окрылён и готов был покроить даже небо.

– Думаю, – сказал Моррис, – его лицо говорит само за себя. Ты везунчик парень, я отправляюсь через четверть часа. Жду тебя у пирса, – он поднялся со стула и пошёл по направлению к хозяину заведения.

– Дядя, – спросил я, неожиданно вспомнив, что у меня есть обязанности, – разве я не должен сопровождать тебя?

– Да, я думал, что так оно и будет, но раз выпал такой шанс, думаю, я сам справлюсь, а ты можешь насладиться этим миром, когда ты ещё сможешь здесь побывать? Это прекрасный мир и не стоит упускать возможность узнать его лучше. И, похоже, этот Моррис славный парень, его здесь уважают.

За обсуждением мы вышли к пирсу.

– Ну что, ты готов парень? – Моррис подошёл к нам, широко улыбаясь, он был явно в хорошем расположении духа.

– Да, – ответил я, продолжая испытывать неимоверное чувство радости и эйфории.

– Мистер Моррис, – сказал Эделсей, – пожалуйста, не подвергайте Олдо опасности.

– Не беспокойтесь, Эделсей, мы будем только смотреть со стороны, опасности никакой нет.

– Тогда я спокоен. Увидимся через пару часов, Олдо, – Эделсей произнёс эти слова и сел в нашу арендованную лодку. Я же направился с Морисом к его катеру.

В этот момент я обернулся и ещё раз посмотрел в сторону уплывающего Эделсея. Что-то кольнуло меня в тот момент, в душе, какое-то странное предчувствие. Не знаю, откуда оно взялось, но я не мог объяснить себе в тот момент, что это было. Моррис окликнул меня, и это чувство растворилось так же молниеносно, как и появилось. Если бы я только знал тогда, как это событие повлияет на мою дальнейшую жизнь. Наверное, я бы ни за что не оставил дядю одного.

Глава 4

Красное солнце слепило глаза. Оно поднялось немного выше горизонта и только начинало свой путь по небосводу. Непривычный свет не только слепил Егора, но и создавал дискомфорт, потерю пространственной ориентации. Казалось, всё вокруг расплывается, раздваивается и ходит ходуном. Очертания зданий, предметов, даже людей были немного неестественными и при резком движении головой ещё больше расплывались, придавая всему вокруг футуристическую или, скорее, экспрессионистскую направленность. Это течение в живописи возникло в начале двадцатого века на Земле, Егор запомнил это, так как ходил со своей подругой на одну из выставок современного экспрессиониста, имени он не запомнил да и не хотел, не любил он всего этого. Егор мало, что понял из увиденного, но некоторые картины были очень даже ничего, особенно те, где по особенному изображались люди в различных метаморфозах.

Конечно же, всё было не так – это было только восприятие его мозга на новую странную ситуацию, и ему не очень нравилось, как его главный орган всё это переживал. Он не мог различить не только цвета, но и очертания предметов. Большинство из них были какими-то непонятными, бесформенными пятнами. Спектр света звезды и местная атмосфера Гедерата играли злую шутку со всеми, кто оказался здесь впервые. Егор не был исключением. Он никак не мог смириться с подобным положением дел и то и дело снимал специальные очки, которые им выдали по прибытию в космический порт. Эти очки преломляли свет красного солнца и позволяли видеть нормально, но всё вокруг: люди, вещи, предметы были с красноватым оттенком или приближёнными к нему. Это выбивало из колеи, мешало сосредоточиться, лишало комфорта.

В последнее время Егор привык к этому слову – комфорт. Альдеран и саалы остались далеко позади, Кейлон с его замашками стать богом – канули в небытие. Намёки на исключительность Егора, его особую связь с Создателями, всё это исчезло само собой и больше не беспокоило ни его самого, ни окружавших его людей. Комфорт и спокойствие были главными в его жизни, до той самой аудиенции у императора несколько дней назад. Он перестал быть постоянно настороже, каждую секунду ожидая чего-то, он сам не знал чего. Но к хорошему привыкаешь довольно быстро. Даже удивительно насколько всё это моментально происходит. Всё, что было до этого уходит на второй план и кажется страшным сном, оставшимся мутным воспоминанием на задворках подсознания.

Транспорт двигался бесшумно, на высоте двух метров от земли. Антигравитационная дорога была проложена прямиком сквозь непроходимые заросли. По бокам гравитона, в каком-то метре от края дороги начинались настоящие дикие джунгли. Зелёные, красные, жёлтые листья деревьев пестрели и сверкали на свету. Специальная тонировка окон вагонов передавала настоящие, истинные цвета растений, это было удобно и гости планеты могли насладиться красотой этого мира.

Атмосфера Гедерата не давала людям шанса путешествовать по воздуху. Ни один летательный аппарат не мог совершать длительные перелёты, самым долгим полётом в истории планеты считается полёт двух энтузиастов, которые смогли пролететь сорок минут над степью, а затем угробили лайтбот, рухнув с высоты пятидесяти метров. Ребята смогли выжить, но долго провалялись в больнице, залечивая свои раны и переломы. Они получили свои пять минут славы в местной галосети. Их эпическое падение ещё несколько месяцев обсуждали на всевозможных форумах и платформах. Но факт оставался фактом – планета была непригодна для полётов.

Большинство исследователей полагает, что это связано с местным светилом и его влиянием на некоторые законы физики. Другие связывают такое положение дел с аномалиями электромагнитного поля планеты, которые не позволяют совершать длительные перелёты. В целом, за многие годы исследований, эта проблема перестала увлекать научные круги, и лишь некоторые одиночки продолжали бороться над этим феноменом.

Уже около часа Акано и Егор путешествовали по этой дороге. Акано, пристроившись, в удобном кресле тихо посапывал. Егор же не мог уснуть и любовался видами в окне. Он думал о многом, обо всём сразу. Мысли, самые разные, нахлынули на него, и мозг его нещадно работал, пытаясь разобрать этот нескончаемый клубок. Но ничего не получалось тысячи мыслей в доли секунды пролетавшие в его голове не давали ему сосредоточиться. Отчасти из-за этого он не спал, или же ему просто не хотелось, а может быть этот неведомый ранее мир не давал ему покоя? Он сам не мог ответить на эти вопросы, поэтому просто смотрел в окно.

Джунгли закончились, и перед ним открылась просторная, бескрайняя степь, с высокой и густой травой, отдельными рощицами и деревцами. Красное солнце поднималось всё выше над горизонтом. Оно словно пылало в огне. От него то и дело отрывались языки пламени, разлетавшиеся в разные стороны. Зрелище было сколь потрясающим и удивительным, столь и пугающим одновременно и только ради него стоило посетить эту планету. А специальное стекло, установленное в окне гравитона, позволяло насладиться этим зрелищем без последствий для здоровья.

– Великолепно, не правда ли?

Егор посмотрел в сторону, откуда донёсся голос. В кресло напротив, с грациозностью кошки уселась молодая девушка с огненно-рыжими волосами, красивыми зелёными глазами, она смотрела то на Егора, то на солнце Гедерата, её пухленькие губки расплылись в очаровательной улыбке. Странно, но Егор не заметил её, когда они садились на свои места, наверное, настолько он был дезориентирован этой планетой или погружён в свои мысли. Но сейчас это казалось неважным, он лишь сожалел о том, что раньше не заметил эту прекрасную девушку. Она поистине стоила внимания и восхищения.

– Да, – ответил он и улыбнулся в ответ. – Никогда бы не подумал, что есть что-то подобное.

– О, это весьма редкое явление. Его можно увидеть только здесь, в этой солнечной системе, и знаете что самое интересное?

– Что? – с нескрываемым любопытством спросил Егор.

– В отличии от затмения, его невозможно предсказать. Оно возникает само по себе, и никто до сих пор не узнал почему. Множество учёных обломало свои зубы об эту тайну вселенной. Вот такой вот научный феномен.

Егор улыбнулся, но ничего не ответил. В это время девушка поставила на стол небольшое записывающее устройство.

– Вы не против, если я вас немного потревожу? Хочу запечатлеть его на память.

– Нет, конечно. Прошу вас, устраивайтесь поудобнее. Егор Зорин, – поспешил представиться Егор.

– Ах да, как невежливо с моей стороны, – она ещё раз лучезарно улыбнулась. – Мелания Дейрис Карол.

– Очень приятно, мисс Карол! – Егор пожал протянутую ей белоснежную, изящную ручку.

– Ой, прошу вас, просто Мелания! Не люблю официоза, – она улыбнулась ещё шире. – У вас странное имя, откуда вы? – спросила она, с нескрываемым любопытством.

– Я с окраин Карны, – Егор соврал, чтобы не привлекать слишком много внимания к своей персоне. Раньше он говорил правду, но это вызывало слишком много вопросов, ведь Земля не была внесена в официальный реестр известных миров и лишь немногие в империи знали о её существовании. Поэтому было решено, что он будет представляться уроженцем Карны, как и Акано. Тем более, что он и внешне походил на жителя этой планеты.

– Мы с моим другом путешествуем и помимо эстетического наслаждения ищем новые рынки для нашей продукции. Мы специализируемся на продаже и поставках электроники для вычислительной техники.

– Ох, я ничего в этом не понимаю, – сказала она явно давая понять, что такая скучная тема ей совсем не интересна.

– А вы, Мелания? Что привело вас сюда? – поспешил он сменить тему разговора.

– Я прилетела именно за этим, – она показала пальцем на солнце, и несколько секунд продолжала пристально на него смотреть. – Я астрофизик и пишу научную работу по этому явлению, я очередной учёный, пытающийся разгадать загадку этой звезды.

Мелания улыбнулась. Егор сделал то же в ответ. Путешествие начинало быть уже не таким скучным. Он разговорился с девушкой. Они говорили о самом разном, о путешествиях и каким лучше транспортом добираться, о погоде, о странностях этой планеты и впечатлениях, которая она произвела на них. Конечно же, Мелания рассказала Егору свою теорию об этом удивительном феномене – протоперра, так она его назвала. После этого Егор сказал:

– Мелания, вы знаете, а у меня совсем другая теория. Мне кажется, эта звезда просто увидела вас и таким способом она вам улыбается.

– Ох, это так мило с вашей стороны, спасибо, – ответила смущённо девушка.

После этого наступило неловкое молчание. Егор отвернулся в сторону и посмотрел на звезду, делая вид, что он увлечён процессом, но украдкой смотрел на новую знакомую. Она, в свою очередь, тоже смотрела за полыханием звезды, словно была околдована её тайной, притягательной силой. В это время пришёл Акано, который отходил ненадолго. Когда он проснулся, то застал Егора и Меланию за оживлённой беседой, но не стал вмешиваться, а просто тихо отошёл. На самом деле Егор даже и не заметил, как это произошло, настолько он был увлечён этой девушкой. Он только сейчас заметил, что друг его отсутствовал.

Остаток пути они провели, общаясь втроём, о разных, ничего не значащих мелочах. У них была простая, дружелюбная беседа, познакомившихся в дороге людей. Мелания рассказывала о своих теориях и о тех местах, где ей удалось побывать за её недолгую карьеру учёной. Она рассказывала увлечённо, даже с некой ноткой маниакальности, но что-то в этом было притягивающим, завораживающим и таким милым. Друзьям

Егор не заметил, как за беседой они достигли своего пункта назначения. Город Орос был одним из крупнейших на планете, вмещал почти пять миллионов жителей. Выйдя на платформу, Егор и Акано распрощались с Меланией, девушке предстояло проехать ещё чуть дальше, в соседний небольшой городок, в котором располагалась местная обсерватория наблюдения за солнцем. Друзья же только дружелюбно улыбнулись ей и отправились в ближайшее отделение имперской канцелярии.

Но Егору, почему то, не хотелось расставаться с этой девушкой, так неожиданно возникшей в его жизни. Он хотел бы провести с ней, как можно больше времени. Что-то было в ней притягательное, что западало в самую душу. Он долго смотрел вслед гравитону, думая о том, что обязательно постарается найти Меланию.

Сам город был насыщен всевозможными постройками. Высотные здания преобладали, но здесь, всё же, была далеко не та архитектура, которая была присуща центральным планетам. Никаких потрясающих воображение, причудливых форм или чего-то подобного, зданий. Просто многоэтажные коробки, различной высоты, а между ними дороги и тротуары. Растительности почти не было. В основном она была представлена мелкими кустарниками или небольшими деревцами, которые попадались на пути то тут, то там. Несмотря на наличие наземных дорог, основным и самым популярным видом транспорта была антигравитационная дорога, в простонародье антиграв, которая имела различные уровни и, словно паутина, обволакивала весь город. Извилистые, запутанные маршруты, казалось, были завязаны в узлы, и лишь чудом составам удавалось избежать столкновения.

Представительство империи находилось в одном из зданий, не очень высоких по здешним меркам, но весьма внушительным и ярким. Огромный логотип императорского герба красовался над входом в представительство. Несколько охранников находилось у входа. Они стояли, как вкопанные, их каменные лица не выдавали ни единой эмоции, только в имперской гвардии учат такой выдержке. Перед зданием было мало людей, всего несколько человек, которые отдыхали в тени небольших деревьев на площадке рядом. Немногие прохожие, которые проходили мимо, как будто бы ускоряли шаг, когда они проходили рядом с представительством империи. Это не ускользнуло от глаз друзей.

Войдя внутрь, они оказались в широком и просторном холле. Он напоминал отделение крупного земного банка, где обслуживали наиболее богатых клиентов. Только было здесь всё немного другим, не земным. Посреди холла расположился небольшой декоративный фонтан в виде сферы с вогнутыми частями сверху и снизу. Сфера висела в полутора метрах над полом. Несколькими небольшими струйками вода вздымалась вверх и падала на края чаши, с которых стекала по стенкам сферы к нижней её части. И как только она достигала краёв и вот-вот должна была водопадом упасть на землю, по какому-то волшебству она попадала в нижнюю часть чаши сферы и быстрым потоком направлялась снова вверх. Для непривыкшего к таким достижениям науки глазу – это могло показаться чем-то запредельным, даже магией, но Егор уже долгое время жил в этом мире и привык к тому, что инженеры всех человеческих миров проявляли завидную изобретательность.

Пройдя мимо фонтана и несколько специально обустроенных мест для посетителей, с левитирующей мебелью и разномастными растениями вокруг неё, Егор и Акано направились прямиком в кабинет одного из сотрудников этого отдела.

Мёбиус Донтай Сойт, так звали их контактное лицо. Этот, невысокого роста человек, с маленькими, как бусинки, зелёными глазами и короткой шеей, возглавлял местный отдел безопасности. Лишь он один был в курсе того с какой миссией друзья прибыли на планету и принял их весьма радушно. Не каждый день высокопоставленные представители императора посещают подобные места.

Он сидел за своим столом, когда Егор и Акано вошли в кабинет. На столе его царил полный хаос. Множество По-видимому, он над чем-то работал, и их визит отвлёк его. Он расплылся в доброжелательной улыбке, когда пожимал руки своих посетителей.

– Рад, очень рад, что вы, наконец, приехали, – улыбка его стала ещё шире, обнажив белоснежные зубы.

– А мы не очень, – резко ответил Акано.

– Ах, да. Эти ужасные смерти. Я вас понимаю. Было совсем бестактно с моей стороны позволять себе такое поведение. Но не каждый день нас посещают представители самого императора.

– Мой коллега не это хотел сказать, – сказал более дружелюбным тоном Егор и многозначительно посмотрел на Акано, как бы говоря, что тот рано начал наседать на служащего. – Путешествие было длительным, и мы немного устали после перелёта.

– О, да! Понимаю. К сожалению телепортировать живую материю не представляется возможным, пока, но я слышал, есть сдвиги в этом направлении и кто-то даже говорил о том, что ему удалось подобное, но это только слухи, – поспешил добавить Сойт, увидев скептические взгляды Егора и Акано.

– Давайте по существу, нас интересуют факты, – сказал Акано.

– Да, да, конечно. Я как раз именно этим и занимался, – на первый взгляд он был взволнован и суетился, роняя небольшие информационные сферы, которые скатывались и с грохотом падали со стола, укатываясь в дальнюю часть кабинета. Затем он бросался за ними и неловкими движениями поднимал каждую из них и складывал в специальный контейнер. Когда же он, наконец, закончил, то сел в своё кресло и вытер небольшую испарину со лба.

Складывалось впечатление, что он был очень рассеянным и неловким человеком. Его небольшой рост, корявая фигура и кривые ноги подтверждали всё это в полной мере. Но, что-то здесь было не так, мимолётное сомнение пронеслось в сознании Егора. Он увидел, что-то не совсем естественное во всём, что происходило в кабинете Сойта. Как будто перед ними разыгрывали спектакль, комедию пытаясь убедить их в полной некомпетентности собеседника. Но зачем? С какой целью? Было не совсем понятно.

Мысль эта пролетела настолько быстро, что Егор даже не успел как следует её осознать, остались только ощущения. Поразительный орган – человеческий мозг. В сотни и тысячи раз быстрее самых мощных супер компьютеров. За доли секунды он перерабатывает сотни терабайтов информации, за доли секунды он способен построить самую невероятную и немыслимую теорию, за доли секунды он может уничтожить то, что казалось незыблемым и неприкосновенным. Только вот люди не умеют им пользоваться. Ирония судьбы, природы или Создателей Сущего – дать людям совершенный инструмент для созидания и, в то же время, не дать им шанса пользоваться этим инструментом в полной мере.

Сойт, тем временем, продолжал хлопотать, собрав все сферы, он опустил их в специальное устройство на своём столе, и в дальней части кабинета вспыхнуло трёхмерное изображение. В это же время окна автоматически затемнились, пресекая путь солнечному свету. Егор и Акано сняли свои защитные очки и посмотрели туда, где красовалось изображение, создававшее иллюзию того, что часть улицы находилась прямо в этом кабинете.

Трёхмерные снимки, или, скорее, полноценные изображения города, как будто кто-то поместил часть улицы прямо в кабинете – они были словно живыми, изображение двигалось в течении пары секунд, создавая атмосферу живого присутствия. Снимки сменяли друг друга, в основном на них были изображены места происшествий, работа прибывших имперских агентов и местных служб, а также множество зевак, которые находились за ограждениями. Дальше изображения сменились видеосъёмками. Сойт на каждом вставлял свои комментарии, озвучивая жертву и то, как именно она погибла и другую необходимую в таких случаях информацию.

– Здесь полный список жертв за последние несколько месяцев, которые погибли не от естественных причин. В основном несчастные случаи, но есть и несколько людей погибших при странных обстоятельствах.

– Что это значит?

– А, вот, к примеру, Кейтел Мисса Торина, чиновник среднего ранга, погибла при странных обстоятельствах.

В комнате появилась девушка, на которой был надет лиловый деловой костюм, больше напоминавший форменную одежду. Рыжие волосы и миловидное личико делали её привлекательной, но назвать её красавицей было нельзя. Возможно из-за небольших малозаметных, но всё же видимых, морщинок, а возможно из-за того что её лицо выражало глубокую усталость.

– Какие обстоятельства? – спросил Акано суровым тоном.

– Смотрите, – многозначительно произнёс Мёбиус Сойт и повернулся к изображению девушки.

– Запись велась на улице, – продолжил Сойт, комментируя то, что выдавала проекция. – Кейтел Торина возвращалась с работы, и подошла к одной из ближайших к её офису посадочных платформ гравитона.

У нас на улицах почти везде находятся камеры, отслеживающие всё, что происходит в разных частях города. Так империя контролирует нежелательные элементы, которые возникают в том или ином мире. Но к счастью для нашей планеты это всего лишь формальность.

– Не такая уж формальность, – отреагировал Егор на его слова, – раз уж мы здесь.

– Да. Вы правы, – ответил Сойт, замявшись, глотая буквы.

–Ага! – выкрикнул неожиданно Мёбиус, – вот тот самый момент.

Акано и Егор обратили взоры на женщину, ожидавшую своего транспорта. Она стояла и, вероятно, что-то смотрела на своём планшете. Состав гравитона стремительно приближался, и девушка подняла свой взгляд, но что-то было не так. Её взгляд был пустой, неестественный, отчуждённый, как будто вместо глаз у неё были цветные стёклышки. Она уронила свой планшет на землю, который с гулким звуком ударился о поверхность платформы. В тот же момент Кейтел шагнула вперёд, прямо перед приближающимся гравитоном.

После этого картина улицы исчезла, и перед ними вновь был кабинет Сойта.

– Вы видели, господа? – нарушил молчание Сойт. Он смотрел на них с какой-то ухмылкой на лице, но она быстро исчезла в тот момент, когда Акано бросил на него суровый взгляд. Он снова превратился в трусоватого и трясущегося типа.

– Что произошло? – спросил Егор после небольшой паузы.

– Вот отчёт о вскрытии, – сказал дрожащим голосом Сойт, и проделал ещё несколько манипуляций.

Перед Егором и Акано прямо в воздухе появилось несколько формул и текст, поясняющий их значение. Они внимательно изучали документы в течении нескольких минут, после чего Акано спросил:

– А где отчёт от нанороботов? Почему вы не предоставили эту информацию?

– В том-то всё и дело – её нет. После вскрытия эксперты не смогли обнаружить следы нанороботов в её организме, и, соответственно, нет никакой подробной информации о том, что же мы видели на записи, – всё таким же дребезжащим голосом ответил Сойт.

– А другие случаи? – спросил неожиданно Егор. – Что дали результаты исследований подобных случаев?

Сойт снова проделал несколько манипуляций руками над своим столом, после чего кабинет заполнили множество видеоизображений различных людей, но уже в меньшем масштабе, на которых была запечатлена смерть каждого из них. Рядом с каждым случаем был приведён отчёт о состоянии этих людей на момент смерти. Картина всего этого была весьма неприятна Егору. Несмотря на его закалённый характер, и на то, что он пережил огромное количество потрясений за время своей службы в императорском корпусе, он всё же никак не мог привыкнуть к подобным зрелищам. Наверное, Егор был слишком впечатлительным человеком и, всячески, это скрывал перед другими, но сам себя обманывать он не мог, и каждый раз ему приходилось применять дополнительные силы, чтобы сохранить беспристрастное лицо и силу духа.

– Это нас и навело на мысль о том, что здесь что-то нечисто. У каждого из погибших не было обнаружено следов нанороботов, даже следы их деятельности в организме не сохранились. Такое ощущение, что их никогда не вакцинировали, что практически невозможно, так как многие из этих людей были на официальной государственной службе. А все служащие подлежат вакцинации без исключений. Так же обстоятельства их смерти говорит о том, что это не просто несчастные случаи, а возможно спланированная акция.

– Почему вы так думаете?

– Что? – неуверенно переспросил Сойт.

– Я спрашиваю, – ответил Акано, повысив голос, – почему вы думаете, что все эти случаи не являются несчастными случаями? Судя по видео, никто из них не подвергся насильственной смерти от рук неизвестных лиц. Часть из них умерли по естественным причинам, часть от явных несчастных случаев. Самым странным из них является смерть мисс Торины, но пока и она не подпадает под внимание императорской службы. С этим делом вполне могли бы разобраться местные власти планетарной полиции или вы сами. Итак, я ещё раз спрашиваю – для чего вы обратились в центральный отдел службы императора по такому делу?

Лицо Мёбиуса Сойта покрылось испариной. Несколько капель пота стекли по его вискам, проложив микро ручейки на его щеках. Он начал пыхтеть и одновременно кряхтеть, пытаясь выдавить из себя хоть какое-то слово, но ком подступивший к горлу не давал ему этого сделать. Тяжело дыша, и жадно глотая воздух, Сойт уже минуту пытался собраться с духом.

– Простите, – наконец выдавил он из себя. – Когда я волнуюсь мне тяжело говорить.

– Почему вы волнуетесь, Сойт? – спросил Егор. – Разве мой коллега задал настолько сложный вопрос?

– Нисколько, но на него нет простого ответа. Вы поймите, здесь замешана политика. На меня давят различные влиятельные силы, которые хотят укрепить свою власть и используют любую возможность, чтобы сделать это. А тут такой удобный случай, чтобы обвинить империю в бездействии или в пренебрежении интересами Гедерата. Но присутствие чиновников из центрального мира, позволит остудить горячие головы и придать решению проблемы более высокий уровень и приоритет.

– Нас интересуют те, кто проводил вскрытие тел. – заявил Акано. – Я хочу переговорить со всеми. Прошу вас, скиньте всю информацию по ним на мой планшет.

Мёбиус Сойт удивлённо посмотрел на Акано, затем на Егора.

– Но позвольте, зачем вам это? Вся информация представлена здесь, – выпалил он.

– Вы слышали моего друга. Это была не просьба. Официально мы забираем это дело под нашу юрисдикцию. От вас нам нужна лишь вся имеющаяся информация и полный доступ ко всем имеющимся ресурсам. Выполняйте.

– Конечно, конечно. Я, право, просто удивлён, зачем вам тратить время на то, что и так известно?

– Выполняйте – это значить сделать, сейчас, немедленно, – сказал Егор. – Вам размышлять не нужно, – отрезал он.

Получив всю необходимую информацию, они оставили Сойта в его кабинете и направились на улицу. Тот пытался провести их к выходу, но Егор и Акано отказались от его компании.

Выходя из здания, Егор обернулся и ещё раз окинул взглядом холл – всё казалось нормальным, но что-то его смущало. Какое-то чувство тревоги или беспокойства зрело в нём. Это можно было назвать интуицией или предвидением, но он снова отмахнулся от него, так как не было никаких причин полагать, что что-то должно произойти.

– Странный тип, не находишь? – сказал Акано.

– Кто? Сойт? – встрепенулся Егор и отогнал от себя наваждение.

– Ну а кто ещё? Ты немного странно себя ведёшь. Что случилось?

– Ничего. Всё хорошо.

– Я тебя знаю, что тебя беспокоит? – настаивал Акано.

– Не знаю, как это объяснить? Что-то не так во всей этой истории. Она с самого начала кажется странной и неясной.

– Именно поэтому император и прислал нас. Разобраться. Докопаться до самой сути.

Иногда Егора раздражала эта безоговорочная преданность его друга. Хотелось тряхнуть его хорошенько, а иногда и выбить эту непоколебимость в его взглядах. Егор, к сожалению, да, скорее, к сожалению, пережил чуть больше странных событий, чем его друг. И они изменили его взгляды, изменили его мировоззрение на устройство этого мира. Несмотря на всю власть императора, его длань не простиралась на всю империю. В большинстве вопросов, которые касались простых людей, император вообще не принимал никаких решений, он и не подозревал о существовании множества проблем заботящих обычных граждан. Для этого у него была армия чиновников, которые и осуществляли истинный контроль и управление людьми. А тот, кто управлял чиновниками, тот и управлял всей империей. Возможно, Сарривал ещё понимал суть устройства реального положения дел, но новый император был настолько молод и не опытен, что разбираться в таких тонкостях он просто не мог физически. Со временем он придёт к пониманию ситуации, но до этого ещё далеко.

– Всё хорошо, друг! – Акано похлопал Егора по плечу. – Это перелёт сказывается. Или старость.

Смех Акано отразился громким эхом от здания. Друг частенько его подначивал, когда Егор начинал хандрить. Но физически Зорин не ощущал возраста, он был также силён, ловок и быстр, как и в двадцать лет. Его состояние было результатом пережитых событий, именно они влияли на его настроение и состояние. Груз трагических происшествий, смерти друзей и коллег – всё это наваливается на тебя непосильной ношей.

– Я думаю, мы быстро разберёмся с происходящим. Не успеешь оглянуться, как мы будем снова дома.

– Так, что там этот хмырь нам отправил? – снова заговорил Акано, проверяя информацию на своём планшете. – Ага, ближайший морг находится в десяти минутах отсюда. Воспользуемся гравитоном и побеседуем с тем, кто проводил исследования этой несчастной бабы. Как его? А, вот, некий Табатас Аллеуш. Ну и имена у них.

Когда Акано проговаривал всю известную информацию, друзья подходили к остановке гравитона. Увиденное им остановкой было слишком сложно назвать, если судить по меркам Земли. Несколько голографических изображений, показывающих направления ближайших маршрутов, а так же небольшие обозначения на земле, несколько полос, ограничивающих область остановки и обработанных специальным раствором. Пожалуй это всё, что выдавало

– Послушай Егор, – Акано внимательно посмотрел на друга, – а может после того, как мы тут разберёмся, махнём на курорты Эйдея? Я слышал, там просто невероятно, до неприличия классно отдыхать, курортный роман пойдёт тебе на пользу, да и красно-зелёные пляжи и лазурная вода океана, тоже не помешают. Выбьем лучшие места, думаю, император нам не откажет.

– Почему ты вдруг заговорил об этом?

– Беспокоюсь я о тебе, друг, да и с женщинами ты давно не был. Нельзя так. Тебе нужно общение и не только. А там это проще всего сделать.

– Может быть, ты и прав! – сказал Егор и задумался.

В этот момент, что-то произошло. Возможно, из-за того, что Егор отвлёкся на свои мысли или из-за того, что всё случилось молниеносно, он не смог быстро среагировать на неожиданно возникшую угрозу.

Большой плазменный шар, пылающий красным огнём, уже подлетал к ним с Акано.

– В сторону! – выкрикнул Акано и оттолкнул Егора, встав на пути смертельной плазмы.

Всё произошло в доли секунды. Обернувшись, Егор посмотрел на друга – Акано лежал на земле. Волосы его были опалены, кожа на лице местами обуглилась, местами покраснела и покрылась волдырями. Одежда на груди, там, куда пришёлся удар плазмы, была обожжена, местами вспыхивали маленькие огоньки пламени. Рука его подёргивалась, грудь еле видно вздымалась, глаза были закрыты.

Взрыв оглушил Егора, всю картину он наблюдал смутно и не особо понимал, что произошло. Он начал озираться по сторонам, но не сумел увидеть, откуда был выпущен заряд и тем более кто это сделал. Несколько человек бежало к ним, кто-то в страхе лежал на земле и озирался по сторонам. Несколько сотрудников имперской гвардии тоже выбежали из здания и побежали по направлению к Егору и Акано. В этот самый момент произошёл ещё один импульс. Шар плазмы полетел прямо на Егора, но он уже был настороже и внутренне был готов к чему-то подобному. Он успел отпрыгнуть от плазменного снаряда в последний момент, но из-за оглушения, всё-таки, замешкался на долю секунды. Взрывная волна подхватила его и отбросила на несколько метров от того места, где он находился. Приземлился Егор крайне неудачно, сильный удар по голове отправил его в забытье.

«– Егор. Егор! Просыпайся соня. Сколько можно спать? –женщина стянула с него одеяло, затем раздвинула тяжёлые шторы и открыла окно. Свежий воздух вместе с ярким светом проник в комнату. – Как ты умудряешься столько спать?

– Мам! – протянул Егор сонным голосом с жалобным нотками. – Ну дай ещё немного поспать, ну ещё чуть-чуть. Я так устал.

– Это что ещё за новости? Отчего ты устал, соня? – весело спросила мама Егора. – Ты тяжело работал или планету спасал? Давай просыпайся. Завтрак уже на столе и остывает.

Егор потянулся в постели с грацией кошки, громко и сладко зевнул. Свет уже не слепил глаз, и в окне перед ним предстала картина их летнего двора. Несколько плодоносных деревьев: яблоня, вишня, груша. Зелёная лужайка перед домом, на которой копошились домашнее хозяйство: гуси, индюки и куры. Квочка зорким взглядом следила за своим потомством, которое насчитывало семнадцать цыплят, молодых петушков и курочек, которые, в свою очередь, не упускали возможности прибавить ещё больше забот своей матери. Они бегали, прыгали, дрались друг с другом за еду, ловили мелких насекомых, выковыривали мелких червячков из земли и всё время куда-то угождали, будь то густая трава, в которой они застревали своими неокрепшими лапками, или ограждающая сеть, не дававшая им разбрестись по всему двору. Каждую свою неудачу они сопровождали громким и протяжным щебетанием, что тут же активизировало их мать, и та, стремглав, бросалась на помощь своим чадам.

Неподалёку за этой картиной наблюдал их дворовый пёс – Джек или Джекушка, мама Егора любила его так звать. Он, то пристально смотрел, как копошатся птицы, то подпрыгивал и звонко лаял на них. А ещё он был обижен на хозяев за то, что посадили его на цепь. Но он это заслужил, устроив погром у соседей во дворе, гонял тамошних уток и гусей.

В тени дерева, на сложенных рядом с ним брёвнах на всю эту картину, с нескрываемым высокомерием, смотрел кот Моська, свою кличку он получил за милую и маленькую мордашку, когда был котёнком. Несмотря на эту кличку грации и высокомерия у Моськи хватило бы ещё на несколько котов.

Эта картина вызывала такое спокойствие на душе у Егора, которое он не ощущал уже много лет.

Стоп.

«Какие ещё – много лет? Мне всего лишь одиннадцать лет!» – подумал Егор, но быстро отогнал эти мысли.

Егор соскочил с кровати, надел тёплые и удобные тапки и побежал на первый этаж, там, где у них в доме была кухня. Его манил аромат вкуснейшего завтрака с заботой и любовью, приготовленный матерью.

– А где папа? – спросил Егор, когда забежал на кухню и уселся на стул.

– Отец ушёл уже на работу. Ешь давай, не болтай.

– Мама, мне приснился странный сон.

– Да? – удивлённо ответила мать. – И что же тебе снилось?

– Я был на другой планете. Я был военным, – скороговоркой начал Егор, – а ещё я видел много разных существ и животных и ещё много всего. Правда, здорово?

– Ну и фантазия у тебя сынок, – сказала со смехом мама.

Егор начал уплетать за обе щеки. Было так вкусно, как будто он уже много лет не ел такой вот домашней еды.

«Снова это наваждение. Почему много лет?».

Вилку он уронил на пол. Резкий звон заполнил пространство. Он смотрел на отражение в стенке металлической миски, оттуда на него смотрел мужчина лет тридцати – тридцати пяти, а может и старше, сложно было определить возраст. Мужчина был похож на него – это и был он, только намного старше.

Груз множества прожитых лет снова опустился на его плечи. Он вспомнил свой «сон» в мельчайших подробностях. Но это был не «сон» – это была его реальная жизнь. Все горести, печали, потери, а также и счастливые моменты – его друзья, любимые, новые миры и загадки галактики. Он снова стал Егором Зориным – офицером императорской гвардии, советником императора Сарривала, потомком мифической расы древних существ – Создателей Сущего, как и почему ему до сих пор неизвестно, жителем замечательного мира Лория, который простирался на тысячи парсеков и включал в себя десятки тысяч планет и сотни обитаемых миров.

– Ты не моя мама, – сказал он немного грустным, но уже своим голосом. – Кто ты?

– А ты не догадываешься? – мелодичным голосом его матери ответила женщина. – Ты всегда был умным мальчиком.

– Прошу не надо, – перебил её Егор. – Не смей!

– А… Что ж, если тебе так будет удобнее. – В этот момент образ его матери преобразился в мужчину средних лет в щегольском синем костюме, но с совершенно обычной и не запоминающейся внешностью. Его типичное, европейское лицо не выказывало абсолютно никаких эмоций.

– Мне казалось, – продолжил мужчина, – что тебе так будет приятнее и спокойнее.

– Нет! – жёстко отрезал Егор. – Вы никогда не делает ничего, чтобы было лучше или приятнее таким, как я. Вы служите только себе и вам плевать на остальных, вы играет в свои странные игры с нами. С вами у нас могут лишь иногда совпадать цели, не более того.

– Хватит, – прервал его тираду мужчина, не выказав при этом ни единой эмоции. – У меня нет желания объяснять тебе то, что ты не сможешь постичь своим примитивным сознанием.

– А разве я не ваш потомок? Каковы родители… – зло сказал Егор.

– Ты всего лишь жалкая тень, – голос мужчины немного дрогнул, что не ускользнуло от Егора. – Но я не для того тебя призвал, чтобы бессмысленно тратить своё время.

– Что? Снова нужно устранить вашу ошибку? Или уничтожить каких-нибудь монстров, – всё так же зло говорил Егор.

Он сам не понимал, почему был такой, но злость переполняла его. Он был зол на себя, на посланника, на Создателей Сущего, на весь мир и всю вселенную. Как только появлялись «они», в его жизни всё шло наперекосяк, он переставал быть хозяином своей судьбы. И сейчас он не хотел поддаваться их играм, кто бы они ни были.

– Я не желаю участвовать в ваших аферах и интригах, разбирайтесь между собой сами.

– Ты даже не знаешь, о чём идёт речь?

– Плевать.

– На кону судьба всего человечества и вашей галактики в самом прямом смысле этих слов. Неужели ты обречёшь всех своих близких на жуткую и жестокую смерть?

В этот момент в душе Егора снова проснулся червячок сомнений. Но злость взяла вверх, он заглушил его силой воли, а мужчине ответил:

– Так и спасли бы их сами. Вы же всемогущие, вам ничего не будет это стоить.

– Мы снова возвращаемся к началу. Разве ты не помнишь, что всё равно сделаешь то, что нужно нам, ты так устроен. У тебя нет выбора.

– Посмотрим. На всё воля Бога. – Егор смотрел в глаза мужчины, в его взгляде читалась решительность и непоколебимость.

– Ты забыл? Мы ваши Боги! Что ж. Тебя стоит проучить. Глупый мальчишка, – мужчина поднял руку и щёлкнул пальцами.

«Я смог противостоять ему» – это была последняя мысль Егора, перед тем как он окунулся в пустоту и забытье.

Глава 5

Массивные волны, одна за одной, почти накрывали внушительных размеров судно Джона Морриса. Они готовы были поглотить его миллионами тонн воды и унести на самое дно океана. Но бойкое судёнышко никак не поддавалось водяным исполинам и продолжало свой путь по этим неспокойным водам. Бескрайние воды океана никак не могли с ним справиться и, казалось, злились и всё яростнее, раз за разом, повторяли свои попытки. Я смотрел на эту силу природы, непреодолимую, пугающую и невероятно прекрасную, с восторгом и ужасом. Я не мог оторвать глаз от стихии, я был всецело поглощён её невероятной силой.

– Скоро всё закончится, – крикнул мне Моррис и широко улыбнулся самой дружелюбной улыбкой.

– Дальше океан будет спокойнее, – продолжил он. – И вскоре ты сможешь насладиться всеми прелестями жизни охотника на харваллов.

– Хорошо, господин Моррис – прокричал я ему в ответ, так как свист ветра в ушах с трудом давал услышать даже собственные мысли.

Моррис – надёжный, как каменная крепость из древних историй, стоял за приборной панелью и направлял наш акватейл по нужному курсу. Лицо его было сосредоточено, но, в то же время, он излучал уверенность и целеустремлённость. Яхту – так Моррис называл своё судно, не знаю почему, но название мне понравилось, вело по направлению к Абулу, местному светилу, которое показалось из-за туч и озарило водные массы, своим бледно синим светом. К этому времени волны становились всё меньше и меньше и, спустя десять минут, мы уже шли по водной глади океана. Мелкая лазурная рябь отражала свет светила и играла разными красками на бортах яхты и наших лицах. Стихия отступила, а мы продолжили своё путешествие по зелёным водам Берсума.

– Сейчас мы пойдём на юго-восток, – сказал Моррис. – Там есть небольшой скалистый остров, возле которого харваллы любят устраивать брачные игры. Я подметил его несколько лет назад, а затем множество раз возвращался после. Моё наблюдение оказалось верным вокруг этого острова они собираются и проводят много времени, однако, большинство этих тварей молодые и не представляют для нас интерес, но я не сомневаюсь, что их сопровождают действительно потрясающие экземпляры. Те, на которых можно и нужно охотиться. И я не сомневаюсь, что нам повезёт, ты сможешь поучаствовать в настоящей охоте на харваллов. Поверь, сынок, это мало кому удаётся сделать, по-настоящему. Туристов водят по проверенным водам и они, в лучшем случае, видят харваллов издалека, расстреливают все свои заряды в воду и жутко довольны. Снимают свои «подвиги» или сразу транслируют в галосеть, чтобы похвастаться перед всей галактикой. Идиоты. Хотя этот бизнес помогает некоторым держаться на плаву и заработать немного кредитов. А кому повезёт нарваться на харваллов, что называется, вплотную, те могут рассчитывать на солидный куш от благодарных клиентов и долго жить безбедно, проматывать свой заработок в местных забегаловках или, кто поумнее, отправиться на различные курорты Лории.

– А вы? – спросил я.

– Что я?

– Вы туристов не возите?

Моррис усмехнулся, посмотрел на монитор, что-то забил в информационной панели, которая висела в воздухе слева от него и ответил:

– Ты мой первый турист за всё время, что я живу на этой планете.

– А почему же вы тогда меня взяли с собой? – неуверенно спросил я.

– Не знаю парень. Наверное, ты мне понравился. Или моя интуиция решила за меня. А я, знаешь ли, привык доверять своей интуиции, она не раз спасала мне жизнь.

– Спасибо, – сказал я, не скрывая радости, – мне и вправду очень интересно быть здесь с вами. Мои друзья и коллеги изойдутся пеной от зависти, особенно дочери дяди Эделсея. Ох!

– Что случилось?

– Я совсем забыл о дяде. Он, наверное, волнуется?

– Брось парень. Твой дядя показался мне хорошим мужиком. Я уверен, он занят сейчас своими делами. Но, в любом случае, сейчас мы вне зоны действия сети. Как только появиться сигнал ты сможешь с ним связаться. А сейчас советую тебе лечь на носу и насладиться всеми прелестями путешествия на моей яхте. – Он указал на парочку шезлонгов на самом носу судна и подмигнул мне.

– Я здесь закончу с делами и присоединюсь к тебе.

– Хорошо мистер Моррис, я так и сделаю, – ответил я с улыбкой, предвкушая великолепный отдых.

– Эй, парень! Давай договоримся забыть про всяких там мистер и господин, терпеть не могу всего этого. Просто Джон или на крайний случай Мор.

– Договорились, Мор! – бойко сказал я и побежал на нос яхты.

– Я в тебе не ошибся парень, – сказал Джон тихим голосом, но я смог его услышать, так как ветерок, как раз дул мне в спину.

Следующий час я наслаждался под лучами послеобеденного солнца и сумел уже изрядно поджариться со всех сторон. Свет был мягким и не обжигал кожу, а нежно и с трепетом подрумянивал её.

Моррис подошёл ко мне и уселся на соседний лежак, он протянул бутылку освежающего напитка, не помню, как он назывался, но в тот момент он показался просто божественным, так как я уже достаточно долго испытывал чувство жажды, но леность настолько одолела меня, что я не смог подняться и отправиться на поиски какой-либо жидкости.

– Ну что, парень? – обратился Мор ко мне. – Как тебе? Нравиться море?

– Это потрясающе! – ответил я с нескрываемым восторгом. – Чувствуешь себя невероятно свободным. Неописуемые впечатления, – продолжал я делиться с ним своими ощущениями. Было так легко, как будто я общался со старым другом.

– Это ещё что, когда прибудем к месту у тебя вообще дар речи пропадёт, – сказал он и хитро улыбнулся.

– Тебе нравиться работать у Эделсея? – спросил неожиданно Мор после продолжительной паузы. Мы загорали под лучами солнца и чувство абсолютного спокойствия и неги завладели мной полностью. Но своими словами он выдернул меня из расслабленного состояния.

– Не жалуюсь, – ответил я честно. – Мы много куда ездим, я знакомлюсь с разными интересными людьми, помогаю дяде с делами – это довольно интересно. К тому же это хороший опыт, который пригодится мне в будущем.

Мор ухмыльнулся.

– Не сомневаюсь, – сказал он. – Только это слова Эделсея. А чего хочешь ты сам?

– Я… Я не знаю, – ответил я и задумался.

Этот вопрос меня смутил по какой-то не ведомой мне причине. Когда-то я действительно хотел заниматься чем-то подобным, как мой отец и дядя Эделсей. Быть политиком, решать проблемы людей, помогать им. Но после всех случившихся событий я с трудом видел себя на этом поприще. Жизнь у дяди немного вернула меня к моему прежнему состоянию, но это было не то, совсем не то. Как будто всё шло по течению, как будто у меня не было выбора – всю мою дальнейшую жизнь уже расписали: учёба на одной из центральных планет, стажировка. Затем назначение в штат одного из отделений имперской канцелярии, далее, в течении нескольких лет, работа на различных планетах одного из центральных миров, в лучшем случае. А возможно отправят на какую-нибудь захудалую планетку, в один из самых скучных миров. Что дальше? Прозябать сотню лет, выполнять рутинную работу, жениться, растить детей, а дальше что? В чём будет смысл моего существования? В том, чтобы устроить дальнейшую судьбу моих детей? Может быть, это и не самая худшая участь, но мне она казалась до боли печальной и не стоящей никаких усилий. Но в данный момент я шёл по накатанной и не имел в себе силы что-то изменить или желания? В общем, будущее мне виделось не слишком радужным, поэтому я старался не задумываться о долгосрочных перспективах.

На самом деле в данный момент, в глубине души, мне хотелось вырваться на свободу от всех и вся. Хотелось улететь на другой край вселенной, увидеть новые миры и планеты, постичь необычайные загадки галактики, узреть другие звёзды, сделать что-то такое необычное, чего никогда не делал, познакомиться с новыми людьми из других миров. Но никак не строить карьеру и прозябать где-нибудь на окраине, не видя всего многообразия нашей вселенной.

Именно поэтому я так живо и с энтузиазмом согласился на работу вместе с дядей. Это была возможность вырваться из обычных рамок прозябания на планете. И именно идея дяди Эделсея отправить меня на учёбу в один из центральных миров, была воспринята мной весьма и весьма положительно. Но он то думал об образовании на поприще административной службы или дипломатической, но у меня на этот счёт были свои идеи и планы, о которых, конечно же, Эделсей      был не в курсе.

– Я хочу, – наконец ответил я Мору после своих раздумий. – Я хочу увидеть миры. Я хочу посетить каждый из них.

– Надо же. В твоём возрасте все мечтают броситься хоть куда, лишь бы вырваться из родительского гнезда. Ты уверен, что в тебе не говорят юношеские мечтания и устремления?

– Уверен! – ответил я с такой твёрдостью в голосе, которую сам от себя не ожидал. – Все мои близкие погибли, дядя Эделсей ко мне хорошо относится, я ему благодарен за это, но мне нечего здесь делать, я не чувствую того, что мне есть место на Рейне – рядом с ним и его семьёй.

– А ты не боишься ошибиться в выборе? Знаешь, как бывает? Вот посетил ты большое множество миров, познакомился с неимоверным количеством людей, большинство из них приятные в общении, даже можно сказать, весёлые, порядочные, а кто-то наоборот. Но самое главное, если ты нигде надолго не задерживаешься, то у тебя не будет близких людей ни друзей, ни подруг, ни семьи. Ты готов к такой жизни? Ты никогда по настоящему не узнаешь, что такое крепкая дружба, что такое любовь, ты не будешь жить ни для кого кроме себя. Задумайся.

– А разве в этом и есть смысл жизни? – спросил я. – Семья, дети, работа, которую ненавидишь?

– Почему сразу ненавидишь? Можно выбрать что-то и по душе.

– У тебя так же?

– Нет. Я совсем другая история, – ответил Мор и устремил взгляд вдаль.

– Тогда, как вы можете мне говорить об этом? – сказал я после небольшой паузы.

– Подожди парень, – Мор поднял руки вверх и ухмыльнулся. – Я тебе ничего не советую, и тем более ничего не предлагаю. Я просто делюсь с тобой мыслями, а как дальше тебе жить – это только твой выбор. Но чтобы ты ни выбрал, помни нет ничего важнее, когда тебя окружают близкие и надёжные люди. Это не обязательно должна быть семья. Поверь, одиночество – это не самое лучшее, что может произойти с человеком. Я тебе об этом говорю, так как сам много лет живу один. И скажу тебе откровенно, плюсов в разы меньше в такой жизни.

– Так чем же ты хочешь заняться? – спросил Мор после небольшой паузы.

– Я бы хотел стать пилотом. Путешествовать, увидеть новые миры. Мне кажется, у меня получиться.

– Это не самый худший выбор, – одобрительно сказал Моррис. – Но есть одна загвоздка.

– Какая же? – спросил я с удивлением.

– Смотря каким. Если ты хочешь поступить на службу в армию и быть военным пилотом – это не гарантирует тебе путешествия по планетами и мирам галактики. Засунут тебя в дальний гарнизон на какой-то отдалённой планете и пиши пропало, твоя карьера застопориться. Будешь патрулировать внутреннюю систему, бесконечные учения, муштра, тревоги и проверки. И всё в таком духе. Конечно, потом ты сможешь уволиться, когда отслужишь контракт, но останется лишь немного вариантов куда бы ты мог отправиться работать со своей специальностью. Военные свято хранят свои разработки, а на торговых судах совсем другая система управления. По сути ты потеряешь несколько лет своей жизни и молодости. Возможно, сможешь ходить на старых торговцах, переделанных из дряхлых военных судов, которым место на свалке, но условия у них совсем отвратительные, заказы подчас сомнительные и ненароком загремишь ты добывать руду куда-то в неизведанную часть галактики, где ни законы империи ни человеческие не действуют.

Стать пилотом гражданских судов, конечно можно, но требования у них, врагу не пожелаешь, помимо многолетнего обучения, специальные апгрейды твоих нанороботов для управления судами, жёсткие контракты, плюс обучение стоит не дёшево. Себе такую жизнь может позволить далеко не каждый. Остаётся фриланс. Хороший вариант. Смущает лишь то, что необходимо иметь свой собственный корабль, причём достаточно ёмкий и вместительный, чтобы перевозка окупала затраты на топливо, плюс необходимо помнить о рисках. Ну и сам понимаешь – риски, пиратство и разбой никто не отменял. А закон в отдалённом космосе перестаёт действовать. Остаётся лишь право сильного и ничего ты с этим не сделаешь. Это не говоря о скрытых аномалиях, чёрных дырах, метеоритных потоках, мусорных свалках, которые как снег на голову вырастают то там, то здесь. И ещё много всякого разного, что может произойти на просторах галактики.

Он продолжал говорить, говорить и говорить. Я слушал не смея перебивать его излияние. Казалось, он хотел выговориться и искал лишь повод, и того, кому можно будет излить свои мысли и чаяния. Он говорил, а я ловил себя на мысли, что он прав, пусть я не совсем был тогда согласен, но мои мечты были лишь наивными устремлениями несмышлёного юноши, настоящей жизни, по сути, я и не знаю, хотя и пережил достаточно много за свои недолгие годы.

– Но опять же твой выбор – он только твой, – продолжил Мор. – Я просто советую тебе, чтобы ты, прежде чем принять решение, хорошенько всё обдумал.

– Скажи Джон, а почему у тебя такое странное имя? – спросил я его после того, как осушил вторую бутылку напитка.

– Это долгая история, парень.

Он замолчал. Посмотрел вдаль, как будто пытался что-то разглядеть, но, как мне показалось он заглядывал вглубь самого себя, борясь с сомнениями рассказывать или нет о том, что меня совершенно не касалось. Лицо его озарилось лёгкой хмурой тенью, после чего он ненадолго уткнулся взглядом в чашу, разглядывая серебристый напиток, переливающийся небольшими проблесками под светом солнца.

– Возможно, – продолжил он, – если мы ещё раз встретимся, я тебе расскажу. – Мор улыбнулся и направился снова к панели управления.

– Мы скоро прибудем к цели нашего путешествия, – бросил он через плечо. – Смотри! Вон там в дали точка. Туда мы направляемся.

Я посмотрел вдаль, но ничего не увидел поначалу. Затем присмотрелся более внимательно и заметил небольшую тёмную точку над водной гладью. Чтобы рассмотреть её более детально, мне пришлось воспользоваться увеличивающим визором. Устройство дало возможность рассмотреть более детально нашу цель.

Передо мной предстал остров заполненный желто-зелёной и красно-синей растительностью. Острые скалы вздымались над поверхностью, переходя от верха к низу в ковёр растительности и дальше на красно-жёлтые пляжи, окаймляющие весь этот маленький мирок. Стаи больших птиц кружились над деревьями то опускаясь, то снова вздымая в воздух. Волны разбивались о скалы там, где они приближались к воде и нависали грозным исполином над ней. Остров был огромен и поражал своей красотой. Тёмно-синие горы и скалы придавали ему грозный и пугающий вид, но растительность и песочные пляжи сглаживали первое впечатление и он уже не казался таким грозным и устрашающим.

Мы быстро приближались.

Теперь наша цель была видна невооружённым глазом. Вблизи он казался ещё более потрясающим, чем на экране визора. Игра света и тени, отблески синих скал – он манил к себе, словно свет маяка одинокие и заблудившиеся корабли в океане.

– Ну как тебе? – лицо Морриса сияло от удовольствия.

– Это потрясающе. У меня просто нет слов, – видимо в этот момент моё выражение лица было настолько блаженным, что Мор улыбнулся ещё шире.

– Поверь – это только цветочки.

– Жаль, что дядя Эделсей не видит всего этого, – сказал я с некоторой ноткой сожаления в голосе.

– Ничего, можешь сделать несколько снимков. Потом покажешь ему, пусть знает, что он пропускает на своей работе. Всё равно мы сейчас не сможем связаться с ним, здесь аномальная зона, связи нет.

Мы приблизились и бросили якорь в нескольких десятках метрах от острова, напротив скалистого берега.

– Вот, надевай.

Мор стоял в обтягивающем комбинезоне, который подчёркивал его мощные формы и спортивную фигуру. Я по сравнению с ним был тростинкой, которая от одного дуновения ветра сломается или улетит за тысячу километров.

– Что это?

– Твой костюм для подводного плавания, – он бросил его передо мной. – Одевай быстрее, можем не успеть.

– Мы будем спускаться под воду? – удивился я.

– Конечно, а как ты хотел? Отсюда ты ничего не увидишь. Это только туристы смотрят с поверхности на наших «друзей», а настоящее зрелище там, – он указал на воду. – Неужели ты трусишь?

– Я… Нет! – сказал я как можно уверенней. – Показывай, что делать.

Мор быстро проинструктировал меня. После чего я облачился в свой костюм. Затем Моррис выдал мне небольшое устройство в виде маски.

– Это позволит тебе дышать под водой, – сказал Мор.

– А откуда берётся воздух? – удивлённо разглядывая прозрачную маску в руках, спросил я.

– Вот два небольших уплотнения по бокам – это регенерационные патроны для переработки морской воды в кислород для дыхания. Запаса хватит около шести – семи часов. В стекло встроен монитор, где отображается время работы, давление, потоки течения, увеличивающий визор, связь со мной и другие показатели. Управление интерфейсом с помощью нанороботов. Как только наденешь всё сам увидишь. Ничего сложного, разберёшься. И нажми на красный кружочек на запястье левой руки, а то ты выглядишь, как мешок с удобрениями.

Сказав последние слова он весело хохотнул, надел маску и с криком бросился в воду, прямо с яхты, оставив за собой брызги и круги на воде.

Делать было нечего. После секундного сомнения, я последовал его примеру и надел маску, она просто намертво присосалась к моей коже без каких-либо креплений, идеально повторив форму лица. Нажал на красный мигающий сенсор и комбинезон идеально повторил форму моего тела. Мгновение спустя я отправился в водную пучину, вслед за своим новым другом.

Он был прав – всё оказалось очень просто, интерфейс моментально отзывался на мои команды и не доставлял никаких трудностей.

– Ну как ощущения? – пробасил голос Морриса у меня в ухе. От неожиданности я начал озираться по сторонам. – Спокойно, парень. Я внизу. В капюшон твоего костюма встроены наушники.

– Это просто было неожиданно, – начал оправдываться я.

– Ладно. Видишь по левую руку от тебя скалы уходят вниз. Мы плывём туда. Не отставай.

Я поплыл за Моррисом, пытаясь не отставать. Костюм, к слову, был очень удобным и не стеснял движения. Погрузившись в воду, материал на ногах вытянулся в некое подобие плавников, на руках, между пальцами, выросли перепонки, что заметно облегчало передвижение в воде. Сама вода была необычайно прозрачной, кроме небольшого слоя водорослей у самой поверхности. На участках, где солнечные лучи освещали водную толщу, было настолько хорошо видно, что закрадывались сомнения, а под водой ли ты? Лишь небольшие, едва заметные, водные потоки убеждали об обратном и пузырьки с кислородом, стремящиеся ввысь, на поверхность, к своим собратьям.

Мы находились у скалы, когда Моррис показал движением перепончатой руки на тёмную точку в стене камней. И затем направился прямо на неё. Я без страха последовал за ним, увлечённый чувством любопытства и трепетом перед неизведанным.

Моментально всё погасло, мы оказались в кромешной тьме.

– Включи инфракрасный режим, – услышал я снова голос Морриса.

– Хорошо, – ответил я и последовал его совету.

Теперь на экране маски я видел очертания пещеры, в которую мы заплыли и плывущего впереди Мора. Так продолжалось уже какое-то время, а пещера всё не заканчивалась и в добавок ко всему начала сужаться. Я начинал немного побаиваться, всё-таки, не моё это – замкнутые и тесные пространства.

– Мор! – позвал я его. – Нам долго ещё плыть?

– Совсем немного осталось, ещё пару метров.

И действительно, через несколько метров мы буквально искупались в ослепительном танце красок и света. Благо фильтры на маске успели среагировать и поглотить большую часть слепящего эффекта, происходящих вокруг метаморфоз.

Это было невероятное зрелище. Подводный город, сверкающий яркими красками под водой, причудливыми формами рифов и растительности. Нет, это не город – это целый подводный мир, который просто был здесь, который жил своей жизнью, не зная о том, что есть что-то или кто-то ещё кроме него. Глаза разбегались в разные стороны, не успевая рассмотреть плывущих с невероятной скоростью косяков рыб и других обитателей этого места. Вот, внизу, недалеко от нас с Мором, несколько членистоногих устроили охоту на разноцветную мелкую рыбёшку, пытаясь загнать их в ловушку. Они притаились, выдавая себя за камень и тот, кто был не осторожен сразу же попадал к ним в щупальца. Небольшой парализующий электрический заряд и жертва была не способна более ни на что. Чуть дальше, ближе к центру, суетились более крупные рыбки, устраивая своё жилище и отбиваясь от охотников поживится их невылупившимися детёнышами. Они плавали в разные стороны, дрались друг с другом, играли, боролись с обидчиками, размножались – всё это казалось хаотичным, но в то же время было подвержено своим, неведомым человеческому глазу законам.

В вверху, над нами, на расстоянии нескольких десятков метров всю эту территорию освещало их собственное солнце, которое одновременно и согревало окружающую среду до комфортной температуры и служило мощным источником света.

– Что это? – спросил я у Морриса, указывая на источник света.

– О! Это местное светило, – улыбнулся он. – а если серьёзно – это ксенилит.

– Что? – удивился я.

– Ксенилит – этот минерал, родственен ксенилу, но его никаким образом нельзя добыть, ни тем более обработать, в отличии от его собрата. Он встречается только в таком вот виде в природе и одаривает своей энергией всё вокруг. Это крайне нестабильное вещество, поэтому вмешиваться в его структуру очень опасно. По сути – это ядерный реактор, на подобии тех, которые использовались на старых кораблях, в до ксиниловую эпоху. Ксенилит выделяет огромное количество энергии достаточно продолжительное время. Например, вот этот экземпляр будет радовать местное население ещё полторы-две тысячи лет, а может и больше. Но главная черта этого минерала в том, что он абсолютно безвреден для органической жизни, он не выделяет никакой радиации. Поэтому это место такое, хм… удивительное.

– Здорово! – только и смог я выдавить из себя.

– Но это не самое главное, что я хотел тебе показать! – продолжил Мор. – Смотри!

Он указал направо, в место, которое находилось ближе к одной из границ этого обиталища. Там я увидел их – харваллов. Живые, величественные и жутко страшные. Они были огромны. Их окрас менялся от сине-зелёного, до жёлто-красного и ещё множество других цветов, которые я не мог описать. Кожа их переливалась радугой и ярко подсвечивалась «солнцем» из ксенилита, придавая им свечение, словно аура из белого света окружала каждого из них.

Я насчитал двадцать четыре особи. Одни были огромными, метров пять в длину и два в ширину, другие же, были немного меньше, но не утрачивали при этом своей красоты и монументальности. Они кружили в дивном танце, устраивая водные вихри вокруг себя. Отдельные особи устремлялись вверх, к «солнцу», приближались к нему, останавливались, словно впитывали часть его энергии, и снова возвращались к свои сородичам.

– Мы успели как раз вовремя, – прозвучал голос Мора в моём ухе. – Они готовятся дать потомство.

– Ух ты! – ответил я с восхищением.

Поразительно, какие удивительные вещи прячутся от человеческих глаз. И это только на отдельно взятой планете, а как много всего таится во вселенной, на сотнях, на тысячах других планет. И хочется всё это увидеть и исследовать, хотя вряд ли это кому-нибудь удастся. Это как объять необъятное. Но сила человеческого любопытства и жажда познания не имеет порой ни рамок, ни границ. Мы готовы бросаться в пекло, терпеть лишения в леденящей душу стуже, пробираться сквозь непроходимые чащи, полных опасностей джунгли, жариться в горнилах вулкана или под лучами палящего солнца, лишь бы увидеть своими глазами самые невероятные и удивительные уголки вселенной. В этом вся наша суть – мы стремимся к познанию окружающего мира в надежде, что это приблизит нас к пониманию самих себя.

Тем временем, самый крупный из харваллов, начал содрогаться. Всё его тело покрывалось мелкой рябью, когда он в очередной раз испытывал спазм. За ним ещё несколько особей, те что были покрупнее, самки, начали повторять те же конвульсии. Начался процесс рождения новых особей. Я был одним из немногих, кому удалось воочию увидеть этот удивительный процесс. Спустя некоторое время, честно признаюсь, что зрелище было столь завораживающим, что я потерял счёт времени, они разродились несколькими малышами. Маленькие харваллы были копиями своих родителей, но казались настолько милее их. Это как сравнивать грозных взрослых медведей и их потомство, маленьких медвежат. Тельца их со множеством щюпалец были полупрозрачными и неокрепшими, они прижимались к своим матерям получая тепло от их тел. Но вот, все матери взбрыкнули и новые члены их стаи остались одни окружённые своими взрослыми сородичами. Тельца их дрожали, щупальца переплелись между собой и они старались держаться ближе друг к другу. В этот момент несколько самцов немного выступили внутрь круга, ближе к новорожденным. И тут началось нечто, чего я никак не ожидал. Пульсирующий яркий белый свет от самцов мощными лучами направился на новую поросль. Он пронизывал молодые тельца энергией, накачивая каждого из них жизненной силой и мощью ксенилита. От этого новорожденные харваллы обрели более крепкие тела, они на глазах увеличились в размерах, кожа их перестала быть прозрачной, теперь это были почти взрослые особи, которые по праву заняли своё место в стае.

– Ну как тебе? – спросил меня Мор.

– Это что-то невообразимое! – ответил я. – Никогда такого не видел. Что это было? Они за секунды стали взрослыми?!

– Жизнь харваллов полна опасностей. Они подвергались нападкам со стороны хищников ещё до появления людей. А уж как люди подрядили их популяцию. У них нет времени выращивать потомство, тратя на это долгие годы. Вот они и приспособились пользоваться энергией ксенилита и направлять её в нужном для них ключе.

– Но как это возможно?

– Ты, наверное, знаешь, что ксенил – это самое универсальное вещество во вселенной.

– Да я помню что-то подобное мы учили в школе.

– Да наши учёные умудрились научиться получать из него энергию и прочие прелести современных технологий. Но они не понимают его природу, они только хотят брать и ничего при этом не отдавать взамен. Таково уж человечество. Не все конечно, но большинство. Харваллы же имеют одно уникальное свойство – они могут преобразовывать энергию ксенила или ксенилита в… Как бы это объяснить понятнее? Они преобразовывают её в свою жизненную силу, с помощью этой энергии они способны продлить свою жизнь на многие столетия, излечить раны и болезни и ещё многие другие удивительные вещи. Вот почему они так ценятся в центральных мирах. После изучения этих существ и были придуманы нанороботы, вернее их принципы воздействия на человеческий организм. Излечение ран, борьба с инфекциями, единственное, что им неподвластно так это увеличить продолжительность жизни людей. Сколько учёные не бьются над секретом харваллов, они не способны понять, как же добиться такого эффекта. Я думаю, что всё дело в природном ксенилите и его энергии. В нанроботах используется ксенил, но он хоть и родственен ксенилиту, но всё же отличается некоторыми своими свойствами, а так как человек не способен получить доступ к ксенилиту, то и не сможет осуществить мечту о вечной жизни или хотя бы большей продолжительности. Харваллы же, как ты мог видеть, используют энергию чистейшего ксенилита, поэтому их уникальные свойства столь сильны.

– Ладно, нам пора возвращаться, – сказал Моррис и направился к выходу.

– Постой! – крикнул я ему. – А как же охота?

Он удивлённо посмотрел на меня. Затем развернулся и снова направился к выходу и уже у входа в тоннель, через который мы сюда попали, сказал:

– Сегодня мы убивать никого не будем. И, несмотря на то, что рассказывают обо мне, я не люблю убивать, особенно харваллов.

– Но как же звание лучшего охотника?

– Ну жить за что-то надо, кушать всем хочется. Тем более я убиваю только самцов и только после рождения следующего поколения.

– Как сегодня?

– Да, именно. Самцы харваллов не так важны для продолжения рода. Видишь ли харваллы в какой-то мере гермафродиты. Когда нужен самец для оплодотворения, если его нет, то самка, наиболее молодая, как я думаю, меняет свой пол, перерождается в самца, становится продолжателем рода.

За разговором мы достигли края тоннеля и были уже в нескольких десятках метров от нашей яхты.

– Так как я нашёл «роддом» харваллов, мне достаточно поставить метку на одного из них, во время родов они не очень внимательны, и дальше остаётся только ждать, когда они закончат процесс выведения нового потомства и покинут насиженное место. А потом дело техники заарканить помеченного самца. Но это тоже не так просто, как кажется, они свирепы и отчаянно сражаются за свою жизнь, если бы не современные технологии, не видать нам шкуры харваллов. А кредитов от одного пойманного самца хватает на несколько месяцев самой безбедной жизни. Вот такие вот пироги, парень.

– Какие ещё пироги? – удивился я.

– А, не обращай внимания. У меня иногда проскальзывают фразочки из прошлой жизни, – он улыбнулся и отправился дальше к яхте.

Подплывая к яхте, меня неожиданно охватило чувство страха. Нет, не страха, а тревоги. Что-то должно было произойти, но я никак не мог понять почему вдруг эти ощущения захватили меня. Поэтому не долго думая я отогнал все тревожные мысли и продолжил свой подъём с глубины.

Надо отметить, что плавательные костюмы были оснащены системой компенсации давления, что, в свою очередь, давало комфортные условия для подводного плавания. Не было нужды постоянно останавливаться и выравнивать давление с помощью каких-либо манипуляций. Поэтому расстояние до яхты мы преодолели за считанные минуты.

Только вот на поверхности мы были не одни:

– Ну привет, Моррис! – Билтор направил бластер в сторону Морриса и хищно улыбался. – Вот мы и снова встретились. Парень, – повернулся он лицом ко мне, не забывая при этом держать на прицел Мора. – Давай, подходи ближе к своему новому другу. Не вовремя ты решил отправиться на экскурсию. Знать судьба твоя такая, пойдёшь на корм рыбам вместе со своим дружком.

Билтор говорил и продолжал ехидно улыбаться. В глазах его горел хищнический огонь. Было ясно, что он пришёл сюда убивать и ничто не сможет его остановить. Но он, как и хищник хотел насладиться охотой, поиграть со своей добычей. Хотел увидеть страх в их глазах, то есть, в наших, и, по правде сказать, тогда я испугался так, как никогда в жизни не пугался до этого самого момента. Жизнь, как говорят, за секунды пронеслась перед глазами. И мысли мои заполнили сожаления о том, чего не сделал и том, чего уже никогда не смогу сделать. Я просто поник на глазах.

Моррис заметил это и сказал:

– Не дрейфь, Олдо! Это ещё не конец, – он улыбнулся самой обнадёживающей улыбкой и подмигнул мне. Затем повернулся к Билтору и добавил. – Слушай, Торекис! А чего тебя принесло на мою яхту? Не помню, чтобы я тебя приглашал?

– Ты мне ещё позубоскаль тут? – зло и немного растерянно огрызнулся Билтор, видя, что Моррис и не думает поддаваться страху и панике.

– И дружков прихватил, – продолжал Мор, не обращая внимания на слова Билтора. – Ты это брось, а то можно и отхватить люлей!

– Что? Что ты несёшь? Нас пятеро и ещё четверо плывут сюда.

Он указал на появившуюся из-за скалы яхту, которая огибала остров и быстро приближалась к ним. Девять человек вместе с Билтором Торекисом, вооружённые до зубов, злые и ни капельки не сомневающиеся в своём превосходстве. Они окружили нас в плотное кольцо, когда другая яхта поравнялась с нами. Каждый был вооружён ручным оружием – несколько лёгких бластеров, небольшой мощности и старое огнестрельное оружие, которое выпускало металлические снаряды большой мощности. Это оружие пользовалось популярностью у всякого рода проходимцев, так как было просто в обращении и не требовало каких-либо специальных навыков. Конечно оно не опасно для современных средств защиты, которые имеются у военных, гвардии и других специальных служб, но они на них и не нападают. А что касается нас, то гидрокостюмы, которые были ещё надеты на нас, вряд ли бы смогли сдержать мощь, даже столь старого оружия.

Ситуация была, страшно сказать – безнадёжной. Один в компании мальчишки, против девятерых, нам могло помочь лишь чудо. Как я сказал ранее, мне было очень страшно и мысленно я приготовился к концу. Но Моррис не терял присутствия духа. Казалось, для него всё происходящее было игрой. Он просто забавлялся происходящим и всячески подначивал бандитов.

– Что же вы так мало людей взяли с собой? – говорил он присутствующим. – Неужели вам не страшно? Нас же двое с пацаном – мы грозная сила. Зря вы припёрлись, – сказал он и засмеялся.

Сильный удар в челюсть и, кажется, я услышал хруст ломающихся костей. Билтор ударил Мориса своим оружием после того, как на нас надели силовые браслеты.

– Молчать, – истерично крикнул он. – Ну сколько можно возиться? Вы нашли что-нибудь? – обратился он уже к своим подручным.

Бандиты шныряли по всей яхте, переворачивая всё вокруг вверх дном, что-то судорожно искали, но кроме вещей и кое-какого оборудования им ничего не удавалось найти.

– Где они? Где они? – кричал Билтор прямо в ухо Мора. –Ты мне скажешь иначе я пристрелю тебя.

– Давай, тогда ты точно ничего не получишь, – оскалился Мор, обнажив окровавленные зубы.

– Что им нужно? – вдруг, неожиданно для самого себя спросил я.

– Записи. Записи того, где я охочусь на харваллов, – ответил Мор.

– Заткнись! – крикнул Билтор. – Они должны быть где-то здесь, ищите лучше.

– Они здесь, придурок! – засмеялся Моррис. – Они в моей голове. Я ничего никогда не записываю, я способен запомнить путь. Мне нет необходимости полагаться только на приборы. Ох уж эти дилетанты – ничего не могут без своих машин. Морские волки, блин.

– Ты покажешь мне место, иначе я буду пытать тебя до тех пора, пока от тебя и мокрого места не останется.

В ответ на его слова Моррис только усмехнулся.

Тут он обратил взор на меня и снова начал угрожать:

– Тогда я сначала распотрошу мальчишку на твоих глазах. А? Как тебе идея? Вот этим вот ножичком, – он достал из ножен необычный нож, края которого засветились странным зелёным светом. – Что ты на это скажешь? Молчишь?

– Какие у нас гарантии? – тон Мора стал серьёзней.

– Что?

– Я спрашиваю, какие у нас с мальцом гарантии, что когда ты узнаешь необходимую тебе информацию, ты сдержишь слово и отпустишь нас?

– Отпущу? Я не говорил, что отпущу вас. Я, возможно, подумаю о том, чтобы не убить парнишку. А вот с тобой мы ещё долго будем беседовать. Идёт?

Я смотрел на Морриса и не мог понять почему он медлит? Почему он не предпринимает ничего, чтобы спасти нас? Есть шанс, что они отпустят нас. О наивная простота. Я ведь совсем плохо знал людей. Моя наивность и страх сделали своё дело.

– Я знаю, – крикнул я.

– Ох! Вот это поворот.

– Олдо, нет! – Моррис посмотрел на меня таким пронзительным взглядом, что мне захотелось провалиться сквозь лодку на самое дно, причём без костюма.

– Итак, парень! Олдо, да? Расскажи мне, где этот дядя охотится на харваллов? Он ведь показал тебе то самое место? Я прав?

Билтор подошёл ко мне вплотную и шептал эти слова прямо в лицо, выдыхая на меня зловоние своего тела. Сказать, что это было неприятно, значит ничего не сказать. Это было мерзко и отвратительно.

– А вам не говорили, что нужно чистить зубы, хотя бы пару раз в день, – сказал я ему, даже не знаю откуда взялась эта смелость. Скорее всего я начал обуздывать свой страх, который придавал мне сил.

Боль разливалась по всему животу и дальше уходила в конечности и снова возвращалась к эпицентру. Каждое нервное окончание вопило во мне, после нескольких ударов тяжёлого сапога в живот. Я пытался жадно заглотить воздух ртом, но никак не мог этого сделать. А те толики воздуха, что я всё таки успел втянуть в себя отозвались ещё более дикой болью в животе. Я лежал и корчился не в силах подняться и вообще не в силах был, что либо понять. Через пару минут или, лет, как мне тогда показалось, я более или менее пришёл в себя. Живот ныл и не давал забыть о себе. Билтор подошёл ко мне, одной рукой схватил меня за волосы, а другой приставил нож к моему горлу. Зловонный запах снова ударил мне в нос:

– Ну что пацан? Будешь говорить или хочешь повторить?

– Оставь его, – остановил его Мор. – Подойди, я всё расскажу.

Билтор бросил меня на землю и отправился к Мору.

«Харваллы, харваллы. Там несколько штук, ещё больше!!!» – кто-то из банды заметил недалеко от стоянки яхты, плывущих моллюсков. Все ринулись к бортам, пытаясь рассмотреть своими глазами этих зверей. Видимо уже подсчитывали прибыль от неожиданно улыбнувшейся им удачи. Но этому не суждено было сбыться.

Резким, еле заметным движением, Мор вскочил на ноги, разорвал оковы и схватил за грудки Билтора, который уже направлялся к борту посмотреть на свою будущую добычу. Одним мощным ударом Мор отправил этого просщелыгу в беспамятство, затем, отобрав его бластер, ринулся на других членов банды. Двумя выстрелами он уложил ближайших к себе противников. Да он стрелял им в спины, но на кону были наши жизни и я не стану винить его за это. Следующим выстрелом он свалил ещё одного. Бандиты уже стали поворачиваться на шум выстрелов, когда ещё двое рухнули за борт, подстреленные Моррисом. Трое других были на соседней яхте, а заряды в оружии Мора были на исходе. Моментально пространство заполнил грохот выстрелов и пролетающие мимо пули из огнестрельного оружия. Они впивались в борта яхты, разбивали стёкла, свистели над головой. Я инстинктивно прижался к поверхности и потерял из вида Морриса. Когда выстрелы стихли, я приподнял голову и не обнаружил своего друга на яхте. Посмотрев чуть вдаль, я увидел, как он выбрасывает тело последнего из нападавших за борт. Как он там очутился было непонятно, ведь до второго корабля было метров десять а то и больше.

Тем временем я бросился к бездыханному телу Билтора и нашёл ключи от силовых наручей. Наконец я освободился от пут, посмотрел на соседнюю яхту и снова не обнаружил там Морриса.

– Я здесь, парень, – услышал я голос за своей спиной.

– Но… Как… Я не…, – начал заикаться я. Такого я совершенно не ожидал.

– Не обращай внимания главное, что мы живы, а остальное неважно. Так, что у нас здесь. Он подошёл к Билтору и склонился над ним:

– Экий поганец.

Произнеся эти слова Мор потянулся к мерзавцу, чтобы обыскать его. В этот момент зелёная вспышка промелькнула передо мной и спустя мгновение я увидел торчащую рукоятку ножа из груди Морриса. Следующим, что я осознал – это был звук выстрела и струйка красной густой крови вытекающая из отверстия в голове Билтора Торекиса.

Глава 6

Первое, что появилось – это звук. Лёгкое жужжание в ушах, которое ехидным писком раздражало, как будто звук впивался прямо в мозг, не давая возможности сосредоточится, не давая обрести покой. Он продолжался и продолжался, заполняя собой всё вокруг пока, наконец, не стал всеобъемлющим и не заполнил собой всю известную вселенную.

Затем писк ушёл и появилась боль. Боль была не сильной, но всё же чувствительной и раздражала похуже того предыдущего писка. С болью пришло и осознание жизни. Раз есть боль, значит есть чему болеть. Болит где-то на уровне груди и в руках. Постепенно мысли заполнили голову. Одна, вторая, третья… Всё вдруг озарилось огромным новым миром, в котором он жил когда-то. Множество имён, лиц, людей всплыло в памяти. Места, которые он посещал, где жил, где пил, ел и спал – всё это накатило массивной волной воспоминаний, окунувшая его в пучину боли.

Нет.

«Почему жил? Он живёт сейчас. Он жив».

Мысли Акано наконец обрели ясность. Он открыл глаза и увидел, что лежит в больничном боксе, подключённый ко множеству различной медицинской аппаратуры. Глаза ещё не совсем адаптировались и всё немного было размытым, как и его мысли, после небольшого просветления, но он всё же сделал над собой усилие и попытался привстать. Боль в груди ему жестоко отомстила за эту попытку и он снова повалился на кровать обессиленный и обездвиженный.

В палату впорхнула работник медицинского центра и произнесла:

– Не пытайтесь двигаться. Вы только что вышли из комы.

– Где… я? – с трудом выдохнул из себя Акано и тут же грудь снова напомнила о себе.

– Вы находитесь в медицинском центре, вы были ранены и попали к нам несколько дней назад.

– Где я? – карниец повторил свой вопрос уже более уверенно, возможно подействовали обезболивающие, которые ввела доктор несколькими секундами раньше.

– Это Ороский медицинский центр, планета Гедерат, – ответила доктор и тут же добавила. – Вы знаете, кто вы такой? Вы помните своё имя?

– Эээ… Да я помню, – сказал Акано и на секунду задумался. – Я Ак… Я Актав Сомертис, прилетел сюда несколько дней назад по делам компании.

«Сейчас нужно сохранить инкогнито. Их пытались убить, причём это не было ошибкой, целенаправленно совершенно нападение на представителей императора. И нападавшие точно знали об этом. Следовательно это организация весьма и весьма серьёзная, раз не боится так открыто действовать против официальных властей. Здесь скрыта какая-то серьёзная игра и не малейшего представления, что всё это значит. Стоп. А где же Егор?».

Мысли Акано понеслись с невероятной скоростью, он прокручивал за долю секунды множество вариантов того, что могло произойти, но пока это были лишь догадки и ничего другого. Его тренированный мозг быстро восстанавливался и начинал работать с прежней ясностью и быстротой.

Он сохранил свою личность в тайне, так требовал того протокол. А как только вспомнил о друге тут же задал вопрос:

– Скажите, а как мой коллега? Мы были вместе во время нападения? С ним всё в порядке?

– Простите, но я ничего такого не знаю. Вы поступили к нам один, в бессознательном состоянии. И, к счастью, быстро идёте на поправку, – она округлившимися глазами смотрела в планшет и что-то быстро просматривала.

– Невероятные темпы восстановления тканей, – продолжила говорить доктор. – Ваши нанороботы явно не из обычных гражданских экземпляров. Насколько я слышала, подобные технологии используют только военные. Вы военный?

– Нет. Что вы? Просто наш босс, немного помешан на безопасности и страховке и приобретает для сотрудников самое лучшее оборудование, – с наигранной весёлостью ответил Акано.

– Такими темпами вы сможете выписаться уже завтра к обеду, – сказала врач и опустила свой гаджет.

– Доктор. Скажите, а где мои вещи?

– Ваши вещи забрали сотрудники планетарной полиции. Кстати, один из них здесь и желает вас видеть, – сказала она уходя и оставила Акано в одиночестве.

«Это уже нехорошо», – начал размышлять он. – «Внимание местных мне совсем ни к чему. Нужно как можно скорее выбираться отсюда и в конце концов разобраться, что же здесь происходит? И нужно срочно разыскать Егора. Раз он не в больнице, то наверняка выжил и должен был залечь на дно. Либо он у них, а может и мёртв».

Акано быстро прогнал от себя эти мысли, ему не хотелось думать о самом негативном варианте. В это время в палату вошёл человек в тёмно-синей форме со знаками различия местного отделения планетарной полиции. Лицо его было мрачным и лишённым всяких отличительных черт. Обычное лицо, самого обычного человека, ничем не запоминающиеся. У него была настолько типичная внешность, что даже Акано стало немного жаль этого человека. Возможно, именно поэтому он был столь мрачен и грусть в его глазах уже стала обычным состоянием для него, а возможно и то, что ему пришлось разбираться с непонятным человеком, который оказался замешан в разборках на улицах города.

– Господин Сомертис? – спросил полицейский первым делом у Акано.

– Да, – ответил тот спокойным до неприличия голосом. – С кем имею честь?

– Моё имя – Телсион. Дариус Телсион. Я старший инспектор планетарной полиции по вашему делу.

– Простите, – перебил его Акано. – По какому делу?

– О нападении на вас у здания представительства империи, конечно же. Я хотел бы задать вам несколько вопросов.

– Задавайте, – как можно искренне сказал Акано.

– Когда вы прибыли на Гедерат, господин Сомертис?

– Около недели назад, – без запинки ответил карниец.

– А каков род ваших занятий?

– Я представитель компании «Текноинжиниринг», приехал для того, чтобы заключить предварительный договор с рядом местных компаний. Мы занимаемся разработками в сфере биоинженерии и роботизации.

– Замечательно, – как-то странно произнёс инспектор. – Кто бы мог желать вашей смерти? Как вы думаете?

– Я не совсем понимаю о чём вы? – удивлённо сказал карниец. – Мне казалось, я стал случайным свидетелем каких-то уличных разборок.

– И попали в вас тоже совершенно случайно, – закончил за него инспектор Телсион.

– Вот именно. Для меня несколько удивительно, что планетарная полиция заинтересовалась моей персоной. Наша компания работает только с законопослушными партнёрами и корпоративная этика не позволяет нам заниматься какими-либо тёмными делишками. За этим следят очень строго, уж поверьте, наша служба безопасности даст фору любым, при всём уважении, правоохранительным органам в деле по выявлению правонарушений.

– Успокойтесь, господин Сомертис. Я пока вас ни в чём не обвиняю, просто пытаюсь прояснить для себя картину произошедшего. Доктор сказала, что вы быстро идёте на поправку?

– Да, это заслуга новых нанороботов, – без запинки ответил Акано.

– Удивительно, даже у сотрудников императорского представительства не всегда встретишь подобные технологии.

– Вы же знаете, корпорации бывают весьма щедры в отношении вложений и инвестиций в тех, кто приносит им прибыль. Я, без ложной скромности, один из таких сотрудников.

– А ваша одежда?

– А что с ней не так?

– Мы проанализировали её, в одежду были встроены защитные системы пятого поколения. О подобном даже не слышали. Это спасло вам жизнь, в противном случае вас бы разорвало на части?

– Я уже говорил, что прилетел сюда для того, чтобы заключить контракт. Это был один из прототипов нашей продукции, который в дальнейшем мы планировали внедрить повсеместно, в том числе и для планетарной полиции. Гедерат лишь первый пункт в нашем проекте.

– То есть, иными словами, вы хотите сказать, что вас пытались устранить конкуренты.

– Нет, маловероятно, что такое может быть. О моём путешествии почти никто не знал, кроме руководства компании. А уж им ни к чему подобное развитие событий.

– Но отрицать того, что это было спланированное нападение вы тоже не можете? Всегда есть утечка, всегда. Уж поверьте моему опыту.

– Я вам верю, инспектор, но вы плохо знаете мою организацию, в ней утечки невозможны.

– А вы не заметили ничего странного перед нападением?

– Нет, ничего такого, что могло бы привлечь внимание, – Акано продолжал изображать наивного простачка.

– Ясно. А что вы делали рядом с представительством империи?

– Где, простите? – удивился карниец.

– Здание администрации империи. На вас напали недалеко от него, – ответил Телсион.

– Я не знаю ничего такого. Я просто гулял по городу, наслаждался видом, изучал окрестности. У вас прекрасный город, – Акано изобразил самую добродушную улыбку, на которую только был способен.

– Хорошо. Замечательно. Пожалуй, мы на сегодня закончили, но я бы хотел ещё раз с вами побеседовать, когда вы выпишитесь из больницы. Вы не против?

– Буду рад вам помочь инспектор Телиссон.

– Телсион, – поправил его инспектор.

– Да конечно – Телсион. Простите, после травмы ещё не до конца оправился, – слукавил Акано.

Инспектор поднялся с левитирующего стула, на котором сидел всё это время и направился к двери. Лицо его по прежнему было хмурым и недоверчивым. Казалось, он не поверил ни единому слову Акано, хотя легенда, была продумана задолго до их прибытия на Гедерат. И все данные в галосети об Акано, вернее о его поддельной личности – Актаве Сомертисе, были введены по первому его нажатию на специальный чип, встроенный под его кожей на правой руке. Программа активировала его поддельную личность в случае опасности или возникновении какой-либо нестандартной ситуации. Для этого данные вносились в местную галосеть: счета, покупка билетов, места в гостинице, личные счета в галактическом межпланетарном банке. Даже информация о корпорации, на которую он якобы работает: о её представительствах в различных центральных мирах, руководители, счета, производства, топ менеджеры и многое другое. Всё было продуманно до мельчайших подробностей. Даже личная информация о сотрудниках попадала в галосеть, о их семьях, привычках, увлечениях, не говоря уже о самом Акано.

Но это был всего лишь цифровой след. Любая углубленная проверка вскрыла бы факт обмана. Если бы кто-либо поехал на место какого-нибудь производства корпорации, он нашёл бы там чистое поле, либо какой-то захолустный городок, в котором никогда ни о какой корпорации не слышали. И личности всех сотрудников, начиная от руководителей и заканчивая простыми менеджерами, никогда не существовали – это были подобранные и сгенерированные компьютером личности людей, которые существовали лишь в цифровом мире.