Читать книгу Рассказы о русском флоте - Анатолий Митяев - Страница 9

В матросском сундучке, обитом медными полосками, между пачкой крепкого табака и тельняшкой, скатанной в трубку, лежала бутылка. Бутылка из зелёного стекла.

Она попала туда после весёлого праздника в честь морского бога Непту́на. На каждом корабле бывает такой праздник, когда корабль переходит из морей северных в моря южные. В тот день матросы сидели на палубе и пели морские песни. На солёном ветру бутылка сама подпевала морякам. И чем меньше вина оставалось в ней, тем громче тянула она своё «угу-гу».

Матросы были ладные люди. Их кожа потемнела на солнце, их волосы на солнце побелели, выгорели. Руками они могли гнуть железо и этими же руками писали ласковые письма детям и жёнам. Стоит ли удивляться, что бутылке было приятно плавать на одном корабле с ними. Она тоже любила плеск и грохот волн, скрип балок в трюме и не боялась, когда матросский сундучок начинал метаться по каюте. Это шторм раскачивал корабль, что в общем-то на море случается часто.

Однажды волны гремели особенно яростно. Сундучок прыгал по каюте, бутылка каталась в нём, натыкаясь то на пачку табака, то на тельняшку. Вдруг сундучок замер на месте. Бутылка испугалась. Ведь это означало, что корабль тоже внезапно остановился. Кто мог остановить его в бушующем море? Может быть, кит? Но киты уплывают от шторма в тихие воды…

Прошло какое-то время, сундучок опять начал качаться, а потом его крышка открылась. Бутылку взял в руки матрос.

«Угу-гу! Какой страшный ветер! – загудела бутылка. – Как низко идут тучи! Какие огромные волны! Как ломают они корабль, налетевший на камни!.. Угу-гу! Как мал остров, на который выбрались матросы, – просто скала в открытом море! Что же станет теперь с вами, храбрые люди? Кто спасёт вас, кто приплывёт за вами к этой скале?»

– Только ты можешь нас выручить, – сказал матрос и поднял бутылку высоко вверх. – Ты из крепкого стекла, из зелёного стекла. Помоги нам – донеси людям весточку о нашем несчастье.

«Угу! – коротко ответила бутылка. – Да. Конечно! Не сомневайтесь! Я буду плыть бесстрашно, как плавали вы на своём корабле. Я доплыву до людей, расскажу о беде. Они придут на помощь».

Матрос вложил в бутылку записку, залепил смолой горлышко, чтобы не попала вода. После этого опустил бутылку в море. Волна подхватила её, подкинула, передала другой волне с белым пенным гребнем. Скоро ничего, кроме гремящих волн, не было вокруг зелёной бутылки.

Но она плыла без страха.

Страх ведь проходит, когда знаешь, что только ты – и никто другой! – можешь спасти товарищей.

Как волны бегут друг за другом, так бежало время. И дни были похожи на белые верхушки волн, а тёмные ночи – на пропасти между водяными валами. Может, неделя прошла так, может, больше. Море понемногу успокаивалось. Заблестело солнце. Из далёких глубин поднялись к поверхности воды рыбы. Толпы медуз, выставив на ветер свои прозрачные парусочки, путешествовали по безбрежному царству.

Плыла и бутылка. Ей уже стало казаться, что море потопило все корабли, залило всю землю и есть только она, бутылка, да на голой скале моряки, потерпевшие кораблекрушение. Но где-то далеко земля по-прежнему возвышалась над водой, и где-то плыли корабли.

Однажды в тихую ночь бутылка увидела красную звёздочку и зелёную звёздочку. Две звёздочки, не такие, как все, приближались к ней. Это были сигнальные огни корабля. Как обрадовалась бутылка! Наконец-то она поведает людям о моряках, которым нужна помощь.

Корабль подошёл совсем близко. Бутылка видела его круглые светлые окна, видела матросов, облокотившихся на поручни. А матросы не видели её. Они смотрели на небо, усыпанное созвездиями, как серебряным песком. Если бы крикнуть им: «Угу! Остановитесь!» Но ведь не могла крикнуть бутылка: её горлышко было залеплено смолой.

Тогда она подплыла вплотную к чёрному борту, обросшему ракушками. Стала стучать в него. Только не услышали её: в середине корабля в тысячу раз сильнее стучала машина.

Дни сменялись ночами. Ночи сменялись днями. Дни и ночи были похожи на волны бегущего времени. Бутылка продолжала плавание.

Как-то на рассвете перед ней открылся берег. К утру она была совсем близко от него. Сразу за полосой прибоя, за жёлтым песком, росли пальмы, стояли дома. Из домов к морю шли люди, они были в разноцветных купальных костюмах, на них были лёгкие шляпы с широкими полями, они несли зонтики, пёстрые мячи.

Счастливые люди прыгали в воду, барахтались в ней, вверх летели брызги, в брызгах вспыхивала радуга. Людям было весело, и ни кто не догадывался посмотреть в морскую даль. Только мальчик, строивший башню из сырого песка, вдруг посмотрел в морскую даль.

– Мама! – сказал он. – Я вижу, там плывёт бутылка…

– Какой ты ещё маленький! – улыбнулась женщина и бросила мяч подруге. – Ты всё ещё веришь сказкам о бутылках…

Как хотелось зелёной бутылке крикнуть в эту минуту: «Поверьте мальчику!» Но она не могла крикнуть…

До самого вечера бутылка плыла вдоль берегов. А к ночи подул ветер. Море закачалось, загремело. И ещё на много дней бутылка исчезла в морской пустыне.

Снова приблизилась она к берегу только осенью. Берег был закрыт густым туманом. Над серой зыбью стояла тишина. В этой тишине слышалась песня:

Это девушка на берегу оплакивала отца-моряка и его товарищей.

«Они живы. Только им надо помочь!» – хотела крикнуть бутылка. Но не крикнула. Она ведь не могла крикнуть: её горлышко было залеплено смолой.

«Ах как плохо, что на море туман, – подумала бутылка, – а глаза девушки полны слёз: слёзы тоже мешают смотреть».

Но, может быть, девушка вытерла в эту минуту слёзы, и, может быть, в эту же минуту чуть дунул ветер и чуть рассеялся туман. Только девушка вскрикнула:

– Я вижу бутылку! Так моряки посылают весть о себе…

Она побежала с высокого берега к лодкам, столкнула лодку на воду, поплыла. И подобрала бутылку из воды.

Самый быстрый корабль отправился на помощь матросам. Много людей провожали его. Они собрались на пристани, махали шляпами, платками. И каждый из них думал: как важно смотреть в морскую даль. Штормы и бури будут всегда, и всегда кому-то будет нужна помощь.

Дочь моряка стояла рядом с ними. Она прижимала к груди бутылку и тихо спрашивала:

– Они ведь живы? Они скоро вернутся? И отец обнимет меня?

Бутылка из зелёного стекла отвечала ей:

«Угу. Да. Конечно. Непременно вернутся».