Читать книгу Метка смерти - Андреас Грубер - Страница 4

Дирк ван Нистельрой стоял у окна в своем кабинете и сквозь жалюзи смотрел на внутренний дворик здания. Пока что май был чертовски жарким и душным. Не таким жарким, как в прошлом году, но лето уже отчетливо ощущалось, а вместе с ним и предстоящие грозы.

Почти год ван Нистельрой был президентом БКА Висбадена и прямым преемником Дитриха Хесса. Поэтому у него вообще-то была уйма дел. И как назло, именно сейчас Снейдер попросил уделить ему время для разговора.

Ван Нистельрой взглянул на часы. Без пяти восемь. Насколько он знал Снейдера, тот наверняка будет сверх-пунктуальным. И конечно, почти сразу же уйдет. Он еще никогда долго не выдерживал в его кабинете, и сегодня точно не будет по-другому, когда речь пойдет об условиях его восстановления в БКА. А их нужно прояснить, потому что Снейдер уже несколько месяцев как был на службе. Тут ван Нистельрой услышал стук двери и быстрые шаги в кабинете своей секретарши.

Он отошел от окна, подхватил пиджак со спинки рабочего кресла и быстро надел. В следующий момент дверь распахнулась.

Снейдер, как всегда в дизайнерском костюме, буркнул «Goedemorgen»[1], захлопнул за собой дверь и подошел к письменному столу, перед которым остановился.

Ван Нистельрой тоже остался стоять. Беседовать со Снейдером сидя было вряд ли возможно. Разговор с ним либо проходил в рекордное время и безо всякого смолтока, либо был таким эмоциональным, что клочья летели. Среднего не дано.

Ван Нистельрой ослабил узел галстука.

– Доброе.

– Ты обдумал мои требования?

– Да, и мой ответ: нет!

Брови Снейдера сошлись на переносице. Господи, его полированная лысина и лицо казались еще бледнее, чем обычно, а вместе с узкими черными бакенбардами, которые шли от висков к подбородку, представлялись кадром из какого-то контрастного драматического черно-белого фильма. Мужчина срочно нуждался в отпуске и отдыхе. Но ван Нистельрой знал – единственное, что могло вернуть лицу Снейдера здоровый цвет, были охота на убийц и преподавание молодым зеленым коллегам в Академии БКА. При любой иной деятельности он погибнет самым жалким образом.

– Нет? – повторил Снейдер. Его веко дернулось.

– Я обсудил твое предложение с обоими вице-президентами, мы одного мнения.

– Vervloekt[2], это не было предложением, – пробурчал Снейдер.

Ван Нистельрой сделал глубокий вдох и выдох. Он был уже готов вышвырнуть Снейдера из своего кабинета, но ввиду их старой дружбы – хотя, дружбой это нельзя было назвать, скорее многолетним перемирием – решил сначала попробовать дипломатический путь. Кроме того, многие опытные коллеги со стажем были мертвы, почти год назад стерты с лица земли в течение нескольких дней, и он нуждался в Снейдере. Но не любой ценой, и уж точно не на условиях Снейдера. Работа в БКА не концерт по заявкам.

– Ты получишь свой прежний кабинет, – сказал Нистельрой и на пальцах перечислил следующие пункты: – Две комнаты. Твое массажное кресло уже стоит там, а твоя массажистка – как ее зовут, Акико? – снова может приходить. Сними детектор дыма и кури свои самокрутки с марихуаной, без которой ты, очевидно, не в состоянии работать, выкини все растения из кабинета, если они лишают тебя кислорода, необходимого для мыслительного процесса, и пей сколько угодно ванильного чая, пока весь этаж не будет пахнуть как тропический остров, но на этом мое терпение заканчивается.

– Насрать на массажное кресло и чай! – резко отреагировал Снейдер. – Не об этом речь.

– А о чем тогда?

– Нам нужна команда, которая…

– С каких пор ты работаешь в команде?

– Я не работаю в команде, мне нужна команда!

– С чего это вдруг? И кому эти люди должны подчиняться? Руководству БКА, как и все остальные пять тысяч сотрудников? Или они будут работать во вселенной Снейдера?

Снейдер смерил его взглядом, словно это он, президент, вдруг обкурился.

– Мартен, ты не можешь просто так игнорировать все существующие правила! – продолжил ван Нистельрой.

– Verdomme![3]– Снейдер уперся руками в стол и наклонился вперед. Тыльные стороны его ладоней были исколоты иглами, которые он во время приступа кластерной головной боли вводил в акупунктурные точки, пытаясь облегчить состояние. Очевидно, в последнее время эти приступы участились. – Ты отправляешь меня в мой кабинет, ежедневно заваливаешь новыми бюрократическими заданиями и думаешь, все в порядке?

– Такова жизнь. Правила придумал не я.

– Да, все время новые заявки, протоколы, сертификации и все более строгие положения о защите персональных данных – меня уже тошнит! – презрительно выкрикнул Снейдер и смахнул пачку бумаг со стола. – Из-за всех этих онлайн-формуляров, новых компьютерных программ и прочего офисного дерьма я больше из четырех стен не выбираюсь!

– Времена меняются. Так всегда было. Это офисное дерьмо, как ты его называешь, часть действующей демократии – а после событий прошлого года за нами следят пристальнее, чем когда бы то ни было. И мне очень жаль, если из-за этого ты чувствуешь себя ограниченным в твоей… – он нарисовал пальцами в воздухе кавычки, – креативной свободе творчества.

Глаза Снейдера сверкнули.

– Считаешь, что это смешно?

– Нет, не считаю! – повысил голос ван Нистельрой. – Но я не могу иначе.

– Пока преступники организуются все лучше, наши бюрократические барьеры становятся все выше. Взгляни на отчеты о последних операциях.

Ван Нистельрой кивком указал на экран монитора:

– Спасибо, у меня их десятки.

– Мы отставали, потому что нас тормозил регламент. Наши методы уже давно не оптимальны. Наемные убийцы, тягачи[4], наркоторговцы, сутенеры, торговцы оружием работают все быстрее и изощреннее, в то время как наши операции становятся все медленнее. Мы даже не можем организовать прослушку офиса без вмешательства судей, прокуратуры и служебного надзора. Нам пора научиться бегать быстрее.

– И как ты себе это представляешь?

– Начнем с маленькой действенной команды, у которой будет возможность не считаться с запретами, чтобы реагировать быстрее.

– И эту команду соберешь ты?

– А кто еще?

– И ты будешь держать ее под контролем, чтобы проект не коллапсировал?

– И не сомневайся.

Ван Нистельрой помотал головой:

– Я не могу тебе этого разрешить.

– Почему?

– Господи, потому что это нелегально! – воскликнул ван Нистельрой. – Да кто утвердит такое? Даже у Службы внешней разведки, Военной контрразведки и Федерального ведомства по охране конституции нет такой свободы. Но великий Мартен Снейдер, разумеется, ее требует.

– Мартен С. Снейдер, – холодно уточнил его собеседник.

– Да плевать! – Ван Нистельрой вздохнул. – Мой ответ: нет! С волками вой по-волчьи или ищи другую работу. На мой взгляд, у тебя и так слишком много привилегий.

– Ты не оставляешь мне выбора.

Ван Нистельрой молчал. Он уставился на Снейдера и пытался понять, что происходит в его голове. Он наверняка просто блефует.

Снейдер сунул руку под пиджак, вытащил служебное оружие, «Глок-17», извлек магазин, вытряхнул патрон из ствола и с грохотом положил все это на стол ван Нистельроя.

– Как насчет повышения до первого главного комиссара уголовной полиции? – предложил ван Нистельрой, не взглянув на пистолет.

Снейдер сморщил лоб, будто ослышался.

– Ты отлично знаешь, что мне плевать на дополнительные пятьсот евро или два ранга, личный автомобиль или несколько дней к отпуску. – Он положил на стол служебный телефон, за которым последовали связка ключей, электронная карта доступа, магнитный ключ от его кабинета и заламинированное удостоверение БКА с интегрированным чипом.

– Значит, ты не шутишь? – спросил ван Нистельрой.

Снейдер молчал.

– И чем же ты собираешься заниматься?

– У нас достаточно людей и организаций, которые наймут меня, – ответил Снейдер. – Мое массажное кресло можешь оставить себе. Считай, что это подарок. Так как ты больше заботишься о регламентах и бумажках, чем о том, чтобы поймать преступников и предотвратить убийства, то наверняка найдешь пару часов, чтобы расслабиться.

Это не может быть всерьез, старик!

Снейдер застыл на мгновение.

Ну вот, пожалуйста, – подумал ван Нистельрой. Он уже хотел улыбнуться.

Но тут Снейдер молча развернулся и покинул кабинет.