Читать книгу Черная цитадель II - Андрей Дубинский - Страница 2

Энрико поставил чемодан на пол, посмотрел на царящий вокруг беспорядок и нахмурился:

– Норберт, почему ты голый? Почему на твоей голове эта штука? И где материк?

Норберт постучал когтем по древнему водолазному шлему, провел ладонью по груди, развел лапы в стороны, затем поднял указательный палец и назидательным тоном произнес:

– Бунубу боам оамум пуаня. Гыр гыр.

Из-за шлема голос Норберта звучал глухо.

– Норберт, я не знаю этот шифр. Сними этот чан с головы, я тебя не понимаю. Кстати, почему ты дымишься?

Норберт, кряхтя и ворча, стянул с себя шлем. Повалили клубы сладковатого дыма. Счастливо улыбаясь, Норберт помахал руками, кашлянул (изо рта вырвалось и растаяло в воздухе зеленое облачко) и упал.

– Нор, ты в порядке?

Нор кивнул.

– Просто захотелось в снегу полежать. Я закаляюсь, Энрико. Нужно заботиться о здоровье. Пусть тело и временное, но нельзя же его совсем запускать. Сейчас я оботрусь снегом…

– Нор, ты в комнате.

Норберт огляделся по сторонам.

– Cazzata! Правда в комнате. Не дошел.

– Куда не дошел, укурыш?

Норберт приподнялся на локте. Пошатываясь, сел на пол.

– Да на улицу. Закаляться.

– Норберт, я только что с пранолета. Я был снаружи. Там сейчас лето.

Норберт задумался. Промолчал. Нерешительно икнул.

– Нор, где материк?

Норберт удивленно поднял брови.

– Какой материк?

– Тот, который был на юг отсюда. Не очень большой, но все-таки наш.

Норберт нахмурился. Потом поднял на Энрико глаза, исполненные надежды:

– А он там точно был?

– Точно. Мы покупали планету с четырьмя материками. Сейчас их три. Я увидел это в иллюминатор челнока. Одного не хватает. Четыре было. Три осталось. Одного нет. Между прочим, материка, на котором я живу. Жил. Где он?

Норберт пожевал губы. Нахмурился. Выдохнул еще одно облачко и ткнул в него когтем:

– Ай, еще три осталось. Выбирай любой.

– Норберт. С тобой невозможно разговаривать. Приведи себя хоть в какой-то порядок. Сделай себя трезвым, или я сделаю твои внутренние органы внешними.

Норберт кивнул. Встал, повернулся к испещренной вмятинами стене, наклонил голову, разогнался и изо всей силы врезался в штукатурку. Потом довольно хихикнул, в пыли и клубах дыма сполз вниз и замер. Энрико сел в кресло, закинул ногу на ногу и взял со столика журнал. Через полчаса, услышав слабые шорохи, поднял голову.

– Ну что? Можешь нормально говорить?

Норберт чихнул штукатуркой, потряс головой и встал.

– А я и так нормально говорил.

– Ну да, ну да. Конечно. Накинь на себя что-нибудь, чудовище.

Норберт, покачиваясь и оставляя за собой крохотные облачка дыма, подошел к вешалке, схватил плащ и закутался в него. Затем прошлепал ко второму креслу и прямо, не сгибая ноги в коленях, упал.

– Нор, а затем ты ходил голый и в шлеме?

– Чтобы закаляться. Мне через окно показалось, что зима.

– Окна иногда мыть надо. А шлем?

– Водолазный.

Энрико внимательно посмотрел на друга, пытаясь увидеть признаки ерничанья. Увидел только искреннюю и потому особо подозрительную готовность к сотрудничеству. Тяжело вздохнул.

– Ну почему я тебя еще не убил, скажи мне?

– Потому что не сможешь.

– Ты прав, не смогу. Так зачем тебе… стой. Я понял. Ты курил свои травки прямо в шлеме, да?

– Ага, – Норберт растекся в довольной улыбке, – я клево придумал, да? Так дольше плющится.

– Намного дольше?

– Ага.

– Насколько намного?

– А сколько сейчас?

– Четверть пятого.

– Не может быть. Я начал без пятнадцати пять. Что-то с часами.

– Без пятнадцати пять? Хм… а какого дня?

Норберт взял с полки коммуникатор, провел пальцем по экрану. Сфокусировал зрение, ойкнул и облизал губы:

– Двадцать три дня…

– Ты двадцать три дня ходил в шлеме голым?

– Ой, ну ты знаешь, как под «аскетазой» время летит.

– Под чем?

– Это совершенно новый сорт. Я добавил пару генов спорыньи, так что теперь еще и…

– Ты вырастил новый сорт и назвал его производным от слова «аскет»?

– Да.

– Ты больной демон, Норберт Тод.

– А кому сейчас легко, – пожав плечами, невпопад пробормотал больной демон Норберт Тод.

– Ладно. Где материк, Норберт? И что это за холмики перед твоим домом?

– Это экологи.

– Снова прилетали?

– Да.

– О Тьма, они как керосин, везде проникают. Что на этот раз?

– Из-за моих морских плантаций у какого-то вида рыб нижний плавник стал короче на треть миллиметра. Они потребовали, чтобы я что-то сделал. Ну я и сделал.

– Так чего ты их тут зарыл? Развеял бы над полями, как раньше.

– Ты вообще нормальный, Энни? Ты думай, что говоришь. Старые экологи были качественные, на основе азота. А у новых экологов слишком много меди и свинца в организме, они вредные для почвы. Я что, дурак, грунт портить? По-твоему, я изверг какой-то? Садист? У меня что, вообще сострадания нет, по-твоему? Там же моя травушка растет.

– А ну постой-постой. Повтори, из-за чего у рыб там что-то стало короче?

– Из-за плантаций.

– Каких?

– Морских.

– Нор, какие такие морские плантации?

– Ну такие. Морские. Плантации. В море, – Норберт явно не хотел развивать тему.

– Тебе для твоего маленького бизнеса было недостаточно целого здоровенного материка?

– Дружище, этому сорту нужно расти в среде, богатой йодом. Отлично продается, полезно для здоровья, у меня заказов на год вперед. Ой, ладно, все это несущественно. Ты же только приехал, давай я тебе налью…

– И где именно эти морские плантации находятся? В каком месте?

Норберт запаниковал. По его лицу, как волны, побежали быстро сменяющие друг друга гримасы.

– Ну?

Норберт пробормотал что-то неопределенное, тяжело вздохнул и посмотрел на Энрико взглядом, умоляющим не продолжать. Глаза Энрико расширились. До него дошло.

– Норберт, зараза… где мой материк?

Норберт ойкнул и спрятался в плаще.

– Норберт, а чтоб тебя… но почему там?

Из плаща донеслось:

– Место там хорошее. Пучок космический энергий…

– Я тебе сейчас твой пучок с корнями вырву… где? Мой? Материк?

– Энни, еще два есть. Ну там место отличное, лучше просто не найти, перестань, а?

– Где! Мой! Материк!

В дверь позвонили.