Читать книгу Битва - Андрей Малышев - Страница 17

Произошла эта чудесная история в 1900 году в Вологодской губернии.

Так приключилось, что стали пропадать бесследно люди в районе реки Сухоны, что проистекает в Тотемском уезде Вологодской губернии.

Все бы ничего, когда пропадали шавки дворовые, но когда сгинули пара рыбаков и местных баб, вот тогда то местные власти и подняли тревогу.

И хотя поначалу грешили на сбежавших ссыльных разбойничков: Ваську рябого, да Федьку косолапого, не всем-таки думалось, что озверели с голодухи то беглецы, так, что в людоедов превратились.

И хотя в той самой деревне был расквартирован целый отряд полиции и полевой жандармерии, сыскать беглецов, да и пропавших, не представлялось возможным.

Вот и ехал к месту ЧП откомандированный старший дознаватель капитан Иванов со своей молодой супругой Лизой и личным розыскным ротвейлером по кличке Тор, как вы понимаете, как раз в ту деревню, где и происходило все выше сказанное.

Слов нет, пытался Иванов переубедить свою Лизоньку, говоря об опасности его поездки, да куда там – в центре той самой деревни стоял богатый барский дом, где и проживала ее не старая еще мать, за которую и беспокоилась наша красотка.

Отдельно поговорим о наших героях.

Был капитан Иванов Петр Иванович к своим сорока годам вполне состоявшимся мужчиной, и лишь шрам на лице от давнего ранения немного старил его.

Но правильно говорят, что шрамы украшают настоящих мужчин! Поговорим и о Лизе!

Подвезло Петру Ивановичу с женкой!

И красавица: юная, не дашь больше двадцати на вид, грациозная и хрупкая, с русыми, цвета спелой пшеницы волосами с запахом лесного разнотравья и большими ясными светло-зелеными глазами.

Она являла собой как бы некий символ завершенности и очарования настоящей русской северной красоты. При этом великолепно готовила и справно управлялась с любым домашним делом.

Да, повезло нашему Петру с женой!

Прибыв на место, и устроившись в богатом доме матери Лизаветы, Петр Иванович направился в местный штаб по розыску беглецов и без вести пропавших.

Знакомясь с молодыми людьми из нижних чинов полиции и жандармерии, ему до дрожи в душе не понравился юный рыжеволосый подпоручик Антон Смаглевский, который самоуверенно и нагло держась, втирал всем байки какое несметное наследство приготовили ему его родители, и даже то, что он входил в круг приближенных Его Императорского Величества!

Совместно с несколькими офицерами и Смаглевским – ну куда же без него?!! – а также местными рыбаками, егерями и охотниками с огромной сворой собак, среди которых выделялся ротвейлер Иванова, был произведен осмотр места исчезновения пропавших людей – декабрьский ледок реки Сухона, слегка припорошенный снегом.

– Ну, господа, – авторитетно заявлял Смаглевский, – причина видится только одна – все до единого погибли, провалившись под хрупкий лёд! Бабы – на полоскалке у берега реки, а рыбаки и беглецы просто не заметили трещины-майны во льду, вот и пошли на корм налимам!

– Не все так просто и однозначно, – сурово посмотрел на молодого наглеца капитан, – приказываю продолжить осмотр берегов реки и всей близ лежащей местности!

Воистину сказано, что тот, кто ищет, тот всегда найдет!

– Ваше Благородие! – внимание Петра Ивановича привлек полицейский унтер-офицер – В снегу-то чавой-то есть! Смотрите собаки что-то нашли и отрыли!

Действительно, отогнав собак и принявшись откапывать снег у самой кромки льда они обнаружили страшную находку – двух вмерзших в лед беглецов- лиходеев.

Было видно, что эти двое словно бы побывали в пасти дьявола, который пожевав их, с презрением выплюнул.

– Я думаю, господа, это проделки местных волков— как всегда первый высказался Смаглевский, но поймав ироничные взгляды своих сослуживцев, смущенно замолчал.

Поисковики сконфуженно молчали и только переглядывались между собой.

– Я с этой деревни, барин, – как-то виновато посмотрел на капитана один из охотников, – места здесь в Сухоне шибко глубокие, и завелся здесь на речных ямах речной разбойник, сом, я думаю, все таскал под воду уток, гусей, да мелких собачек! Мог и ребенка под воду летом утянуть! Извольте барин, мы с мужиками на стальные тройники на стальном тросе уток и гусей насадим, и на все глубинные ямы эти вот жерлицы то и расставим! Вдруг, это сом озорует?!!!

Капитан улыбнулся и согласно кивнул головой: – Так вот и сделайте это! Старшим назначаю подпоручика Смаглевского! До вечера то, чай, управитесь?

– Не извольте беспокоится! – лихо козырнул ему Смаглевский и криво улыбнувшись продолжил, показывая на полуразложившиеся тела беглецов.

– Только давайте и этих к делу приспособим! Чего зря добру пропадать! Иванов холодно посмотрел на своего подчиненного.

– Отставить! – жестко приказал он, – Трупы уголовников захоронить! Мы чай, не изверги!!!

Затем смягчился.

– После выполненного задания, – улыбнулся он, – жду господ-офицеров к вечеру в своем доме, а вы знаете где я остановился. Так и быть, вино и шампанское с меня!

Присутствующие заулыбались.

Прибыв в свой гостевой дом, он застал там Лизу со своей матерью, которая с жаром рассказывала о мистическом речном соме-убийце, подручным самого дьявола!

С ее слов, именно он утаскивает под воду зимой и летом зазевавшихся рыбачков и скот.

И нет от него никакого спасения!

А сбежавшие бандиты помогают ему ловить людей и кормят его заплутавшими путниками и рыбаками!

– Полноте, матушка, нести всякий бред! – недовольно поморщился Иванов.

– Все это враки! И такой чудо-юдо рыбы не существует и в помине! А беглецов мы нашли и захоронили, замерзли они насмерть, понимаешь?! И помог их найти мой верный Тор, самый лучший из ротвейлеров!

Подбежавший Тор радостно лизнул хозяину руку и лег у его ног. Иванов посмотрел на хозяйку дома.

– Вы бы, маман, – галантно улыбнулся он, – дали задание приготовить на вечер стол с хорошими винами, закусками и шампанским в придачу! Бал не бал, но я даю званный вечер своим гостям!

Да и служебная задача, ради которой я приехал сюда выполнена— беглецы найдены, а все пропавшие утонули по собственной неосторожности! И после завтрашней, пардон, рыбалки я убываю с Лизой к месту постоянного расположения!

Вечер так и скажем, удался на славу!

Шампанское «Вдова Клико» лилась рекой!!!

Но его испортил внезапно пришедший уже навеселе подпоручик Смаглевский.

Даже не доложив о выполнении задания, он стал оказывать явные знаки внимания Лизоньке, а затем несмотря на замечания Иванова и полицейских чинов, достал из кармана форменного мундира драгоценный перстень, бухнулся на колени перед Лизой, и стал изъясняться ей в любви, пытаясь вручить ей перстень, который она отказывалась принять, говоря, что «проклят перстень сей в ваших руках!»

– Как вы смеете, сударь! – хмуро посмотрел на молодого наглеца Петр Иванович, едва сдерживая себя – Вести себя подобным образом в отношении моей супруги! И тем более при мне и господах-офицерах!!!

Смаглевский нагло и вызывающе посмотрел на своего начальника.

– Смею! – пьяно икнул он, – Я все смею!!!

С этими слова он стащил со своей руки офицерскую перчатку и подойдя к Иванову, с силой ударил его ей прямо по лицу, – Я вызываю вас на дуэль, ибо хочу вашу жену! Предлагаю стреляться завтра днем на льду реки!

Вскочившие гости пытались примирить Иванова и Смаглевского, да куда там!

– Мне нанесено оскорбление, которое смывается только кровью! – холодно отчеканил капитан, – И после завтрашней служебной рыбалки я жду вас с секундантами там же, на льду реки!

Все переглянулись.

– И! – словно бы вспомнил капитан, – Вы выполнили мое поручение, и беглецы захоронены?

Смаглевский посмотрел на Иванова и вдруг нагло, в какой-то пьяной истерике, рассмеялся ему в лицо – Извольте-с слушать правду-с! До утра, они на равных с гусями ловят рыбу своими телами!

– Это неслыханный позор! – с мест вскочили все приглашенные офицеры, – Вы позорите честь офицера!!!

В ответ на это Смаглевский отмахнулся от них, как от назойливых мух: – Что вы знаете о чести?!!!

И зло плюнув на пол, молча удалился из дома. Утро было морозным и свежим.

Собравшиеся у реки многочисленные полицейские, жандармы, рыбаки, охотники и егеря проверяли запорошенные снегом гигантские чудо-жерлицы, каждая из которых могла бы выдержать и быка.

И если на гусей и уток попадались большие от одного метра до двух щуки и налимы, которые попав на лед исполняли свой последний танец.

Но никакой чудо-рыбы среди них не было.

Лишь подойдя к месту должностного преступления Смаглевского, где на гигантских крюках-тройниках были насажены останки беглых заключенных, все поняли, что поймали «мёртвый зацеп», который мог быть или камнем или корягой.

Внезапно «мёртвый зацеп» «ожил» и заскрипел в страшной пульсации перебираемого сотней рук стального троса.

С огромным усилием, и при помощи подогнанных пары лошадей, собравшиеся люди вытаскивали из огромной проруби нечто несуразно большое и тяжелое.

И каково же было удивление, когда повинуясь их неодолимой силе и воле, на лед буквально выползла, как огромный аллигатор, ГИГАНТСКАЯ ЩУКА!!!

Да!

То ж была ЩУКА!!!

Несуразно огромная, длиной не менее ПЯТИ метров, темно-зеленая, открывшая в ярости подобно большой белой акуле свою чудовищную пасть из которой виднелись человеческие останки.

– Убить эту гадину! – содрогнувшись, приказал капитан Иванов – Уничтожить!!!

Охотники и полицейские чины взяли на прицел этого речного монстра.

В то же время ротвейлер и охотничьи собаки яростно набросились на оказавшегося на льду чудо-гиганта.

Впрочем, мощными ударами хвоста и головы, рыбина разбросала по льду всех собак, а ротвейлера, впившегося ей прямо в пасть, молниеносно заглотила и поглотила его.

– Стойте, господа! – закричал Смаглевский, закрывая собой от ружей и пистолетов эту речную тварь, – Эту рыбу предлагаю оставить живой и преподнести в подарок Государю-Императору! Вы представляете, что можно получить за нее?!!!

Словно бы не дослушав его, и зло мотнув головой, чудовищная щука выплюнула тройники вместе с их содержимым прямо в Смаглевского и яростно посмотрев на людей, попятилась к гигантской проруби и скрылась в глубинах Сухоны-реки.

Все охнули.

– Ну знаете господа! – только и сказал один из полицейских, – Я на эту реку больше ни ногой!!!

Словно избавившись от каких— то чар, люди стали приходить в себя и с опаской отходить от огромной проруби.

– Постойте! – Смаглевский остановил капитана, – По условиям офицерской чести у нас дуэль!

Иванов посмотрел на молодого наглеца и махнул рукой, «мол прощаю»!

– Нет! – вскипел подпоручик, – Вы никуда не уйдете, и если надо я буду стрелять вам в спину!

– Извольте! – в свою очередь рассердился капитан, – Только давайте отойдем от этой проруби ближе к берегу!

– Хорошо! – милостливо согласился Смаглевский, и отойдя от проруби на значительное расстояние, они приготовили свои пистолеты к ведению огня.

Но если капитан стоял на твердом и безопасном льду, как было знать Смаглевскому, что он стоит на тонком льду, где ранее располагалась деревенская прорубь для полоскания белья и большая майна-трещина буквально делила ее надвое. Но все было припорошено снегом и поэтому подпоручик ничего не заметил.

– Сударь! – не без участия посмотрел на своего противника капитан, – Я предлагаю нам примирится, ибо и Отец всех – Бог – сказал – «Не убий!»

С этими словами Иванов поднял свой пистолет и выстрелил в воздух. Подпоручик зло посмотрел на благородного офицера.

– Так знайте же! – прошипел он – Я ненавижу и вас и вашу супругу, и даже Бога, ибо Он Являет Любовь, а я – ненависть!

Но не успел он договорить своих страшных слов, как лед под ним треснул, и как в замедленной съемке из воды показалась гигантская пасть чудовищной щуки, схватившей, как Левиафан, Смаглевского, и начавшая медленно пожирать его.

Бедный подпоручик боролся как мог, стрелял из пистолета прямо в холодные змеиные глаза этого чудовищного зверя, но тщетно!

Кости сжираемого заживо хрустели, и кровь лилась потоком и вопль о помощи превратился уже в какое-то звериное рычание.

Минуты не прошло, как чудовищный речной Левиафан утащил на дно молодого человека и съел его без остатка.

Долго, очень долго стояли на берегу, как зачарованные, люди, с ужасом и трепетом смотря на реку, показавшую им такое страшное чудо!

А перстенек тот и в самом деле был проклят когда-то старой ведьмой, ибо уже летом следующего года его нашли у реки вездесущие мальчишки.

А ОН молчал, когда его рассматривала ребятня, холодно поблескивая на солнце золотом, и кроваво-красным рубином, и словно ЖДАЛ свою очередную жертву.