Читать книгу Сокровища конкистадоров - Андрей Низовский - Страница 5

В октябре 1500 года арестованный Христофор Колумб высадился в Кадисе, а спустя два месяца его приняла в Альгамла и его слезами, их величества милостиво обошлись с Колумбом. Он был освобожден, но королева уже никогда не вернула ему прежние полномочия. Адмирал искал справедливости. 3 сентября 1501 года по жалобам Колумба испанская корона наконец сместила губернатора Бобадилью со своего поста.

Золотая испанская монета с изображением короля Фердинанда и королевы Изабеллы

Новый губернатор Эспаньолы Николас Овандо (1460–1518) был выходцем из благородного семейства, опытным солдатом и рыцарем ордена Алькантара. 13 февраля 1502 года он отплыл из Испании во главе армады из тридцати судов. Это был самый большой флот, уходивший когда-либо к берегам Нового Света. Отправлявшиеся с ним 2500 новых колонистов должны были пополнить испанское население Эспаньолы. В отличие от предыдущих поселенцев, эта группа была целенаправленно отобрана, прекрасно организована и представляла собой настоящий срез тогдашнего испанского общества – здесь были представлены все социальные слои. На одном из судов находился молодой священник Бартоломе де лас Касас, позже прославившийся как «Защитник индейцев».

15 апреля 1502 года Овандо прибыл в Санто-Доминго – как раз в то время, когда остров оказался охвачен пожаром индейского восстания. Новый губернатор был безжалостен; современные историки полагают, что администрация Овандо на Эспаньоле была одна из наиболее жестоких по отношению к индейцам. Несчастных туземцев принуждали работать на плантациях, а избыток невольников направляли целыми партиями в Испанию. Кроме того, каждого туземца заставляли в определенные сроки вносить точно установленное количество золота. Когда испанцы в 1492 году прибыли на остров местное население насчитывало около 500 тыс. чел.; в 1507 году, согласно испанской переписи, численность индейцев составляла уже 60 тысяч.

11 мая 1502 года Колумб отправился в свой последний, четвертый рейс к берегам Америки на четырех небольших кораблях с экипажем в 150 человек. Целью этого плавания был поиск Малаккского пролива, ведущего в Индийский океан, – адмирал продолжал упрямо верить в то, что он нашел морской путь в Индию. Сопровождаемый братом Бартоломе и 13-летним сыном Фернандо, 15 июня 1502 года Колумб высадился на острове Мартиника. Надвигался ураган, обычный в этих широтах. Колумб поспешил на северо-запад, надеясь найти защиту на Эспаньоле. 29 июня он подошел к Санто-Доминго и обратился к губернатору Овандо с просьбой разрешить ему войти в гавань, чтобы укрыться от приближающегося шторма. Однако губернатор самонадеянно заявил, что никакого шторма не будет, и отказал адмиралу в его просьбе. Колумб был вынужден отвести свои корабли в устье реки Хаина.

Тем временем из порта Санто-Доминго к берегам Испании готовился отправиться первый в истории Нового Света «золотой флот». Он должен был пополнить королевскую казну первыми реальными сокровищами «Индии», в число которых вошли и золото Кубы и Эспаньолы, и жемчуг и золотые украшения, доставленные экспедицией Бастидаса с берегов Тьерра Фирме. Губернатор Овандо придавал особое значение этому рейсу: добыча, доставленная из-за океана, должна была послужить зримым свидетельством успехов колониальной администрации и новым стимулом к дальнейшему освоению Нового Света.

Основу первого «золотого флота» составили корабли, за несколько месяцев до этого доставившие на Эспаньолу Николаса Овандо и группу новых переселенцев. На борту одного из них находился экс-губернатор Франсиско Бобадилья, на другом – закованный в цепи Родриго Бастидас, злосчастный первооткрыватель Панамы. Напрасно Христофор Колумб предостерегал испанцев о надвигающемся шторме – и Овандо, и капитаны кораблей пренебрегли предсказаниями опытного адмирала. 30 июня эскадра подняла паруса и вышла в открытое море.

Катастрофа разразилась уже на следующий день. «Золотой флот» оказался в самом эпицентре урагана. Небывалой силы ветер рвал снасти, огромные волны захлестывали корабли. Одно за другим испанские суда исчезали с поверхности бушующего моря. Вскоре из тридцати кораблей остался только один. Пошел на дно вместе со всем экипажем своего корабля недруг Колумба, экс-наместник Эспаньолы Франсиско Бобадилья; погибли несколько десятков скованных индейцев-рабов, которых везли в подарок королю. Более пяти сотен человеческих жизней отнял ураган. На морском дне осталась лежать большая часть первых сокровищ Нового Света – королевская доля и частные капиталы, всего на сумму более чем 200 тысяч кастеллано золотом[1].

Одно-единственное уцелевшее судно «золотого флота», «Агуха», вырвавшееся из тисков смерти, сумело достичь берегов Испании. На его борту находились четыре тысячи золотых песо, принадлежавших лично Колумбу, золото и жемчуг, доставленные из Панамы Родриго Бастидасом, и… сам Родриго Бастидас, хотя и скованный, и измученный тяжелым путешествием, но все-таки живой и здоровый.

Испанская корона оправдала первооткрывателя Панамы и вернула ему его сокровища. Бастидас сделал щедрые пожертвования в королевскую казну, а король распорядился, чтобы во время возвращения Бастидаса в его родной город Триану перед ним торжественно везли три открытых сундука, наполненных золотом и жемчугом, – пусть каждый встречный увидит, сколь богаты заокеанские земли…

Открытие Тьерра Фирме вызвало большой интерес и было оценено по достоинству: король назначил Бастидаса губернатором открытых им земель и назначил ему ежегодную пенсию в 50 тысяч мараведи. В свою очередь, Бастидас горел желанием вернуться в Новый Свет – в отличие от многих испанских идальго, еще раздумывавших, стоит ли им сниматься с насиженных мест, его душа уже навсегда была отравлена богатствами Индии. По существу, Родриго Бастидаса можно считать первым испанским конкистадором в Новом Свете. Вскоре он, захватив с собой жену и детей, вернулся в Санто-Доминго, где стал владельцем огромного ранчо, распоряжаясь стадом в 8000 голов крупного рогатого скота. В 1504 году Бастидас на двух кораблях совершил набег на Тьерра Фирме и захватил в плен 600 аборигенов, которых потом выгодно продал в рабство на Эспаньоле.