Читать книгу Золотой цветок - Андрей Золот - Страница 6

Дом, адрес которого мне продиктовала Анфиса, находился на границе города, в дачном поселке. В советские времена здесь раздавались дачи и дома видным государственным деятелям, ученым и людям, которые благодаря своей деятельности и способностям выделились из серой массы толпы и были полезны Отечеству.

Вероятней всего, отец Анфисы – из членов коммунистической партии Советского Союза, сумевший после распада страны удержать свое имущество и статус в обществе. Может быть, еще живой. И благодаря положению, которое занимал или занимает, все так же имеет доступ к власти и недрам земли родной. Но сейчас, видимо, с кем-то не поделив богатые недра или еще что-то, заимел кучу проблем, из-за которых подвергает опасности и себя, и своих близких.

Такие предположения о роде деятельности Анфисиного папы я выстраивал по дороге к ней. И еще один вопрос не давал мне покоя: откуда она знает номер моего телефона? В институте он есть у профессора и в отделе кадров. В отделе кадров, с нашей бюрократией, ее послали бы куда подальше… Тем более если она просто позвонила туда. У профессора? Тоже сомнительно. Он бы мне позвонил и спросил, можно ли дать мой телефон студентке. Впрочем, скоро у меня будет возможность узнать у нее самой…

Я подъехал к большому каменному дому, стоявшему тут, скорее всего, с середины прошлого века и внешним видом походившему на две большие коробки, не так давно оштукатуренные. Дом окружал большой деревянный забор, с виду довольно свежий. За забором послышался собачий лай. По звуку лая собака не превышала размера кошки, такие обычно самые вредные и задиристые. Природа их обидела размерами и устрашающим видом, поэтому они это стараются компенсировать своими агрессивными действиями, показывая, что очень страшны и опасны.

Мой палец вежливо нажал на кнопку звонка ромбической формы, прикрепленного к столбу между воротами и калиткой, такой же деревянной и высокой, как забор. В доме послышался колокольный звон, такой трудно не услышать. Калитка медленно, нешироко приоткрылась. Я не слышал, чтобы к ней кто-то подходил, поэтому несколько удивился, увидев небольшого роста, коренастого мужчину лет тридцати, в круглых очках и в спортивном костюме, больше походившего на ботаника, чем на охранника.

– Вы – Анатолий? – вежливо спросил он, внимательно осматривая меня.

– Да, я Анатолий, – так же вежливо, с легким наклоном головы, ответил я. Это прозвучало так, как будто я его передразниваю, и мне стало неловко.

– Проходите. Анфиса вас ждет, – сказал «ботаник», открывая нараспашку калитку и пуская меня во двор.

Возле больших дубовых дверей дома на низкой ступеньке сидела такса и молча смотрела на меня не по-собачьи умными глазами. Я на секунду остановился, пытаясь предугадать ее намерения.

– Не бойтесь – она не агрессивная. Не набросится… – успокоил встречающий, увидев мое замешательство. – Из-за забора только полаять может, показать, что дом охраняется…

И все же, поднимаясь по ступенькам в дом, я все время следил за собакой, так – на всякий случай.

За дверью, меня ждала еще одна дверь, только посвежее первой. В коридоре, увешанном вместо вешалок рогами несчастных животных, стоял запах древесины. Все стены просторной прихожей тоже сплошь были обиты деревом. Только в одном месте висело зеркало, а над ним – огромные оленьи рога.

– Проходите в каминный зал, – пригласил меня охранник-ботаник, указывая на аркообразный проход слева, в конце коридора, – Анфиса сейчас подойдет.

Охранник удалился в дверь, которая находилась напротив входа в каминный зал. Прямо по коридору располагалась лестница на второй этаж, проходя мимо нее, я глянул наверх, в темноту. В каминном зале все было выполнено в охотничьем стиле: так же, как в коридоре, висели рога животных разной величины. Над камином скалилась огромная голова кабана, возле камина на паркетном полу была расстелена огромная шкура медведя, на ней – кресло-качалка. Сам камин, выложенный из камня, стоял на небольшом мраморном возвышении. На стене левее от камина, напротив двух больших окон, висел огромный, на всю стену, ковер с изображением боярской охоты: четыре собаки окружили волка и драли его со всех сторон, бояре на лошадях потешались – кто с ружьем, кто с ножом готовились прыгнуть на волка. Возле стены, напротив камина, стояли два больших кожаных кресла и просторный кожаный диван, между ними – деревянный резной стол с изображениями диких животных, над диваном – гигантские рога, я даже не предполагал, что они бывают таких размеров.

Анфиса появилась внезапно, когда я рассматривал изображение боярской охоты на ковре.

– Привет! – весело сказала она, легко ко мне припорхнула и чмокнула в щеку, как старого приятеля. Я немного смутился и даже слегка покраснел от такой непосредственности. – Спасибо, что отозвался на мою просьбу и приехал, – практически без паузы продолжала она.

– Не стоит благодарности, мне все равно нечего делать, сидел дома, – я попытался подавить смущение. – Я смотрю, у тебя в семье водятся заядлые охотники? – спросил я после недолгого молчания.

– Дед, видный государственный деятель, был охотником. Он умер три года назад, – проговорила она грустно, затем веселее после маленькой паузы добавила: – Отец же никогда не охотился, но после смерти деда ничего в доме не стал менять, только одну комнату разрешил переделать, мою…

Да, насчет деда я в своих предположениях не ошибся.

– Я, честно говоря, – продолжала она, – не люблю, когда увековечивают акт насилия и убийства, пусть даже животных, как все сделано в этом доме. Мне тут страшновато, – сказав это, она вздрогнула, пытаясь преодолеть дрожь, охватившую ее.

– Я с тобой согласен, это не самый лучший интерьер для жилого дома, – согласно кивнул я.

– Я тут редко бываю. Отец здесь больше живет. Любит уединиться, особенно после того, как мать нас бросила и уехала с хахалем в Америку…

– Мои предки тоже меня бросили, в Швейцарии коллайдер строят, – поделился я эпизодом своей биографии.

– Ты уже взрослый, самостоятельный, тебе не страшно одному, – чуть игриво, с улыбкой сказала Анфиса.

– Я десять лет без них живу, ни разу их за это время не видел. Созваниваемся на Новый год и дни рождения…

– Значит, нет у них родительских инстинктов… Так же, как у моей матери…

– Наука требует жертв, – заключил я про своих предков.

– Пойдем, я тебе свою комнату покажу, – произнесла Анфиса после неловкого молчания, – там более приятный интерьер.

Сказав это, она совершенно по-детски схватила меня за руку и потащила за собой в коридор и вверх по темной, мрачной лестнице. Наверху мы зашли в одну из трех дверей и оказались в комнате, густо заставленной самыми разнообразными предметами и мебелью. Два шкафа стоявшие около противоположных стенок, были полны книг. Я быстро пробежался взглядом по корешкам их переплетов – почти все по археологии. На одном из шкафов стоял скелет неизвестного мне животного размером с собаку. На столе, примостившемся возле окна, громоздилось что-то, напоминавшее груду макулатуры, на полу темнели большие валуны, чем-то похожие на присевших людей. Совершенно не понятно, как их могли туда затащить, и еще менее понятно – зачем.

– Это кабинет моего отца, – пояснила Анфиса и юркнула в маленькую комнату, типа кладовки, прикрыв за собой дверь.

Кабинет однозначно не принадлежал тому типу человека, которого я себе представил по дороге сюда.

– Кем у тебя отец работает? – крутившийся на языке вопрос как бы сказался сам по себе.

– Он археолог, – ответила Анфиса каким-то глухим металлическим голосом.

Я услышал за спиной звон металла и резко повернулся. На меня шел рыцарь в доспехах, он что-то начал кричать на латыни Анфисиным голосом и пытался поднять над головой меч, но без результата, меч оказался намного больше, чем у рыцаря было сил. Я широко улыбнулся рыцарю – Анфиса сыграла его вдохновенно.

«Как она умудрилась так быстро надеть огромный шлем и кольчугу»? – мелькнула в голове мысль.

Она поставила меч, доходивший ей до груди, на пол, острием вниз, и постаралась двумя руками, пыхтя и корчась, снять шлем, при этом опрокидывая близстоящие предметы: меч, упиравшийся ей в грудь, стул, потом задела шкаф, чуть не свалив с него скелет, и, в конце концов, упала на колени головой вниз, все еще пытаясь избавиться от шлема, но я упредил ее муки, ловко сняв с очаровательной головки головной убор средневековых воинов.

– Ух… спасибо… – поблагодарила она меня, вытирая испарину со лба.

– Как ты это надела? – поинтересовался я, стягивая с нее кольчугу.

– Это все на стенке висело, нужно было только подлезть. Мой отец где-то раскопал эти доспехи.

Тут в голове возник вопрос, я его решил задать Анфисе:

– Извини, может, это не мое дело, но мне хочется тебе задать вопрос.

– Задавай, – с готовностью сказала Анфиса, все еще сидя на полу, смотря на меня снизу-вверх потрясающими зелеными глазами.

– Какие могут быть проблемы у археолога, если ему приходится ставить охрану к своей дочери?

– Ой… я не знаю, Толик, – тяжело вздохнула Анфиса, – нашли они что-то. Мне отец ничего не рассказывает. Раньше всем делился, рассказывал, что у него на работе происходит, а сейчас замкнулся, ничего и силой не вытащишь. Сказал только, что мне нужно пожить тут под охраной, а на вопросы отвечает: «Тебе лучше не знать!» Но знаешь что? – девушка поднялась на ноги, подошла ко мне с таинственным видом и тихо заговорила: – Я на днях разговор подслушала, в каминном зале, ночью в туалет хотела спуститься, дверь эту открываю, – она глазами указала на дверь кабинета, – и слышу: говорят… Про находку свою… – Анфиса осмотрелась, проверила, нет ли рядом кого-то, кто мог бы подслушать, и продолжала: – Они говорили, что этот предмет, который они нашли, – ее голос стал еще тише и таинственней, – может привести нашу цивилизацию к гибели, если попадет в чьи-то грязные руки. И они, мой отец и те, с кем он беседовал, хотят его куда-то отвезти, где он будет в безопасности.

У меня в голове мелькнула интересная мысль, где-то когда-то услышанная: если хочешь, чтобы о чем-то узнали все окружающие, нужно об этом рассказать женщине, желательно – по большому секрету, и добавить, чтобы никому не болтала. Через пару дней будут знать все. Вот и Анфиса, узнала какой-то секрет и не может удержаться, обязательно нужно разболтать.

– И как я поняла, – продолжала она, – меня тут отец под охрану посадил для того, чтобы меня не украли и не начали его шантажировать.

Она стояла и смотрела на меня с таинственным и загадочным видом, ожидая, что я скажу по поводу открывшейся мне тайны. Но меня это мало тронуло, а сказать что-то было надо, она ждала моего мнения.

– Интересно, что же такое они нашли, из-за чего такой переполох? – нарочито, не показывая интереса, спросил я.

– Я не знаю, что это такое, но вроде они называли это «Золотой цветок», – ответила она тихо.

Вдруг я вспомнил свой сон, и меня как палкой по голове стукнуло, в ушах зазвенело. Я будто вновь отчетливо слышал тот дивный диалог и слова женщины о том, что те, кто нашел Золотой цветок, хотят привезти его к ним, но понимают, что он может привести цивилизацию к катастрофе. И отец Анфисы что-то нашел… И это «что-то» не что иное, как Золотой цветок, и он тоже хочет его отвезти куда-то, чтобы спрятать… значит – к ним, к тем, кого я видел во сне. У меня закружилась голова, в ногах появилась слабость, их словно подкосило… Анфиса подхватила меня под локоть и усадила на большой стул, походивший на трон.

– Что с тобой? Ты в порядке? – было заметно, что и она взволнована.

Ее слова звучали, как в тумане, я не понимал, что происходит вокруг. Мысли в голове хаотически мелькали: Золотой цветок… уничтожение цивилизации… кто-то его ищет… кто-то должен отвезти… и те, кто его ищут, очень близко… И все это не игра моего воображения, это реальность, и она такова, что мы, то есть человечество, на краю гибели. Совпадений не может быть, все абсолютно идентично – мой сон и подслушанный Анфисой разговор. Ее отец и есть тот, кто нашел Золотой цветок, и тот, кто хочет отвезти его в безопасное место.

Меня отвлек сильный шум, я резко повернулся и увидел летящую на меня Анфису с большой кружкой в руке.

Она, видимо, сообразила, что я не совсем адекватен, и побежала за водой, а когда вбегала обратно в комнату, споткнулась о валявшийся на полу шлем и полетела на меня, окатив водой да еще и огрев кружкой по голове. Меня это сразу привело в чувство. А Анфиса застыла в позе провинившейся жены – руки и голова ее находились у меня на коленях, а сама сидела на полу, поджав под себя ноги.

В этот момент в комнату вбежал охранник и увидел дивную картину – я на троне, а Анфиса предо мною на коленях.

– Только приехал, и уже провинилась перед тобою? – спросил он и, немного помолчав, добавил, обращаясь уже к своей подопечной: – Ты так даже перед отцом за спаленную баню не извинялась…

– Да не… она это… споткнулась… и упала, – совсем растерявшись, пролепетал я.

– Ясно… А я шум услышал и поднялся… – улыбнулся охранник.

– Я о шлем споткнулась случайно, – пробормотала Анфиса, поднимаясь на ноги.

– Можно подумать, у тебя не случайно что-то происходит? – с иронией спросил охранник.

Анфиса потупила взор.

– Отдыхайте, отдыхайте, – еще раз улыбнулся охранник и направился к двери.

– Ты зачем баню спалила? – спросил я, когда этот симпатичный парень ушел.

– Я хотела ее растопить к папиному приезду, – виновато стала объяснять Анфиса, – заложила в топку дрова, но они почему-то не разгорались… Ну и полила их бензином, канистра в предбаннике зачем-то стояла… Я ведь подумала – он для этого там и оставлен… Когда дрова поливала, часть бензина на пол выплеснулась… а когда спичку зажгла, сама чудом не сгорела… Теперь за домом новая банька…

– Ты – опасная женщина… – шутя сказал я.

Легонькое купание и комическая ситуация меня привели в себя и отвлекли от шокировавшей мысли о том, что мой сон и информация, услышанная в нем, не просто игра воображения, а реально происходящие сейчас события. Сейчас озабоченность вернулась, и Анфиса чутко отреагировала на изменения в моем настроении.

– Толик, с тобой все хорошо? Ты какой-то бледный… – заботливо спросила она.

– Да все нормально… Что-то не по себе стало… Голова закружилась…

То, что мой сон и находка Анфисиного папы – простое совпадение, исключается полностью. Все – точно так, как говорили кентавр и его собеседница: Золотой цветок … те, кто нашел его, хотят отвезти… а кто-то хочет использовать… и эти кто-то очень близко… Может быть, сейчас они уже добрались до него и тогда… Что тогда? Тогда они спрячут его вместе с территорией, на которой он находится. Что бы это значило? Затопят? Разбомбят? Землетрясение? Вариантов много. А кто это такие они?! Что за бред?! Как такое вообще возможно, чтобы из-за какого-то цветочка под угрозой оказалась цивилизация?..

– Толик, ты что-то знаешь? – Анфиса смотрела на меня в упор серьезно и тревожно.

– Я много чего знаю. Что тебя интересует? – как можно беззаботней попытался отшутиться я.

– Что ты меня за дурочку держишь? Ты понимаешь, что я имею в виду…

– Что? – глупо спросил я.

Она подошла к двери кабинета, приоткрыла ее, посмотрела, нет ли кого в коридоре или на лестнице, потом подошла к маленькой кладовой, открыла ее нараспашку и дернула за шнурок, ниспадающий откуда-то сверху. Я ожидал, что включится свет, но вместо этого раздался еле слышный щелчок, и из потолка в кладовой медленно стала спускаться складная алюминиевая лестница. Все это Анфиса проделала молча, не говоря ни слова, только посматривая искоса на меня. Я уставился на нее удивленным взглядом.

– Прошу в мои апартаменты! – шутливо пригласила она, пуская меня перед собой.

«Сейчас будет допрос», – понял я по ее жесту и тону и решил не сопротивляться – покорно поднялся по лестнице.

Комната являлась своего рода башенкой дома, которую с дороги не видно, да и внутри дома замаскирована она очень естественно.

– Раньше тут была винтовая лестница, – пояснила Анфиса, поднявшись по лестнице, – но она меня очень пугала, все время скрипела. Я думала, что ко мне кто-то поднимается, вот отец и придумал такую лесенку. Он любит различные изобретения и тайники, весь дом ими напичкан.

В комнате, как и обещала Анфиса, был более приятный интерьер, нежели во всем доме. Пол застелен большим ковром… два окна, расположенные перпендикулярно друг другу – одно выходило на большой сад с новой банькой, а другое – во двор с еще одним строением… большая кровать около стены, и над головой – картина с плывущим в лучах заката кораблем… обои светло-голубого тона с розовыми цветами приятно гармонировали с розово-голубыми шторами и такого же цвета покрывалом на кровати… по полу было разбросано множество мягких игрушек… посредине – два пуфика, кресла напротив большого телевизора в углу, в противоположном углу – компьютерный столик и комп, рядом – дверь, вероятно – на крышу. Анфисе очень подходила эта комната. Она стояла в центре ее и замерла в ожидании моей реакции.

– Мило… – одобрил я после недолгого осмотра. – Тебе очень подходит эта комната. Если бы меня попросили описать владельца этой комнаты, я бы описал тебя…

– Ну, прямо уж так… – не поверила она моей лести. – Ну, теперь рассказывай!

Анфиса плюхнулась на пуфик, жестом приглашая меня сесть на второй, рядом.

– С чего бы начать? – сказал я, тяжело вздохнув. – Работа в принципе однообразная…

– Ты только дурачка не включай! – перебила меня Анфиса, не дав уйти от волновавшей ее темы. – Меня сейчас меньше всего беспокоит твоя работа. Ты мне про Золотой цветок расскажи!

– А что я могу про него знать? Ничего… – рассеянно ответил я.

– Ты меня за дурочку держишь, да? Чуть в обморок не упал, когда я сказала, что отец Золотой цветок нашел. И ничего не знаешь? – она смотрела на меня, выжидательно прищурившись. – Я жду!

– Да я не знаю про него ничего! Мне просто дурно стало, и все… Недостаток кислорода, витаминов, любви или еще чего-то… – с глуповатой улыбкой отнекивался я.

– Любви говоришь, да? – Анфиса недоверчиво, искоса на меня посмотрела.

Я не ответил.

– Ну ладно, – Анфиса изобразила такую мину на лице, что я понял – мне не отмазаться.

– Я действительно ничего про него не знаю! Просто мне сегодня ночью приснился сон, в котором мифические существа говорили про Золотой цветок.

– Рассказывай сон! – твердо потребовала она, уставившись на меня и приготовившись слушать.

Я ей рассказал весь сон, от начала и до конца – про чудесный сад, кентавра, женщину с пленительно-нежным голосом и их разговор. Анфиса внимательно слушала, не перебивая и ничего не спрашивая, только на лице ее проявлялось выражение, которое говорило точнее и громче слов, удивление девушки сменялось восторгом, страхом, иногда она вздыхала, охала, поднимала глаза к небу, но все это – без слов. Очень внимательная и восторженная слушательница. Когда я закончил свой рассказ, хозяйка чудесной комнаты вскочила с пуфика, и ее терпеливое молчание прервалось сплошным потоком слов:

– Это же просто невероятно, Толик! Это не совпадение! Тебе приснился вещий сон про Золотой цветок, и в тот же день ты оказываешься в доме человека, который его нашел и про которого говорили в твоем сне. Я думаю, нам обязательно нужно рассказать все это моему отцу. Он, может быть, в большой опасности! Да и не только он! Нужно срочно что-то предпринять, – она выпалила все это на одном дыхании, быстро перемещаясь по комнате, почти бегая по ней. – Все – не просто так, – продолжала она. – Ты имеешь какую-то связь с находкой папы, и нужно срочно, не теряя времени выяснить, в чем она, эта связь! И что это такое, что за штука такая, загадочная и древняя, которой можно мир уничтожить? – она остановилась и посмотрела на меня. Я поправил:

– Привести к уничтожению…

Анфиса подошла компьютеру и включила его.

– Я сегодня полдня смотрел, там нет ничего такого, что могло бы нас заинтересовать… – продолжил я. – Нужно бы потщательней порыться в информации, но, увы, ее слишком мало. С чем или с кем связан этот загадочный Золотой цветок? Откуда он взялся? Мы пока не знаем ничего…

Анфиса посмотрела на часы:

– Уже восемь… Отец должен приехать с минуты на минуту. У него мы и узнаем, что это и откуда.

– Так он тебе взял и рассказал!.. Сама говорила, что он раньше тебе про работу все рассказывал, а теперь молчит. Не просто так. Значит, информация эта только для тех, кто имеет непосредственное отношение к предмету, а для других, скорее всего, опасно знать что-либо про их находку.

– Теперь и мы имеем самое прямое отношение к Золотому цветку! – сказано это было самым серьезным тоном.

– Это с какой стати? – спросил я с удивлением.

– Ну… потому что… – Анфиса чуть растерялась, но затем решительно выпалила: – Что значит с какой стати? Имеем – и все… Ты сон видел… Я – под охраной, как под арестом… Что, этого мало? И потом… Ты видел сон про Золотой цветок, значит, уже имеешь самое прямое отношение. Сны просто так не снятся, это не игра воображения, а прием информации астрального тела. Я об этом читала. Так вот, ты уже не посторонний. А я, в свою очередь, поспособствовала, чтобы ты здесь оказался… Это ведь все не просто так, я уверена! Поэтому, когда приедет мой папа, мы пойдем к нему и заявим, что он нам должен все рассказать.

Я представил себе, как Анфиса с таким заявлением приходит к отцу, и он ее мягко, по-отцовски, посылает. Вслух же сказал:

– Доводы твои, конечно, очень интересны, но за ними отчетливо прослеживается праздное любопытство, которое назрело из пребывания в неведении, и я сомневаюсь, чтобы твой отец сразу взял и все рассказал.

Анфиса обиженно опустила голову. Весь внутренний мир этой симпатичной девушки, все эмоции и чувства сразу же проявились на ее лице. Немного посидев с обиженным видом, она подняла глаза и, посмотрев на меня пристально, спросила:

– Ты действительно думаешь, что мной сейчас движет только любопытство?

– Я, пожалуй, так не думаю, но вот твой отец, учитывая твою ситуацию, вправе так считать.

– Если исходить только из моей ситуации – да. Но есть еще и твой сон! – Эта девушка была не из тех, кто легко сдается.

– Мне не представляется ситуация серьезной, если мы подойдем и скажем: вот Толик, он видел сон про Золотой цветок, который ты нашел, расскажи нам про него. У него сразу возникнет вопрос: «Откуда ты знаешь, что я нашел?» Ты ответишь: «Я подслушала». Раз ты подслушала и знаешь про него, значит, ты могла вполне придумать мой сон, как предлог для получения большей информации, чем ты услышала. Глупо будет звучать.

– Может, будет звучать и глупо, – заговорила она, помолчав, – но в любом случае ему сказать нужно. Хотя бы не для того, чтобы он нам рассказал, а для информации – чтобы знал. Я уже тебе сказала, что не считаю эту ситуацию совпадением, поэтому нужно отнестись к ней серьезно. Думаю, мой отец согласится со мной.

– Поделится информацией – это другое дело, – согласился я. – Но я очень сомневаюсь, что ты ему откроешь что-то новое, что он еще не знает…

Она ничего не ответила. Подошла к лестнице и прислушалась.

– Отец приехал. Пойдем вниз, – с этими словами Анфиса начала медленно спускаться по лестнице. Я пошел за ней следом.