Читать книгу #БОЛЬ - Анна Вислоух - Страница 2

Весной 2018 года вышла моя книга «Помните, что всё это было», она написана под псевдонимом Анна Вислоух. Материал, который лёг в основу книги, очень страшный и трудный для изложения – история нацистского лагеря смерти Аушвиц-Биркенау.

С чего начался мой интерес к этой непростой теме?

Всё произошло случайно. В коробке со старыми фотографиями я много лет назад обнаружила снимок. На нём были изображены какие-то военные. Лица мелкие, плохо различимы, стёрты. Но на обороте можно было прочесть, что сделан он 8 августа 1945 года в городе Освенциме…

Мой отец гвардии лейтенант П. А. Костенко со своей демонтажной ротой, входившей в состав 3 отдельного рабочего батальона 39 трофейной бригады 2 Белорусского фронта

Я помнила этот снимок с детства, но он мне ни о чём не говорил. Да, слово «Освенцим» было на слуху, я знала – там был нацистский концлагерь. Но почему мой отец (а на снимке был именно он со своей ротой) оказался здесь в августе, уже после Победы, я не знала. А спросить его, пока он был жив, даже не догадалась.

Вновь я вспомнила про фотографию много лет спустя, когда познакомилась с сотрудниками Воронежского научно-образовательного центра устной истории. Именно они совместно с музеем Аушвиц-Биркенау в польском городе Освенциме уже много лет организуют для российских преподавателей семинары по истории одного из самых страшных лагерей смерти, функционировавших во время Второй мировой войны.

Я рассказала руководителю центра о своей фотографии, она заинтересовалась ею, и на выставке, посвященной истории лагеря в Освенциме и проходившей в Воронеже, эта фотография тоже была в числе экспонатов.

Тогда же я познакомилась с заместителем директора музея Аушвиц-Биркенау Анджеем Кацожиком, и меня пригласили в Польшу. Я съездила в Освенцим, побывала в музее, прошла по территории лагеря, услышала рассказ о нём, увидела архивные фотографии и поняла: я должна написать об этом. Пока мне было не очень ясно, что конкретно я буду описывать, потому что весь материал об этом лагере уместить в одну книгу невозможно.

И только приехав во второй раз, чтобы целенаправленно работать в архиве и задать конкретные вопросы, изучив архивные материалы, свидетельства очевидцев, документы, я поняла, из чего эта книга должна состоять.

Да, сегодня уже много книг издано и свидетельств очевидцев опубликовано. Чем отличается от этих изданий моя книга?

Я не погрешу против истины, если скажу, что книга на русском языке на эту тему, написанная в форме разговора бабушки и внучки и затрагивающая несколько более широкий спектр тем, нежели описание ужасов концлагерей, вышла в России впервые. По крайней мере, при работе над ней я такого издания не встретила. Безусловно, на тему холокоста уже написано и издано достаточно книг и воспоминаний, многие (на русском и на польском языках) мне удалось найти и прочитать.

Но мне кажется, что я сделала попытку расширить тему насколько это было возможно, учитывая, что книги для детей должны быть всё же какого-то определенного объёма. И перегружать их информацией не хотелось. Так что задача передо мной стояла сложная. И в первую очередь – пробудить интерес к теме, чтобы прочитавшим эти истории захотелось узнать больше. А сейчас для этого есть все возможности. Было бы только желание.

Нацистский лагерь смерти Аушвиц I в г. Освенцим, Польша

Когда я начинала работать, то помимо архивных документов музея Аушвиц стала разыскивать книги, в том числе и детские. И к своему удивлению, поняла, что таких изданий крайне мало. На русском языке книги для современных подростков по этой теме можно перечитать по пальцам одной руки.

Много книг на польском, английском, немецком, иврите… В Европе, Америке и Израиле разговор с детьми о холокосте начинают с раннего детства. Есть книги бывшей узницы Аушвица Батшевы Даган, предназначенные для совсем маленьких детей. Увы, на русский они не переведены. Как и книги Джейн Йолен на эту тему. Её книгу на английском языке «Дьявольская арифметика» я тоже прочитала.

Поэтому предназначена моя книга, в первую очередь, для подростков, старшеклассников, студентов. Здравый смысл мне подсказывал, что чем ближе литературное произведение о холокосте к реальности, тем эффективнее оно помогает читателям понять, что же на самом деле произошло. Но главная трудность в процессе создания убедительной литературы на эту тему другая: описываемые события так страшны, что в них почти невозможно поверить.

И я подумала: что, если для того, чтобы почувствовать реальность событий, пропустить их через мир воображения? Поэтому некоторые события в книге как бы реконструированы. Жанр повествования выбран так, чтобы получилась смесь документалистики и выдумки (этот жанр называют докуфикшн, он используется не только в кино, но и в литературе), т.е. в книге факты чередуются с фантдопущением, погружением в события. Три плана, в которых ведется повествование, постоянно меняются.

Я хорошо понимала, что ничего толкового не получится, если просто завалить читателя-школьника бесчеловечными фактами, надо оставить место для самостоятельного анализа. В то же время в книге присутствует интрига, расследование истории старой военной фотографии.

Для того, чтобы старшеклассники заинтересовались темой холокоста, истоков нацизма, темой Второй мировой, Великой Отечественной войны, обо всем этом нужно говорить им отдельно, потому что на уроках истории в школе они это не «проходят».

Чтобы написать довольно краткую историю лагеря смерти Аушвиц-Биркенау, мне пришлось прочитать очень много книг и документов на русском и польском языках, посмотреть несколько фильмов, в том числе документальных, пройтись по огромному числу ссылок в интернете, в том числе и на польских сайтах, два раза съездить в музей.

Мне нужно было не просто рассказать о том, что такой лагерь существовал, но и коснуться вообще проблемы зарождения нацизма, проблемы подчинения воли одного человека другому, бездумного исполнения приказов, вопроса существования зла на Земле. Все эти проблемы сами по себе настолько глобальны, что каждой можно посвятить целые тома исследований. И они уже есть.

И если читатели захотят узнать больше, это всегда можно сделать. Тем более, что в конце книги я даю большой список литературы, фильмов и ссылок на интернет-ресурсы: 85 книг на русском, 12 на польском, более 20 фильмов.

Как написал известный российский педагог Дима Зицер, «с нивелирования восприимчивости к чужой боли начинались самые страшные события в истории». Мне кажется, что это своеобразная квинтэссенция той мысли, которую я хотела бы донести до молодых людей. Удалось мне это или нет, судить, конечно же, читателям.

Книгой «Помните, что все это было» я начала цикл изданий для подростков о преступлениях нацизма во время Второй мировой войны. «#Боль» – вторая книга этого цикла. И в ней я тоже использую художественные приёмы, на этот раз придумалась мистическая история, произошедшая в вымышленном мире, но рассказ мой – о ещё одном реальном страшном месте, где преступления нацистов достигли вершины цинизма и человеконенавистничества, о клинике Ам Шпигельгрунд, которая во время Второй мировой войны находилась в Вене. Туда отправляли детей, которые не соответствовали критериям «наследственной ценности» и «расовой чистоты». Часто с разрешения родителей… Возглавлял клинику врач-нацист Эрвин Екелиус.

На допросах во время следствия многие организаторы так называемой программы эвтаназии заявили, что считали убийство детей в Шпигельгрунде ключевым элементом двойной задачи, поставленной национал-социалистами – с одной стороны, помочь детям, считающимся достойными спасения, и с другой стороны, убрать тех, кого не стоит спасать.

Эрвин Екелиус прямо высказался во время допроса в Москве в 1948 году: «Вся деятельность клиники должна была осуществляться по двум направлениям – лечение больных детей и убийство безнадежных больных». Врач из Шпигельгрунда, доктор Марианна Тюрк, утверждала, что отбор был основан на принципах, строго определенных национал-социалистической «наукой». Во время слушаний, состоявшихся в Вене в октябре 1945 года, она заявила, что «это должно было быть что-то совершенно новое, основанное на наблюдении, с тем, чтобы дети могли правильно ориентироваться».

В Шпигельгрунде «наблюдение» означало определение потенциальной пользы ребенка для нации. Персонал должен был устранять несовершеннолетних, которые считались ненужным бременем для национального сообщества, поскольку они физически и/или поведенчески были непригодны для образования или будущей работы. В клинике за годы нацистского режима убито около восьмисот детей. Да, это было не единственное такое учреждение. Что стоил только лагерь для польских детей в городе Лодзь… Автор книги об этом лагере «Дети, которых нет» Рената Пятковская написала: «Это место, где умер закон о защите детей в ту же минуту, как был создан». Так же, как он умер и в Ам Шпигельгрунд и ещё в сотне таких же чудовищных учреждений.

Третья книга цикла будет посвящена истории лагеря Моновиц III-Аушвиц, принадлежавшего немецкому концерну ИГ Фарбен. Таких военных предприятий, как Моновиц, на территории Германии и оккупированных ею стран были тысячи. В приказе Верховного Главнокомандующего от 23 февраля 1945 года среди прочих трофеев, доставшихся нашим войскам за сорок дней наступления, указаны военные заводы, производящие танки, самолеты, вооружение и боеприпасы. Все эти трофеи необходимо было учесть и охранять, а заводы – демонтировать.

После окончания войны в Европе для трофейной службы наступил особый период. Необходимо было завершить работы по очистке театра военных действий, эвакуации и реализации остатков трофейного имущества.

И кроме этого, на трофейную службу была возложена задача по военно-экономическому разоружению нацистской Германии. Поэтому в июне 1945 года на базе трофейных управлений фронтов были организованы отдельные трофейные управления, которые вошли в состав групп войск с подчинением командующим.

В это время мой отец был назначен командиром роты 3 отдельного батальона 39 отдельной трофейной бригады. В августе 1945 года рота под его командованием занималась демонтажем оборудования заводов Аушвиц III-Моновиц. Часть его была передана Польше для создания своей химической промышленности, но сам завод и лагерь в Моновице, в отличие от Аушвиц I и Аушвиц II-Биркенау, не сохранились.

Отец за эту операцию был награжден орденом Красной Звезды. В его наградном листе такая запись: «…Командуя рабочей ротой, обеспечивал выполнение правительственного задания по демонтажу предприятий и сбору народнохозяйственного имущества».

Начав собирать сведения об этом лагере, я поняла, что они ещё более скупы, чем о клинике Ам Шпигельгрунд, почти вся литература только на иностранных языках. Поэтому работа над проектом «Моновиц» впереди.

Нацистский лагерь Аушвиц III-Моновиц в г. Освенцим

Мне часто задают вопрос: почему именно эта тема? Ответ прост: чтобы не забывали. Свою миссию, как писателя, я вижу в просвещении и молодых, и людей более старшего возраста. Это встречи в школах, библиотеках, музеях, везде, где меня просят выступить и задают волнующие слушателей и читателей вопросы. Я стараюсь честно на них ответить.

Тема Второй мировой и Отечественной войн, нацистских преступлений уже глубоко внутри меня, она не дает мне жить спокойно, я буду изучать её и дальше. И если хоть сотая доля процента прочитавших книгу продолжит искать ответы на вопросы, на которые я, возможно, не смогла ответить, я буду считать свою миссию выполненной.

Людмила Шилина

(псевдоним Анна Вислоух),

писатель, публицист,

г. Воронеж

www.annawyslouch.com

История основана на реальных событиях. Все персонажи, как и локализация действия, собирательные, любые совпадения случайны.

Памяти детей, погибших в годы

Второй мировой войны в венской клинике Ам Шпигельгрунд