Читать книгу Сожительница - Антон Поп - Страница 1

Антон проворачивал ключом не спеша, допуская появление скрипа, хотя утром он смазывал замок машинным маслом, выстрелив им из пластмассового шприца в замочную скважину. Шпионская осторожность не помогла – механизм все же предательски скрипнул, и ржавчина высоким надрывным звуком потревожила стены длинного коридора типичной общаги провинциального городка. Стены отозвались затхлым дыханием недовольства, которое они источали, израненные временем, безразличием жильцов и жилищно-коммунальных служб. Но не только о спокойствии стен беспокоился общежитель. Резкий звук по обыкновению разбудил Марину. Дверь её комнаты распахнулась, и из-за косяка появилась высокая пышная грудь. Казалось, соседка нарочно выставляет ее вперёд для большего соблазнительного эффекта. Ситцевая ночнушка в точности повторяла пикантные формы. Особо изящно выделялись острые соски, от вида которых Антон невольно начинал облизывать языком свои губы. Марина выглянула из-за косяка и, томно, с ног до головы осмотрела своего соседа, будто пытаясь во внешнем виде найти признаки, объяснявшие скрип его замка в три часа ночи. Что заставляло бывшего мужа настолько допоздна работать? В её вопросительном взгляде не было упрёка – она смотрела на Антона любящими глазами свободной одинокой женщины. Нет, она не спала – она терпеливо ждала его, как и всегда, как и когда-то, не так давно, ещё будучи женой, не могла уснуть без его тяжелого аритмичного дыхания. Невидимые лучи из её голубовато-зеленых глаз без остатка тонули в мрачном округло-квадратном, с высоким вогнутым лбом, лице. Своей мрачностью лицо Антона будто стремилось приобрести способность совсем не отражать света. Тусклая коридорная лампочка уже не могла, исходившим от неё светом, нащупать глаза, поэтому на фоне чёрного овала Марина разглядела только шевелившиеся губы.

– Мокрицы… – уставшим, слегка осипшим голосом сказал Антон, впиваясь глазами в маринину руку, по которой суетливо с места на место бегали две мокрицы.

Марина брезгливо, но с видом уверенного превосходства, смахнула их с руки и про себя возмутилась: «Конечно, мокрицы его только и заинтересовали, совсем импотентом стал». Горделиво отведя взгляд от Антона, Марина схватилась за дверную ручку и с нарочитым недовольством хлопнула дверью.

Сидя на кровати в своей стандартной тринадцатиметровой комнате, Марина, уткнувшись в подушку, зарыдала. Время от времени, она отрывала голову от пропитавшейся слезами подушки и оглядывала через призму ночной темноты свою скудно обставленную комнату. Женщина словно искала в этом тесном пространстве хотя бы кого-нибудь, кто мог её утешить. На самом же деле в эти паузы она сосредотачивала внимание на воспоминаниях, достававшие из глубин её существа счастливые моменты в жизни с Антоном. Они упивались друг другом. Страстные ночи проводили то у неё, то у него. Никто не был свидетелем ни слухом, ни зрением их брачных оргий. Слева за стенкой находилась общая на этаж кухня, комната справа (она же слева от антоновой комнаты) давно пустовала, сверху соседствовали голуби, залетавшие на чердак, а внизу комнаты посуточно сдавались в аренду и их временные обитатели не интересовались жизнью постоянных жителей общаги. Комната Антона была угловой, в тупике коридорного ответвления, поэтому справа у него соседей не было. Коридорная стена напротив комнат была глухой, за ней находились туалеты и душевые кабины. Вход в них располагался со стороны большого коридора. Марина и Антон жили здесь достаточно изолированно от остальных жителей большого общежития. Это обстоятельство придавало семейной жизни особую фривольность. Предварительные ласки могли начинаться в его комнате, продолжаться в коридоре и заканчиваться сексом в её жилище. В этом было особое наслаждение – считать общедомовые квадратные метры своими и ощущать себя жителями трёшки. Марине думалось, что счастье её продлится вечно. Но спустя пол года брак распался. Случилось это неожиданно для неё. Впрочем, за месяц до развода был случай, который, возможно, повлиял на его решение уйти. Марина имела неосторожность высмеять кривой пенис Антона. Нельзя сказать, что этот фактор ей не нравился, наоборот, её всякий раз возбуждала эта особенность полового партнёра. За месяц страсть между ними охладела, Антон стал задумчивым и часто задерживался на работе. За две недели до развода он начал подрабатывать в такси и стал возвращаться домой далеко за полночь. Запирался в своей комнате и перестал совсем общаться с Мариной.

Антон вошёл в комнату дико уставшим от ночной смены. Завалившись на кровать в чем есть, он расплылся в улыбке от осознания того, что совсем немного оставалось накопить денег на желанную покупку. Зарплаты преподавателя в местном ПТУ хватало лишь на еду, ярмарочную одежду и оплату коммунальных услуг. Поэтому ради заветной покупки он устроился подрабатывать в службу такси. Заказы брал через агрегатор, к какому-либо графику работы привязан не был. Влезать в кредитную историю Антон не хотел принципиально. Однажды, купив в кредит ноутбук, он с каждым ежемесячным платежом сильно нервничал от осознания переплаты. С тех пор преподаватель биологии зарекся не становиться банковским должником.

Месяц спустя после случая с мокрицами ранним субботним утром Марина вышла на небольшой балкон своей комнаты. Надо сказать, комнат с балконом в этом доме было совсем немного. На улице густая зелень ударила по марининым глазам, ветер туда-сюда переливал смесь из листьев берёзы, клёна и тополя. Солнечные лучи то отражались, то поглощались кронами деревьев, в зависимости от того, какой стороной ветер обращал листья к солнцу. Марина опустила голову вниз, по обыкновению изучить обстановку во дворе. За ночь ничего не изменилось, как впрочем и за несколько последних лет. Те же скрипучие качели, на которой Марина любила покататься, возвращаясь из школы; та же скамеечка около песочницы, на которой любила сидеть её мама, глядя на дочку-малышку, перебрасывавшую совочком с места на место песок; та же тётя Зина, уже пенсионерка, сидела у подъезда, лузгая семечки. Непривычным, и даже странным, было появление грузовика с логотипом «Мебель от Ларисы». Он припарковался кормой к подъезду, и из кузова руками мускулистых парней стали вытаскиваться коробки разного размера. Они пропадали во входном отверстии общежития и отправлялись к заказчику по тёмным коридорам здания.

– Кто это у нас разбогател до полупремиальной мебели? – лениво и ехидно пробормотала себе под нос ещё непроснувшимся голосом Марина, – у кого денег подзанять?

Окончательное пробуждение ото сна наступило через пару минут, когда из коридора заслышались мужские голоса, которые через прерывистое дыхание что-то без конца комментировали. Любопытство баскетбольным броском отправило Марину ко входу. Ловким движением она открыла дверь и, высмотрев этикетку на одной из коробок, прочитала: кровать двуспальная «Евро». Марину охватило двоякое чувство. С одной стороны, затеплилась надежда, что Антон намерен восстановить отношения с ней, но это чувство затронуло очень поверхностно и было из области мечтательного. С другой стороны, торкнуло – это для другой. И данная догадка гораздо глубже проникла в голову. Марина медленно, в раздумьях, закрыла дверь и в состоянии озадаченности принялась готовить завтрак.

Целый день женщина безвылазно провела дома – желала увидеть ту, с которой Антон собирался разделить ложе в полкомнаты. Что бы она ни делала, смотрела ли телевизор, читала ли книгу, готовила ли еду, её внимание раздваивалось в сторону коридора. Вечером, когда пространство за окном залилось тёмной синевой, а от земли по воздуху распространялся стрекот цикад, за тонкой коридорной стеной зачастили чьи-то незнакомые шаги. Марина вскочила с дивана, волнение перед возможной встречей с той удвоило сердцебиение. Но этот волной отталкивающий процесс не остановил женщину, и она гневно пихнула дверь в коридор, видимо подсознательно желая ещё на подступах свалить с ног нежеланную гостью. По коридору, в сторону лестничной клети, удалялась высокая мужская спина. Все детали силуэта были хорошо знакомы: выпуклый затылок с русыми прямыми волосами, тонкая длинная шея, переходящая в широкие плечи, узкий таз, раздваивающийся на две длинные ноги. Это был Антон. Нехарактерная поступь – вот, что смутило Марину. Быстрые шаги настолько чуждо смотрелись в исполнении Антона, что чувство тревоги холодными бусами пробралось в душу Марины. «Гм…, а может это не он… да нет… как же?… Он это. Выцветшая клетчатая рубашка, не по строчкам выглаженные брюки, сверкающие пятки начищенных до блеска туфель – все на месте» – с этим шлейфом сомнения Марина не спеша, как-бы не хотя, вышла на балкон.