Читать книгу Этот день - Бланка Липинская - Страница 5

Когда я проснулась, сквозь поднятые жалюзи в комнату лился солнечный свет. Я потянулась к телефону и охнула, увидев время. Было десять. Свадьба была запланирована на четыре часа, но я решила, что время еще есть. Массимо, как всегда, исчез, так что я надела халат и пошла на верхнюю палубу.

За столом, который ломился от блюд, сидела Ольга и рылась в телефоне. Я села рядом и потянулась к чаю.

– Меня сейчас стошнит, – сказала я, делая глоток.

– Тебе опять плохо, бедняжка?

– Немного, особенно от мысли, что я ем за столом, на котором ты вчера трахалась.

Ольга рассмеялась и отложила телефон.

– Тогда не купайся в джакузи, не катайся на скутере и не сиди на диване в большой гостиной.

– Ты невыносима, – сказала я, мотая головой.

– Конечно, – ответила довольная подруга. – И ты была права, у них это в крови. Меня еще никогда так хорошо не трахали. Наверное, еще воздух тут способствует. Ну и этот огромный член. Бомба!

– Ладно, Оля, я сейчас реально блевану.

Внезапно у стола появился Доменико. Он был одет гораздо менее официально, чем обычно, на нем были спортивные штаны и черная футболка. Волосы свободно падали ему на лицо, он выглядел так, будто только что проснулся. Он налил себе кофе и надел солнцезащитные очки.

– В двенадцать у вас парикмахер, потом макияж, в три я тебя заберу. Платье готово и ждет в комнате, Эми будет в два тридцать, чтобы помочь тебе одеться. А у меня такое похмелье, что, извините, мне нужна реанимация.

Сказав это, он достал пакетик и высыпал белый порошок на тарелку. После он откинулся на спинку стула, сложил руки за головой и выдохнул:

– Мне лучше.

Я сидела, смотрела на них и думала о том, почему они так равнодушны друг к другу, будто вчерашней ночи вообще не было.

– Ну хорошо, а когда вы собирались сказать мне о свадьбе?

Ольга отвела глаза, развела руками, ища спасения у Доменико, а он показывал пальцем на нее, будто пытаясь защититься.

– Ольга должна была тебе сказать. То, что она тянула, – не моя вина.

– А ты давно знал? – перешла я в атаку.

– С того дня, как ты согласилась выйти за дона, но…

Я подняла руку, дав ему знак замолчать, и закрыла лицо руками.

– Милая, ты будешь довольна, вот увидишь, – сказала Оля и погладила меня по голове. – Свадьба как в сказке, цветочки, голубочки, фонарики. Все будет так, как ты хотела.

– Ммм, гангстеры, мафия, оружие, кокс. Свадьба мечты.

Тут Доменико поднял тарелку, будто собирался произнести тост, и втянул еще дорожку.

– Не расстраивайся, – сказал он, потирая нос. – В соборе их не будет, придут только главы семейств и ближайшие партнеры. Кроме того, в храме Мадонны-делла-Рокка не так много места, будет мало людей, не волнуйся. А теперь тебе надо поесть.

Я посмотрела на стол и скривилась. Я так волновалась, что не могла проглотить ни кусочка.

– Где Массимо? – спросила я.

– Вы увидитесь в храме, у него кое-какие дела. Но, между нами, мне кажется, он умирает от страха. – Доменико хитро улыбнулся. – Он не спал с шести утра, я знаю, потому что тоже не спал. Мы поболтали, и он вернулся на землю.

Через час я стояла в своей комнате и пялилась на чехол с платьем. «Сегодня я выхожу замуж», – думала я. Я взяла телефон, позвонила маме. Мне хотелось плакать, я понимала, что все не так. Через несколько гудков я услышала ее голос. Она спросила, как дела, как работа, а я вместо того, чтобы рассказать ей правду, начала врать. Честно я ответила только на вопрос, как дела с Массимо. «Прекрасно, мама!» – ответила я. А потом она рассказала, как дела дома, как папа. Собственно, в разговоре не было ничего по существу, но он был мне очень нужен. Было двенадцать, когда мы закончили. Едва я положила трубку, как в спальне появилась Ольга.

– Нет, не говори, что ты еще даже душ не приняла! – закричала она, вытаращив на меня глаза.

Все еще с телефоном в руках я опустилась на колени и разрыдалась.

– Оля, я не хочу! – ревела я. – Здесь должна быть моя мама, папа должен вести меня к алтарю, брат должен быть свидетелем. Твою мать, все не так! – Я прижала колени к груди. – Оля, давай сбежим! Возьмем машину и хотя бы ненадолго исчезнем.

Оля стояла неподвижно, удивленно подняв брови, и смотрела, как я катаюсь по полу.

– Так, хорош рыдать, вставай, – сказала она уверенно. – Это просто паническая атака, дыши. Иди, прими душ, сюда сейчас придет вся эта армия стилистов и парикмахеров.

Я не реагировала на ее приказы и все еще сидела, обхватив колени руками.

– Лари, – сказала она мягко, садясь рядом. – Ты любишь его, а он тебя, не так ли? Эта свадьба неизбежна. Кроме того, это всего лишь бумажка, поставить галочку. Когда ты завтра проснешься, ничего не изменится. Мы будем вместе. В обычной ситуации я бы предложила тебе напиться, но сейчас нельзя. Так что я напьюсь за тебя.

Несмотря на добрые слова, я продолжала реветь и повторять, что сейчас я убегу и мне никто не нужен.

– Лара, ты меня уже бесишь! – закричала Ольга, хватая меня за ногу. Она за щиколотку поволокла меня в ванную. Я пыталась вырваться, но она была сильнее. Она затянула меня в душ и, не обращая внимания на то, что я одета, включила холодную воду. Я подскочила, желая ей отомстить.

– Раз уж ты на ногах, умойся, а я закажу еще безалкогольного говна, может, нам удастся перехитрить твою голову. – Она махнула рукой и вышла из ванной.

Я приняла душ, вытерлась, обмотала голову полотенцем и надела халат. Мне было уже лучше, страхи исчезли. Вид спальни меня поразил. Комната превратилась в настоящий салон. Два столика с зеркалами, лампочками, килограммами косметики, сотнями кисточек, несколько фенов, щипцов и команда из десяти человек, вытянувшихся по струнке при виде меня.

– Садись, выпей, – сказала Ольга, указывая на стул рядом.

Было уже больше двух, когда я поднялась из кресла. Я никогда еще так не уставала сидеть. Моя довольно короткая стрижка превратилась в красивый кок, мастерски дополненный кучей искусственных прядей. Чтобы разница была не слишком заметна, пучок аккуратно крепился на затылке, а остальные волосы были гладко зачесаны назад и открывали лицо. Прическа была элегантной, скромной и стильной. Идеальной для такого случая. Доменико организовал отличных стилистов, которые выполнили работу прекрасно.

Мне подвели глаза, в целом в макияже преобладал коричневый цвет, а губы были слегка подчеркнуты пудрово-розовым. Я выглядела свежо и прямо светилась. Взгляд подчеркивали красивые накладные ресницы. Лицо было идеально контурировано при помощи нескольких слоев основ и тонов, в итоге я была не очень похожа на себя, по крайней мере, точно не на себя обычную.

Я была в восторге и не могла на себя насмотреться. Я никогда еще не выглядела так невероятно, как сейчас. Даже мой образ на Венецианском фестивале не шел ни в какое сравнение.

Пока я наслаждалась своим отражением, в комнату влетела Эми, а Оля застыла, делая вид, что ищет что-то в телефоне. Эми поздоровалась, чмокнула нас и распаковала платье.

– Ну хорошо, девочки, поехали, – сказала она и взялась за вешалку.

Пока мы застегивали молнию, я поняла, что либо платье село, либо я поправилась. Вместе мы наконец застегнули все, что нужно, а Эми смогла заняться фатой.

Ближе к трем часам мы были готовы, я чувствовала, как бешено бьется сердце, мешая дышать.

Ольга стояла рядом и сжимала мою руку. Я видела, что ей хочется плакать, но осознание того, что на ней такой шикарный макияж, ее останавливало.

– Я собрала тебе вещи к первой брачной ночи. Сумка около ванной. В ней косметика и белье.

– Брось еще, пожалуйста, розовый мешочек из ящика у кровати.

Ольга заглянула в ящик.

– На кой черт, блин, тебе вибратор в первую брачную ночь? – рассмеялась она. – У вас какие-то проблемы?

Я обернулась к ней, подняв брови.

– Именно что никаких. Я планирую кое-что новенькое по такому случаю.

– Ты долбаная извращенка. Именно поэтому мы дружим так давно. Я забыла помаду, сейчас схожу в свою комнату и вернусь.

Через несколько секунд я услышала крик.

– Блин, тебе нельзя, это к несчастью!

Я обернулась и увидела в дверях моего восхитительного жениха. Когда он посмотрел на меня, он замер. Я пыталась сохранять спокойствие. Мы ошеломленно рассматривали друг друга. Потом Массимо подошел ко мне.

– Плевал я на ваши традиции и приметы! – сказал он, отодвигая мою фату. – Я не мог сдержаться, я должен был тебя увидеть.

Массимо ругался редко, обычно в постели или когда по-настоящему злился.

– Я боюсь, – прошептала я, глядя ему в глаза.

Он взял мое лицо в ладони, поцеловал в губы, потом отодвинулся немного назад и окинул меня спокойным взглядом.

– Я рядом, малышка, – сказал Массимо мягко. – Ты такая красивая… Ты выглядишь как ангел… – Он закрыл глаза и прижался лбом к моему лбу. – Я хочу, чтобы ты как можно быстрее стала моей. Я люблю тебя, Лаура.

Мне безумно понравилось, как он это сказал. Меня охватила неописуемая радость. Этот крепкий орешек, жестокий и опасный человек открывал мне свою нежность. Я хотела, чтобы эта минута длилась вечно, чтобы никуда не нужно было идти, ни с кем видеться, чтобы в мире были только мы вдвоем.

Издалека до меня доносились голоса Доменико и Ольги, но никто из них не решался нас прервать. Блэк открыл глаза и снова легко поцеловал меня в губы.

– Пора, малышка, я буду тебя ждать, поспеши.

Он пошел к лестнице и исчез.

Пока он уходил, я как зачарованная смотрела ему вслед. На нем были чудесный темно-синий смокинг, белая рубашка, бабочка в цвет костюма. К бабочке были приколоты миниатюрные цветы под цвет моего платья. Он выглядел как модель, сбежавшая с показа Armani.

Я услышала шаги Ольги, она зашла и поправила мне фату.

– Твое платье будто демон создал, – смешно косясь на мои бока, сказала она. – В нем же ходить невозможно, что уж говорить про лестницу. Ты готова?

Я кивнула и крепко взяла ее за руку.

Церковь Мадонны-делла-Рокка располагалась практически в самой высокой точке Таормины. Это впечатляющее сооружение XII века отреставрировали в 1640 году, и оно по сей день живописно возвышалось над городом. Немного ниже находился замок. Внизу поблескивало темно-синее море.

Я вышла из машины и увидела белую ковровую дорожку, ведущую к входу, рядом – цветочные декорации. Вид нарушали только мужчины в черных костюмах, охраняющие вход.

Церковь – одна из главных достопримечательностей города, упорные туристы преодолевали сотню ступеней, чтобы ее увидеть.

– Мне нужно внутрь, я буду ждать тебя там. Люблю тебя, – прошептала Ольга и крепко обняла меня.

Я растерянно стояла у начала ковровой дорожки. Доменико подошел, взял мою руку, направил ее, чтобы я держала его под руку.

– Я знаю, что на этом месте должен быть не я, но для меня это огромная честь, Лаура.

Я нервно топталась на месте и кивала.

– Чего мы ждем? – наконец спросила я с раздражением.

Внезапно вокруг зазвучала музыка, невероятно красивый женский голос запел «Ave Maria».

– Этого, – улыбнулся Доменико. – Идем.

Он слегка потянул меня в сторону входа, и мы пошли, а мой невероятно длинный шлейф тянулся за нами. На ступеньках, заставленных охраной, стояла кучка случайных зевак, которые зааплодировали при виде меня. Я нервничала и одновременно была спокойна, радовалась и вместе с тем паниковала. Чем ближе мы подходили к входу, тем сильнее билось мое сердце. В конце концов мы перешагнули порог, и песня зазвучала громче, наполняя каждую клеточку моего тела. Люди в церкви замерли при виде меня, а я смотрела прямо перед собой. Около алтаря, обернувшись ко мне, стоял мой ослепительный будущий муж. Доменико подвел меня к нему и встал около Ольги.

Когда я подошла, Массимо схватил меня за руку, легонько ее поцеловал и сжал, когда я взяла его под руку. Священник начал, а я пыталась отвлечься от мыслей о доне и сосредоточиться на церемонии. Он был моим, через пару минут мы засвидетельствуем это перед миром раз и навсегда.

Церемония прошла очень быстро, для меня ее провели на английском языке. Честно говоря, я мало что запомнила, так я нервничала и молилась, чтобы все закончилось.

После мы пошли в часовню, чтобы подписать документы. Пока мы туда шли, я наконец огляделась по сторонам. Гости едва помещались на лавках, а доминирующий в их одежде черный цвет больше ассоциировался с похоронами, чем со свадьбой. Если когда-нибудь меня попросят описать свадебную церемонию мафиози, я опишу ее именно так. Мужчины с лицами, отражающими их характер, бесстрастно смотрели на нас, перешептываясь, а их уставшие партнерши нетерпеливо переглядывались и смотрели на экраны мобильных телефонов.

Все формальности заняли больше времени, чем я ожидала, поэтому, когда мы вышли, я с удивлением обнаружила, что никого уже нет. Я встала у выхода, глядя на город и море, а толпа туристов на лестнице пыталась меня сфотографировать. Охрана не давала им этого сделать. Но меня все это почти не трогало.

Я крутила на пальце платиновое колечко, которое идеально подходило к помолвочному кольцу.

– Неудобно, госпожа Торричелли? – спросил Массимо, обнимая меня за талию. Я улыбнулась и посмотрела на него.

– Не верится.

Блэк наклонился и поцеловал меня долгим, глубоким, очень страстным поцелуем. Этот вид взволновал толпу, люди начали свистеть и аплодировать, но мы не обращали на это внимания, настолько мы были заняты друг другом. Когда мы закончили, он взял меня под руку и повел к ожидающей машине. Я помахала туристам, и мы исчезли, оставив их осматривать церковь.

Я с немалым трудом влезла в машину. Из-за очень узких улиц мы ехали не на лимузине, а на белом двухместном «Мерседесе-SLS AMG», который, впрочем, привлекал больше внимания, чем все лимузины мира вместе взятые.

Массимо сел за руль и завел мотор.

– Осталось самое трудное, – сказал он. – Лаура, я хотел бы, чтобы на этот раз ты была послушна и не ставила под сомнение ни одного моего решения, ни одного моего слова или поступка. Ты сможешь сделать это сегодня для меня?

Я с удивлением смотрела на него: никак не могла взять в толк, о чем это он.

– Ты намекаешь, что я не умею себя вести? – раздраженно спросила я.

– Я намекаю, что ты не умеешь себя вести в моем кругу, а у меня сейчас нет времени тебя учить. Милая, речь идет о бизнесе и имидже семьи, не о нас с тобой. Многие доны – это ортодоксальные мафиози, они живут немного в других реалиях, по-другому относятся к роли женщины. Ты ненароком можешь их обидеть или показать неуважение, подорвав этим мой авторитет, – примирительно сказал Массимо и положил руку мне на колено. – Плюс в том, что большинство из них не знает английского, но они очень внимательные, так что следи за своим поведением.

– Мы женаты всего двадцать минут, а ты уже меня дрессируешь! – злобно сказала я. Массимо вздохнул и со злостью ударил руль.

– Именно об этом я и говорю! – крикнул он. – Я тебе слово, а ты мне десять.

Я сидела и обиженно смотрела в окно, размышляя о его словах. Мне уже осточертела эта еще не начавшаяся вечеринка.

– Я согласна на роль браслета, но с одним условием.

– Браслета? – Он удивленно поморщился.

– Да, Массимо, браслета. Знаешь, такой ничего не значащий аксессуар, который носится просто так. У него нет никакой другой функции, кроме как блестеть и украшать руку. Я буду как такой аксессуар, если ты потом разрешишь мне на один день полностью забрать власть в нашей паре.

Блэк откинулся на сиденье и злобно уставился вперед.

– Если бы ты не была беременна, я бы остановился и несколько раз дал тебе по заднице. А потом сделал бы то, что уже однажды делал с твоей маленькой попкой. – Он повернулся ко мне. – Но из-за твоего нынешнего состояния мне придется обойтись словами, так что я дам тебе час власти.

– День, – не сдавалась я.

– Не перегибай, малышка. Час, причем ночью. Я боюсь того, что ты можешь сделать днем.

Я на минутку замолчала, обдумывая свой коварный план.

– Хорошо, Массимо, час ночью, и ты не будешь перечить.

Он знал, что я использую эти шестьдесят минут по максимуму, и было видно, что он уже жалеет, что согласился на это.

– Итак, браслетик, – пробурчал он. – Будь умничкой и слушайся мужа.

Через несколько минут мы остановились у старинного отеля, подъезд к которому блокировали два внедорожника и несколько крупных мужчин в черных костюмах.

– Что происходит? – спросила я, оглядываясь по сторонам.

– Наша свадьба.

Шокированная этим видом, я вдруг почувствовала, как мой желудок поднимается к горлу: пятнадцать человек с оружием, похожие на танки машины и маленькая я. Я откинулась в кресле и закрыла глаза, пытаясь выровнять дыхание.

– Спокойно, – сказал Массимо, беря меня за запястье, чтобы измерить пульс, и глядя на часы. – Малышка, твое сердце так стучит, что происходит? Тебе дать лекарства?

Я помотала головой и посмотрела на него.

– Дон, зачем все это?

Блэк с серьезным лицом продолжал смотреть на часы, считая пульс.

– Здесь собрались главы почти всех сицилийских семей, а также мои партнеры с континента и из Америки. Уверяю тебя, многие хотели бы войти сюда и сделать памятные фотографии, не говоря уже о полиции. Я думал, ты привыкла к охране.

Я пыталась успокоиться, но такое количество людей с оружием испугало меня и практически парализовало. В моей голове проносились черные мысли, связанные с возможностью покушения на наши с Массимо жизни.

– Привыкла, но чтобы настолько?

– Представь себе, что каждый приезжает с такой охраной, с которой мы ездим каждый день. Вот их и становится так много. – Он похлопал меня по руке. – Тебе ничего не угрожает, если ты боишься этого. Точно не здесь и не тогда, когда я рядом.

Он прижал мою руку к губам и внимательно посмотрел мне в глаза.

– Готова?

Я не была готова и вообще не хотела выходить из машины, мне было ужасно страшно и хотелось плакать. Но я знала, что чаша эта меня не минует, избежать торжества нельзя, так что пришлось покивать.

Блэк вышел из машины и помог выйти мне. Мы шли ко входу, а мне хотелось провалиться сквозь землю или хотя бы опустить фату, чтобы спрятаться.

Когда мы вошли в зал, раздались громкие аплодисменты и крики. Массимо остановился и с каменным лицом движением руки поприветствовал присутствующих. Он стоял уверенно, слегка расставив ноги, одной рукой обнимал меня за талию, а другую убрал в карман. Один из сотрудников подал ему микрофон, и полилась красивая итальянская речь. Меня совершенно не смущало, что я ничего не понимаю, потому что Массимо выглядел настолько привлекательно, что у меня подгибались колени. Через несколько минут он закончил, отдал микрофон и проводил меня в конец зала за стол, где я с облегчением увидела Ольгу.

Как только я села на место, ко мне подошел Доменико и прошептал:

– Твое безалкогольное вино справа, официант знает, что ты пьешь только его, можешь не волноваться.

– Я перестану волноваться, Доменико, когда вся эта вечеринка закончится и я лягу в кровать.

Ольга подвинулась ко мне и с довольной улыбкой начала по-польски:

– Блин, ты видишь то же, что и я? Это же какой-то слет мафиози и проституток. Я не вижу ни одного нормального человека. Чуваку справа лет двести, а телке, которая елозит рукой по его колену, меньше, чем нам. – Оля смешно поморщилась. – Даже по моим меркам это отвратительно. А тот черный через два столика…

Я обожала Олю и то, с какой легкостью она умеет меня успокоить. Не обращая ни на кого внимания, я рассмеялась. На это Массимо медленно повернулся ко мне и посмотрел на меня неодобрительно. Я улыбнулась ему максимально искусственной улыбкой и вернулась к Ольге.

– А еще смотри, там, в конце, – продолжала она, – она выглядит как ангел Victoria’s Secret. А знаешь, мне нравится.

Я с некоторым волнением посмотрела в том направлении, куда она показывала. В конце зала в чудесном черном кружевном платье сидела женщина, которая пыталась отобрать у меня Массимо, – Анна.

– Что здесь делает эта дрянь? – прорычала я, сжимая кулаки. – Помнишь, Оля, я рассказывала, как Массимо исчез, когда мы были на Лидо? – Оля покивала. – Это та самая сука, из-за которой его чуть не убили.

Когда я выжала из себя эти слова, я почувствовала, как в моем теле поднимается волна бешенства. Я встала и, приподняв огромный шлейф, пошла в ее сторону. Я не хотела, чтобы эта дрянь была у меня на свадьбе, и мне было совершенно неинтересно, откуда она здесь взялась. Если бы у меня при себе было оружие, я бы просто ее застрелила. Все дни страданий, каждая слезинка и каждое сомнение в чувствах Массимо были ее виной.

Я чувствовала на себе взгляды гостей, но меня это не волновало: это мой день, моя свадьба. Когда я уже приближалась к столику, горя жаждой мести, я почувствовала, как кто-то крепко берет меня за руку и тянет дальше, минуя Анну. Я повернулась и увидела мужа, который вел меня на паркет.

– Вальс, – прошептал он и кивнул оркестру еще до того, как раздались аплодисменты.

Я не хотела танцевать, меня обуревал гнев, но Массимо держал меня очень крепко, шансов вырваться не было. Когда раздались первые такты, мое тело будто само собой подчинилось музыке.

– Что ты вытворяешь? – прошипел Массимо, элегантно держа меня.

Я снова искусственно улыбнулась и сменила позицию.

– Что я вытворяю? – прорычала я. – Лучше скажи, что эта шлюха тут делает?

Атмосфера между нами настолько накалилась и загустела, что ее можно было резать ножом. Вместо вальса нам больше подошел бы пасадобль или танго.

– Лаура, это бизнес. Мир между нашими семьями необходим для того, чтобы ты была в безопасности, а семья не сталкивалась с ненужными трудностями. Меня тоже ее присутствие не радует, но позволь напомнить тебе, что ты пообещала мне в машине. – Он закончил фразу и заставил меня прогнуться так, что я чуть не ударилась головой о пол. Зал взорвался аплодисментами, а Массимо легонько коснулся губами моей шеи, покрутил меня и прижал к себе.

– Я беременна, и я в бешенстве, – процедила я. – Не ожидай, что я буду в состоянии сдерживать эмоции.

– Если тебе нужно выпустить пар, с удовольствием помогу.

– Мне нужно оружие, чтобы убить эту дрянь.

Лицо Массимо расплылось в улыбке. Он закончил танец чудесным долгим поцелуем.

– Я знал, что в тебе есть частичка сицилийского темперамента, – с гордостью сказал он. – Наш сын будет отличным доном.

– Это будет девочка! – снова разозлилась я.

Поклонившись, мы пошли на место, игнорируя взгляды Анны. Я села рядом с Ольгой и залпом выпила бокал вина, будто безалкогольное могло мне помочь.

– Ты как хочешь, а я могу выбить ей пару зубов, – сказала она, ковыряя вилкой еду. – Или хотя бы глаз.

Я рассмеялась и вонзила нож в поданное мясо.

– Успокойся, Ольга, я сама справлюсь, но не сегодня. Я кое-что обещала Массимо.

Я положила в рот маленький кусочек еды и почувствовала, что мне становится плохо. Я с трудом проглотила его, пытаясь побороть накатывающую тошноту.

– Что с тобой, Лари? – заволновалась Ольга, хватая меня за руку.

– Я иду блевать, – коротко сказала я и встала.

Массимо вскочил, как только я отошла, но Ольга посадила его обратно и пошла за мной.

Я ненавижу быть беременной. Мысли крутились в моей голове, пока я полоскала рот. Меня тошнит от этой тошноты. Да и вообще, раньше это было только по утрам.

Когда я вышла из кабинки, Ольга посмотрела на меня и улыбнулась.

– Хорошее было мясо? – смеялась она, пока я мыла руки.

– Юмористка, это не смешно. – Я подняла глаза, посмотрела на свое отражение: я была бледной, макияж слегка поплыл. – У тебя есть косметичка?

– В сумке. Подожди, я сейчас принесу, – сказала Оля и вышла.

В углу красивой мраморной ванной стояло большое белое кресло. Я села на него в ожидании Ольги. Вскоре двери распахнулись, и я увидела Анну.

– Какая ты смелая, – сказала я. – Сначала пугаешь меня, потом пытаешься убить моего мужа, а теперь напрашиваешься на нашу свадьбу. Прекрати унижаться.

Я была спокойна, как хотел Массимо. Я пыталась держать планку, хотя в глубине души желала приложить ее головой о раковину.

– Ты думаешь, что победила? – спросила она.

Я рассмеялась, и тут в дверях появилась Ольга.

– Не победила, потому что ни с кем не соревновалась. А ты, я надеюсь, уже наелась, так что до свидания.

Оля открыла двери и широким жестом указала ей направление.

– Мы еще увидимся, – сказала она, закрывая сумочку и направляясь в холл.

– Надеюсь, что скоро и на твоих похоронах, шлюха! – крикнула я. Она обернулась, холодно посмотрела на меня и исчезла в коридоре.

Когда она вышла, я упала на кресло и спрятала лицо в ладонях. Оля подошла, погладила меня по спине:

– Я вижу, ты обзавелась гангстерскими привычками. Это «скоро и на твоих похоронах» звучало неплохо.

– Ее нужно бояться, Оля. Я знаю, что она выкинет еще что-нибудь, вот увидишь, – вздохнула я. – Ты еще вспомнишь мои слова.

В этот момент двери ванной открылись, внутрь ворвался Доменико с охранником. Мы удивленно посмотрели на них.

– А ты, чувак, двери перепутал? – спросила Оля.

По минам вбежавших было понятно, что они волновались и летели сюда во весь опор. Они нервно осмотрелись и, поняв, что нам ничего не угрожает, кивнули, извинились и вышли. Я сжалась и опустила голову.

– Может, помимо передатчиков, у меня еще камера где-нибудь встроена?

Я помотала головой, все еще не в силах поверить, как же сильно контролирует меня Массимо. Я размышляла, прибежали ли они сюда спасать меня и откуда вообще знали, что я здесь и ситуация может потребовать вмешательства. Вскоре, так и не найдя логичного объяснения, я стала поправлять макияж. Я хотела снова выглядеть свежо.

Я вернулась и села рядом с мужем.

– Все в порядке, малышка?

– Кажется, ребенку не понравилось безалкогольное вино, – ответила я.

– Если тебе лучше, я хотел бы тебя кое-кому представить. Пойдем.

Мы лавировали между столиками, здороваясь с разными грустными людьми. Так мы с Олей назвали тех, у кого на лице написано, что они мафиози. Их выдавали шрамы, иногда – просто пустой холодный взгляд. Их вообще было несложно узнать: за спиной почти у каждого стоял один или два охранника. Я улыбалась и вообще была невероятно милой, как хотел Массимо. Они же отчаянно показывали, что в гробу меня видали.

Мне не нравилось такое презрение, я понимала, что я умнее семидесяти процентов этих мужчин. Мои знания и опыт превышали их. Со все большим удивлением я смотрела на Массимо, который сильно выделялся на их фоне и, вопреки молодости, превосходил их силой и интеллектом. Было видно, что его уважают, слушают, жаждут его внимания.

Вдруг меня кто-то схватил за талию и повернул, крепко целуя в губы. Я оттолкнула человека, который осмелился так со мной поступить, замахиваясь, чтобы отвесить ему пощечину. Когда он отодвинулся, моя рука зависла в воздухе, сердце на секунду остановилось.

– Привет, свояченица! О, ты действительно прекрасна! – Передо мной стоял слишком похожий на Массимо человек. Я попятилась и прижалась к мужу.

– Что здесь, черт возьми, происходит?

Клон моего мужа не исчез. К моему ужасу, у него были почти такие же лицо, тело, даже прическа. Я совсем растерялась и не могла выдавить из себя ни слова.

– Лаура, познакомься, это мой брат Адриано, – сказал Массимо.

Мужчина протянул мне руку, но я продолжила пятиться.

– Близнец. Твою мать, – прошептала я.

Адриано рассмеялся и поцеловал мою руку.

– Да, этого не скроешь.

Я повернулась к Блэку и с ужасом посмотрела на него, сравнивая с Адриано. Они были практически идентичны. Даже их голоса.

– Мне не очень хорошо, – сказала я, слегка качнувшись.

Дон сказал по-итальянски пару слов брату и повел меня к дверям в конце зала. Мы прошли в помещение с балконом, немного похожее на кабинет. Там были полки с книгами, дубовый стол и большой диван. Я опустилась на мягкие подушки, он упал на колени рядом.

– Это ужасно, – пробормотала я. – Это просто катастрофа, Массимо. Когда ты собирался мне сказать, что у тебя есть брат-близнец?

Блэк поморщился и провел рукой по волосам.

– Я не думал, что он приедет. Он давно уже не на Сицилии, он живет в Англии.

– Ты не ответил на вопрос. Я вышла за тебя замуж, черт возьми! – крикнула я, вставая. – Я рожу тебе ребенка, а ты даже об этом не мог мне честно рассказать!

Раздался звук закрывающейся двери.

– Ребенок? – услышала я знакомый голос. – Мой брат будет отцом. Браво!

Улыбаясь, к нам приближался Адриано. При виде него мне стало не по себе – он выглядел, как Блэк, и двигался, как Блэк, решительным шагом приближаясь к нам. Он подошел к брату, который уже успел встать, и поцеловал его в лоб.

– То есть, Массимо, произошло все, о чем ты мечтал, – сказал он, наливая янтарный напиток из бутылки, стоявшей на столике у дивана. – Ты заполучил ее и уже сообразил себе наследника. Отец, наверное, в гробу вертится.

Блэк обернулся к нему и в бешенстве стал кричать что-то.

– Братик, насколько я знаю, Лаура не говорит по-итальянски, – сказал Адриано. – Давай пойдем ей навстречу и будем говорить по-английски.

Массимо просто кипел от злости, сжимая и разжимая челюсти.

– Видишь ли, милая свояченица, в нашей культуре браки с кем-то за пределами Сицилии не очень приветствуются. У отца на своего любимчика были другие планы.

– Хватит! – крикнул Массимо, вставая напротив брата. – Отнесись с уважением к моей жене в этот день.

Адриано поднял руки, как бы капитулируя, отошел к дверям и очаровательно мне улыбнулся.

– Извини, дон, – ответил он с издевкой, театрально склонив голову. – До свидания, Лаура. – Он попрощался и вышел.

Когда Адриано исчез, я вышла на балкон и уперлась в парапет. Рядом со мной возник взбешенный Массимо.

– Когда мы были маленькими, Адриано придумал, что отец относится ко мне лучше. Он начал соперничать, борясь за его внимание. Разница между нами заключалась в том, что я не хотел быть главой семьи. Для него же это было целью. После смерти отца доном выбрали меня, и он не может мне этого простить. Марио, мой консильери, был также правой рукой отца, и это он решил, что я должен стать главой семьи. Тогда Адриано покинул остров, пообещав не возвращаться.

Он не появлялся много лет, поэтому я решил тебе не рассказывать.

– Тогда что он тут делает?

– Именно это я и хочу узнать.

Я решила, что нет смысла продолжать скандал.

– Пойдем к гостям. – Я взяла Массимо за руку.

Блэк взял мою руку, легонько ее поцеловал и повел меня к выходу.

Когда мы сели за стол, Массимо склонился к моему уху.

– Мне нужно переговорить с несколькими людьми. Я оставлю тебя с Ольгой, если что-то случится, дай знать Доменико.

Сказав это, он направился к выходу из зала: в этот же момент из-за своих столиков встали несколько мужчин.

Я снова заволновалась. Я думала об Адриано, Массимо, ребенке, Анне. Из тяжелых размышлений меня вырвал голос подруги.

– Мне захотелось потрахаться, и я утащила Доменико наверх, – заявила Оля, садясь рядом. – У нас был кокаин, но видимо, итальянцы туда что-то подмешивают, потому что у меня был офигенный глюк. Мне показалось, что я вижу Массимо, а потом я наткнулась на него. И вроде как ничего такого, но сначала на нем был костюм, а потом смокинг. – Она развалилась на стуле и сделала глоток вина. – Я больше не буду нюхать.

– Это был не глюк, – буркнула я. – Их двое.

Оля наклонилась ко мне, будто не расслышав.

– Что, прости?

– Близнецы, – объяснила я, пялясь на приближающегося к нам Адриано. – Тот, который идет к нам, это брат Массимо.

Ольга не скрывала удивления, с открытым ртом глядя на Адриано.

– Твою мать…

– Лаура, а кто твоя очаровательная подруга с такой глупой миной? – спросил он, садясь к нам и протягивая руку в сторону Ольги. – Если все польки так красивы, как ты, кажется, я выбрал не ту страну для эмиграции.

– Да ты издеваешься, – пробормотала по-польски Ольга, протягивая ему руку.

Измотанная происходящим, я обессиленно откинулась на стуле, наблюдая за тем, как Адриано с нескрываемым удовольствием поглаживает ее руку.

– К сожалению, нет. Надеюсь, ты не думаешь о том, о чем, как мне кажется, ты думаешь.

– Во дела, – повторила Оля, касаясь его щеки. – Твою мать, они одинаковые.

Адриано развеселила ее реакция, и, хоть он не понимал ни слова, явно уловил суть.

– Лаура, все очень серьезно… Он настоящий…

– Бля, конечно, настоящий. Я же тебе говорю, они близнецы.

Смущенная Оля оторвалась от Адриано, но продолжила смотреть на него.

– А может, трахнуть его? – спросила она с обезоруживающей честностью, продолжая улыбаться.

Я не поверила своим ушам, но вовсе не удивилась ее желанию. Я встала, приподняла шлейф. С меня хватит.

– Я с ума сойду, честное слово. Мне нужно подышать, – сказала я, направляясь к выходу.

Я вышла и пошла направо. Оглядевшись, я увидела небольшую калитку, сквозь которую прошла в сад с восхитительным видом на море. Вечерело, закатное солнце освещало Сицилию последними лучами. Я села на скамейку, мечтая об одиночестве, думая о том, как много всего я еще не знаю, как новые откровения ранят меня, когда я узнаю. Я хотела позвонить маме, а еще больше хотела, чтобы она была рядом. Она бы защитила меня от всех этих людей, этого мира. Когда я подумала о том, как родители переживут новость о моем замужестве, на мои глаза навернулись слезы. Все это убивало меня. Я сидела и смотрела вперед невидящими глазами, пока не стало совсем темно и в саду не зажглись фонари. Я вспомнила вечер, когда он украл меня. Боже, это ведь было так недавно, а столько всего изменилось.

– Ты простудишься, – сказал Доменико, накидывая мне на плечи пиджак и садясь рядом. – Что происходит?

Я вздохнула и повернулась к нему.

– Почему ты не сказал мне, что у него есть брат? Причем близнец.

Но Доменико только пожал плечами и вытащил из кармана пакетик с белым порошком. Он высыпал немного порошка на руку, втянул его одной, потом другой ноздрей.

– Я когда-то уже говорил тебе: есть вещи, о которых вы должны сказать друг другу сами, а я… Прости, я не буду встревать. – Он встал и облизал руку. – Массимо велел найти тебя и привести.

Я с отвращением следила за движениями Доменико, не скрывая отношения к процессу.

– Ты трахаешь мою подругу, – сказала я. – Я тоже не буду встревать, но я не позволю, чтобы она забрела туда, откуда нет выхода.

Доменико, опустив голову, ковырял носком ботинка землю.

– Я не планировал того, что случилось, – пробормотал он. – Но я не могу ничего поделать, она мне нравится.

Я рассмеялась и похлопала его по спине.

– Не только тебе, но я не о сексе, а о кокаине. Будь внимателен, она очень легко поддается соблазнам.

Доменико провел меня по коридорам на самый верх, туда, где не было гостей. Он встал перед дверями с двумя створками, толкнул обе. Тяжелые деревянные панели распахнулись, я увидела большой, почти круглый стол и сидящего во главе Массимо. Люди внутри не обратили на нас внимания, только Блэк поднял на меня холодные глаза. Я огляделась. Несколько мужчин лапали полуголых девушек, остальные сидели над дорожками белого порошка. Я медленно осматривала всех, уверенно приближаясь к мужу. За мной тянулся шлейф, придавая зрелищу еще большую торжественность. Я обошла всех, встала за спиной Массимо, положила ему руки на плечи. Мой мужчина выпрямился и взял меня за палец, на котором было кольцо.

– Синьора Торричелли, – обратился ко мне один из гостей. – Вы присоединитесь?

Он указал на стол, покрытый белыми дорожками, будто на нем нарисовали длинный пешеходный переход. Я на секунду задумалась, размышляя над ответом.

– Дон Массимо запрещает мне такие развлечения, а я уважаю мнение мужа.

Рука, которой Массимо держал меня, сжалась. Я поняла, что ответ был верным.

– Но я надеюсь, что вы хорошо проводите время, – я кивнула и улыбнулась.

Один из охранников подставил мне стул, я села рядом с доном, холодно окинула взглядом присутствующих. На самом деле внутри меня трясло от происходящего. Омерзительные старики, лапающие молодых девушек, нюхающие наркоту и разговаривающие о непонятных мне вещах. Зачем я здесь? Эта мысль меня мучила. Может, он хотел таким образом продемонстрировать мою лояльность, знакомил меня с этим миром? Это было совсем не похоже на то, что я видела в «Крестном отце», там действовал какой-то кодекс, все было на высоте. Тут все выглядело совершенно иначе.

Через несколько минут официант принес мне вино, Массимо жестом спросил его о чем-то, потом жестом разрешил мне выпить. В этот момент я действительно чувствовала себя как браслет: бессмысленной, служащей только для украшения.

– Я хочу выйти, – шепнула я Массимо прямо на ухо. – Я устала, а это зрелище вызывает у меня тошноту.

Я отодвинулась от него и снова улыбнулась. Блэк сглотнул, потом дал знак сидящему рядом консильери. Тот достал телефон, и через секунду в зал вернулся Доменико. Я уже вставала, чтобы попрощаться, когда услышала голос:

– С опозданием искренне вас поздравляю! Всего самого наилучшего, дорогие.

Я обернулась и увидела Монику и Кароля, которые, приветствуя окружающих, шли в мою сторону. Я поцеловала обоих, искренне радуясь их появлению.

– Дон не предупредил меня, что вы приедете.

Моника оглядела меня и еще раз обняла.

– Ты прямо цветешь, Лаура, беременность тебе к лицу, – сказала она по-польски, подмигнув мне.

Я понятия не имела, откуда она знает, но меня радовало то, что Массимо держал это в тайне не ото всех. Она взяла меня за руку и потянула к выходу.

– Это место не для тебя, – ответила она, выводя меня.

В коридоре к нам подошел Доменико и вручил мне ключи от комнаты.

– Твои апартаменты в конце коридора. – Он указал на дальние двери. – Сумка с вещами в гостиной у столика, там же вино, а если хочешь что-то конкретное, скажи, я закажу.

Я с благодарностью похлопала его по плечу и поцеловала в щеку, после чего, взяв за руку Монику, пошла в комнату.

– Скажи Оле, пожалуйста, где я! – крикнула я вслед.

Когда мы вошли в комнату, я скинула туфли и забросила их подальше. Моника взяла в руку бутылку, открыла и наполнила два бокала.

– Оно безалкогольное, – пожала я плечами.

Она удивленно посмотрела на меня и сделала глоток.

– Неплохо, но я предпочту алкогольное. Я позвоню, чтобы они принесли что-нибудь для меня.

Через двадцать минут к нам присоединилась уже немного осоловевшая Оля, и мы втроем принялись обсуждать несправедливости этого мира. Жена Кароля рассказала, каково это – столько лет жить в мире, в котором что-то можно и чего-то нельзя. Как проходят их вечеринки, как мне придется изменить свои представления о месте женщины в семье. Ольга, конечно, спорила со всем, но и она в конце сдалась, принимая ситуацию. Прошло больше двух часов, а мы все еще сидели на ковре, погрузившись в разговор.

Наконец двери комнаты открылись, на пороге появился Массимо. На нем не было пиджака, ворот рубашки расстегнут. Его освещали лишь зажженные нами свечи – и он выглядел волшебно.

– Могу я попросить вас выйти на минуту? – спросил он, указывая в сторону коридора.

Девушки слегка смутились, встали и вышли из комнаты.

Блэк закрыл за ними дверь и сел напротив меня. Он протянул руку и коснулся пальцами моих губ, потом опустил руку ниже, касаясь кружева платья. Я наблюдала за его лицом, пока его рука бродила по моему телу.

– Адриано, твою мать, что ты вытворяешь? – в бешенстве закричала я, отползая от него до тех пор, пока не уперлась в стену.

– Откуда ты знаешь, что это я?

– У твоего брата другое выражение лица, когда он меня касается.

– А, да, я забыл, что его возбуждает невинность кружева. Но сначала у меня неплохо получалось.

Я услышала щелчок дверной ручки и увидела, что в комнату вошел муж. Он зажег свет и, увидев всю ситуацию, окаменел. Его глаза запылали гневом. Он смотрел то на меня, то на Адриано, и сжимал кулаки. Я встала и сложила руки на груди.

– Господа, у меня к вам просьба, – выдавила я так спокойно, как могла. – Перестаньте играть со мной в игру «Узнай близнеца», потому что я вижу разницу только тогда, когда вы стоите рядом друг с другом. Я не могу ничего поделать, я не так внимательна, как следовало бы.

Разгневанная, я пошла к двери и уже почти взялась за ручку, когда Массимо схватил меня за талию и остановил.

– Останься, – сказал он и отпустил меня. – Адриано, утром я хотел бы поговорить с тобой, а пока, позволь, я займусь женой.

Клон мужа поклонился нам, но прежде чем покинуть комнату, он поцеловал меня в лоб.

Я злобно посмотрела на Массимо, пытаясь найти отличия между ними.

Блэк подошел к столику, наполнил себе бокал из кувшина на столе, сделал глоток и снял пиджак.

– Я думаю, со временем ты начнешь видеть разницу, не только когда мы рядом.

– Твою мать, Массимо, а если я ошибусь? Очевидно, твой брат рассчитывает на это и проверяет, хорошо ли я тебя знаю.

Он сделал глоток, продолжая смотреть на меня.

– Это очень в его стиле, – он покивал, – но я не думаю, что он зайдет за границы дозволенного. Я тебя успокою, не только у тебя с этим проблемы. Единственным человеком, который хорошо нас различал, была наша мама. Да, когда мы стоим рядом, различить нас легче, но со временем ты поймешь, что мы разные.

– Я опасаюсь, что наверняка смогу сказать, кто есть кто, лишь если вас раздеть. Я знаю каждый шрам на твоем теле.

Говоря это, я подошла к нему, погладила по груди, провела рукой вниз до ширинки, ожидая реакции, но я просчиталась. С раздражением я крепче сжала его промежность, но он лишь закусил губу и продолжил смотреть на меня с каменным лицом. С одной стороны, это очень меня бесило, с другой стороны, я понимала, что он просто провоцирует меня.

Ну хорошо. Я забрала бокал из его руки, отставила на стол, уперлась ладонью ему в грудь и слегка толкнула его назад, пока он не уперся спиной в стену. Я опустилась на колени и, не отрывая от него глаз, начала расстегивать ширинку.

– Я хорошо себя вела, дон Массимо?

– Конечно, – ответил он, выражение холода на его лице сменилось страстью.

– Тогда мне полагается награда?

Он с улыбкой покивал, погладил меня по щекам.

Я отодвинула рукав его рубашки и посмотрела на часы. Полвторого.

– Тогда время пошло, в полтретьего ты будешь свободен, – прошептала я, стягивая с него одним движением расстегнутые брюки.

Улыбку на его лице сменили выражение заинтересованности и что-то вроде легкого испуга, который он пытался скрыть.

– Нам завтра вставать рано утром, мы уезжаем. Ты уверена, что сейчас хочешь реализовать условие договора?

Я зло рассмеялась и стянула с него трусы. Его красивый член оказался ровно напротив моего рта. Я потерлась об него и облизнула.

– Никогда я еще не была настолько в чем-либо уверена. Я хотела бы только установить кое-какие правила, прежде чем мы начнем… – Я прервалась и стала целовать его наливающийся член. – В течение часа я делаю, что хочу, да? Если это не угрожает моей и твоей жизни.

Слегка осоловевший, он наблюдал за мной из-под полуприкрытых век.

– Мне начинать бояться, Лаура?

– Можешь, если хочешь. Так да или нет?

– Делай все, что хочешь, но помни, что этот час закончится, а последствия твоих действий через шестьдесят минут никуда не денутся.

При этих словах я улыбнулась и начала усердно сосать его твердый большой член. Я не хотела ограничиваться минетом, поэтому, когда через несколько минут почувствовала, что ему слишком хорошо, я остановилась.

Я встала с колен, обхватила ладонями его лицо, затем засунула ему язык в рот до самого горла и прикусила губы. Руки Блэка двинулись к моим ягодицам, но после моего резкого удара снова безвольно повисли.

– Не прикасайся ко мне, – прорычала я, – пока я не скажу.

Я знала, что худшее наказание для него – безропотное подчинение, необходимость целиком отдаться чужой воле без попыток контролировать ситуацию. Я медленно развязала бабочку, расстегнула рубашку и сбросила ее на пол. Он стоял передо мной голый, опустив руки, со взглядом, полным страсти. Я взяла его за руку и повела к старинному креслу.

– Поставь его напротив стола, – сказала я, указав место пальцем, – потом садись.

Когда он поставил мебель, как я просила, я подошла к сумке, которую собрала Оля, и вытащила из нее розовую косметичку. Я вернулась к Массимо и поставила на стол своего резинового друга.

– Расстегни мне платье, – приказала я, поворачиваясь к нему спиной. – Как сильно ты меня хочешь, дон? – спросила я, когда он стягивал платье, открывая кружевное белье.

– Очень сильно, – прошептал он.

Когда платье оказалось на полу, я повернулась к нему лицом и не спеша сняла сначала один, потом второй чулок. Я опустилась перед ним на колени и снова начала сосать его член. С каждым движением я чувствовала, как он становится все более твердым, все более вкусным. Я вытащила его изо рта и взяла свой тончайший чулок. Я обернула чулком одно, потом второе его запястье и завязала крепкий узел. После этого я отошла, села на стол и посмотрела на него. Внешне он был спокоен, но я знала, что внутри он весь кипит.

– Следи за временем, – сказала я, показав на часы, и бросила на стол подушку с дивана.

Я сняла трусы и широко раздвинула перед ним ноги. Я взяла в руку вибратор, нажала кнопку, и он тихо зажужжал. Опершись ногами о столешницу, я легла на спину, положив голову на подушку. Благодаря ей я прекрасно видела его лицо. Массимо пылал, его желваки напряженно двигались.

– Когда ты развяжешь меня, я отомщу, – прошипел он.

Я проигнорировала его слова и вставила в себя трезубец, не пропустив ни одной дырочки. Я знала свое тело и понимала, что удовольствие не заставит себя ждать. Я действовала им резко и грубо, стонала и извивалась, наслаждаясь игрушкой. Блэк не отрывал от меня взгляда, лишь изредка, почти беззвучно шепча что-то по-итальянски.

Первый оргазм пришел через полминуты, потом еще и еще. Я громко кричала, упираясь ногами в стол, пока не почувствовала, как напряжение спадает. Я немного полежала без движения, потом вынула вибратор, села и свесила ноги со стола.

Глядя в глаза Массимо, я облизала розового друга, покрытого моим соком, и отложила его.

– Развяжи меня.

Я спустилась на пол, слегка наклонилась и посмотрела на часы.

– Через тридцать две минуты, милый.

– Сейчас же, Лаура!

Я посмотрела на него с усмешкой, не обращая внимания на агрессивный тон.

Массимо дернул рукой так, что одна из планок спинки, к которой он был привязан, громко затрещала, будто вот-вот сломается. Меня немного испугала его неожиданная реакция, поэтому я сделала, что он просил. Когда обе его руки освободились, он энергично встал и схватил меня за шею, снова прижимая к столу.

– Никогда больше меня не дразни, – сказал он и грубо вошел в меня.

Он подвинул меня на край стола, широко раздвинул мне ноги, потом сжал бедра и начал грубо трахать. Я видела, как он зол, и меня это возбуждало. Я подняла руку и ударила его по лицу, и тут новый оргазм прокатился волной по моему телу. Я выгнулась дугой, упираясь ладонью в стол.

– Сильнее! – крикнула я, кончая.

Через несколько секунд я почувствовала, как его тело заливает пот, он кончил вместе со мной, громко крича. Он опустился на мою грудь, его губы ласкали мои соски, пенис пульсировал во мне.

Я пыталась дышать ровнее.

– Если ты думаешь, что это конец, ты ошибаешься, – прошептал он и грубо укусил меня за сосок.

Я застонала от боли и оттолкнула его. Он схватил меня за запястья и прижал к столу. Он висел надо мной, пронзая меня безумным взглядом. Мне не было страшно, мне нравилось его провоцировать, потому что я знала, что он не сделает мне больно.

– Я уже кончила, так что не надейся, что смогу еще раз, – хитро улыбнулась я. Но когда я увидела выражение его глаз, я решила, что погорячилась.

Одним движением он стянул меня со стола, повернул и упер животом в мокрое от пота дерево. Сжал запястья, прижал к спине так, что я не могла двигаться.

По моим бедрам текла липкая белая жидкость, которую он начал не спеша втирать мне в клитор. Клитор был еще набухшим и очень чувствительным, каждое его прикосновение казалось таким интенсивным, что вскоре я захотела еще. Я расслабилась и перестала вырываться, но он не ослабил хватку. Массимо наклонился и поднял чулок, которым был связан.

Он обернул его вокруг моих запястий, потом сел на колени сзади, раздвинул мои ягодицы и стал лизать заднюю дырочку.

– Я не хочу, – прошептала я, вжатая лицом в стол, пытаясь освободиться, хотя это была лишь игра: я хотела анального секса.

– Доверься мне, малышка, – сказал он спокойно.

Массимо встал, взял в руку вибратор и нажал на кнопку, раздался знакомый звук. Он медленно вставил его в мою мокрую киску, поиграл некоторое время, лаская пальцем попку, готовя ее для своего огромного члена. С каждой секундой мое нетерпение становилось сильнее.

Когда его большой палец наконец вошел в мою попку, я застонала и шире раздвинула ноги, как бы разрешая ему идти дальше. Массимо прекрасно знал мое тело и мои реакции, знал, сколько еще может меня помучить, когда мне что-то нравится, а когда – нет. Он вытащил палец и аккуратным, но решительным движением насадил меня на себя.

Я громко закричала, удивленная интенсивностью его движения. Я никогда раньше ничего подобного не делала. Это было не больно, а очень приятно: физически и эмоционально. Через несколько секунд Массимо ускорился, а я пожалела, что не могу видеть его лицо.

– Я обожаю твою маленькую тесную попку, – прошептал он, – и обожаю, когда ты ведешь себя как шлюшка.

Меня очень возбуждало, когда он был вульгарным. Он делал это только во время секса, позволяя себе расслабиться. Когда я почувствовала, что кончаю, все мое тело сжалось. Блэк быстрым движением вытащил из меня вибратор, его рука ласкала мой клитор все быстрее. Я кончала так сильно, что мне стало плохо и я испугалась, что вот-вот потеряю сознание.

– Куда мы едем? – бессильно спросила я, обнимая его, уже когда мы лежали на огромной мягкой кровати.

Блэк играл с моими волосами, целовал меня в голову.

– Как это так: у тебя то короткие волосы, то длинные? Я не понимаю, зачем женщины это делают.

Я поймала его руку, посмотрела на него.

– Не переводи тему, Массимо.

Он рассмеялся, поцеловал меня в нос, перевернулся так, что накрыл меня всю своим телом.

– Я могу трахаться с тобой без остановки, так ты меня возбуждаешь, малышка.

Разозлившись, что он не отвечает на вопрос, я попыталась скинуть его с себя, но он был слишком тяжелый. Я отчаянно вздохнула, надула губы.

– Я пока чувствую себя достаточно удовлетворенной, – сказала я. – После того что ты сделал на столе, потом в ванной, потом на террасе, кажется, мне хватит на всю беременность.

Массимо рассмеялся, освободил меня, снова уложил на спину. Я обожала, когда он был веселым, он редко так себя вел – и никогда при посторонних. С другой стороны, мне нравилась его сдержанность и отстраненность, внутреннее спокойствие, умение держать лицо. В нем будто было два Массимо: один, которого я знала, – мягкий ангел, заботливый, готовый защитить, и второй, которого боятся люди, – холодный бессердечный мафиози, не считающийся с законами и отнимающий жизни. Я лежала, обняв его, вспоминала, что произошло за эти месяцы. Сейчас, по прошествии времени, все эта история казалась мне невероятно волнующим приключением, которое будет меня удивлять, возможно, еще лет пятьдесят. Я уже забыла, что была узницей, и то, какой страх он наводил на меня. «Типичный стокгольмский синдром», – подумала я.

Уже в полусне я почувствовала, как кто-то несет меня, накрывает одеялом. Я была такая сонная, что не могла открыть глаз. Я тихо застонала, теплые губы поцеловали меня в лоб.

– Спи, любимая, это я, – услышала я знакомый акцент и снова заснула.

Когда я открыла глаза, Блэк снова лежал рядом, его ноги и руки оплетали меня, не давая двигаться. Вокруг вибрировал странный низкий звук, похожий на мотор или фен. Я медленно проснулась, пришла в себя и в ужасе вскочила на кровати. Моя реакция разбудила Массимо, который тоже резко поднялся.

– Мы летим! – закричала я, чувствуя, как сердце начинает бешено биться.

Массимо обнял меня. Он гладил меня по спине, волосам, прижимал к себе.

– Малышка, я здесь, но если хочешь, я дам тебе таблетки, и ты проспишь весь полет.

Я подумала и решила, что это отличное решение.