Читать книгу Египетский манускрипт - Борис Батыршин - Страница 4

– Ну что, убедились, пан Никол? – Яша опасливо озирался, но не сбавил шага.

– Да что вы все «пан» да «пан», – поморщился Николка. – Сколько можно? Какой я вам пан?

– Ну как же… – растерялся молодой человек, – а как прикажете вас называть?

– Слушайте, Яков, давайте лучше на «ты»? Вы же, наверное, старше меня. Сколько вам лет?

– Шестнадцать в феврале стукнуло, – ответил Яша. – Только как же так, пан Никол? Ваш батюшка – офицер, моряк, дворянин. Значит, и вы… а я кто? Еврейский гимназист из черты оседлости, да еще и экстерн!

– Глупости, – решительно заявил Николка. – С этой минуты будем на «ты». А поскольку я сын офицера и дворянин – то и не спорь!

Яков неуверенно кивнул.

– Ну ладно, пан… Прости, Никол. Так что дальше-то делать будем? Вон идет за нами, холера ясна…

Яша был кругом прав – деваться было некуда. Покинув двор, они с Николкой не успели пройти десятка шагов – и Яша заметил давешнего соглядатая. Невзрачный тип с наружностью то ли студента, надевшего вопреки уставу партикулярное платье, то ли мелкого чиновника: светлый полотняный сюртук, тоненькая тросточка и новомодная круглая шляпа «канотье» из соломы. Тип окинул Якова с Николкой скучающим взором и проследовал дальше, глазея по сторонам и беззаботно вертя тросточкой. Дойдя до угла, господин перешел на другую сторону и пошел им навстречу.

Николка толкнул спутника в бок и прошипел:

– Точно, я видел! Шпик! Слушай, Яш, давай дойдем до переулка, а потом как припустим!

– Ни в коем случае! – возмутился Яков. – Он же пока не знает, что мы его срисовали. Пусть ходит. А мы посмотрим – он один такой, или их несколько?

– Срисовали? – озадаченно переспросил Николка. – Это как?

– Ну, то есть заметили слежку, – пояснил Яша. – Вы что, книжек про сыщиков не читаете?

Николка помотал головой:

– Нет, я больше люблю про путешествия. Майн Рид, Жюль Верн. Не приходилось?..

– Приходилось, а как же! Ладно, о книгах потом поговорим, а сейчас – давайте в переулок; и бога ради, пан Никол, делайте… то есть делай вид, что не замечаешь его!

Мальчики свернули в переулок и ускорили шаг. Николке страсть как хотелось повернуться и посмотреть, как там шпик. Яша, наоборот, головой не вертел, шел прямо, слегка ссутулившись, – и все время прибавлял шагу, едва-едва не переходя на бег. Шпик, шедший по другой стороне переулка, вдруг остановился и оглушительно свистнул; и тут же из подворотни навстречу мальчикам шагнули трое.

Яша с Николкой замерли, как вкопанные: перед ними стоял франтоватого вида господин в дорогой суконной паре и котелке. Весьма приметный господин – поперек его правой брови шел глубокий шрам, отчего сама бровь была как бы вздернута; казалось, господин удивленно ее поднимает.

За плечами его мялись два угрюмых типа, каждый на полголовы выше предводителя. Типы, как и господин в котелке, одеты не по июньской погоде – в темное сукно. И явно страдали от жары: у того, что справа, физиономия исчерчена дорожками пота.

Яков схватил Николку за руку:

– Бежим, пан Никол! Это и есть Ван дер Стрейкер, а эти – они меня ловили!.. – и рванул наискось по мостовой, надеясь проскочить мимо соглядатая в канотье.

Бельгиец (если это был он) махнул тросточкой; типы кинулись на мальчиков. Николка увернулся от выставленных лапищ и проскочил в подворотню дома напротив; Яша следовал за ним. Они бежали сломя голову, а за спиной грохотали тяжелые башмаки: бам-м-бам-м-м-бам-м!

Проскочив один за другим два проходных двора, беглецы выскочили на Гороховскую. Там было людно; Николка с разбегу чуть не сбил разносчика с пирамидой лубяных коробов на голове, увернулся от пролетки и выскочил на тротуар. Мельком обернувшись, мальчик увидел, что преследователи перешли на быстрый шаг и следуют по другой стороне Гороховской, ни на секунду не теряя беглецов из виду.

– Так, – прошипел Яков. – Сейчас дойдем до перекрестка, там наверняка городовой. Остановимся возле него и подумаем, что делать. При нем не тронут.

Городового, что стоял обычно на углу Гороховской, Николка хорошо знал – это был тот самый квартальный, что заходил к ним с гимназическим надзирателем, расследуя дело о «газовой атаке». Стоп! Как же он мог забыть, нарочно ведь домой заходил!

– Нет, сделаем по-другому. – зашептал Николка. – Сейчас сворачиваем в подворотню, а дальше – сам увидишь. Главное – держись за моей спиной, шагах в трех. Как побегу – давай за мной, со всех ног. Выскочим в переулок, а там и до гимназии рукой подать. Там всегда либо швейцар гимназический, либо дворник – при них не посмеют…

Яша не ожидал от спутника такой решимости.

– Что вы затеяли, пан Никол? Они же нас в этой подворотне передавят, как котят!

– Не спорь! И вообще – сколько можно со своим «паном», договорились же! Все, сворачиваем…

Мальчики оказались во дворе; там никого не было, только скучающий кабыздох лениво тявкнул на незваных гостей. Николка остановился, обернулся, и, стоило преследователям появиться из темного провала подворотни, шагнул навстречу и вскинул руку.

Раздалось тихое шипение. Типы отпрянули – видимо, удивившись, что беспомощная жертва ни с того ни с сего сменила поведение. Но удивление длилось недолго – на смену ему пришло нестерпимое жжение в глазах. Двор огласили крики страха и боли; проснувшийся от полуденной спячки пес рвался с цепи, захлебываясь злобным лаем. Один из преследователей, раздирая пальцами веки, ткнулся в стену и сполз на землю; другой, несмотря на адское жжение, попер на обидчика; он слепо шарил перед собой руками, надеясь схватить жертву, неожиданно оказавшуюся такой кусачей.

Шипение умолкло – аэрозоль, потраченный во время стычки с гимназическими хулиганами, закончился совсем. Николка отшвырнул баллончик – и почувствовал легкое жжение в глазах; перцовая завеса вот-вот готова была накрыть их с Яшей. Мальчик опрометью бросился прочь с отравленного газом двора.

Не помня себя, мальчики добежали до гимназии; там они остановились, переводя дух. Николка тяжело, с хрипом дышал; Яша опирался на чугунные прутья ограды. Ставшие вдруг ватными ноги больше его не держали…

Дворник возился в противоположном углу двора и вроде не обращал на них никакого внимания. Но это пока – не стоило испытывать судьбу и задерживаться во дворе гимназии сверх необходимого.

– Здорово, – сипло выдавил из себя Яша. – Чем это ты их так, Никол? Тем же, что и тех троих?

– Ты и это знаешь? – растерялся Николка. Его каждый раз ставила в тупик Яшина осведомленность: оказывается, он знал о Николке и его друзьях из будущего куда больше, чем можно было ожидать. – Расскажу как-нибудь. А сейчас – давай дворами к нашему дому. Опасно, понимаю, – а что делать?

– Пошли. – Яша, придя наконец в себя, отлепился от ограды. – Им сейчас, я думаю, не до нас. А вы непросты, пан Никол. Кабы знать – что у вас еще в рукаве припрятано?

– Ладно-ладно, сказал ведь: объясню, – недовольно буркнул Николка. – А сейчас уж прости, не время. И – опять ты со своим «паном»? Договорились же на «ты»…

* * *

До дома удалось добраться без происшествий – видимо, злодеи и правда не успели еще оправиться от последствий газобаллонной атаки, проведенной на девятнадцать лет раньше положенного срока. Устроившись в мастерской Олега Ивановича, мальчики наперебой обсуждали происшедшее и гадали, как быть дальше. За себя Яша не опасался – он был уверен, что сможет избежать как слежки, так и новой попытки захвата; в том, что бельгиец и его подручные пытались захватить их, сомнений не было. А вот способность Николки избежать нежелательной встречи вызывала у начинающего детектива сильнейшие сомнения. Да тот и сам не особо обольщался, хоть и испытывал некоторый подъем после выигранной баталии, тем более что заветный баллончик с перцовым аэрозолем пуст. Кстати, о баллончике…

– Яш, а, Яш. Ты хорошо тот двор запомнил? Надо бы вернуться, а то я с перепугу бросил там кое-что…

Яша безнадежно махнул рукой.

– Это ту штуку, из которой вы им в глаза прыснули? Поздно. Наверняка уже прибрал кто-нибудь.

Расстроенный Николка кивнул. Оплошность была налицо – баллончик из будущего, хоть и пустой, был утерян. А ведь Олег Иванович особо его предупреждал – избегать подобных… как он выразился? Анахронизмов, да. И вот на тебе…

– Вашей пропажи уже и след простыл, – продолжал Яша. – Двор-то заметили какой ухоженный? Наверняка, после того, как мы оттуда сбежали, дворник пришел, а то и городовой с перекрестка. Вполне мог услышать, как те двое орали… А не дворник – так сами они и подобрали. Хотя нет, им, пожалуй, было не до того.

Николка встревожился.

– Знаешь, Яш, не дай бог, кто-то видел, как мы от этих негодяев отбивались. Если до квартального дойдет, он сразу припомнит об истории с Кувшиновым. Ведь и месяца не прошло, а уже второй похожий случай – и вновь какой-то гимназист замешан! А не приведи Господь, еще и меня ему опишут… что делать-то? Если он вновь с расспросами к дяде Василию явится – все пропало…

На Николку было жалко смотреть – перспектива встречи с городовым подействовала на него куда сильнее, чем стычка с посланцами Ван дер Стрейкера. Яков поспешил успокоить товарища:

– Да ладно, соврете что-нибудь. Пускай сначала докажет, что это вы были! Мало ли здесь гимназистов!

Николка уныло помотал головой.

– Нет, Яков, ты не понимаешь. Я дяде врать не умею, он сразу все поймет. Он бы и тогда догадался, но городовой сам в историю с кислотой не поверил – вот и обошлось. А сейчас…

– Может, еще и не будет ничего, – утешал мальчика Яша. – Может, городовой и не слышал. И не видел никто, наверное! А эти двое уж точно в полицию жаловаться не побегут – авось, обойдется. Вы… ты то есть, лучше думай, что нам дальше делать? Меня им не найти, а вот тебе как быть? В полицию – нельзя, там живо примутся расспрашивать – и что вы им скажете? В ваш двор эти негодяи, конечно, не сунутся, а вот из дома пока лучше не высовываться.

* * *

Часы в гостиной Семеновых пробили семь раз. Николка уже полчаса как сидел за столом и таращился в экран ноутбука. Он никак не мог сосредоточиться на тексте, хотя книга – роман «Хождение по мукам», действие которого происходило в начале двадцатого века, – была по-настоящему захватывающей. Автором значился Толстой – Николка поначалу решил, что это тот писатель, что лет десять назад написал скандально известный роман «Анна Каренина». Сам Николка, разумеется, не читал этой книги, безоговорочно записанной в категорию «неподходящих для детей», но имя запомнил. Оказалось, что автор романа, чьи строки чернели сейчас на мониторе, – однофамилец, а может, даже и потомок, родственник графа Толстого.

Николка со вздохом свернул окошко с текстом. Настроение было – хуже некуда. Яша ушел около часа назад, взяв с него обещание не соваться на улицу. Как назло, кузина, Маринка, была дома – после того как девочка стала свидетельницей стычки с Кувшиновым, мальчик избегал ее общества; мало ли что придет в голову взбалмошной барышне? А потому – электронику мальчик предпочитал держать не в своей комнате, а на квартире друзей, благо Олег Иванович оставил ему ключ. Здесь Николка был избавлен от досужего любопытства домашних и мог без помех наверстывать упущенное. За те сумасшедшие полтора месяца, что прошли с момента появления портала, у него нашлось время на что угодно, кроме одного: разузнать о том, что ждет Россию, да и весь мир, в те сто двадцать восемь лет, что разделяли 1886 и 2014-й годы. Нет, конечно, кое-что он выяснил – в основном, из случайных рассказов Вани. И вот теперь, пока Семеновых в Москве нет, у Николки наконец есть время, чтобы познакомиться с грядущей историей. Но чтение не клеилось, голова была забита куда более насущными делами.

Увы, Яша оказался прав – Николка сам убедился, что дом Овчинниковых взят под наблюдение. И это, конечно, сделано по приказу бельгийского авантюриста с неприятным именем Ван дер Стрейкер. Николка, вслед за Яшей, имел все основания думать, что бельгиец имеет самое прямое отношение к исчезновению первого владельца коптских четок, – того ученого, который нашел (а может, и сам открыл?) портал в будущее. И раз так – где уверенность, что зловещий бельгиец не знает о проходе во времени? Да скорее всего, знает – иначе зачем ему так упорно шпионить за домом?

И, как назло, не с кем было посоветоваться! Яша не знал о волшебных четках; друзья из будущего плыли на пароходе по Черному морю. А предпринять что-то нужно, притом в самое ближайшее время! Николка понимал, что время работает на бельгийца: пока мальчик сидит на квартире Семеновых и гадает, иноземный злодей наверняка строит новые козни. Николка задумчиво пощелкал клавишами выключенного ноутбука – и вдруг хлопнул себя ладошкой по лбу.

Ну конечно! Как можно было забыть?! Доктор Каретников! Человек, спасший его от болезни, – и единственный, кто знает о портале! Недаром Олег Иванович посоветовал в самом крайнем случае обратиться к доктору. А что это, если не «самый крайний случай»?

Николка почувствовал громадное облегчение – он не один, есть с кем посоветоваться, а значит – положение не столь уж и безнадежно. Есть, правда, препятствие – доктор в будущем, по ту сторону портала…

Мальчик вытащил из ящика стола мобильник. Нажал кнопку – приборчик пискнул, включаясь; по экрану пробежал логотип сотового оператора, мигнул значок «сеть не найдена». Николка нажал другую кнопку, с зеленой трубочкой – в квадратном окошечке высветился длинный номер.

«В памяти аппарата только один телефон, – говорил Олег Иванович. – Это мобильник Макара; ну, доктора Каретникова. Если что – выходи на связь в любое время дня и ночи, он поможет. Только запомни: прошел через портал – и СРАЗУ, ни на шаг не отходя от дома, звони! Изложишь все как есть, а потом – делай то, что скажет Макар, слово в слово. Телефона на той стороне не выключай ни на минуту, он тебя найдет и поможет, что бы ни случилось».

Олег Иванович говорил – «в любое время дня и ночи», – но уходить из дома в такое время страсть как не хотелось. Мало ли сколько времени придется провести там, в будущем? Он и так засиделся у Семеновых, тетя Оля, наверное, волнуется… Нет, лучше отложить визит в будущее на завтра. За ночь, надо надеяться, ничего страшного не случится, да и завтра соваться на улицу не придется – в портал можно войти прямо со двора.

Приняв решение, мальчик почувствовал, что у него словно гора с плеч свалилась. Сунув мобильник в карман, Николка опустил крышку ноутбука и торопливо покинул квартиру.