Читать книгу Я благословляю вас на счастье - Борис Камов - Страница 5

После Октябрьской революции в России среди иных временных свобод была провозглашена и сексуальная. Она означала не общность женщин: новая власть упростила заключение и расторжение браков. Не осуждались гражданские семейные союзы. Отечественные сексологи, занимая ведущие рубежи в мировой науке, несли знания в массы. Выходило множество книг. Проблемы пола обсуждались в газетах. Эротические вопросы относились в ту пору к санитарному просвещению – наряду с рекомендациями по мытью рук перед едой, чистке зубов, советами о желательности отмены рукопожатий и категорическим требованием не плевать на пол.

Но Сталин, придя к власти, скоро понял, что половую жизнь человека можно сделать средством политического контроля и террора. Вместо сексуальной свободы в Советском Союзе стал насаждаться аскетизм. Эротические отношения вне брака теперь жестко осуждались. Партийные органы без тени улыбки разбирали заявления жен о мнимых и подлинных прегрешениях мужей. Фраза в служебной характеристике «морально неустойчив» была способна положить конец любой блистательной карьере.

Большевики в своей сексуальной политике, как всегда, ссылались на Ленина, который объявил интерес к проблемам пола «проявлением буржуазного упадничества». Владимир Ильич считал неправильным обращать на такое упадничество серьезное внимание и объявил «вопросы половой жизни делом, касающимся всего коллектива».

Но если бы трудовые коллективы Совнаркома или ЦК партии решились бы проверить интимную жизнь самого Ленина, то без труда обнаружили бы, что у вождя мирового пролетариата уже много лет длится респектабельно-буржуазный роман с замужней дамой по имени Инесса Арманд. То была настоящая любовь. Возникла она в эмиграции и продолжалась, когда Ленин стал главой государства.

Роман этот вполне мог бы остаться сугубо личным делом Ленина и Арманд, если бы глава государства не счел нужным запретить «гегемону» те самые «упаднические отношения», которые он разрешил самому себе.

Это Ленин положил начало двойной партийной «этике», это ему миллионы «строителей коммунизма» оказались обязаны грязью и кошмаром «персональных дел» за мнимые и подлинные «аморалки».

Однако в когорте твердокаменных большевиков Ленин все же выглядел наиболее пристойно. На смену ему пришел Сталин, о распутстве которого уже сказано немало. Стоит лишь вспомнить, что он изнасиловал в штабном вагоне совсем еще юную Надежду Аллилуеву. Отец девушки, который ехал в том же поезде, прибежав на ее крики, выхватил пистолет, чтобы застрелить насильника. Сталин на коленях умолял простить его, обещая жениться. (Впоследствии он истребил почти всю семью Аллилуевых, где помнили, что великий вождь ползал в вагонном купе на коленях и просил его не убивать.)

А после гибели Аллилуевой Сталин превратил Большой театр в гарем. «Сталин, – пишет Эдуард Тополь, автор книги «Завтра в России», – за тридцать лет своего царствования перепробовал несколько поколений лучших певиц и балерин, известных всему миру».

Над сладострастием «всесоюзного старосты» потешалась вся партия. Но «Калинин специализировался только на несовершеннолетних студентках училища Большого театра», – уточняет тот же Тополь. Существует версия, что в конце жизни Михаилу Ивановичу было подсажено яичко орангутанга по методу знаменитого русского врача-эмигранта Воронова. Во всяком случае опыты по пересадке половых желез в Советском Союзе проводились и спецобезьянник для этих целей в Сухуми существовал.

Маршал Буденный застрелил жену из нагана. В «Правде» об этом было сообщено в заметке «Несчастье в семье Буденного». Безутешный вдовец неприлично скоро опять женился.

Большим ценителем молоденьких актрис был «первый маршал» Ворошилов. Как член Политбюро, он курировал культуру.

Генеральный комиссар государственной безопасности СССР Ежов был бисексуалом. Он приглашал нередко к себе на дачу семейную пару и во время ужина сначала уводил в спальню жену, а затем мужа.

Берия, преемник Ежова, имел специальный штат, который отлавливал для него женщин прямо на московских улицах. Если женщина Берии понравилась, ее заносили в специальные списки. Стоило наркому НКВД о ней вспомнить, как женщину увозили с работы или даже из дому, а затем привозили обратно.

На сексуальную тему «товарищи по партии» могли и весело пошутить. В 1936 году в «Правде» была опубликована статья без подписи «Профессор – насильник и садист». Все знали, что такие статьи появляются только с ведома Сталина. В публикации говорилось, что профессор Д. Д. Плетнев, выдающийся терапевт, председатель Терапевтического общества СССР, главный терапевт Кремля, искусал во время врачебного приема грудь своей пациентки, которая будто бы стала после этого инвалидом.

Состоялся судебный процесс. Профессора приговорили к двум годам… условно. После этого Плетнев вернулся к своей работе в Кремлевской больнице. Статья была веселой шуткой…

Верным учеником Сталина в сексуальном беспределе стал Мао Цзедун. В то время, как последний законный император Китая Пу И томился в советской тюрьме, его покои с их сказочной роскошью занимал Мао Цзедун. Этот вождь китайского народа, который все годы носил скромный темно-синий полувоенный френч, имел гарем из трехсот наложниц. Количество «сексуальных сотрудниц» на протяжении многих лет оставалось неизменным. Менялся только состав.

Но «великий кормчий» был невеждой в сексуальных вопросах. Он не имел понятия, что еженощное пользование гаремом требует от его владельца высокой сексуальной культуры, специальной техники полового общения и строгого контроля за состоянием здоровья со стороны врачей старой школы. В противном случае «султана» ждала жалкая судьба банального распутника. Так вышло и с Мао.

Начав позорно рано терять мужскую силу, Мао обратился не к тем специалистам, которые могли рекомендовать ему древние методики сексуального поведения, способные вернуть утраченное здоровье, а к тем, которые предложили ему тонизирующие средства и сомнительные приемы лечения. Это обернулось катастрофой для китайского «корифея». В последние годы он попытался воспользоваться известной методикой дао любви (о которой речь впереди). Но было поздно.

Мао начал стремительно дряхлеть. Ему стал отказывать разум. По указаниям «великого Мао» проводились всенародные кампании по отлавливанию мух, истреблению воробьев, которые якобы склевывали на полях весь рис, отчего будто бы голодал китайский народ. Мечтая перегнать Англию по выплавке чугуна, Мао приказал строить в каждом крестьянском дворе… домны. Его разрушающийся мозг был уже не в силах постичь, что для выплавки и разливки металла следует соблюдать рецептуру и что ремеслу металлурга учатся по многу лет.

Но даже политика «большого скачка» оказалась наименьшей из бед, которые Мао обрушил на своих соотечественников. Известно, что сексуально-гормональная опустошенность порождает в людях жестокость и кровожадность. Вот почему бывают страшны преступления на эротической почве, которые нередко сопровождаются пытками и даже расчленением еще живой жертвы. Проявлением сексуального садизма со стороны Мао cтала «культурная революция».

Ей предшествовали расстрелы на стадионах, куда сгоняли десятки тысяч зрителей. Но картины публичных массовых казней, которые снимались на пленку, чтобы их мог увидеть Мао, не насытили его кровожадности. Смерть при расстрелах, по мнению Мао, наступала слишком быстро.

А во время «культурной революции» эта «ошибка» была исправлена. Педагогам, ученым, художникам головы разбивали молотками; пианистам долго, не торопясь расплющивали пальцы; многих обреченных (им надевали на головы дурацкие колпаки) по нескольку часов истязали прямо на улицах. От сексуального садизма Мао в годы «культурной революции» пострадало около 50 миллионов китайцев. Примерно столько же погибло на планете в годы второй мировой войны. «Культурная революция» оказалась невиданным по масштабу преступлением на эротической почве.

Китайская история знает немало имен государственных деятелей, ученых, врачей, художников, которые, ведя интенсивную половую жизнь с соблюдением требований древней китайской сексологии, прожили сто и более лет, сохраняя доброту, ясность духа, блеск ума и таланта.

Мао прожил чуть больше восьмидесяти, являя собой в последние годы полную развалину. Он не мог самостоятельно двигаться, потерял голос, с трудом шевелил губами. Что он хочет сказать, могли объяснить лишь приставленные к нему девушки, которые угадывали слова «великого кормчего» по едва заметным движениям его мертвеющего рта.

Безграмотные сексуальные забавы «красного императора» обернулись трагедией для великого народа.