Читать книгу Солнечные яблочки - Д. Ман, Д. Луза - Страница 8

Утром я позвонил своему зубному врачу и отправился на приём.

– Ничем порадовать не могу, зуб восстановлению не подлежит. Корень слабый, надо удалять. У тебя ведь стоял зуб на штифту… и простоял бы ещё несколько лет, если бы его не выбили…

От моего зубного врача у меня секретов нет. Я знаю его достаточно долго, больше десяти лет. Меня свела к нему мама, которая всегда пользовалась его услугами и хвалила. Поэтому я не стал ему врать, что сломал зуб случайно, а рассказал, как было дело.

– А что же делать… Я так ходить не могу.

Я знал, что встречают по одёжке… и для моих планов на будущее мне нужен был респектабельный вид. Я итак не красавец, роста небольшого, дурацкая лысина вынуждает меня почти всегда носить бейсболку. А в детстве все мамины знакомые говорили, что у меня ангельская внешность, в юности я часто замечал, что некоторые девушки на меня заглядываются… Вот как, оказывается, меняется человек с возрастом. Хорошенькие мальчики превращаются в неинтересных лысеющих мужчин…

– Поставим имплант.

Раньше я бы согласился сразу, но теперь… я всё ещё надеялся открыть своё дело и осторожно спросил о цене. Получив ответ, я ещё немного подумал, мысленно пересчитал деньги, оставленные в морозилке, и согласился.

* * *

Идти мне было некуда, имплант приживался, я сидел дома. Здоровье моё улучшалось день ото дня. Может кто-то подумал, что я пьяница или запойный алкоголик… нет, это не так. Просто навалилось всё сразу: фирма по продвижению компьютерных игр не приносила былой прибыли и самоликвидировалась, моё детище, мой «корабль» тонул долго, но, не выдержав конкуренции, ушёл на дно, предала любимая женщина, с тонущего корабля первыми бегут крысы… Повезло, что квартиру купили почти сразу, но все деньги у Жорика. И где этот Жорик… Не хотелось думать о плохом, но он всегда мечтал пожить в Таиланде: «Дёшево и климат хороший…»

Вчера звонила мама и сообщила, что Рита улетает в Италию.

– Не хочешь попрощаться?..

– Нет.

– Да не с Ритой, а с дочкой, она ведь в первый класс в Италии пойдёт. И Ритин муж собирается её удочерить…

– С Анной-Констанцией? – усмехнувшись, спросил я. – Нет, пусть привыкает к новому отцу. Бонмарито прекрасная фамилия и подходит к её второму имени, по крайней мере, по звучанию: Констанция Бонмарито. И прошу больше не напоминать мне о них. Эта страница моей жизни перевёрнута…

– Причём здесь фамилия?..

– Посмотри перевод, оказывается у Риты «прекрасный муж», Бонмарито так переводится.

Нельзя сказать, что я не любил свою дочь. Я её обожал. Риту я теперь ненавидел, а Анюту любил. Увидеть её, это как разбередить незажившую рану… и неизвестно, чем бы закончилось это прощание…

Когда Анюта родилась, Рита записала её, как Констанцию. Узнав об этом, я возмутился. «Хватит и того, что в моём свидетельстве о рождении записано, что я Даниэль» Мама назвала меня Даниилом, а Даниэлем меня записали ошибочно. Тогда никто ничего исправлять не стал, все просто называли меня Даней. Только Настя иногда посмеивалась над мамой. «Даниил ассоциируется с архангелом, как Гавриил… а если он Даниэль, то это ты, наверное, о Робинзоне Крузо вспомнила, вернее об авторе книги… Ты, когда ему имя давала, о чём думала?» Мама злилась, а Настя продолжала: «Имя даётся не просто так… кем назовёшь, тем и будет, назвался груздем, полезай в кузов. А я буду его звать Данилой, а что, хорошее русское имя. Даня, запомни, твоё имя Данила. Пусть в бумагах записано по-другому, пусть. Твоё тайное имя Данила. И я всегда, если меня спрашивали какое моё полное имя, говорил: «Данила». Получалось, что никакого тайного имени Данила у меня не было, а тайным было имя Даниэль. Вот поэтому я не хотел, чтобы моя дочь была Констанцией. Но Рита упёрлась. Тогда мы решили дать ей двойное имя Анна-Констанция. Я не шучу. Именно так записано в её свидетельстве о рождении. Если по документам, то она Анна-Констанция Даниэльевна Ефремова. А разве плохо бы звучало: «Анна Даниловна…»

Удача определённо отвернулась от меня. «А был ли я удачлив?» Задав себе этот трудноразрешимый вопрос, я повернулся на бок лицом к стене и заснул.

* * *

– Даня, Данила… – кто-то звал меня. Я повернулся и стал осматривать комнату. Темно, только свет с улицы из незашторенного окна.

– Не включай свет, не надо.

Голос шёл из угла комнаты. Там стоял стул. Я пригляделся, там определённо кто-то был, на стуле. Тёмный силуэт на фоне окна. Мне стало страшно.

– Не бойся. Это я Настя. Но не подходи. Ты давно меня не видел. Я изменилась и продолжаю меняться. И не хотела бы, чтобы ты видел меня такой: некрасивой и старой… Но скоро я опять стану молодой и сильной, но не здесь, не на Земле…

– А где, в стране Снов? – вопрос сам сорвался у меня с языка.

– Помнишь ещё… пусть так и будет… пусть это будет страна Снов.

Настя или призрак, принявший её облик, помолчала.

– На днях… заземляющая нить уже оборвалась… да и была давно непрочной, вся в узелках. – Настя замолчала. А я, всматриваясь в силуэт на стуле, старался разглядеть знакомые черты.

– До тебя не достучаться… Я пришла попрощаться… Сегодня полная Луна, мне повезло… Я по лунной дорожке…

Тут что-то стало происходить с силуэтом Насти. Он стал пропадать. Голос был еле слышен, слова почти неразличимы.

– Найди куклу… это важно для тебя… мой подарок…

Я резко сел, в комнате никого не было. Из окна лился лунный свет. Я услышал какие-то глухие постукивания из соседней комнаты, но они уже затихали.

«Вот это сон», подумал я. «Всё как наяву… приснится же… Что-то часто стала сниться Настя. Завтра расспрошу маму. И надо посмотреть Настино имущество. Что-то тревожно мне».

* * *

Естественно, что после такого сна я не мог заснуть полночи. Заснул под утро и проспал до двенадцати часов дня. Только я выпил кофе, как раздался звонок. Звонила мама.

– Даня, ты уже проснулся? – голос у мамы дрожал.

– Да. А что случилось?

– Настя… – мама всхлипнула, – Мне только что позвонили из пансионата… Там что-то произошло… Не знаю что, но я поняла, что Насти больше нет… – Мама плакала, а у меня просто не было слов. Я не знал, что сказать.

– Ты ещё меня слушаешь? – немного успокоившись, продолжила мама.

– Да… что нужно делать?

– Ты что простыл?

– Нет, с чего ты взяла?

– Голос хриплый… – А на меня накатило, меня душили слёзы, я не мог говорить.

– Ну что ты молчишь? Иван Дмитриевич в командировке… Надо ехать в пансионат, у тебя машина на ходу?

Иван Дмитриевич – это второй мамин муж. А машина у меня всегда на ходу, я за этим слежу. Я отвернулся, всхлипнул, глубоко вздохнул и сказал:

– Я всё понял, сейчас за тобой заеду.

* * *

Я собрался довольно быстро, подъехал. Мама стояла на крыльце.

– Места себе не нахожу… поехали.

– А далеко ехать?

– Ты что же, ни разу не навестил Настю?

Мне стало стыдно.

– Я всё собирался… сначала, а потом ты сказала, что она не хочет, чтобы её видели…

– Понятно, – перебила меня мама. – Выезжай из города на Киевское шоссе, дальше я покажу.

– Мам, просто скажи адрес пансионата, и я забью его в навигатор. Доедем без проблем.

Мама покопалась в сумочке, достала записную книжку и продиктовала адрес. Мы долго ехали молча, каждый думал о своём. У меня было много вопросов, некоторые нужно было задать раньше. Все эти «почему», «когда» и «как» в своё время… Я прервал затянувшееся молчание:

– Мама, а почему Настя уехала в пансионат?

– Мы с ней так решили… из-за её здоровья, за ней нужен был присмотр.

– Я что-то не помню, чтобы она когда-нибудь на что-нибудь жаловалась.

Мама молча смотрела в окно и о чём-то думала. Я сосредоточился на дороге, уже не надеясь получить ответ.

– Да, физически она была вполне здорова… всё это из-за ангела, который её поцеловал сразу после её рождения…

– О чём ты, мама? Знаю я эту Настину сказку. Бабушка рассказывала, а потом Настя подтвердила, но ты же сама мне когда-то говорила, чтобы я не очень верил…

– Что бабушка рассказывала, помнишь?

– Бабушка говорила, что у неё могла быть только одна дочь, ты. Настя родилась мёртвой, не дышала и не кричала, как все малыши, появляющиеся на свет. Врачи стали её реанимировать: опустили в таз с холодной водой, а потом с горячей… я порядок не запомнил… А потом бабушка услышала детский плач. Да, и ещё она добавила: «Видно, ангел мимо пролетал и поцеловал мою девочку». Это тогда меня так потрясло, что я решил спросить у Насти, что она по этому поводу думает.

– И что Настя ответила?

– Сказала, что именно так всё и было, только это был не ангел, а эфирное существо, состоящее из чистой энергии. Оно поделилось с ней энергией, вдохнуло её… вдохнуло жизнь. А потом ей многое открылось…

– Да, она всегда говорила, что всё помнит: и ангела – не ангела, и мамину улыбку, и даже сорочку в цветочек, в которой была мама…

– Так чем же она болела?

– Я тебе позже расскажу, это долгая история, а мы уже подъезжаем.

Пансионат находился за городом, километрах в пятидесяти. Он стоял на берегу небольшой речки, а вокруг раскинулся парк. «Хорошее место», отметил я про себя, «Насте наверняка нравилось…»

– Ого, сколько машин у входа… Сегодня что, день посещений?

– Посещать можно в любой день, но машин больше в выходные.

– Смотри, реанимационная машина… а вон там люди в военной форме…

– Я вижу машину из института мозга…

– Откуда ты знаешь?

– Знаю, видела её уже здесь.

– Наверное, умерла какая-нибудь шишка из бывших военных.

– Нет. Это из-за Насти. Пойдём, я вижу Евгения Борисовича.

– А кто это?

– Это учёный из института мозга. Он наблюдал Настю.

– Мама, а Настя знала, что мы с Ритой расстались?

– Да. Я недавно её навещала и рассказала.

– А как она отреагировала, удивилась?

– Нисколько. Сказала: «Всё так и должно было быть, всё идёт своим чередом…»

Проходя мимо машины с надписью «Реанимация», я услышал разговор санитара с водителем:

– Приехали, а реанимировать некого…

– Как это?

– Тело сгорело…

– А чего мы здесь столько часов торчим?

– Врачи должны выписать свидетельство о смерти, а писать не знают что. Ждали криминалистов и этих головастых… учёных из института.

Мама уже подходила к пожилому мужчине в белом халате, и я поспешил за ней.

– Здравствуйте, Евгений Борисович. Знакомьтесь, это мой сын Данила.

– Рад Вас видеть, Виктория Ивановна. Я знаю, Вам сообщили, Насти нет. Что-то из ряда вон… Самовозгорание… Вы, наверное, о таком читали…

– Читала, но не верила…

– Я тоже, пока не увидел. Ничего не осталось, только пепел и одежда. Криминалисты всё собрали.

– А как быть нам… ведь нужен какой-то документ, подтверждающий смерть… и похороны нужны…

– Пройдёмте в здание к главврачу пансионата, там вам напишут документ. А урну с пеплом… это ведь и есть прах, отдадут после исследования.

Я шёл в полной прострации… «Самовозгорание… оказывается, такое бывает на самом деле. Насти нет, даже её тела… не попрощаться… Хотя, если верить в самовозгорание, то надо верить и в то, что ночью приходила Настя, прощалась… и никакой это был не сон». Мама посмотрела на меня и, видимо, заметила, что я не в себе.

– Даня, посиди в приёмной, я тебе потом всё расскажу.

Я уселся на диван. Новости ошеломляли. Было о чём подумать. Пока я ждал, какая-то сухонькая старушка несколько раз заглянула в приёмную, а потом, заглянув, спросила:

– Извините, Вы случайно не Данила?

– Да.

– Настин племянник?

Я кивнул.

– Можно Вас на несколько минут? Понимаете, мы были с

Настей дружны. Наши комнаты рядом.

Я вышел из приёмной. Старушка продолжила:

– Когда у Насти не было этих её приступов, она была прекрасным и обаятельным человечком. Много умела и знала… Такая доброжелательная… ну, Вы и сами должны это знать. Меня, кстати, Ариной Васильевной зовут.

Я знал, обаяния Насте занимать было не нужно.

– И вот вчера утром она зашла ко мне и попросила об услуге: «…Когда меня не станет, передайте, пожалуйста, вот это моему племяннику. Его Данила зовут». «Как же я его найду?» – спросила я. «А его искать не придётся. Он обязательно здесь появится». Потом я ей сказала, что рано ей о смерти думать. На что она мне ответила: «А я о ней и не думаю, её вообще нет». Вот эта коробочка, что в ней, я не знаю.

Я взял коробочку. «Посмотрю дома…» Арина Васильевна вздохнула.

– Вот я и выполнила её просьбу… не могла никак подумать, что это произойдёт так скоро… Она и раньше говорила, что смерти нет. Все уходят туда, куда хотели бы попасть или их отправляют… Но вообще все свободны в своём выборе. Надеюсь, она ушла именно туда, куда хотела…

– Спасибо, Арина Васильевна.

– До свидания. Я пойду.

Я кивнул и вернулся в приёмную. Мама как раз выходила из кабинета главврача.

– Всё, выписку о смерти я получила, осталось получить свидетельство.

– Какова причина смерти, что они написали?

– Сердечная недостаточность… неужели ты думал, что напишут «самовозгорание»… Поехали домой.

– А какая всё-таки у неё была болезнь?

– Никто не знает.

– Как… столько докторов и учёные…

– Не смогли определить… впервые с таким столкнулись. Я теперь думаю: а была ли она больна? Вдруг всё, о чём она рассказывала, не выдумки…

– Мама, ты можешь что-нибудь объяснить в конце концов?.. какие-то недомолвки… Я имею право всё знать.

– Конечно. Давай доедем до дома.

Мама задумалась и потом, не знаю кому, а может самой себе прошептала:

– Это всё из-за Артура…