Читать книгу Удар молнии - Даниэла Стил - Страница 4

Как всегда, Сэм разбудил Алекс, погладив по руке и поцеловав в лоб. На всю катушку вопил радиоприемник, и, как чаще всего и бывало по утрам, проснулась она совершенно разбитой. Казалось, между днями нет перерыва – они плавно перетекают друг в друга; из-за своего плотного графика и напряженной обстановки Алекс все время чувствовала упадок сил.

Она с трудом встала и пошла будить Аннабель, которая обычно просыпалась раньше родителей. Сегодня малышка почему-то заспалась. Когда Алекс поцеловала свою дочурку, та блаженно потянулась, и мама легла рядышком. Они долго смеялись и перешептывались, пока Аннабель наконец не пожелала встать. В ванной Алекс умыла и причесала ее, почистила ей зубы и повела в детскую одеваться. Сегодня утром Аннабель выбрала маленький костюмчик из грубого хлопка, который Сэм привез из Парижа, – брюки, розовую рубашку в клетку и кремовую курточку. Дополняли образ кроссовки ярко-розового цвета. Во всем этом Аннабель выглядела очаровательно.

– Вау, принцесса, да ты сегодня ослепительна, – сказал Сэм, окинув появившуюся в дверях кухни дочку восхищенным взглядом. Он уже успел принять душ, побриться, облачиться в темно-серый костюм, белую рубашку и синий галстук Hermе1s и теперь сидел за столом, листая свою «библию» – газету «Уолл-стрит-джорнел»[7].

– Спасибо, папа, – вежливо поблагодарила его Аннабель. Сэм поставил перед ней хлопья с молоком и забросил в тостер кусок хлеба. Алекс тем временем отправилась принимать душ и приводить себя в порядок.

Распорядок дня Паркеров был хорошо спланирован, хотя оба могли с легкостью перестраиваться на ходу. Если у Алекс ранняя встреча, все утренние хлопоты ложились на Сэма – и наоборот. В это утро они оба были относительно свободны, и Алекс даже вызвалась отвести дочку в садик, который находился всего в нескольких кварталах от дома; ей хотелось провести с Аннабель немного больше времени, потому что в течение следующей безумной недели она практически не будет ее видеть.

Алекс присоединилась к Аннабель и Сэму ровно три четверти часа спустя. Она уже полностью была готова к выходу. Времени у нее оставалось, только чтобы залпом выпить чашку кофе и доесть оставшиеся тосты. Пока она хрустела тостами, Сэм объяснял Аннабель, что такое электричество и почему опасно засовывать мокрую вилку в тостер.

– Так ведь, мамочка? – обратился он к Алекс за поддержкой. Алекс кивнула и стала жадно проглатывать страницы «Нью-Йорк таймс»[8]. Из последних новостей ее внимание привлекла статья о том, что Конгресс вынес президенту предупреждение, и заметка о том, что один из ненавистных ей верховных судей уходит в отставку.

– Слава богу, хоть не будет досаждать мне на предстоящем процессе, – не слишком членораздельно произнесла она, дожевывая тост. Сэм рассмеялся.

– Какие планы на сегодня? – спросил он. Его планы включали пару важных встреч с клиентами и ланч в «21» с тем самым англичанином, во время которого Сэм планировал узнать о нем побольше.

– Ничего особенного. Сегодня у меня короткий день, – напомнила Алекс, хотя Сэм и так прекрасно об этом знал. – Я встречаюсь с одним из помощников, чтобы подготовиться к процессу на следующей неделе. Потом у меня плановый визит к доктору Андерсону, а после я заберу Аннабель, и мы отправимся в балетную школу.

Больше всех дней в неделе Аннабель обожала пятницу, потому что в этот день она ходила в балетную школу «Miss Tilly’s». Малышке там очень нравилось, да и Алекс тоже очень любила приводить Аннабель на занятия балетом. Это одна из причин, почему и Алекс обожала пятницы – дни, когда она могла посвятить дочери больше времени.

– С чего это тебе понадобилось идти к доктору Андерсону? Я о чем-то не знаю? – встревожился Сэм.

Алекс покачала головой. Доктор Андерсон ее гинеколог, именно он координировал попытки Паркеров зачать второго ребенка:

– Так, ерунда. Обычный мазок. А еще я хочу спросить его про «Серофен». Знаешь, я чувствую, что те дозы, в которых я его принимаю, слишком велики – от них страдают и здоровье, и работоспособность. Может быть, мне стоит уменьшить дозу или временно перестать принимать этот препарат. Не знаю. Потом тебе расскажу, что считает доктор.

– Обязательно, – улыбнулся Сэм. Его тронула до глубины души готовность Алекс терпеть такие страдания ради возможности забеременеть. – И удачи тебе с твоим делом.

– А тебе удачи в разговоре с Саймоном. Надеюсь, ты поймешь, пригодится ли он тебе.

– Я тоже на это надеюсь, – вздохнул Сэм, – по крайней мере, я надеюсь, что станет легче. Пока я не знаю, что делать и чему доверять – моему чутью, его происхождению или настроению моих партнеров. Может быть, я просто чего-то не понимаю или становлюсь старым параноиком.

В этом году Сэму исполнялось пятьдесят, что его очень удручало, но Алекс вовсе не считала его параноиком – чутье у него по-прежнему было поразительным.

– Я же тебе говорю, доверься своим инстинктам. Они тебя еще никогда не подводили.

– Спасибо за вотум доверия, – подмигнул Сэм.

Они взяли свои плащи, Алекс помогла Аннабель надеть куртку, затем выключила свет и заперла входную дверь. В вестибюле Сэм чмокнул дочурку и жену в щеки, поймал такси и уехал. Алекс проводила Аннабель до садика в Лексингтоне, непринужденно болтая, смеясь и шутя. Около дверей садика они расстались. Через минуту Алекс сидела в такси, мчавшем ее в центр.

Брок уже ждал ее в кабинете, окруженный бумагами по процессу. Кроме того, на столе у Алекс лежали пять записок, к делу Шульца отношения не имевших. Две из них были от перспективного клиента, с которым она встречалась вчера, и Алекс черкнула в своем ежедневнике напоминание позвонить ему.

Как и всегда, Брок великолепно подготовился, и его заметки по процессу очень ей пригодились. В половине двенадцатого они закончили, и Алекс поблагодарила Брока за проделанную работу. До конца дня у нее еще оставалась масса дел, а встреча с доктором запланирована на двенадцать, так что времени осталось только на то, чтобы сделать пару звонков.

– Тебе больше не нужна моя помощь? – произнес Брок своим обычным деловым тоном. Алекс взглянула на кипу бумаг на столе, чувствуя, что вот-вот свихнется от их количества. Конечно, если она попросит отвести Аннабель в балетную школу Кармен, то сможет вернуться и все доделать. Но Алекс знала, в таком случае бедняжка Аннабель сильно расстроится.

Алекс всегда спешила, бралась за большее количество дел, чем могла успеть, – как бегун, который чувствует, что некому передать эстафету. Во всяком случае, Сэму она передать ее не может – у него и без того куча своих проблем по работе. Слава богу, хоть в том, что касается ее адвокатской деятельности, ей на выручку может прийти Брок. Вспомнив о нем, Алекс попросила его связаться с теми двумя клиентами, которым нужно позвонить. Она протянула ему их письма со слегка виноватым видом, благодарно улыбаясь:

– Буду тебе очень признательна.

– Обязательно позвоню. Может, что-то еще нужно? – Брок взглянул на Алекс взглядом, полным тепла и поддержки. Ему нравилось работать под ее началом – их с Алекс отношение к работе во многом совпадало. Словно они пара профессиональных танцоров, которые прекрасно чувствуют друг друга – и потому так здорово двигаются вместе.

– Сходи вместо меня к гинекологу, а? – несчастным голосом произнесла Алекс.

– Да с удовольствием, – расплылся Брок в улыбке. Алекс нервно усмехнулась.

– Ах, если бы, – вздохнула она. Визит к врачу казался ей совершенно бесполезной тратой времени – у нее же все в порядке. Она чувствует себя идеально. В конце концов, «Серофен» они с доктором Андерсоном могут обсудить и по телефону. Алекс глянула на часы и окончательно решила отложить посещение. Она по памяти набрала номер клиники, но номер оказался занят, а пропустить прием, не предупредив доктора, неудобно. Андерсон – один из лучших врачей в городе, именно он принял у Алекс роды, а после рождения Аннабель еще и курировал их с Сэмом попытки завести второго ребенка. Алекс позвонила еще раз, но в трубке по-прежнему звучали короткие гудки. Чертыхаясь про себя, она встала и сняла пальто с вешалки.

– Трубку он там, что ли, неправильно положил? Пойду, а то еще скажет, что ему из-за моих пропусков зарплату сократили, – пошутила Алекс и повернулась к Броку. – Позвони, если вдруг что-то новое будет по делу Шульца. Я дома все выходные.

– Не волнуйся. Если что, позвоню. Постарайся обо всем забыть. В конце концов, все материалы уже готовы. В понедельник мы сядем и еще раз пройдемся по всему. А пока просто отдохни, – подмигнул Брок.

– Говоришь прямо как мой муж. Сам-то ты чем собираешься заняться в выходные? – спросила Алекс. Она застегнула портфель и набросила на плечи пальто.

– Сидеть здесь, в офисе, и работать. А ты что думала? – засмеялся Брок.

– Замечательно. Тогда хватит тратить время на болтовню. Ты тоже должен отдохнуть! – Алекс погрозила ему пальцем, в душе, однако, радуясь его трудолюбию. – Спасибо тебе. Ты мне очень помог.

– Да не за что. На процессе в среду все пройдет по плану, поверь мне.

– Спасибо, Брок, – улыбнулась Алекс на прощание. Махнув рукой Лиз в приемной, она пулей вылетела из здания, и через пять минут такси уже мчало ее на угол Парк-авеню и 72-й улицы. Визит к Андерсону казался ей совершенно ненужным, но мазок нужно сделать в любом случае; кроме того, Алекс всегда успокаивалась от разговоров о том, как сложно ей забеременеть. Они с доктором Джоном Андерсоном знали друг друга очень давно, он всегда относился к своей пациентке с симпатией и внимательно выслушивал все ее жалобы. Доктор Андерсон знал – Алекс боится, что не сможет зачать ребенка, и поэтому постоянно напоминал ей, что они с Сэмом оба здоровы. Вот только их эпопея со второй беременностью за последние три года успехом так и не увенчалась. С точки зрения медицины причин для паники не было, но напряженный рабочий график и несколько не подходящий для деторождения возраст сказаться могли.

В этот раз они снова обсудили возможность инъекций «Пергонала», их преимущества и побочные эффекты. Алекс поделилась своими соображениями насчет зачатия «из пробирки». Хотя последние разработки, такие как, например, использование донорской яйцеклетки, ее пугали. В конце концов они решили, что Алекс просто продолжит принимать «Серофен». Доктор предложил попробовать провести искусственное осеменение спермой Сэма в следующем месяце (при условии его согласия, конечно же), чтобы дать семени и яйцеклетке оптимальную возможность «встретиться». Андерсон объяснил суть процедуры так, что она показалась очень простой.

Затем врач осмотрел Алекс и, как всегда, сделал мазок. Заглянув в ее медицинскую карту, Андерсон поинтересовался, когда она в последний раз делала маммограмму. Алекс призналась, что совершенно о ней забыла.

– Я уже два года не делала маммограмму, – ответила она. Но ни опухоли, ни каких-нибудь других нарушений она у себя не замечала. В ее семье у женщин никогда не было рака груди. Алекс вообще мало волновала ее грудь, хотя насчет мазка она была щепетильна и каждый год отправлялась к врачу. Кроме того, врачи не были едины во мнении насчет того, насколько часто женщинам ее возраста нужно делать маммограмму – раз в год или раз в два года.

– Маммограмму обязательно нужно делать каждый год, – проворчал доктор Андерсон. – После сорока лет это очень важно.

Видимо, он был из тех врачей, кому больше по душе концепция «ежегодно». Пропальпировав ее грудь, он, впрочем, новообразований не обнаружил. Кроме того, Алекс сама выкормила Аннабель, что снижало риск образования раковой опухоли.

– Когда у вас следующая овуляция? – быстро спросил Андерсон, бросив взгляд в ее карту.

– Завтра или послезавтра, – спокойным голосом ответила Алекс.

– Тогда я настоятельно рекомендую сделать маммограмму сегодня. Если завтра вы забеременеете, то сможете сделать маммограмму только через два года – во время беременности это не рекомендуется, а во время кормления грудью результат не точен. Я очень прошу вас сделать ее сегодня, и тогда сможете с чистой совестью забыть об этой процедуре до следующего года. Вы согласны?

Алекс посмотрела на часы. Ситуация начинала ее раздражать. Ей хотелось поскорее забрать Аннабель, зайти домой на ланч и отвести дочь в балетную школу.

– Боюсь, у меня сегодня слишком много дел, – промямлила она.

– Но это очень важно. Вы должны выкроить время, – тоном, не терпящим возражений, отчеканил Андерсон, и Алекс забеспокоилась.

– А что, есть основания? – спросила она.

Доктор всегда был внимателен, если бы он что-то нащупал, сообщил бы. А так лишь отрицательно покачал головой:

– Нет. Но я не хочу, чтобы в дальнейшем у вас были проблемы. Когда дело касается маммограммы, Алекс, не до шуток. Это очень важная процедура. Я вас прошу.

Он так настаивал, что у Алекс не хватило духу отказаться. И потом, подумала она, Андерсон прав – если она завтра или послезавтра забеременеет, каким бы невероятным ни казался подобный вариант развития событий, то на два года о маммограмме можно будет забыть, так что имеет смысл успеть сейчас.

– Куда мне идти? – сдалась она. Гинеколог написал на бумажке адрес. Оказалось, клиника, где делают маммограмму, находится всего лишь в пяти кварталах от его офиса, и туда легко можно добраться пешком.

– Вся процедура не займет у вас больше пяти минут, – подмигнул доктор.

– А результаты будут сразу? – забеспокоилась Алекс.

– Скорее всего, нет. Обычно доктор расшифровывает сразу несколько снимков. Но сейчас его может не быть на рабочем месте. В любом случае он позвонит мне на следующей неделе и сообщит результаты. Если будут какие-то проблемы, я, разумеется, с вами свяжусь. Уверен, что все в порядке. Но медицина есть медицина, Алекс. Здоровьем пренебрегать нельзя.

– Понимаю, – ответила она, глядя на доктора с благодарностью. Он был очень внимателен, и хотя ее раздражала необходимость регулярных визитов к нему, она знала, что все это не зря.

Из клиники Алекс позвонила Кармен и попросила ее забрать Аннабель из детского сада. Они договорились, что Алекс вернется домой к ланчу, а потом отведет дочь в балетную школу – по пути домой придется сделать крюк. Кармен с радостью согласилась.

Выйдя от Андерсона, Алекс быстрым шагом спустилась по Парк-авеню по направлению к 68-й улице. Клиника располагалась около парка, а за ней начинался район Лексингтон. В приемном покое царила суматоха. В коридоре сидело с десяток женщин. Периодически из кабинетов выходили медсестры и называли чьи-то фамилии. Алекс назвала секретарю свое имя, надеясь, что процедура не отнимет много времени. Алекс отметила, что большинство женщин, за исключением молодой девушки, сидевшей рядом, были ее возраста или старше.

Алекс рассеянно пролистала лежавший на столике журнал. Она уже успела несколько раз взглянуть на часы, когда в дверях приемной появилась женщина в белом халате и пригласила ее внутрь. Она произнесла имя Алекс как-то слишком громко и отстраненно, но Алекс проследовала за ней, не сказав ни слова. Ей совсем не нравилось, что врачи собираются искать у нее следы возможной болезни, и, расстегивая блузку, она поймала себя на том, что одновременно и злится, и дрожит от страха. Отвратительное ощущение. А вдруг она больна? Вдруг у нее обнаружат признаки какой-нибудь жуткой болезни? Алекс прогнала прочь дурные мысли и сказала себе, что ежегодная маммограмма – такая же формальность, как ежегодный мазок. Просто ее будут делать незнакомые люди, а не старый добрый доктор Джон Андерсон.

Пока она раздевалась, медсестра стояла рядом. Затем она протянула ей специальную рубашку и велела не застегивать пуговицы. Алекс объяснили, что нужно смыть с себя дезодорант и духи, и указали на небольшую раковину, рядом с которой лежала стопка полотенец. Затем медсестра указала на стоящий в углу прибор, напоминающий рентгеновский аппарат, только с пластиковым лотком и несколькими щитами, располагавшимися где-то в середине. Мечтая о том, чтобы все это поскорее закончилось, Алекс прошла к аппарату. Медсестра расположила одну ее грудь на лотке и медленно опустила на нее верхнюю часть аппарата, довольно сильно придавив. Неуклюже задрапировав руку Алекс, она велела ей не дышать, сделала два снимка, а затем повторила ту же процедуру с другой грудью. Процедура оказалась совершенно простой, и Алекс было скорее неприятно, чем больно. Если бы можно было тут же и узнать результаты. Но она и без того знала, что все с ней в порядке.

Алекс пулей вылетела из клиники, тут же поймала такси и успела домой как раз вовремя – Аннабель уже доедала ланч. Алекс торопливо одела дочку и повела в балетную школу. Вдруг она поняла, что правильно сделала, не пожалев времени на маммограмму. В конце концов, нельзя игнорировать статистику. Согласно различным данным, у каждой восьмой или каждой девятой женщины обнаруживали рак груди. На фоне столь пугающей статистики начинаешь еще больше ценить такие мелочи жизни, как, например, возможность отвести собственную дочь на занятия балетом. Какая же Алекс все-таки счастливая. Она нагнулась и поцеловала Аннабель. Они почти пришли в балетную школу.

– Мамочка, почему ты сегодня не забрала меня из садика? – жалобно спросила Аннабель. Сегодня Алекс нарушила привычный и любимый ритуал, а ее дочь очень болезненно такое воспринимала.

– Я пошла к врачу на прием и немного задержалась, солнышко мое. Прости меня, – сказала Алекс.

– Ты что, больна? – В глазах Аннабель отразились тревога и забота о матери.

– Что ты, дорогая, конечно, нет, – улыбнулась Алекс. – Но ходить к врачу нужно всем, даже мамам и папам.

– Доктор сделал тебе укол? – Аннабель не терпелось узнать подробности, и Алекс расхохоталась:

– Нет, мне не нужно никаких уколов, – покачала она головой. И добавила про себя: «Но грудь мне сплющили, как блинчик».

– Это хорошо, – с облегчением выдохнула Аннабель.

После занятий они зашли в кафе поесть мороженого, а потом не спеша отправились домой, обсуждая планы на выходные. Аннабель не хотела в зоопарк, как планировала Алекс. «Давай лучше пойдем на пляж, мамочка?» – предложила она. Алекс пришлось объяснять, что уже слишком холодно, чтобы купаться в море.

Вернувшись домой, Алекс включила видеомагнитофон и вместе с дочерью улеглась на кровать в их с Сэмом спальне. Вся эта подготовка к процессу, визит к врачу, маммограмма – вконец измотали Алекс, поэтому возможность сейчас отдохнуть с дочерью показалась особенно приятной.

По пятницам Кармен уходила рано, и к приходу Сэма Алекс сама приготовила ужин. Он вернулся около семи, позже, чем обычно, поэтому Алекс уже успела накормить Аннабель. Они с мужем решили поужинать попозже и расположились на кухне в начале девятого. Ужин состоял из рыбы с жареным картофелем и салата. Сэм рассказал о ланче с англичанином, который оказался гораздо приятнее, чем он думал.

– Знаешь, теперь он мне даже нравится. Зря я волновался. Ларри и Том правы – он замечательный парень, и благодаря ему мы сможем заключить много прибыльных сделок на Ближнем Востоке. От него много пользы, хоть он и любит пустить пыль в глаза.

– А если не сможете? – с опаской спросила Алекс.

– Да точно сможем! – возразил Сэм. – Чего стоит перечень его клиентов в одной только Саудовской Аравии!

– Так твои ребята и туда за ним собираются? – Алекс играла в адвоката. Но Сэм, похоже, окончательно одобрил кандидатуру Саймона в качестве четвертого партнера.

– Ты уверен, Сэм? Еще вчера ты места себе не находил. Может быть, все-таки стоит довериться своему чутью? – уточнила Алекс. Сэм махнул рукой:

– Думаю, ложная тревога. Знаешь, мы сегодня три часа с ним болтали. Он хороший человек. Теперь я точно знаю. С его помощью мы заработаем миллиарды, – уверенно ответил Сэм.

– Не жадничай, – с усмешкой проворчала Алекс. – То есть теперь мы сможем купить замок на юге Франции?

– Нет, но дом в Нью-Йорке и особняк на Лонг-Айленде запросто, – со значением произнес Сэм.

– Которые нам совершенно ни к чему, – спокойно ответила Алекс, и Сэм улыбнулся. Он тоже не испытывал потребности в роскоши, но ему нравилось играть в эдакого баловня финансового мира. Благодаря грамотным вложениям он и заработал свою славу, которой теперь имел полное право наслаждаться. Репутация и успех много значили для Сэма. Но и прибыль имела большое значение, вот почему Алекс считала, что с новым партнером нужно быть осторожнее. Однако она доверяла Сэму. Если тот считает, что англичанин не подведет, значит, так и есть.

– Ну а как твои совещания по процессу? – спросил Сэм. – Подготовили материалы?

Его всегда волновало, как у Алекс дела на работе. До появления Аннабель их брак основывался на интересе к жизни друг друга.

– Все так, как надо. Думаю, мы выиграем. Вернее, надеюсь. Мой клиент заслуживает того, чтобы выиграть этот процесс, – ответила она.

– И он, конечно, выиграет – его же защищать будешь ты, – уверенным голосом сказал Сэм, и Алекс с нежностью чмокнула его в щеку. В красном свитере и джинсах муж выглядел на редкость привлекательно.

– Кстати, а что сказал твой доктор? – спохватился Сэм.

– Ничего нового. Мы снова перебрали все возможные варианты. Инъекции «Пергонала» меня по-прежнему пугают, «Серофен» делает раздражительной, а «зачатие в пробирке» слишком рискованно в сорок два года, хотя доктор говорит, что прецеденты были. Еще он предложил вариант с донорскими яйцеклетками, но затея эта мне совсем не нравится. Кроме того, доктор Андерсон предлагает попробовать искусственное оплодотворение твоей спермой – в следующем месяце. Он считает, что это отличный шанс забеременеть. Что ты на это скажешь? – с некоторым смущением спросила Алекс, и Сэм улыбнулся:

– Что ж, если понадобится, я готов. Развлекаться в одиночестве, просматривая грязные журнальчики, – не самое мое любимое занятие, но если по-другому никак, я не против.

– О, мой потрясающий муж, как же я тебя люблю! – Алекс поцеловала Сэма, и тот ответил ей еще более страстным поцелуем. Дальше зайти они не могли – утром Алекс сделала тест, и реактив не окрасился в голубой.

– Что у нас с планами на выходные? – спросил Сэм.

– Андерсон сказал, надо ждать «голубого сигнала». Еще рано, но, думаю, завтра утром у меня будет овуляция. А еще Андерсон заставил меня сделать маммограмму – если я забеременею, то в течение двух лет ее будет делать нельзя. Естественно, это было совершенно некстати, и мне пришлось попросить Кармен забрать Аннабель из сада вместо меня, но все прошло быстро и не больно. Вообще странная процедура. Я подумала, что моя маммограмма может показать что-нибудь нехорошее, и страшно перепугалась, – призналась Алекс.

– Но в итоге результаты нормальные? – спросил Сэм. Эта беседа явно не доставляла ему удовольствия, и Алекс ободряюще улыбнулась.

– Я уверена, что все прекрасно. Понимаешь, результаты будут известны только на следующей неделе. Врача-рентгенолога не было на месте в тот момент, когда я пришла, так что он позвонит моему врачу сам. Андерсон пальпировал мне грудь – ничего подозрительного. Это просто формальность. Бдительность превыше всего.

– А это больно? – продолжал расспрашивать Сэм, в его голосе звучало не только любопытство, но и испуг.

– Да нет. Они просто очень сильно расплющивают грудь в специальном аппарате и делают снимки. Сама процедура какая-то унизительная, почему – не знаю. Я чувствовала себя беззащитной и глупой – не могла дождаться, когда уже все кончится. Знаешь, когда я вернулась домой и увидела Аннабель, почувствовала себя невероятно счастливой. Мне как будто напомнили, как сильно мне повезло, что я здорова. Должна сказать, напомнили не самым приятным образом.

– Не бери в голову. С тобой ничего подобного никогда не случится, – решительно произнес Сэм, помогая Алекс убирать со стола.

Потом они выпили по бокалу вина, посмотрели телевизор и легли спать раньше обычного – у обоих была тяжелая неделя, и Алекс хотела немного отдохнуть перед новой попыткой зачать ребенка.

Как она и предполагала, на следующее утро реактив окрасился в голубой цвет. Когда они завтракали, Алекс шепнула об этом Сэму на ушко. Кармен повела Аннабель гулять в парк, а Сэм и Алекс вернулись в спальню и приступили к делу. После этого Алекс еще почти час лежала в постели, подложив под нижнюю часть тела подушки. Она где-то вычитала, что это помогает забеременеть. Перед ланчем Сэм зашел в спальню, чтобы еще разок обнять свою жену, – Алекс, все еще сонная, но счастливая, сладко потянулась.

– Ты собираешься целый день проваляться в постели? – насмешливо спросил Сэм, осторожно прикасаясь губами к ее шее, так что Алекс почувствовала новую волну возбуждения.

– При таком стимуле – запросто.

– А когда мы снова поиграем в эту игру? – спросил Сэм, который хотел заняться любовью не меньше.

– Весь завтрашний день в нашем распоряжении, – подмигнула Алекс.

– А сегодня днем? – спросил Сэм хриплым голосом. Он поцеловал жену, и она рассмеялась. – По-моему, нам нужно больше практиковаться, – прошептал Сэм, сознавая, однако, что на сегодня с них хватит практики.

Он отправился в душ, а Алекс подремала пару минут, но вскоре присоединилась к мужу. Увидев рядом жену, Сэм просто потерял голову от желания. С огромным трудом они с Алекс удержались, чтобы опять не заняться любовью. Искушение было сильным – они до сих пор любили друг друга так, словно только что познакомились.

– Может, плюнем на эти чертовы правила и просто займемся любовью? – проворковал Сэм Алекс на ухо, прижимая ее к своему телу под горячими струями воды. Он целовал ее, и Алекс чувствовала на языке горячие капли. – Я так сильно тебя люблю!

– Я тоже, – произнесла Алекс голосом, полным желания, чувствуя тело Сэма совсем рядом. – Сэм, я так тебя хочу.

– Нет, нет, нет, – подразнил ее Сэм. Свободной рукой он обхватил кран, и из душа брызнула ледяная вода. Алекс взвизгнула. Они оба рассмеялись и пулей выскочили из душевой кабинки.

Когда Кармен и Аннабель вернулись с прогулки, Сэм и Алекс, уже одетые, спокойно пили кофе и читали газеты. Кармен приготовила ланч. После еды семейство снова отправилось в парк, а потом ужинать в ресторан «J.G.Melon». Они любили иногда заглядывать туда в выходные. В воскресенье они решили покататься на велосипедах. Аннабель, в специальном детском кресле, расположилась за спиной Сэма. Погода не подвела, и вечером, вспоминая прошедшие выходные, Алекс, Сэм и Аннабель решили, что прекрасно провели время.

Как только Аннабель уснула, Сэм вернулся в спальню, запер дверь и стал медленно снимать с Алекс одежду, пока она не оказалась перед ним обнаженной. Алекс выглядела изящно, как нежный цветок лотоса. Сэм смотрел на нее и понимал, что никто, кроме нее, ему не нужен, он вожделел ее и пылал страстью. Эта женщина заставила его открыть в себе так много новых качеств, и с каждым днем он любил и хотел ее все сильнее. Иногда Сэму казалось, что невозможно любить сильнее, чем он любил Алекс, но каждый раз словно открывал в своей душе тайник с новыми, неизведанными ощущениями.

– Ах, если теперь я не забеременею, точно брошу все это, – тихим голосом прошептала Алекс, устроив голову на его плече. Сэм с нежностью провел ладонью по ее груди.

– Я люблю тебя, Алекс, – ласково произнес он и поднял голову, чтобы рассмотреть свою жену целиком. Она была так красива и так совершенна.

– Я тоже тебя люблю, Сэм. Я люблю тебя еще больше, – поддразнила его Алекс, и он с улыбкой покачал головой:

– Невозможно любить больше, чем я.

Их губы слились в поцелуе. Через несколько мгновений они уже крепко спали в объятиях друг друга. И было совершенно не важно – удалось ли зачать второго ребенка или нет.