Читать книгу Невидимый папа - Дарья Доцук - Страница 7

Я переминаюсь с ноги на ногу возле школьных ворот. Жду. Позади бесятся на площадке четвероклашки, в «вышибалы» играют. Верещат, как воробьи, которые мельтешат и чирикают в большом, голом ещё сиреневом кусте. Их там штук сто, наверное. И уж как они кричат, но наши четвероклашки всё равно громче.

Погода уже совсем сухая, весенняя. Ветерок – и тот потеплел, вот они и повыскакивали – четвероклашки и воробьи.

Снег почти сошёл, земля покрыта прошлогодней травой, скоро набухнут почки, проклюнется первая зелень. И так приятно дышать солнцем. Солнцем и тёплым ветерком. Скорей бы каникулы!

Школа стоит на маленькой неприметной улице, всё равно что в переулке или тупике. Тут почти никто не ходит, даже машины проезжают редко. Я переживаю, что Филипп не найдёт. Мы договорились, что он встретит меня после школы и мы пойдём где-нибудь погуляем, выпьем кофе. Вообще-то, я кофе не пью. Мне нравится запах и само слово «кофе», но вкус – не очень, даже с молоком и сахаром. Но когда это предлагает он, мой старший брат, мне тут же нестерпимо хочется кофе. Я готова за один присест столько кофе выпить, сколько за всю жизнь не пила.

Внутри у меня всё трепещет, как подумаю, что вот-вот увижу брата. Сейчас, уже совсем скоро он покажется из-за угла, помашет мне: «Ну, здравствуй, сестра!» А может, «сестрёнка» или «сестричка». Я гадаю, как именно он меня назовёт. Я же впервые для кого-то сестра. Женя, сестра Филиппа. Звучит почти так же удивительно и необычно, как Женя Вострикова.

Жаль только, что Женька уже ушла, мне хотелось, чтобы она подождала со мной, я бы познакомила её с Филиппом. Но она сказала, что ей надо идти – бабушке по дому помочь. Обманывает, конечно. Я что, Женькину бабушку не знаю? Ни за что на свете она не попросит о помощи. Ей всё нравится делать самой: и квартиру убирать, и еду готовить, и гладить, и стирать, и на шкаф лазить, и даже потолки белить. Только гвозди не забивает и огурцы не солит – это дедушкино. И тут вдруг – помочь! Бабушка Женьку ничего делать не заставляет. Всегда говорит: «Ты, Женечка, главное, учись хорошо и рисуй, а уж условия мы тебе создадим». Слышала бы это моя мама. А то мне и учись, и готовь, и каждый день в комнате прибирай.

А я-то думала, что после сообщения от Филиппа мы с Женькой помиримся.

«Видишь, – сказала я ей. – А ты боялась!» – Словно Филипп – её брат и это ей пришлось понервничать, ответит он или нет. Но Женька не то что не обрадовалась, она как будто даже огорчилась:

«Ну здорово, расскажешь потом».

Прозвучало это уныло и кисло, как будто речь не о моём брате, а о какой-нибудь Лене Кураповой, честное слово.

В общем, я стою у ворот одна. Слушаю, как пищат четвероклашки. Хорошо, что они такие громкие – Филипп пойдёт на крики и сразу найдёт школу. Мне грустно оттого, что Женька меня бросила, и вместе с тем радостно, что увижу брата. Странно, как они оба во мне уживаются – весёлый Филипп и печальная Женька. Как будто льдина посреди весенней цветущей лужайки.

А вот и он! Идёт в чёрном пальто нараспашку. Сумка через плечо, на шее – большие наушники. Волосы вьются и закрывают уши. Он замечает меня, поднимает ладонь и улыбается уголком рта, как ожившая папина фотография. Мне такой улыбки почему-то не досталось, я умею только как клоун, во весь рот. Что я и делаю.

– Привет тебе, сестра! Так вот ты какая!

– Привет! А ты – вон аж какой!

Он высокий, на две головы выше меня, а ведь я и сама роста немаленького.

– А то! Сборная по баскету! Ну что, по кофейку? За знакомство нужно выпить! Я там возле метро «Шоколадницу» приметил, пойдём?

Мы смеёмся и идём в сторону метро. Я чувствую спиной чей-то пристальный взгляд и на мгновение оборачиваюсь. Ну конечно, знатная троица – Мельник-Луговая-Курапова, вечно за всеми шпионят в поисках сплетен. Застыли и следят шестью одинаково жирно накрашенными глазищами. Лица у них обычно серые и брезгливые, как будто они учатся не с людьми, а с тараканами, а тут вдруг такой интерес. Разве что рты от удивления не разинули. Ну всё, теперь начнётся! Что это за парень у Жени? Кто такой? Откуда? Ну и пускай погадают-помучаются! Как-нибудь, может, и расскажу.

С Филиппом с первой же минуты так легко, что, кажется, мы знакомы с детства и выросли в одной семье. Но, с другой стороны, чему тут удивляться? Разве может быть иначе между родными людьми? Честно говоря, я немного переживала, что Филипп заскучает со мной и нам не о чем будет поговорить. И вот мы сядем и будем молчать, а потом разойдёмся и никогда больше не увидимся. Но всё идёт отлично!

Говорит в основном Филипп, рассказывает про баскетбол и друзей, а я улыбаюсь, мне приятно слышать его голос, немного хриплый, потому что ломается.