Читать книгу Милашка на вираже - Дарья Донцова, Darja Dontsova - Страница 9

– Ирина, похоже, или слишком добрая, или феерически глупая, – не выдержал Степан, – но ее муж! Неужели его не удивила цепочка: петарда, проколотые колеса, попытка сбросить жену с платформы? Дело в метро происходило днем?

– В районе обеда, – пояснила я.

– Вандалы предпочитают действовать поздним вечером, – объяснил муж, – и четыре испорченных колеса – это нечто личное. Как правило, те, у кого при виде чужой новой машины разливается желчь, быстро портят одно колесо. Эти мерзавцы одновременно отъявленные трусы. Прокалывать четыре покрышки не станут. Это требует времени, а им страшно: вдруг их поймают. Поэтому они работают так: наклонятся около машины, изобразят, что шнурок завязывают. Тык в покрышку и живо прочь оттуда. Еще их любимый трюк: взять ключ с острым концом, зажать его в кулаке, проходя мимо иномарки, не останавливаясь, провести острием по капоту. Чем глубже царапина, тем радостнее на душе. Если же были испорчены все покрышки, да еще днем… Странно это, однако. И уж совсем удивительно, что ее муж не отреагировал. Уверен, он знает повадки вандалов. Рябов же бывший полицейский.

– Эдик мне объяснил так: Ира сначала не придала значения всему происходящему. Петарда? Да, неприятно. Но в фонд присылали змею в банке, какой-то белый порошок, пакет с тараканами, петарда укладывалась в общую картину. «Убитые» колеса ее не поразили, толчок на платформе тоже. Через день после происшествия в метро Ирина вечером посмотрела детектив. А там сюжет: один мужчина случайно стал свидетелем преступления и не понял, что видел убийство. А преступник подумал, что свидетель вот-вот побежит в полицию, и стал подстраивать несчастные случаи: сбрасывал дядечку в подземке на рельсы, портил тормоза у его машины, запускал в дом кота. У героя фильма жуткая аллергия. Ирина, по словам Эдика, после окончания фильма вскочила и закричала:

– Меня решила уничтожить Ольга Николаева, она на самом деле Настя Меркулова.

Потом у нее началась истерика. Эдик еле-еле жену успокоил, та легла спать, но утром Ирину снова затрясло. У нее начался бред про ожившую Настю. В конце концов Титова отправилась ко мне. Она решила: ты непременно докажешь, что Николаева и Настя одно и то же лицо.

– Она Рябова, – поправил Степан.

– Мне привычнее девичья фамилия, – возразила я, – Ирина Титова.

– Почему Ира сама не побеседовала с Антониной? – продолжал недоумевать Степан. – С какой стати ты ей для этого понадобилась? Вы давно не общаетесь.

– Она рассчитывала, что я заставлю мужа, то есть тебя, бесплатно отрыть правду, – объяснила я. – И еще одна причина поездки ко мне, а не к Тоне. Несколько лет назад, уже после смерти Анастасии, женщины повздорили, поводом для разрыва отношений послужила ерунда. Тоня приобрела красивое платье. Отправила Ирине фото на ватсап, похвасталась, а Титова…

– Рябова, – остановил меня Степа, – не надо нам много фамилий, запутаемся. Давай звать их так, как в паспорте указано.

– Хорошо, – согласилась я, – Ира выразила восхищение, расхвалила обновку. Через неделю Антонина сопровождала шефа на вручение премии «Самая читающая москвичка», ее организовал гламурный журнал. И первой, кого она увидела в зале, оказалась Титова. Ой, прости, Рябова. Ирина не лукавила, когда нахваливала покупку подруги. Платье ей так понравилось, что она купила такое же и, недолго думая, нарядилась в него на тусовку. Две дамы в одинаковых нарядах всегда вызывают бурный восторг у прессы. Ира решила все обратить в шутку, предложила Тоне:

– Давай сделаем совместный снимок, посмеемся.

– Смеяться тебе придется в одиночестве, – прошипела Колыванова и спешно покинула мероприятие.

Наутро Рябова набрала номер Тони, хотела объяснить ей, что прикид не эксклюзивный, продается в магазине, Ира имела полное право его купить. Но дозвониться подруге она ни по одному ее номеру не смогла. Ира решила не сдаваться, она связалась с издательством «Страус», попросила перевести ее вызов на секретаря Колыванову, услышала вопрос: «Кто ее спрашивает?», назвала свою фамилию и нарвалась на жесткую фразу: «Антонина велела ее с вами никогда не соединять». Лишь тогда до Рябовой дошло: вот почему все телефоны подруги заняты, Иру заблокировали.

– Глупость несусветная! Из-за шмотки порвать давнюю дружбу, – забубнил Степан, – Гена ходит в таких же рубашках, как и я. Ну и что?

– Мужчине женщину не понять, – вздохнула я, – Эдуард хотел, чтобы я съездила к Антонине, рассказала ей, что Ира почти сошла с ума. Я должна была попросить Колыванову помириться с Рябовой и втолковать ей: «Анастасия давно на том свете, успокойся, Ира. Травма лучевой кости не редкость. То, что ты видела на руке Николаевой, не удаленная родинка, а дефект кожи». Ну и далее в том же духе!

– Антонина имела влияние на Ирину? – уточнил Степан.

– Эдуард объяснил, что Тоня и в школе, и после ее окончания всегда вертела Ирой и Настей как хотела. Те выполняли все желания Колывановой, плясали под ее дудку то вальс, то кукарачу, – усмехнулась я. – Но мне об этом было неизвестно. Ирина же примчалась ко мне с просьбой, о которой я уже говорила: Степан Дмитриев должен доказать, что Ольга Николаева – это Анастасия.

– М-м-м, – промычал Степа.

А я продолжала:

– Потом, когда ты выяснишь, что Настя жива, я должна встретиться с бизнесвумен и объяснить ей: Ира для нее никакой угрозы не представляет. Не стоит предпринимать очередную попытку ее убить. Ирина ничего не знает, ни о чем не догадывается и всегда будет рот на замке держать. Вот такие поручения дала мне Ирина.

– М-м-м, – повторил Степа.

– А у Эдуарда другая просьба, – сказала я, – он просит доказать, что Анастасия давно на кладбище и на этом делу конец. Оплачивать услуги у Рябова денег нет, но он готов выполнить любое твое желание.

– Все сразу? – развеселился супруг. – Тяжело ему придется, у меня большой список хотелок.

– Он имел в виду показания Шмелева, – уточнила я.

– Откуда он знает, что Родион, ключевой свидетель, отказался выступать на суде и дело теперь рассыпается, как башня из кубиков? – возмутился муж. – У нас в офисе сидит информатор Эдуарда? И какое отношение господин Рябов имеет к делу Светланы Павловой, которым мы сейчас занимаемся?

– Ты постоянно говоришь мне: «Не надо ничего усложнять. Если кому-то на голову свалился кирпич, не стоит искать киллера, который затаился на крыше. Сначала проверь, может, камень просто выпал из стены». У нас в конторе предателей и болтунов нет. Шмелев – сын соседа Эдуарда. Они живут рядом давно. Рябов тесно дружит с Юрием, в курсе, что его сын Родион видел, кто на самом деле убил Светину свекровь. И мы ведь нашли его, юноша признался, что подсматривал в бинокль за женщиной из дома напротив: когда никого в квартире нет, она ходит голая. Но потом заявил: «Я просто наврал, ничего такого не было».

– Парню восемнадцать, – рассердился Степан, – пора уже девушку завести и ее рассматривать. Еще тот свидетель! Сначала дал показания, потом отказался от них.

– По словам Эдуарда, Родион не хочет, чтобы над ним участники суда смеялись, – вздохнула я. – Как он будет выглядеть, когда все узнают о его хобби: разглядывание голых баб? Вот он и поехал назад.

– Идиот! – фыркнул Степан.

– Когда Ира позвонила мужу и закричала, что наняла Дмитриева для поисков Анастасии, Эдик мигом вспомнил, что эту же фамилию упоминал Юрий, рассказывая, что его сын попал в неприятную историю, на парня насел Степан, которого нанял муж Светланы, обвиняемой в убийстве… Это тебе вкратце вся история. Нам предлагают бартерную сделку. Мы находим доказательства, которые убедят Иру, что Настя давно мертва. Взамен получаем Родиона, тот рассказывает на суде, что видел собственными глазами в бинокль, как женщину убила домработница. Преступник окажется за решеткой, невиновная Светлана, попавшая на скамью подсудимых за не совершенное ею преступление, освободится. Она вернется к трем своим детям и мужу.

– Шмелев знает, что он единственный свидетель, – протянул муж. – Если Родион на самом деле выступит во время процесса, то Свету освободят в зале суда.

Я вздохнула.

– Мне ее очень жаль.

– Похоже, Эдуард хорошо подготовился перед тем, как сделал тебе предложение, – произнес муж. – Ладно. Попробуем. Надеюсь завтра вечером вернуться. А ты утром езжай к Андрею, я введу его в курс дела. Как там тетя Лида?

– Вроде хорошо, – ответила я, – еще не спросила у нее, как день прошел. Вошла в квартиру и сразу тебе позвонила.