Читать книгу Сборник «3 бестселлера. Исторические любовные романы» - Дарья Ратникова - Страница 4

Будильник прозвенел, как всегда, некстати. С трудом разлепила непослушные веки. Теперь понятно, почему мне все время было холодно. И как это я свалилась с постели?

С детства за собой такого не замечаю. Выползла из-под кровати, на ощупь нашла шлепки и, не открывая глаз, протопала в ванную. Потягиваясь, зевая и ругая себя за нерасторопность, включила кран с холодной водой, умылась – пробуждаясь.

О! Лучше бы я спала! Встретившись с отражением в зеркале – ужаснулась. И это я?

На меня растерянно пялилась из зазеркалья сонная «красотка» с копной взъерошенных черных волос и огромным красно-синим шишаком посреди лба.

И как в таком виде идти на работу? Вот ведь угораздило! Может, взять больничный? Диагноз: шишка на лбу! Ха-ха! Веселое утро – начало удачного дня! Да, смешно, когда другие попадают в похожие ситуации, но когда сам – беда, да и только!

Замазать мое неуместное украшение, как оказалось, нечем. Тональным кремом я ни разу в жизни не пользовалась, а пудра тут мало помогала.

«В таком виде за порог, я не пойду!», – решила для себя и открыла записную книжку с телефонами сотрудников. Набрала номер Марии Сергеевны, услышала в трубке её бодрый жизнерадостный голос:

– Аллё! Кто это? Говорите!

– Мария Сергеевна, это я, Шнуркова Катя, – ответила, набравшись смелости.

– Катюша?! Что-то случилось?

– Да. Я сегодня не приду, что-то заболела, в горле першит и температура… Мне бы отлежаться дома денечка два. Можно отгулом оформить, а я потом отработаю. Сейчас ведь ничего срочного нет… – на другом конце провода молчали, видимо обдумывая ответ.

– Значит… заболела? Врача вызвала? – вот тут я пожалела, что позвонила своей начальнице. И как только могла забыть об её всепоглощающей материнской заботе? Особенно по отношению к больным «детям», таким как я, прозябающим без отеческой заботы.

В Москве уже пять лет живу в бабушкиной квартире, доставшейся мне по наследству, а родители – в Омске. Далековато, конечно, и видимся не часто. В основном на Новый год и в отпуск. Они у меня хорошие, я поначалу по ним скучала и ревела ночами, а потом привыкла к одинокой жизни.

Двухкомнатную квартиру делю со своим крысом уже год. Он единственный, кто понимает меня без слов и длительных объяснений.

– Нет, не вызывала. Температура не очень высокая, отлежаться только надо…

– А раз невысокая – дуй на работу, я тебе лекарства привезу и если что с машиной домой отправлю. Сегодня же в офисе праздник. Ты что забыла? А кто программу будет вести? Хотя бы передашь кому-нибудь, чтобы по бумажке прочитали.

– Да, хорошо, – вздохнула я, – только опоздаю немного.

– Ладно, я тебя прикрою. Давай, приезжай. Жду!

Вот про праздник у меня, действительно, совсем из головы вылетело. Сегодня день рождения компании, в которой я работаю всего второй год.

Это ведь на меня повесили ведение праздничной программы. Пригласили, как водится, дилеров и друзей нашей организации. И кроме того, еще и поп-звезда заехать обещала, если, конечно, не откажется в последний момент, улизнув, как это водится, на гастроли.

Подводить коллег в такой день очень не хотелось. Пятнадцать лет на рынке – это хоть не круглая, но все-таки достойная дата. Придется ехать.

Время неумолимо скакало вперед, я заметалась. Натягивая на ходу джинсы, вдруг поняла, что это не совсем то, что нужно для праздника. Заглянула в шкаф и, как всегда, отметила, что надеть мне абсолютно нечего.

Полезла за деньгами. Лишних, конечно же, не имелось. Но зарплата ожидалась на днях. И, возможно, шеф расщедрится и после праздника еще даст хоть немножко премиальных…

Что можно купить на две тысячи рублей? Вечернее платье? Вряд ли…

Но на блузку или юбку должно хватить. На что-то одно, а как быть с другим? Хорошенечко порывшись в шкафу, нашла темно-синюю (едва не черную) блестящую юбку длиной почти до пола, прямую с высоким разрезом вдоль правой ноги. Прикинула к себе – очень даже ничего. Ну что же, осталось дело за малым – купить подходящую нарядную блузу и вперед. Да, а шишак? – сморщилась я отражению, снимая юбку и ловко утрамбовывая её в сумку. Материал не мялся, и приводить её утюгом в приличный вид не придется – это радовало. С остальным же нужно было срочно что-то делать.

Кое-как впопыхах причесала спутанные волосы, заплела косу. Соорудив из шейного платка какое-то подобие головного убора, мне удалось все-таки спрятать под него синяк.

Подкрасила глаза, и уже выскакивая за порог, подумала о том, что с утра не видела своего крысеныша.

Правда, и раньше бывало, что он спал, свернувшись клубком то за холодильником, то за батареей. Иногда мой друг забирался ко мне под кровать в самый дальний угол. Это притом, что у него имелось свое обустроенное жилище – большая коробка из-под телевизора, в которой находилось все, что крысиной душе угодно: уютная мягкая постелька и груды натасканных им вещей для украшения личного пространства.

Сетуя на то, что сегодня даже не пришлось попрощаться с малышом, я решила, что обязательно принесу ему с собой что-нибудь вкусненькое с банкета и тем самым заглажу свою вину. Еда и вода у него оставлены с вечера, до меня – зверик не пропадет, а потом все будет.

Очень удивилась, встретив у подъезда Бориса, нашего несменяемого водителя.

– Катя, привет! За тобой Маруся (это мы так Марью Сергеевну промеж себя в офисе называем) прислала. Поехали! – пригласил он к старенькому синему ауди – офисной рабочей лошадке.

– Поехали! – обрадовалась я, – Только давай еще в одно местечко по пути заедем, хорошо?

– Куда?

– Тут недалеко, потом тебе скажу, где остановиться.

– Договорились.

Борис немногословный парень, не любит трепаться без нужды, я его за это уважаю. Тоже не коренной москвич и семейный – жена и кроха сынишка. Прокорми-ка их в наше время, да еще на съемной квартире. Не сладко ему, вот и не до разговоров.

– Притормози! – скомандовала я напротив торгового центра и быстренько выскочила, понеслась, в спешке перебирая взглядом витрины. Остановилась напротив одной из многих, зацепилась взглядом за блузку из темно-синего бархата, с глубоким вырезом и удлиненными рукавами. Мне казалось, что она должна подойти к юбке, и я не ошиблась в своем выборе.

Зеркало в примерочной ошеломило моим видом. Блузка пришлась в пору, и плотно облегая фигуру, подчеркивала высокую грудь и тонкую талию, плавно переходила в чуть более темный цвет, почти сливаясь в тон с юбкой. Словно это был один костюм, а не порознь приобретенные вещи.

Довольная собой, расплатившись за покупку, я выпорхнула из магазина и поспешила к машине. Борис застыл с открытым ртом, созерцая меня в новом наряде. И не сразу сообразил, что я уже внутри и пора бы ехать.

– Потрясающе выглядишь! – отметил он через некоторое время, когда мы уже выруливали к офису.

– Спасибо.

– Вот только платок не в тему смотрится. Сняла бы, – посоветовал водитель, не зная о моей проблеме.

– Может, и сниму, но не сейчас, – возразила я, выпрыгивая на мостовую (мы уже подъехали к зданию и остановились напротив входа), быстренько поднялась по ступенькам, шмыгнула в приемную.

То, что в офисе я редко бывала в юбке, наверное, мое упущение, поскольку ребята и девчата пялились на меня во все глаза, словно на кинозвезду. Понимаю теперь как им, бедняжкам, нелегко – каждый день под сотнями взглядов прятать личную жизнь.

Марья Сергеевна приняла меня с распростертыми объятьями:

– Ну, наконец-то! Как ты? – и тут же её рука потянулась к моему лбу, видимо замерить температуру.

– Ай! – вскрикнула я (шишак болел) и тем самым выдала себя с головой.

– Ну-ка, ну-ка, что там у тебя? – от Маруси так просто не отделаешься, если за что зацепится – то намертво.

Скрываться уже было бессмысленно, и я стянула платок, открывая её взору яркий, наверное, светящийся в ночи (надо бы проверить) фонарь. Благо, что в коридоре кроме нас – никого – все сотрудники, готовились к празднику, и каждому нашлось занятие.

– Да, дела… так вот чем ты заболела с утра! И зачем было обманывать? – возмутилась она.

– Стыдно было. Я же не ребенок.

– А почему только на два дня? Тут неделя нужна, не меньше! – назидательно высказала Марья Сергеевна. Потом видимо сжалилась надо мной и добавила, – Ладно, Катюша, сейчас попробуем закрасить твой синяк. Откуда он взялся?

– Да, за крысом под кровать полезла… – в этот миг в мозгу, словно вспышкой нарисовалась странная иллюстрация – ночь, перевернутая телега, Рокфор, – я встряхнула головой и снова оказалась в офисе.

– Больно? – взволнованно спросила Марья Сергеевна, закрашивая шишак тональным кремом. Тот момент, когда она усадила меня в кресло и достала косметичку, выпал из моей памяти.

– Немного, – поморщилась я.

– Вот взгляни, – протянула она зеркало. – Почти незаметно, если еще на лицо нанести… Знаю, что не пользуешься, но для дела – один раз – можно.

– Ладно, делайте, что хотите… – обреченно согласилась я и сдалась без боя в руки начальницы.

Надо признать, ей удалось сделать чудо. Синяк был незаметен, если не смотреть с боку. Но и эту проблему решили – распустили мне волосы и теперь они прикрывали собой шишку, делая её незаметной для посторонних глаз. Волосы у меня вьются от природы, а в мокром виде, вообще – кольцами закручиваются. Поэтому вместо щипцов для завивки, мы, используя обычный пульверизатор для цветов, привели меня в праздничный вид.

К двум часам – приехали гости, и начался праздник. Вначале выступал шеф, потом его зам, потом шли поздравления и подарки от гостей, ну а дальше – я и концерт.

Как я и ожидала, звезда отказала перед самым выступлением, заменила себя неизвестной, но довольно талантливой особой. Девушка пела всё: от новомодных хитов, до русских народных песен. Угодила всем. Еще бы! За такой гонорар и я бы стала петь, даже не имея голоса.

Потом – застолье, банкет и разговоры по душам, да о жизни. Анька подсела поближе ко мне, будучи уже далеко подшофе, прошептала:

– А шеф-то от тебя без ума. Тсс! От такой красотки, грит, я бы не отказался. Сама (ик) слышала. Вот так-то…

– Да ну тебя, Анька! Он мог про любую так сказать, вон хотя бы про ту девчонку, что весь вечер по сцене прыгает. Или про тебя. Ты у нас тоже очень даже ничего, – попыталась я отвязаться от неприятного разговора с подвыпившей секретаршей.

– Вот именно – НИЧЕГО! Я к нему уже целый год подбираюсь, и ничего… Вот ты скажи, чего им надо, мужикам? Вроде все при мне, а не замечают…

– Так, может, у него кто-нибудь есть… – пожала я плечами.

– Никого у него нет! Я поняла, он же того… Точно! Не той ори. ри…ен…тации, – едва выговорила она.

– Угу… ни той и не этой. Набралась ты подруга и несешь всякую чушь! – попыталась я все же отвязаться от Аньки. Встала, чтобы отыскать Марию Сергеевну и попрощаться. Мне уже пора было домой. Вечеринка плавно превращалась в пьянку, и все меньше хотелось наблюдать за нравственным падением коллег.

Разыскивая начальницу, не заметила, как шеф оказался возле меня:

– Катя, можно вас пригласить на танец? – Виктор Алексеевич вопрошающе смотрел трезвым взглядом. Но после слов секретарши очень не хотелось еще и сплетен с её стороны, поэтому я вежливо отклонила его предложение, сетуя на головную боль и на то, что мне уже пора домой.

Возможно, он еще напросился бы в провожатые, вот тогда, не знаю, что пришлось бы придумывать. Но в этот момент к Виктору Алексеевичу подошел один из его друзей и повис на нем, что-то зашептал на ухо заплетающимся языком. Воспользовавшись моментом, я сбежала, отыскала Марусю и, откланявшись, выпорхнула на улицу.

Москва встретила яркими огнями и шумом летящих по «Ленинградке»[1] машин. Поежившись от вечерней прохлады, потопала к метро. Через полчаса оказалась в домашней тишине.

– Роки, я дома, – позвала крысенка, но не услышала ответного шуршания и топота его шустрых лапок. Обычно он встречал меня, когда оставался на целый день в одиночестве – скучал. Я забеспокоилась и, не переодеваясь, принялась искать Рокфора, заглянула по всем углам – его нигде не было.

– Малыш, где же ты? Я принесла тебе вкусненькое. Роки!

Меня заполнила тревога и неясные воспоминания – улица, крысеныш, перевернутая повозка…

Роки, неужели ты остался один, там…

Стоп. Минуточку. Там – это где?