Читать книгу Коллекция неловкостей. Студенческий любовный роман - Дарья Владиславовна Сойфер - Страница 2

Рада сидела на лекции и смотрела в окно. Там начинался сентябрь. На старом каштане зрели колючие плоды, а в пустом забытом фонтане желтели первые увядшие листья. Стартовал новый учебный год.

Рада намеренно забралась повыше: ряды огромной университетской аудитории поднимались вверх от преподавательского стола.

На паре по западной средневековой философии у Рады не было ни малейшего желания вникать в предмет. Старенький профессор с редкими волосами, растрепанными вокруг блестящей лысины, без выражения еле слышно читал свои записи. Он согнулся над бумагами, его бифокальные очки съехали на кончик носа, и казалось, он сам сейчас начнет клевать носом, уткнется в потускневшие листки и захрапит.

Две старательные девочки на первом ряду записывали. Третья сидела с включенным диктофоном. Остальная публика явно была не расположена к занятиям и старалась напустить хоть какую-то видимость усердия. Кто-то рисовал узоры на полях, кто-то возился с телефоном, кто-то листал под партой журнал. А одна девушка от скуки писала бессмысленные фразы левой рукой задом наперед.

«Да здравствует День Знаний», – хмуро подумала Рада. Три года назад, на первом курсе, это был действительно праздник, начало новой жизни. Все боялись сессии, старательно вели записи, аккуратно оформляли тетради и почти не пропускали лекций. Потом наступил отходняк. Вместе с разочарованием от ряда предметов и скукой пришли изворотливость и навыки самообучения. В трепетном почете остались лишь главные светила филологии.

Студенты старшего курса рассказывали, что философ любит ставить зачет «автоматом» за отсутствие пропусков, и Рада решила, что готова заплатить посещениями за спокойную сессию.

Тем временем, профессор захлопнул папку с бумагами, из чего стало ясно, что лекция окончена. Он, шаркая, удалился из аудитории, и студенты, словно только проснувшись, стали лениво подниматься со своих мест. Многие зевали и потягивались. Предстояла последняя пара.

Рада глянула на свою тетрадь, в которой было выведено и несколько раз подчеркнуто «Лекция 1», и пихнула ее в сумку. Перекинувшись парой слов с однокурсницами, Рада вышла в коридор. Спать хотелось неимоверно. До пары оставалось минут двадцать, и Рада решила позволить себе сканачик кофе. Она налила в автомате любимый мокачино и вышла на улицу. Свободных скамеек у фонтана не было. Рада поискала глазами и увидела местечко рядом с каким-то парнем. Рассеяно улыбнувшись ему, она буркнула «Привет» и села на край скамейки.

Было пасмурно, промозгло, аллея, ведущая к главному зданию московского университета, скрывалась в легком тумане, студенты дневного отделения спешили домой. Рада никогда не стремилась учиться на вечернем, но там проходной балл был гораздо ниже, и, не имея поддержки в тылу, Рада не стала рисковать.

Теперь она даже радовалась, что ей не приходилось вставать рано утром, да и в метро удавалось избежать часа пик. Хотя в этом году Рада планировала найти работу, так что все должно было измениться.

Девушка глотнула кофе и поставила бумажный стаканчик на скамейку. Хорошо бы сейчас оказаться где-нибудь в другом месте, в другой стране, где всегда солнце… Рада закинула ногу на ногу, и кофе расплескался.

– Черт!

Молодой человек, сидящий рядом с ней, повернулся.

– Что случилось?

– Да, облилась…. У тебя нет салфеток?

– Сейчас…

Он протянул ей упаковку бумажных платочков.

– Спасибо! – Рада улыбнулась. – Ты историк? – спросила она, имея в виду исторический факультет.

– Нет, филолог. А ты?

– Я тоже филолог. К счастью или к сожалению – пока не решила.

– Вот как?

– Да… – протянула она.

– Ты уже отстрелялась?

– Нет, я вечерница. Еще одна пара.

Он вопросительно посмотрел на нее.

– Английский, – сказала Рада. – Дурацкий английский.

Он засмеялся.

– Почему дурацкий?

– Я и так его всю жизнь учу. Даже в Англии год жила. Нет бы дали что-нибудь новенькое: почитали бы хорошую книжку в оригинале. Нет, одни бесконечные времена и тесты.

– Ясно.

Он немного смутился. А, может, ей просто показалось.

– Ты чего?

– Да нет, ты права. Грамматические тесты достанут кого угодно, – он улыбнулся.

А он милый, подумала Рада. Темные волосы, падающие на лоб, широкая улыбка. Даже очки не делали его похожим на ботаника. Одет, конечно, немного старомодно: рубашка, застегнутая на все пуговицы, бежевая куртка «здравствуй, молодость», портфель… Теперь уже мало найдешь студентов, которые бы так одевались. Но что поделать – филолог. Ей даже показалось, что он выглядит немного старше. Хотя в таком освещении мало что можно было понять наверняка.

Она глянула на часы.

– Вот черт! – и спохватилась. – Мне пора.

– Ну, давай тогда.

Рада взяла кофе и попыталась допить его залпом, но обожглась.

– Чччерт! – снова вскрикнула она. – Ладно, я побежала! – она выкинула стаканчик, и побежала на пару.

Рада не любила опаздывать, а тут еще все валилось из рук: растрепанная, раскрасневшаяся, с большим шарфом и неудобной сумкой… Слава Богу, преподавательница еще не пришла, она всегда встречала опоздавших ехидными замечаниями.

Народу было мало, семестр только начинался, половина не вернулась из отпусков, да и заметная часть тех, кто мужественно предстал пред Всевидящим Оком Альма-матер в срок, все же безвольно капитулировала после философии. Рада уселась за свободную парту, поближе к стене, чтобы уютно устроиться и иметь возможность пребывать в сладкой полудреме, не расшибив лоб об стол.

В аудиторию вошла староста курса с не менее организованной подругой, разместилась на первом ряду и сообщила сенсацию первого учебного дня.

– Александра Вячеславовна уволилась!

– Пары не будет? – спросил кто-то после ахов-вздохов.

– О, еще как будет, – староста Зоя картинно поджала губы. – Кажется, аспирант. Вечно в учебке вечерникам подсовывают, кого попало. А на дневном уже три года один и тот же препод.

– Да ладно, наплевать, все равно без толку….

– Нет, ну, правда. Мы что для них, второго сорта? Пожаловаться, что ли…

– А новый-то кто?

– Какой-то мужик. Мне в учебке сказали – Романов то ли Александр Иванович, то ли Александр Николаевич…. Не помню точно.

– Александр Николаевич, – сказал с улыбкой молодой преподаватель, закрывая за собой дверь. – Александр Николаевич Романов, будем знакомы. Теперь я буду вести у вас английский язык.

Зоя покраснела и нарочито усердно стала искать в сумке ручку. Казалось, Романов был доволен произведенным эффектом, и, продолжая широко улыбаться, положил портфель на учительский стол. Он обвел взглядом аудиторию и обнаружил, что покраснела не только Зоя. У стены сидела Рада, и весь вид ее говорил о желании немедленно провалиться на месте.

Романов, будь он неладен, улыбнулся еще шире.

– Good evening!1 – сказал он, глядя прямо на нее, и подмигнул.

– Good evening, – буркнула та и беззвучно выругалась.

Надо же! Кто мог подумать, что тот милый парень с салфетками не только окажется их новым англичанином, так еще и выставит ее полнейшей идиоткой перед всем курсом. Как будто он не знает, что такое женский коллектив! После пары ей предстоит пройти все круги ада. Эти прелестницы уже вперили в нее свои жадные любопытные глазки и похихикивают. Уж конечно, что может быть интереснее таких взглядов и улыбок!

И ведь думала же, думала, что никакой он не студент! Ни один уважающий себя студент не будет ходить с портфелем в такой старомодной куртке, за исключением, разве что, философов, так те сидят себе на последнем этаже, философствуют, взлохмаченные, и стараются прахом бытия подошв не осквернять. Нет, ну надо же! И наговорила ему про «дурацкий английский», про тесты, про Англию, ругалась без продыху.

А он теперь смотрит на нее, улыбается еще, собака, гуд ивнинг, скажите, пожалуйста! Тьфу на тебя, мстительно подумала Рада. Тьфу на тебя еще раз.

И уткнулась носом в тетрадку, старательно вырисовывая: «Lesson 12. Романов Александр Николаевич».

– Я планировал начать с небольшого грамматического теста, – обратился Романов к аудитории и кашлянул.

Рада хмыкнула.

– Но подумал, что лучше провести первое занятие более интересно, и решил, что мы с вами познакомимся, и вы вкратце расскажете мне, что бы вы хотели получить от этого курса. Может, у вас есть какие-нибудь конструктивные предложения по нашим семинарам. Например, что бы вы хотели почитать, какого плана занятия вам ближе. Вопрос понятен? Ну, тогда давайте начнем по списку. Да, только сразу прошу вас – давайте все же на английском. Итак, кто у нас Абрамова?..

Лена Абрамова подняла руку и начала:

– My name is Elena3…

Девочки по очереди представлялись и высказывали пожелания. Романов делал пометки в зеленом блокноте, кивал, иногда помогал вспомнить слово или задавал дополнительные вопросы.

– … Панфилова?

Рада подняла руку.

– My name is Rada.

– Excuse me?4 – переспросил Романов

– Ра-да, – повторила Рада. И продолжила на английском. – Я бы хотела бы читать книги в оригинале. Романы, может быть, или рассказы. Ах, да, и грамматические тесты, конечно. Мои любимые.

Романов улыбнулся.

– Я думаю, грамматические тесты, как самое интересное, мы с вами оставим на экзамен. А литературные произведения какого рода Вам интересны? Может, детективы, классика или… – он сделал выразительную паузу. – любовные романы?

Ну, спасибо, еще и любовные романы вспомнил.

– Полагаюсь на Ваш выбор, – сказала Рада и прищурилась. – Вы, конечно, думаете, что раз тут одни девушки, то мы бы предпочли «Поющих в терновнике» или «Любовника леди Чаттерлей», но это не так.

Девочки хихикнули, Романов улыбнулся.

– Ну что Вы, и в мыслях не было. Тааак… Стриженова?..

Рада опустила голову и с ожесточением подчеркнула запись в тетради.

Семинар прошел довольно рутинно. Рада успела отвлечься и погрузиться в какие-то свои мысли, которые сменяли друг друга так быстро, что спроси ее кто-нибудь, о чем она сейчас думает, Рада бы, пожалуй, и не смогла толком ответить. Над городом сгущался вечер, закрывая своей темнотой Лужники и Храм Христа Спасителя, зажигались огни. Хотелось перенестись домой, забраться на диван и посмотреть какой-нибудь фильм про любовь или почитать сладкую одноразовую книжку.

Рада подавила зевок и улыбнулась. То-то восторжествовал бы сейчас Романов, узнай он о том, как она хочет провести вечер. Моргнув и встряхнув головой, чтобы избавиться от сонливости, Рада посмотрела на преподавателя. Он распространялся про то, что весьма благодарен всем за предложения, что он обязательно все обдумает и решит, как сделать дальнейшее сотрудничество интересным и полезным для всех, а пока пусть все вспомнят прошлогодний грамматический материал, потому что тест-то все-таки будет, но уже в следующий раз, в среду.

– А на сегодня, пожалуй, все, очень был рад с Вами познакомиться, – заключил Романов.

В аудитории раздалось разрозненное «Спасибо», все стали подниматься со своих мест. Рада тоже убрала тетрадь в сумку, встала и стала обматывать шею большим разноцветным шарфом. Для тепла, конечно, отчасти, но в основном для красоты.

Романов уже надел куртку и собрал портфель, но задержался и подошел к окну. Рада сначала не обратила на это внимания, но когда заметила, что уже вторая девочка хитро подмигивает ей, выходя из аудитории, сообразила, что дожидается-то Романов ее, Раду. Ха, подумала она, не дождешься. Перекинув сумку через плечо и отметив, что англичанин смотрит прямо на нее, Рада вдруг повернулась к окну и прищурилась.

– Что это там?.. – пробормотала она. – Там, у Лужников? Не может быть!

Романов и оставшиеся девушки посмотрели в окно.

– Вот там, левее, левее, – говорила она, тихо продвигаясь к двери.

Глядя, как Романов жмется в своих очках к стеклу, Рада, восторжествовала и выскользнула из аудитории.

Услышав за дверью девичьи смешки и поняв, что трюк раскрылся, а враг повержен, Рада стремительно побежала к лифту. Вскочив в кабину и нажав кнопку первого этажа, Рада довольно улыбнулась. Однако не успели двери закрыться, как между ними втиснулся мужской ботинок, и двери стали медленно расползаться в стороны. Поднимая глаза, Рада увидела сначала джинсы, потом старомодную бежевую куртку, и, наконец, свирепое лицо Романова.

Второй раз за день ей захотелось куда-нибудь исчезнуть.

– По-Вашему, это очень остроумно?

– Да нет, я ничего такого не имела в виду, просто мне и правда показалось…

– Послушайте, я не понимаю, зачем Вам надо было выставлять меня дураком перед студентами в первый же день! Здорово повеселились, я надеюсь?

– Уж не меньше чем Вы, когда решили подмигнуть мне перед всей группой! У нас женский коллектив, и теперь пойдут сплетни.

– И чтобы положить конец сплетням, Вы решили надо мной поиздеваться!

– Вот и нет! Просто я не могла позволить Вам дожидаться меня на виду у всех.

– Да с чего Вы вообще взяли, что я Вас дожидался?

Рада была готова расшибить себе лоб об стену.

– Я не думала… То есть мне показалось… – Рада замялась и опустила голову. – Простите, пожалуйста, я не хотела.

Лифт вздрогнул, мягко остановился, испустил мелодичный звонок, оповещающий о прибытии, и открыл двери. Романов собрался выйти, но на секунду задержался, обернулся и, смерив Раду холодным взглядом, произнес:

– По-моему, думать Вам вообще противопоказано. Всего доброго.

И вышел.