Читать книгу Ректор моей мечты. Книга 1 - Диана Билык - Страница 8

Мэйлисса

Я бежала вниз по долине Войнэ, направляясь к родному лесу. Морозный воздух раздирал грудь, но я бежала. Задыхалась. Спотыкалась о сухие кусты, рвала кожу об острые камни.

Обернувшись на миг, увидела позади вереницу алых волчьих следов и живую расширяющуюся полосу на горизонте, у подножия Улиги. Прищурившись, рассмотрела чёрные кожаные мундиры, серебряные накладки на плечах и белые плащи, что развевались на порывистом ветру и рассыпали за всадниками мелкую снежную пыль.

Зарычала. Звук разлетелся по долине раскатистым громом, а в спину полетели вопли и крики.

Нет! Я не сдамся!

Взгляд лишь на миг задержался на моей белой шерсти и распоротому боку. Далеко с такой раной не убегу, но я всё равно перебирала лапами и рвалась вперёд из последних сил.

Навстречу, из леса, вырвалась стая во главе с альфой. Его золотистая шерсть поблёскивала в лучах холодного лотта. Отец привстал на задние лапы, поднял морду в небо, завыл протяжно, отчего снег из-под его ног вспучился, завертелся и лавиной покатился мне навстречу.

Папа перевоплотился, возникнув из пены снега, как великан, и закричал:

– Прыгай, Мэйлисса! Ты сможешь!

И я прыгнула через стремительно крутящийся валун. Кожа рвалась, кости трещали, боль раздирала тело. Я больше не смогла удерживать сущность. Выпала в холодную перину, обжигаясь обнажённым телом о льдинки. Меня перекрутило несколько раз, набило рот холодным снегом, а потом я застыла около ног альфы. Слабо подтянулась на руках, приоткрыла тяжело веки.

Папа склонился, потянул меня к себе, заставляя встать на колени. Мне было плохо, плечо и живот терзало лютой болью, но я смогла тихо пролепетать:

– Зачем ты так со мной?

– Прости меня, дочь, но так нужно.

Чувствуя, как из тела уходит жизнь, я бросилась отцу на плечи и закричала от пронзающей боли.

И тьма расступилась, а я оказалась в объятиях… ректора.

– Мэйлисса, тише. – Он тряс меня за плечи и обеспокоенно смотрел в глаза. – Это сон. После лечения пыльцой могут мучить кошмары.

Меня пробило холодной волной, я отстранилась и прикрылась руками. Всё ещё казалось, что я голая, как во сне, а взгляд мужчины блуждал по плечам, словно искал что-то.

– Странная реакция у тебя, ис-тэ. – Ректор немного повернулся, но с края дивана не встал, руку с плеча не убрал, смотрел в глаза и хмурился. – Ты ничего не скрываешь? Мы лечили твой нос, но я вижу, что магия фокусируется и на плече. Из-за этого ты пролежала без сознания полчаса. Мэйлисса?

– Я дома упала, – испуганно ляпнула, но получилось совсем сдавленно, едва слышно.

– И тебя не полечили? – Густая бровь ли-тэ поплыла вверх, тонкие губы ректора поджались.

– У нас… – Я давилась горечью, что поднималась к горлу, но старалась держать себя в руках и не паниковать. Сон ушёл, а меня всё ещё не казнили. Вдруг повезёт? – В Имане нет такой сильной магии лечения. У нас знахари в основном лечат травами и слабыми заклинаниями. Останавливают кровь, ускоряют заживление…

– Из-за этого ты упала в обморок после телепортации, – догадался мужчина. – Я должен проверить. – Он потянулся к платью, к правому плечу, под которым разрасталась стигма пары.

– Нет! – Я ошарашенно влипла в спинку дивана и отползла подальше. Дыхание стало тяжёлым, сухим, поэтому следующие слова вышли совсем сиплыми: – Пусть лекарь академии смотрит.

– А чем я не гожусь? У меня несколько специализаций. Лечение – одна из ведущих. Мэйлисса, я приказываю, – его голос понизился, – показать рану. Вдруг ты смертельно больна, а я допустил тебя к занятиям.

– Но… это слишком интимно, – закусила я губу. Не имею права перечить, но не могу иначе. Как представлю, что он увидит и поймёт… Ведь стигмы бывают только у оборотней. Я пропала!

– Я буду смотреть на тебя исключительно как на пациентку, – скупо ухмыльнулся он. Ага, мне так сразу спокойней стало. – Развязывай платье. Если ты умрёшь от заражения крови, я буду отвечать головой на суде, так что или сама, или я его порву.

Ли-тэ смотрел на меня серьёзно, не моргая, а я дрожала и понимала, что похожа на загнанного в ловушку волка. Осталось лишь пробить мою шкуру кинжалом.

– У тебя жуткая горячка, Мэйлисса ис-тэ. Я ждать не буду. Раздевайся!

Его жёсткая фраза заставила меня дёрнуться, пальцы потянулись к завязке. Кровь из носа бежать перестала, но мне показалось, что я обескровлена до капли. Сейчас снова отключусь, а это хуже всего – быть без сознания и не знать, что с тобой сделают.

Руки стали белые, как молоко, холодные, как лёд. Пальцы путались в кожаных светлых ремешках, что поддерживали ворот. Бельё я не носила, оно мне не нужно, размер груди маленький, а у платья есть плотный подклад, чтобы лёгкая ткань не просвечивала. Пока развязывала, ремешки несколько раз перепутались с кулоном подруги, пришлось взять его в губы. Сгорая от пристального взгляда ректора, пряча от него глаза, я освободила последний узел и, молясь про себя Шэйсу, приспустила платье с плеч.

– Что это?

Горячие пальцы коснулись кожи, я от испуга вдохнула, втянула запах мужчины, травянистый, свежий, волнующий, и распахнула глаза. Покосилась на своё плечо, где ярко выделилась метка в виде непонятного завитка, больше похожая на невыводимое тату. Иманские юноши-смельчаки пересекали пустыню Забвения только ради того, чтобы украсить кожу такими символами. Многие из них возвращались ни с чем, потому что знаменитый мастер отказывал большинству, но некоторым магам всё-таки везло. И это всегда были мужчины. Но чтобы тату у девушки?.. Что обо мне подумают?

Я сжала ткань платья, чтобы прикрыть обнажённую грудь, а потом подняла голову и спокойно ответила, падая в тёмную зелёную воду глаз ректора:

– Тату. Только папе не говорите, он меня убьёт.

– Невыводимое? – Длинные пальцы скользнули по рисунку. Острые колючки побежали за ними, впились в ключицу, застыв под кожей огненным шаром. – Непохоже. Это же позволено только мужчинам. – Его голос снова опустился ниже, чем обычно, загудел у меня в груди, заставляя ёжиться от дрожи.

– У нас и женщинам разрешают, – вздёрнула я подбородок, хотя хотелось вжать голову в плечи и закусить губу. Завралась, ректор проверит, и мне потом будет выговор и наказание.

– Странно, не слышал. – Маг наклонился, светлый хвост слетел с плеча и качнулся перед моим лицом, мягко коснулся губ. Я часто задышала и попыталась отстраниться, но ректор придержал за другое плечо, обжигая ладонью голую кожу. – Это не тату. Странно смотрится, будто оно часть твоей кожи, – обрисовал по контуру. – Похоже на…

– Как это? – Ойкнув, я всё-таки отстранилась, чтобы избавиться от назойливого прикосновения. – Обычная чернильная вязь под кожей. У нас есть мастера в Имане, которые за лишнюю инту сделают что угодно. Не понимаю, что вас удивляет? Ли-тэ, если мне не изменяет память, а историю и право я в школе изучала прилежно, тесные контакты с учениками в академии магии, отношения между учителем и учащейся, приравниваются к неуважению короля и Квинты. Не слишком ли вы распускаете руки? Мне неловко от вашей навязчивой близости. Вы ведёте себя более чем странно.

В зелени глаз ректора появились кровавые отблески, губы стали тонкими и кривыми, а пальцы тут же отдалились от меня и сомкнулись в тугие кулаки. Мужчина поднялся с дивана и, отвернувшись, отошёл к окну.

– Одевайся. – Он смотрел перед собой и, не ответив ни слова на мои обвинения, продолжал допрашивать: – Ты сделала тату перед перелётом?

– Да, – твёрдо врала я. Напяливала на вспотевшее тело платье и с ужасом думала, что пошла напролом, можно сказать, плеснула кипятком в лицо вышестоящему. Если ректор узнает правду, мне не жить. Меня колотило, но теперь не от боли, а от страха, что этот жуткий мужчина устроит за мою дерзость быстрый вылет с учёбы. Наглых нигде не любят, а за вот такую правду в глаза можно поплатиться головой. Только бы успеть жениха найти, а дальше…

– Странно, что тебе её не заживили. – Сцепив руки за спиной, ли-тэ смотрел в окно, на закатывающийся за горизонт лотта. В кабинете стремительно темнело, тени прятались по углам и странный холод касался плеч.

– Заживили, но… – я быстро думала, что ещё сказать, – вероятно, плохо. Она у меня нарывала несколько дней, а после телепорта совсем разболелась.

– Твои родные не знали, что дальние перелёты нужно совершать в полном здравии? – Ректор наклонил голову, спина напряглась, сильные мышцы выделились под светлой рубашкой. Его тело вызывало во мне странный трепет, хотелось подойти вплотную и потрогать его мышцы, ощутить жар под пальцами.

– Я им не призналась. Папа… слишком строгий, он бы наказал меня. – Дрожащими пальцами я завязала ворот платья, когда ректор обернулся и посмотрел в глаза.

– Тебе лучше? – Тонкий прищур меня насторожил, но я мило улыбнулась через силу и выпрямилась.

– Спасибо, что помогли, – потрогала нос. – Целый, не болит. Подлатали. Я могу теперь идти?

– Нет.

Вот же!

Ректор снова отвернулся, густой светлый хвост колыхнулся на его крупной спине. Синяя магия побежала по его рукам, забралась на плечи и погасла на затылке. Это завораживало, приковывало к полу, заставляло дрожать сильнее. Он такой привлекательный, что я начинала думать не в том направлении, веря и надеясь, что он оборотень. Ерунда. Если бы он был моей парой, то уже связал бы стигму. Прикоснувшись к ней, не избежал бы связи, но метка молчала, ныла немного, да и только. Ли-тэ не моя пара, мне придётся искать дальше.