Читать книгу Мертвый и живой - Дин Кунц - Страница 11

В комнате наблюдения Рипли тоже стоял перед дилеммой.

Он знал, в схватке с трансформированным Уэрнером ему не устоять, пусть он сильный и умный. Патрика Дюшена, тоже Альфу, Уэрнер у него на глазах разорвал на части в изоляторе номер два.

Уверенный, что прямая конфронтация с этим существом неминуемо приведет к смерти, Рипли лихорадочно думал о том, как этого избежать, и не потому, что хотел жить. Из-за непонятной озабоченности, которая каждый день долгие часы терзала его (не говоря уже о том факте, что он, по существу, был рабом своего создателя), жизнь не выглядела такой уж привлекательной, какой рисовалась в теплых и уютных романах Джен Кейрон[5]. Их Рипли тайком скачивал из Интернета и читал. Умер бы он с радостью, но заложенная в него программа запрещала самоубийство, а именно так расценивалась любая попытка вступить в бой с заведомо более сильным противником, в данном конкретном случае с Уэрнером, который неминуемо уничтожил бы его.

И пока изо рта, более присущего насекомому, вылетали искаженные слова: «Я – свободен, свободен, свободен. Я – СВОБОДЕН!» – хотя произнести их с таким ртом Уэрнер никак не мог, Рипли успел глянуть на пульт управления и быстро нажать два переключателя, которые открывали наружные двери в переходные отсеки изоляторов номер один и три. В них на текущий момент заключенные не содержались.

«Заключенные – неправильное слово, – мысленно одернул себя Рипли, – неправильное слово и свидетельство бунтарских мыслей. Подопытные – это слово подходит куда как лучше. В изоляторах номер один и три подопытных не было».

– Свободный Уэрнер. Уэрнер свободный, свободный.

Когда зажужжали сервомоторы и защелкали запорные механизмы, выводя штифты из гнезд в дверных рамах, трансформированный Уэрнер повернулся на звук и склонил жуткую голову, словно размышлял, а зачем Рипли это сделал.

Засвидетельствовав невероятную быстроту, с которой Свободный Уэрнер прыгнул на Дюшена, быстрее, чем бросалась на жертву змея, Рипли пытался найти способ выиграть время, отвлечь мутировавшего начальника службы безопасности. И решил, что единственная надежда – вовлечь его в разговор.

– Тот еще выдался денек, так?

Свободный Уэрнер продолжал смотреть в сторону жужжащих сервомоторов.

– Прошлым вечером, – Рипли предпринял вторую попытку, – Винсент сказал мне: «День в «Руках милосердия» может тянуться, как год, который проводишь с зажатыми в тисках яйцами, не имея права отключить боль».

Щупики вокруг рта Уэрнера подрагивали при мягком шуршании, которое издавали сорок восемь выходящих из гнезд штифтов.

– Разумеется, – продолжил Рипли, – мне пришлось доложить Отцу о таком отношении к делу. Сейчас Винсент висит головой вниз в контейнере перепрограммирования, с катетером в пенисе, шлангом для сбора твердых отходов в прямой кишке и с двумя дырками в черепе, в которые вставлены электроды.

Наконец-то штыри вышли из гнезд, и две стальные крышки, ведущие в переходные отсеки, начали открываться. Вот тут Свободный Уэрнер вновь посмотрел на Рипли.

– Конечно же, я как главный заместитель Пасечника по лаборатории… то есть мистера Гелиоса, предпочитаю находиться в «Руках милосердия», а не где-то еще. Здесь рождается будущее, отсюда начинается Миллионолетний Рейх.

Произнося эти слова, Рипли тянулся к переключателям на пульте управления. С тем чтобы только что открывшиеся двери начали закрываться. Он намеревался проскочить в один из переходных отсеков до того, как дверь закроется, в надежде, что Свободный Уэрнер не успеет последовать за ним. Только так он и мог спастись.

Будучи начальником службы безопасности, Уэрнер знал, как работает пульт управления. Но генетический хаос, который Пасечник назвал «глобальной трансформацией на клеточном уровне», наверняка изменил его мозг так же, как и тело. Потеряв умственные способности или память, а может, и первое, и второе, Свободный Уэрнер мог уже и не сообразить, как открыть наружную дверь переходного отсека, и не сумел бы добраться до Рипли.

– Не трогай переключатели, – приказал Свободный Уэрнер клокочущим, шипящим голосом.