Читать книгу Лучшие вещи рождены болью. Часть 3 - Джэки Иоки - Страница 1

Северина подперла подбородок и, ковыряя вилкой в тарелке с фруктовым салатом, не отрывала взгляда от Хантера, что-то увлеченно ей рассказывающего и размахивающего ложкой, которой он то и дело нырял в стаканчик с несколькими шариками мороженого. И не слышала ни слова. Она смотрела на его губы, все время растягивающиеся в улыбке, и даже не замечала, как сама отзеркаливает его мимику. Смотрела в сияющие смешинками глаза и грелась в лучах их света.

Эти почти три недели, проведенные в Сан-Франциско, были, казалось, лучшим временем за все её двадцать девять лет, а воспоминаний и впечатлений хватит если не на всю жизнь, то на половину так точно. И если бы кто-то попросил её рассказать об этой поездке одним словом, она не задумываясь сказала бы “счастье”. Да, теперь Северина определенно знала, что это такое.

Парень, сидящий сейчас перед ней за столиком в уличной кафешке, был счастьем. Его теплые руки, так нежно касающиеся её каждые несколько секунд, были счастьем. Его заразительный смех и нагловатая самоуверенная ухмылка заставляли её забывать обо всем, а жить, когда он был рядом, было так же легко как дышать. Дышать полной грудью, не вспоминая о прошлом, не помня боли и страданий. Чувствовать себя почти человеком без груза всех совершенных ею убийств, который она тащила на себе столько лет и даже не замечала этого. Не чувствовала до того их разговора.

Сделав несколько жадных глотков лимонада, Хантер продолжил свой рассказ, слегка одергивая футболку, из-под ворота которой выглядывала тонкая цепочка крошечных железных шариков, и Северина улыбнулась, вспоминая тот день, когда повесила её ему на шею.

Около двух недель назад

После долгой отсидки в четырех стенах не было никакого желания торчать дома, даже несмотря на то, что квартира в одном из спальных районов на холмах, которую они сняли в первый же день, была гораздо уютнеё и комфортнеё той комнатушки, служившей им убежищем в Сан-Диего. И хотя под свитером каждого за спиной все равно было спрятано по пистолету, а в двух небольших рюкзаках, висевших на плечах – несколько магазинов с патронами и вещи первой необходимости, в Сан-Франциско они чувствовали себя в большей безопасности, поэтому старались постоянно куда-то выбираться, по-максимуму используя это время, и только ночи проводили, не отрываясь друг от друга, в большой мягкой постели.

День рождения Хантера не стал исключением. Они встали на рассвете, чтобы отправиться на Пирс 39 и посмотреть на морских львов, облюбовавших это место, без огромного скопления туристов, которые заполняли всю набережную уже с девяти утра.

– Хантер решил поздороваться со своими сородичами, – заговорщически прошептала Северина, направляя камеру телефона на парня, перегнувшегося через перила набережной, чтобы поближе рассмотреть больших бурых млекопитающих с маленькими вытянутыми как у собак мордами с длинными усами, передвигающихся на четырех ластах. Они нежились в лучах восходящего солнца, развалившись на деревянных помостах, иногда лениво плюхаясь с них в воду.

– Ха-ха, – скривился Хантер, оборачиваясь, но тут же расплылся в довольной улыбке, видя, что девушка снимает его. Кажется, за последние пару дней она сделала миллион видеозаписей, напрочь забив память своего и его телефона. Это была её совершенно новая привычка, полностью противоречащая всем соображениям безопасности, но нравившаяся им обоим. – Иди сюда, – он притянул её к себе за руку, тут же целуя в щеку, и Северина захохотала, переворачивая телефон так, чтобы он теперь снимал их обоих.

Со стороны помостов послышался короткий рев одного из огромных животных, и Хантер сделал вид, что прислушивается:

– Мои сородичи просят тебе передать, что ты самая красивая девушка, которая когда-либо приходила на них посмотреть. И что я счастливчик, раз ты позволяешь мне себя целовать, – он игриво коснулся её губ своими. – Как будто я и сам этого не знаю.

Северина зарделась от удовольствия и уткнулась носом парню в шею, пряча смущенную улыбку. Удивительным образом это так ненавистное слово больше не вызывало тех негативных эмоций, что раньше, и даже начинало нравиться.

– Пошли, позавтракаем где-нибудь, а то я уже готов присоединиться к этим чудищам, вылавливая рыбу руками.

Весь день они носились по городу, чтобы увидеть не только туристические места, но и узнать его с той стороны, с которой видят его местные жители. Парень не выпускал её руку из своей теплой ладони, а Северина смеялась столько, сколько не смеялась за всю свою жизнь.

Когда солнце начало медленно катиться к закату, они на взятых в аренду велосипедах добрались до одной из смотровых площадок на холмах, а потом и нашли уединенное место, откуда открывался великолепный вид на мост Золотые ворота, да и на весь залив Сан-Франциско.

Стоя практически у самого края, Северина с восхищением рассматривала грандиозное сооружение из металла, красные балки которого пылали в закатных лучах, и у неё захватывало дух. Далеко внизу был спокойный Тихий океан, по которому ходили многочисленные паромы и яхты, здесь же наверху гулял порывистый ветер, из-за чего температура казалась на порядок ниже. Но девушку совершенно не волновал холод, особенно когда её обнимали сильные теплые руки.

– Закрой глаза. Что ты чувствуешь..? – спросил Хантер, положив подбородок на её плечо.

– Тебя…

– Что ещё?

– То, как ты улыбаешься…

– ещё.

– Ветер… солнце на коже… запах океана… спокойствие… тепло…

– Ты чувствуешь мое счастье, малышка… Может быть, когда-нибудь ты расскажешь мне про свое…

– Это ты, Хантер… Ты мое счастье…

И девушка засмеялась, ещё крепче прижимая к себе обнимающие её руки и наслаждаясь довольным мурчанием в свое ухо.

– У меня есть для тебя подарок, – через время она выпуталась из его объятий и развернулась к Хантеру лицом, запуская руку в карман своей куртки.

– Ты мой подарок. Этого достаточно.

– Помолчи, пожалуйста… – девушка положила пальчик на его губы, собираясь с духом. – Я… Я всего пару раз получала подарки на день рождения. Но сама никогда не дарила. И совершенно не знаю, как это делается. Но я подумала, что очень хотела бы, чтобы у тебя было что-то от меня. Что-то маленькое, что ты сможешь всегда носить с собой. Если… захочешь…

– Конечно, захочу… – Хантер закивал головой в подтверждение своих слов, но тут же сжал губы в тонкую полоску, пытаясь сдержать улыбку под её строгим взглядом. Когда же Северина раскрыла протянутую ладонь, он с непониманием выгнул одну бровь. – Это патрон.

– Да. Но подожди. Это не то, о чем ты подумал, – девушка тяжело выдохнула, пытаясь как можно понятнеё облечь свои мысли в слова. – Ты знаешь, с тех пор как я начала работать, я никогда не промахивалась. И никогда не считала свою работу чем-то ненормальным. Просто работа. Просто я такая. Но когда ты ушел… – она крепко зажмурилась, потому что ту неделю без него совершенно не хотелось вспоминать. Ей до сих пор было больно. Но почувствовав нежные прикосновения пальцев к своей щеке, снова открыла глаза, расслабляясь. – Эта пуля единственная, которая не достигла своей цели. Пуля, которой я собиралась убить человека не по приказу. По собственному желанию. Но тогда я не нажала на курок. Убрала палец в последний момент. И все это время я думала, что она была для меня символом моей слабости. Я не смогла отомстить за свою боль. И каждый раз смотря на неё, я говорила себе, что больше никогда не сдамся. Что не позволю больше никому сломать мою жизнь. Но ты… – Северина положила ладонь на грудь парня, туда, где билось сердце. – Ты показал мне, что эта пуля, которую я хранила столько лет, была не слабостью. Она была символом моей человечности, о существовании которой ты заставил меня вспомнить. И теперь я хочу, чтобы она была у тебя в качестве моего обещания. Моей клятвы. Серьезной и обдуманной. После того, как ты арестуешь Тео и остальных, после того, как я стану свободной… Я больше не возьму в руки винтовку. Больше не отниму сознательно чью-то жизнь.

– Колючка… – у Хантера не было слов. Он только смотрел в её глаза, такие напуганные, но такие уверенные в том, что она говорила, и чувствовал, как все внутри наполняется теплом и благодарностью. Облегчением. – Это лучший подарок, который мне когда-либо делали…

– И ты примешь его? Будешь носить?

– И никогда не сниму.

Северина просияла, тут же застегивая цепочку у него на шеё и пряча патрон с гравировкой питбуля под его футболкой. Она так боялась, что он не поймет, что ему не понравится.

– Моя чокнутая девчонка, – подхватив её под бедра, Хантер закружил захохотавшую девушку по небольшой полянке на склоне холма. – Любимая чокнутая девчонка.

Насладившись красивейшим закатом, а потом и зажегшимися фонарями моста, отражающимися в спокойной воде, они спустились вниз, чтобы поужинать в небольшом уютном ресторанчике на берегу океана, где веселились как дети, пробуя различные морепродукты, развлекаясь с крабовыми клешнями и кривясь от скользких устриц.

– Это определенно намного лучше, чем напиваться в баре с Филом, – открыв дверь, Хантер пропустил девушку в их квартирку на втором этаже четырехэтажного дома в районе Рашн Хилл, куда они добрались, прокатившись на подножке канатного трамвая.

– Наверное, – девушка пожала плечами, скидывая рюкзак и куртку. – Я никогда не напивалась с Филом.

– И я уж точно никогда не позволю тебе это сделать. Последствия могут быть слишком катастрофическими, – Хантер ухмылялся, запирая дверь и направляясь в спальню, чтобы выложить пистолет на прикроватную тумбочку, как делал каждый вечер. Сейчас больше всего ему хотелось принять душ после долгого насыщенного дня и забраться в постель, прижимая к себе любимую Колючку.

– Я хочу проверить, что там происходит в Сан-Диего, прежде чем мы ляжем спать, – пробормотала Северина на его вопрос, кто первый пойдет в душ, усаживаясь на кухне с телефоном в руках и практически отключаясь от внешнего мира.

– У тебя пять минут.

Когда же девушка юркнула в кровать, скидывая с себя мокрое полотенце и прижимаясь к широкой спине Хантера, казалось, что он уже спал. Обхватив его за пояс, Северина прикрыла глаза, потираясь носом между его лопаток и в который раз думая о том, что не заслужила его. Он был слишком хорошим, слишком правильным для неё. Такого просто не бывает. Только не с ней. И от этого становилось страшно. Страшно, что в один момент он просто исчезнет, забрав с собой её сердце и душу. Что с ним что-нибудь случится, и она останется одна.

Она старательно гнала от себя эти мысли, покрывая осторожными поцелуями его спину, и старалась думать только о том, как же хорошо ей было рядом с ним. Какой настоящей и вкусной он делал её когда-то пресную бесцветную жизнь. И только сильнее стискивала его руками, поглаживая выступающие шрамы на его теле.

– Ты пытаешься раздавить меня, колючка? – хмыкнув, Хантер развернулся к ней лицом, тут же находя губами её губы. – И откуда вдруг столько нежности?

– Просто я…

Но он заглушил её слова ещё одним поцелуем. Мягким, трепетным, но вызывающим бурю желания, которой невозможно было противостоять. Она сносила с ног, утаскивая за собой. И Северина поддалась, толкая парня на спину и усаживаясь сверху.

– У меня от тебя голова кружится… – прошептала она, выпрямляясь и невесомо пробегая пальчиками по его плечам, груди и животу.

– Это от вина за ужином, – губы Хантера растянулись в нагловатой усмешке, а руки легли на её бедра. В неярком свете уличных фонарей, проникающем сквозь тонкие шторы, он исследовал взглядом её тело, в очередной раз задумываясь о том, что девушка совершенно не стесняется своей наготы. Его поразило это и в первый раз, поражало и сейчас. Но ему это нравилось, чертовски нравилось.

– Вино мы пили только сегодня. А голова кружится с самого первого твоего поцелуя, – наклонившись, Северина легко коснулась губами особенно выделяющегося шрама чуть выше его сердца, потом ещё одного чуть ниже, и спустилась поцелуями на подрагивающий от её прикосновений живот, стягивая разделявшую их простынь с его бедер.

– Что ты делаешь..? – Хантер завороженно наблюдал за каждым её движением, а его дыхание учащалось с каждым её поцелуем, и он совершенно не мог это контролировать.

– Хочу проверить, как зажила твоя татуировка… – проведя пальчиками по тонкому, едва заметному шраму на его лобке, теперь скрытому черными буквами, девушка накрыла ладонью его член, который с каждой секундой становился все больше и тверже. – Но твоя бурная реакция мешает мне как и в тот раз… – закусив губу, она вчитывалась в надпись, которую сама же нанесла на его кожу, и не смела поднять смущенных глаз.

– И снова в этом виновата только ты… – хрипло прошептал Хантер, приподнимаясь на локтях. – Как и тогда…

– Хантер, я… – устроившись между его ног, Северина облизала губы, внимательно рассматривая налитый член с тонкими венками и крупной головкой, и парень готов был застонать, когда её дыхание коснулось его разгоряченной кожи. – Я бы хотела попробовать тебя… Но не знаю как…

Черт… А как же этого хотел он. Уже давно. Всегда. Но не думал, что она когда-нибудь на это решится. И совершенно не хотел принуждать её к этому. Сейчас же, когда она сама решила… Кажется, ему совершенно снесло голову.

– Просто дотронься… губами или языком…

И Хантер с шумом втянул воздух, когда почувствовал легкое прикосновение её языка. В полутьме блеснул маленький металлический шарик, задевая чувствительную кожу, полные губы раскрылись чуть шире и обхватили головку.

– Смелее, малышка… Возьми его в руку…

Северина подчинилась его шепоту, сжимая член ладонью, и, облизнув губы, снова впустила его в свой рот. Это было необычно, интересно, но больше всего ей нравилась реакция Хантера на её действия. Она видела его пылающий взгляд, видела, как он сдерживает стоны, как тяжело вздымается его грудь. И получала от этого ни с чем несравнимое удовольствие.

– Черт, Северина… Глубже… Пожалуйста…

И по комнате пронесся громкий мужской стон, когда плотно сжатые губы заскользили вниз по стволу, доходя до его середины, и вернулись обратно к головке.

– Да, малышка… Вот так…

Он откинул голову назад, наслаждаясь совершенно новыми ощущениями. ещё ни один минет в его жизни, даже самый искусный, не чувствовался так ярко, как эти робкие и несмелые прикосновения. А пирсинг в её языке, задевавший чувствительную кожу, только добавлял необычных ощущений. И Хантер понимал, что долго он так не продержится.

– Колючка… если ты не остановишься… то действительно узнаешь, какой я на вкус…

Но, казалось, Северина абсолютно не обратила внимание на его слова, увлеченная своим занятием. Он так часто доставлял ей удовольствие, что теперь и ей хотелось довести его до такого же исступления. Она только сильнеё сжала его у самого основания члена, слегка надавливая большим пальцем и двигая рукой, и закружила языком вокруг головки. Когда же она снова плотно обхватила его губами, стараясь впустить как можно глубже, Хантер дернулся, напрягаясь всем телом, а его член начал пульсировать, выплескивая на её язык теплую вязкую жидкость с едва заметным терпковатым привкусом.

– Малышка…

Сейчас

– Эй, ты в каких облаках витаешь? – Хантер с улыбкой потрепал её по слегка отросшим блондинистым волосам, отчаявшись привлечь внимание Северины словами, но тут же нахмурился, прикладывая тыльную сторону ладони к её горячему лбу. – Ты хорошо себя чувствуешь?

– Вроде бы, – неуверенно протянула девушка, поеживаясь и сильнее кутаясь в свою куртку. её немного потряхивало, а голова казалась какой-то тяжелой, но она только отмахнулась от этих ощущений. – Ерунда. Просто промерзла после парома. Да и здесь прохладно.

– Пошли домой, надо тебя согреть, – Хантер все сильнее хмурился, вставая из-за стола и подавая ей руку. Да, для экскурсии на Алькатрас, которую они оставили на один из последних дней пребывания в Сан-Франциско, кажется, нужно было одеться потеплее. Весь день, который они провели на маленьком острове посреди залива, погода оставляла желать лучшего, а липкий туман и сквозняки, гуляющие в старом здании знаменитой тюрьмы, пробирали до костей. Но здесь на берегу даже поздним вечером было тепло, и он быстро согрелся и сейчас не понимал, почему Северина, любящая прохладу, мерзнет.

Когда же девушка встала вслед за ним и слегка покачнулась, Хантер с беспокойством притянул её к себе, прикасаясь губами к её виску.

– Черт, да ты вся горишь… Пойдем, поймаем такси. Я отвезу тебя домой и схожу в аптеку.

– Нет, мы же договаривались. Не разделяться, – и хоть Северина и чувствовала накатывающую усталость, она была тверда в своем намерении не отпускать его одного.

– Хорошо. Доедем до аптеки, и ты просто посидишь в машине, пока я куплю хотя бы тайленол. А завтра с утра наведаемся в больницу за рецептом чего-нибудь более сильнодействующего.

– Тайленол есть и в моей сумке дома.

– Значит, просто домой и в горячую ванну.

Северина кивнула, держась за его руку и привалившись к плечу. Вялость и сонливость пришли совершенно внезапно. А может, она просто не обращала раньше на это внимание. Они простояли так несколько минут, вглядываясь в тумане в редко проезжающие мимо машины, хотя обычно движение на этой улице было достаточно оживленным даже в это позднеё время, не говоря уже о том, что такси носились туда-сюда каждые несколько секунд. Но, видимо, погода разогнала всех: и туристов и местных жителей.

– Хантер, пошли пешком. Тут всего-то минут пятнадцать.

– Уверена?

И когда Северина снова кивнула, парень сжал её руку и двинулся вверх по улице, уже свободно ориентируясь во всех хитросплетениях нового города. До поворота к их дому оставался лишь один квартал, когда из тумана вынырнуло три темных фигуры, и Хантер остановился и напрягся, задвигая девушку себе за спину, когда понял, что эти фигуры направляются в их сторону.

– Пополам… Твои слева, мои справа… – процедила Северина уголком губ, мгновенно забывая о плохом самочувствии и оглядываясь по сторонам, чтобы не выпустить из вида и остальных парней, появившихся, казалось, из ниоткуда.

– Нет. Четверо тебе, шестеро мне. И не вздумай подставляться.

– Неожиданно… – протянул один из парней, выходя вперед. – А меня уверяли, что ты умерла, Северина Батлер.