Читать книгу Грешная и желанная - Джулия Энн Лонг - Страница 7

Мисс Дэнфорт танцевала с Саймоном. Молодой человек выглядел ошеломленным своей удачей и то и дело наступал себе на ноги, при этом Йен мог ручаться, что за свою жизнь юный Саймон танцевал этот рил не меньше сотни раз. Мисс Дэнфорт ослепительно улыбалась каждый раз, как он спотыкался, как будто он делал это специально, чтобы ее позабавить.

Йен нахмурился.

Рядом появилась его сестра.

– Еще раз добрый вечер, Женевьева. Что, танцы утомили твоего мужа?

Она закатила глаза. Женевьева так уверена в бодрости и энергии своего мужа, что оскорбления и насмешки по поводу его возраста от нее просто отскакивают.

– Отошел ради какого-то импровизированного совещания. Что-то связанное с инвестициями, которые его интересуют. – Она помолчала. – С твоей стороны довольно любезно повести себя… так по-доброму… с мисс Дэнфорт, Йен.

Он мрачно усмехнулся.

– Так любезно со стороны твоего мужа посоветовать мне не развращать ее.

– О. Он так сказал? – Впрочем, удивления в ее голосе не слышалось. – Ну ты же понимаешь, что он весьма чувствителен в этом вопросе.

Она его дразнит. Йен попытался изобразить праведный гнев, но сложно оставаться уверенным в себе, когда дело касается Женевьевы. В особенности потому, что она так счастлива со своим герцогом, что почти светится, как средневековая святая.

А еще потому, что сам Йен вовсе не гордился тем эпизодом, когда наставил герцогу рога с его бывшей невестой.

Он вздохнул.

– Я не совращаю непорочных девиц, Женевьева. – Он намекал на то, что первую невесту герцога вряд ли можно было назвать непорочной и в той истории она являлась равноправной соучастницей.

Женевьева издала какой-то неопределенный звук.

И какое-то время просто молчала.

А затем осторожно произнесла:

– Она очень хорошенькая, эта мисс Дэнфорт.

Он опять вздохнул.

– Пожалуй. Но опять же, на свете очень много хорошеньких женщин, к моей вечной признательности.

И, он не сомневался, мисс Дэнфорт привыкла к тому, что ее называют хорошенькой, очень любит себя и отлично умеет хлопать ресничками и строить глазки, чтобы получить от мужчины то, что хочет.

Но несмотря на все это, она совершенное дитя. Покрасневшие щеки. Смущенная улыбка. Неловкость при беседе. Он видел все это раньше, миллион раз, не меньше, и теперь его это забавляло, а когда он бывал не в духе – раздражало. Тут нет никакого вызова. Ему это неинтересно.

– Какой ты все-таки пресыщенный, Йен.

– Да, – просто ответил он, не желая выслушивать нотацию.

И огляделся в поисках братьев, или кузена Адама, или кого-нибудь, кого можно утащить в библиотеку опустошать отцовские графины с бренди вместо танцев, но никого не нашел. Наверное, придется удовлетвориться ратафией[3].

– Мне бы хотелось, чтобы ты доверяла мне, Женевьева.

– Мне бы тоже, – легко отозвалась она, игриво шлепнув его веером.

Только тут Йен окончательно понял, что сестра ему не доверяет. Ни капли.

Это его слегка задело, но он решил, что удивляться нечему. Все же он не на пустом месте заработал свою репутацию распутника.

– Фальконбридж должен найти ей хорошую партию, – проговорила сестра. – Желательно кого-нибудь с титулом или хотя бы баснословно богатого. Таковы условия завещания ее отца.

– Не сказать, чтоб герцогов вокруг было хоть пруд пруди. Хотя наследник герцога де Нёвиля уже совершеннолетний и жена бы ему не помешала. Как, впрочем, любому наследнику. Я разговаривал с ним в клубе «Уайтс». Хорошие манеры. Не совсем осел. И совершенно безвредный.

Женевьева засмеялась.

– Полагаю, могло быть куда хуже, чем совершенная безвредность.

Йен пожал плечами.

– Мои поздравления мисс Дэнфорт и тому бедолаге, за которого она выйдет замуж. Кстати говоря, вон идет твой бедняга.

Но Женевьева его уже не слушала, потому что успела заметить, как ее муж пересекает бальный зал, направляясь к ней.

Оставив Женевьеву, Йен направился было к чаше с пуншем, но внезапно вздрогнул, заметив пару глаз, выглядывающих из-за горшка с каким-то высоким растением. Он приблизился.

– О, добрый вечер, мисс Черинг.

– Добрый вечер, капитан Эверси. – Ярко-синие глаза мисс Жозефины Черинг моргнули. Это была миловидная словоохотливая юная леди с большим сердцем и мозгами, состоящими в основном из пустоты и перьев. Недавно она обручилась с Саймоном Ковингтоном.

– Что-то случилось? Это так не похоже на вас – прятаться в углу.

– Это в ваших привычках, мистер Эверси, правда? Хотя так много девушек мечтают потанцевать с вами.

– Эээ… пожалуй, иногда я и вправду так поступаю, – осторожно ответил он, немного удивившись. – Иногда человеку просто хочется чуть-чуть передохнуть.

– Тяжело быть красивым, верно? – произнесла она с авторитетным, несколько задумчивым видом.

– Пожалуй. – Йен развеселился. И ничуть не сомневался, что в этот вечер мисс Черинг с излишним энтузиазмом налегала на ратафию. – Так почему вы прячетесь за этим растением? Вас что-то беспокоит? – И тут же пожалел, что спросил. Доверительные разговоры – вотчина его кузена Адама Сильвейна, викария. А уж доверительные разговоры с женщинами особенно пугали Йена, ввергая его в панику. Из-за чего только женщины не поднимают шума!

– Или вас беспокоит кто-то? – добавил он почти с надеждой. Йен с легкостью мог избавиться от любого негодяя, позволившего себе излишние вольности как на словах, так и на деле. Он почти рассчитывал, что причина именно в этом, потому что чувствовал себя не в своей тарелке и испытывал раздражение, так что с удовольствием выместил бы его на ком-нибудь, кто этого заслуживает.

– Просто… ну, я боюсь, – шепотом призналась она.

– Кого вы боитесь? – Йен мгновенно насторожился. Окинул натренированным взглядом бальный зал, но не увидел никого слишком опасного, только выпивших немного лишнего.

– Вы видели мисс Дэнфорт?

Йен моргнул.

– Да. Вы боитесь мисс Дэнфорт? Вроде бы у нее нет оружия, насколько я успел заметить.

Мисс Черинг замялась.

– Мой Саймон танцует с мисс Дэнфорт.

Йен посмотрел в ту же сторону. И в самом деле. Серьезный Саймон Ковингтон со своим вытянутым подвижным лицом, так влюбленный в мисс Черинг, что был просто на седьмом небе от счастья, действительно танцевал с мисс Дэнфорт.

– Ну разве она не очаровательна? – жалобным голоском спросила мисс Черинг, стараясь быть великодушной, однако прозвучало это панически.

– Да. Но и вы тоже.

– Вы очень добры, – рассеянно отозвалась она. Вот уже второй раз за вечер его обвинили в доброте, причем оба раза не очень-то искренне. В данном случае это всего лишь подтверждение того, как сильно мисс Черинг влюблена в юного Саймона – она даже не посмотрела на Йена, когда говорила это, а ведь в былые времена его комплимент покорил бы ее навеки.

– Обычно, когда он танцует с кем-нибудь еще, то всегда ищет взглядом меня. Заметьте, не грубо, иначе он бы просто споткнулся о партнершу. Но с начала этого вальса он ни разочка на меня не посмотрел! Ни единого раза, – уныло повторила она.

– Ну, справедливости ради надо заметить, что вы прячетесь за этим растением, – заметил Йен.

– Боюсь, это инстинктивно. Он все кружил и кружил с ней по залу и как будто вообще забыл о моем существовании.

Йен обернулся и внимательно посмотрел на весело вращающуюся пару. Мисс Дэнфорт сияла, глядя снизу вверх на Саймона так, словно в жизни своей не видела и не слышала ничего более пленительного. И это выглядело настолько убедительно, что Йен внезапно задумался, нет ли в Саймоне скрытых глубин, которых он просто не заметил.

Он задумчиво нахмурился.

– Не тревожьтесь, мисс Черинг. Видите ли, мне дали понять, что мисс Дэнфорт немного застенчива. А Саймон просто без ума от вас. Если она начнет строить ему глазки, будет иметь дело со мной.

Мисс Черинг засмеялась.

– Вот я вовсе не застенчива, – облегченно сказала она. – Саймон говорит, что с радостью разрешает мне разговаривать за нас обоих. Говорит, это для него большое облегчение.

– Брак, заключенный на небесах, вне всякого сомнения.

– Спасибо, капитан Эверси.

– К вашим услугам, мисс Черинг. Может быть, теперь вы выйдете из-за растения, чтобы Саймон смог вас увидеть? А может, вы хотите сандвич? – Он завел руку за спину, тайком отодвинул чашу с пуншем подальше с ее глаз, чтобы лишний раз не вводить девушку в искушение, и подбородком показал в сторону сандвичей.

– Я обожаю сандвичи!

Пока она пыталась выбрать самый вкусный, Йен снова взглянул на мисс Дэнфорт и Саймона. И не мог не заметить, что разговаривал за двоих именно Саймон.

Саймон Ковингтон отвел мисс Дэнфорт обратно, к группке ее друзей и, как кусок железа, притянутый магнитом, тут же присоединился к мисс Черинг. Однако Йен не мог не заметить, что выглядит он задумчивым и даже в некотором роде потрясенным, словно только что сделал какое-то открытие, которого пока не в силах постичь.

Так же что произошло во время этого вальса?

Он сделал шаг в их сторону, движимый соблазном разузнать все как следует, но краем глаза заметил вспышку красного и, повинуясь безошибочному инстинкту, резко обернулся.

Роскошная темноволосая красавица внимательно изучала сандвичи.

Йен точно знал, что она разглядывает на самом деле.

Он улыбнулся и заговорил, равнодушно глядя в бальный зал:

– Добрый вечер, леди Карстерс. Ищете, чем бы удовлетворить свой аппетит?

Чуть повернулся и заметил, что она коротко загадочно улыбнулась, не оборачиваясь и не глядя на него. Затем наклонилась, совсем чуть-чуть, чтобы выбрать сандвич, что позволило ему с восхищением полюбоваться округлустью ягодиц, обтянутых темно-красным шелком (что, безусловно, и было ее целью). Она была вдова, друг семьи покойной леди Феннимор, и делила свое время между Суссексом и Лондоном.

– Это при условии, что мой аппетит можно удовлетворить, – непринужденно ответила она. – Видите ли, у меня вкус ко всему необычному.

– Вам достаточно выразить особое пожелание, – серьезно произнес Йен. – Почту за честь, если во время своего визита в Суссекс вы пожелаете обсудить ваши уникальные аппетиты со мной.

Когда она вернулась к своим друзьям (даже не посмотрев ему в глаза), Йен подумал, что больше всего это напомнило ему пятикарточное лу[4].

И если говорили, что герцог Фальконбридж никогда не проигрывал в той игре, то про Йена Эверси можно сказать, что он никогда не проигрывает в этой.

– Мистер Ковингтон рассказывал о своих планах построить дом на земле рядом с… ой, как вы это назвали? Академия… школа… – Она замолчала, смутившись, и вопросительно посмотрела ему в лицо, словно могла найти там решение всех проблем.

– Академия для юных леди мисс Мариетт Эндикотт, – выпалил Саймон с придыханием, будто она сказала что-то необычайно очаровательное.

Когда вальс закончился, Саймон сопроводил мисс Дэнфорт туда, где стояли Йен с мисс Черинг, и теперь оба они предавались воспоминаниям о танце.

Мисс Дэнфорт ослепительно улыбнулась ему, затем повернула голову к остальным.

– Он часто так делает, мисс Черинг? Заканчивает за вас предложения?

– Нет! – с некоторой тревогой воскликнула мисс Черинг.

– Но он такой умный! Как вам удается угнаться за ним?

Саймон от удовольствия сделался пунцовым.

– Иногда я и сама удивляюсь, – проговорила мисс Черинг, разглядывая Саймона так, будто это был незнакомец, вырядившийся в костюм ее жениха.

– Я получаю такое удовольствие от всего, сказанного мисс Черинг, что просто счастлив дать ей говорить за нас обоих, – решительно заявил Саймон.

Умиротворение разгладило черты мисс Черинг.

На мгновение.

– Должна заметить, ваш дар к ведению бесед, мисс Черинг, должно быть, заразителен, поскольку мистер Ковингтон просто искрится остроумием… Я боялась вставить слово, чтобы ничего не пропустить. – Мисс Дэнфорт улыбнулась Саймону. Саймон просиял и прохрипел ликующе, удивленно, обращаясь сразу ко всем:

– Я искрюсь остроумием!

Как пьяный попугай.

– Видите ли, мне пришлось провести некоторое время в стороне от светских развлечений, так что для меня очень полезно, когда кто-нибудь берет беседу на себя, потому что, боюсь, отсутствие практики на мне сказалось. – Тэнзи опустила ресницы.

– Вы справляетесь очень хорошо! – тут же выступил на ее защиту Саймон. – Просто очень! Разве не так? – снова обратился он ко всем сразу, крутя головой туда-сюда.

– Очень хорошо, – сухо произнес Йен.

Мисс Черинг метнула на него панический взгляд.

Мисс Дэнфорт глянула на Йена, заметила, что он нахмурился, и щеки ее снова начали розоветь. Она резко повернула голову в сторону танцующих. От него. Словно невинная малютка, впадающая в сентиментальность и то и дело заливающаяся румянцем, как будто запуганная им. Просто дитя! Где ее держали до тех пор, пока не посадили на корабль и не отправили через океан в Англию? Уж, наверное, не в монастыре воспитывали. Но в эту самую минуту в их сторону, опираясь на руку лорда Лэнсдауна, захромала его сестра Оливия, ошеломительно красивая в платье светло-зеленого шелка. Лицо Лэнсдауна выражало мрачную озабоченность, словно Оливия вот-вот могла нечаянно разлететься на кусочки.

– Что случилось, Лив? Слишком сильно пнула какого-нибудь неудачника?

– Очень остроумно, Йен. Боюсь, я слишком энергично повернулась во время рила. Щиколотка отправилась в одну сторону, а я в другую. Но я выживу и снова смогу танцевать, просто мне нужно немножко отдохнуть. Что, к сожалению, оставляет лорда Лэнсдауна без партнерши на следующий рил.

Лэнсдаун торопливо произнес:

– Почту за честь сидеть рядом с вами и желать вашей щиколотке исцеления. Я могу быть очень убедительным.

Оливия ему улыбнулась.

Но тут Лэнсдаун повернулся, вероятно, вспомнив о своих обычно безупречных манерах, и увидел Тэнзи.

На мгновение повисла тишина. Взгляд потрясенного Лэнсдауна остановился на мисс Дэнфорт. Йен буквально читал его мысли: «Не может девушка быть настолько привлекательной».

– Я еще не имел удовольствия, – медленно проговорил он. Лэнсдаун был зрелым мужчиной, к тому же весьма внушительным. Он не будет заикаться и таращиться. Нет. Он будет думать. И анализировать.

– Простите мою оплошность, – немедленно вмешалась Оливия. – Виконт Лэнсдаун, это наша гостья, мисс Титания Дэнфорт из Америки.

Ресницы мисс Дэнфорт опустились, она присела в реверансе медленно и грациозно, как цветочный лепесток, слетающий с дерева.

И Йен увидел, как взгляд Лэнсдауна проследил за ней сначала вниз, а потом вверх.

– До чего приятно увидеть среди нас американку, мисс Дэнфорт, – сказал тот.

Он до сих пор ни разу не моргнул. Потрясение перешло во что-то вроде изумления. Голос сделался почти мечтательным.

– О, это мне необыкновенно приятно! Оказаться в таком изысканном обществе. Вы первый виконт в моей жизни! – Она снова потупила взгляд.

Лэнсдаун, окончательно обезоруженный, улыбнулся ей.

– А я первый барон в вашей жизни! – объявил до сих пор молчавший Саймон, врываясь в разговор.

Она радостно обернулась.

– О, вы барон, Саймон? До чего восхитительно!

– Еще нет, не барон, – грубовато отрезала мисс Черинг. Йен невольно смерил взглядом количество миндального ликера в ее рюмке. – Сначала должен умереть его отец.

– Вы посетили много балов и званых приемов в Америке, мисс Дэнфорт? – снова подал голос Лэнсдаун.

– В последнее время не очень. Боюсь, я как-то выпала из светской жизни. – Пушистые темные ресницы снова плавно опустились.

Надо отдать должное Лэнсдауну – у него сделался довольно скептический вид.

– Что ж, мы непременно должны это исправить, верно? Полагаю, уже запланированы развлечения, чтобы представить мисс Дэнфорт суссекскому обществу? Этот бал – только начало, мисс Дэнофорт.

– Мисс Дэнфорт взял под крылышко герцог Фальконбридж, – пояснила Оливия, и Лэнсдаун вскинул бровь.

– Я сегодня еще ни разу не танцевала рил. Интересно, а я вообще помню, как его танцуют? Будет очень неловко после такого долгого перерыва оконфузиться перед всеми этими людьми.

– Мне говорили, я терпеливый учитель, если вы позволите, – заметил Лэнсдаун. – Вы позволите?

– О… – Мисс Дэнфорт потупила глазки, затем снова подняла. – Не знаю, осмелюсь ли я подвергнуть вас такому испытанию.

Наступило странное молчание, как будто все ждали, когда Оливия даст свое благословение.

– Прошу вас, потанцуйте с ним, мисс Дэнфорт, – благосклонно посоветовала наконец Оливия. – Он прекрасный партнер, и нельзя лишать собравшееся общество удовольствия на это полюбоваться.

Это было со стороны Оливии весьма великодушно, и Йен это знал.

Лэнсдаун выглядел недовольным.

– В таком случае я, разумеется, станцую для развлечения вашего величества, – произнес он с насмешливой торжественностью и поклонился Оливии низко, очень низко, выставив вперед одну ногу. Та царственно кивнула, принимая это как должное.

Саймон и мисс Черинг спустились в сад, где, вероятно, обменялись парочкой поцелуев, иначе мисс Черинг могло бы сделаться дурно от переживаний. Но все запросто могло пойти и по-другому, подумал Йен.

– Ты тоже должен танцевать, – заявила Оливия.

– Мне нравится сидеть с тобой. – Что, в общем, было правдой. Он не особенно любил рилы и вальсы и хотя понимал, что как холостяк должен танцевать, все же решил, что Оливии нужна компания.

Оливия фыркнула в ответ.

Они наблюдали за тем, как мисс Дэнфорт и Лэнсдаун танцуют рил. Для якобы начинающей (если верить словам самой мисс Дэнфорт) она очень быстро освоилась и, грациозно двигаясь, танцевала с искренним удовольствием.

– Он выглядит почти… веселым. – Оливия произнесла это с некоторым сомнением.

Йен засмеялся.

– А обычно он парень серьезный? Вообще-то на него похоже. Хотя он и славный малый, – торопливо добавил Йен. – Мне он очень нравится.

– Нет, он довольно остроумный. Впрочем, сдержанный, суховатый, я таких люблю. И да, он славный, – рассеянно произнесла она. – И мне нравится.

Пауза.

– Он тебе нравится. Как это страстно звучит!

Она искоса взглянула на брата, но объяснять ничего не стала.

Оливия страстно относилась почти ко всему. К отмене рабства. К защите бедняков. Сохранности исторических достопримечательностей. Цвету одежды. Ее взгляды практически во всем были весьма специфичными, пылкими, оригинальными, обычно остроумными и резонными, что и составляло часть ее обаяния. Она требовала от окружающих напряженного труда, часто до изнеможения, но скучной не была никогда.

Она очень сдержанно относилась к Лэнсдауну.

И никто никогда не слышал, чтобы она произносила имя Лайона Редмонда после его исчезновения. Йен часто думал, что для Оливии всегда будет существовать только один мужчина, но этот мужчина пропал больше трех лет тому назад.

Лэнсдаун запрокинул голову и расхохотался над каким-то замечанием мисс Дэнфорт.

– Что ты о ней думаешь? – спросила Оливия брата.

– Очень хорошенькая, пресная и неинтересная. Неуклюжая и наивная. Должна преуспеть в роли балованной супруги богатого аристократа. И вне всякого сомнения, скоро ей выпадет такая возможность.

Оливия подумала.

– Пожалуй, соглашусь со всем, кроме одного. Я не особенно уверена, что она «неинтересная». Все думаю, а вдруг это у нее… стратегия такая. То, как она хлопает ресничками и все в этом роде.

– Ну, когда перед тобой незнакомый шифр, ты вправе, я думаю, вкладывать в него любой смысл. Вроде того, как мы пытаемся разглядеть очертания предметов в облаках.

– Скорее всего, ты прав.

Снова наступило молчание. Мисс Дэнфорт улыбалась. Цвет лица у нее был кремовый, даже золотистый в свете люстры – роскошного жемчужного оттенка. Двигалась она изящно, и доставляло странное удовольствие наблюдать, как она исполняет па в риле. Танцевала она так, словно сливалась с музыкой, и Йен, глядя на нее, чувствовал, как на душе становится светлее и спокойнее. Словно жизнерадостность этой девушки была ее основой.

Лэнсдаун, столкнувшись с кем-то, долго усиленно извинялся, а потом снова расхохотался.

– Не помню, чтобы он часто смеялся рядом со мной, – заметила Оливия.

И Йен вдруг подумал – неужели его сестра, привыкшая быть любимицей не только Суссекса, но и Лондона, встревожилась?

– Наверное, он просто слишком очарован тобой, Оливия.

– Должно быть, так. – И она улыбнулась.