Читать книгу Царевич - Дмитрий-СГ Синицын - Страница 3

– А ну, лопух лохматый, выходи давай! – раздалось снаружи. От тяжелых ударов по двери содрогалась вся баня. Я резко соскочил с места и не сразу понял, где нахожусь.

На ощупь, вышел из парилки в предбанник. Яркий свет из окошечка, до боли, ударил в глаза. Стук не прекращался.

– Да иду я, иду! – крикнул в ответ.

– Ты погляди на него, еще должны изволить своим ожиданием. – не унимался голос снаружи.

Я надел кроссовки и накинул на плечи ветровку.

– Куда меня вообще занесло? – едва слышно выругался я.

Перед баней, казалось, собрались все жители Морожкино. У каждого в руках были топоры, лопаты, мотыги, грабли, вилы. Ну, прямо радушный прием гостей.

– Надо текать… – пронеслось в голове, однако меня тут же скрутили два здоровых мужика в кожаных нагрудниках.

– А ну, черт бородатай, – все тут же перекрестились, – признавайси, откуда ты явился нашему миру? – выкрикнула полная женщина с легкой хрипотцой в голосе. В глазах явно отражалось желание меня скрутить и растоптать. Толпа загудела.

Я огляделся. Позади всех стояла огромная площадь, на которой гордо возвышался острог1, в центре которого располагался весьма приметный терем с расписными стенами, да умело вырезанными узорами по дереву. Большие ворота острога едва обнажали внутренности убранства за стеной.

Домики за острогом так же выглядели опрятно. За ними текла река, рядом с которой стоял неуклюже установленный знак с текстом: «Рика Смародина! Ни купацы! Яйки клац-клац. Холодно!».

– Опа! – вырвалось у меня. – А где я?

По толпе пробежала волна смеха.

– Ты, хрен огородный, давай излагай! Да гляди, чтоб умысла тайного не было, а то мы таких сразу видим! Выкладывай, за чем прибыл в наши края?

– В смысле? – удивленно ответил я. – Я не в Челябинске что ли?

– В какой Челяпеске, кобыла? – не унималась женщина. – Кто ты есть, я спрашиваю?

Я стоял и ничего не понимал. Вроде люд нормальный, а одет по-странному. Говор тоже какой-то интересный. Да и деревушек в наших окрестностях я не припоминаю.

– А, так я в лагерь попал что ли? – улыбнулся я, но тут же напоролся на гневный взор этой женщины. – Хотя, какой лагерь-то? Реки этой не припомню, да и поляны у нас здесь такой нигде нет. – пробубнил я под нос.

– Васька, да ты ему по макушке дрыной… все расскажет… – кто-то выкрикнул из толпы.

– Шмотри не пришиби мальца. Кашатик-то шупленькай шовшем! – кто-то добавил из толпы.

– Да на кой черт мне грех на душу приписывать? Вот мы его к Василию Ивановичу… а там, что укажет княже, на то и сведём…

После этих слов я не заметил, как оказался на плече этой могучей женщины по имени Васька, которая, к слову, даже не почувствовала мой вес. А мужики, что держали меня, с ухмылкой провожали.

Вот так я и познакомился с Василисой Прекрасной, от которой прекрасного-то ничего не осталось, только бесформенное чудо в обтягивающем сарафане.

Василий Иванович оказался достаточно добрым человеком. Мужичок очень низкого роста. Горбатый. Седоволосый. Жидкая бородка, которая рассекала ровно посередине его подбородок и очень густые брови делали из него доброго старикашку. Глаза близко посажены.

Вот смотришь ты на этого могучего человека и понимаешь, что за его плечами годы военных походов, войн, сражений. Он правит без ущерба населению. Его боятся, но любят. Он один в своем роде. И крепок, и могуч, хоть и горбат. И со спины он выглядит бодро… но вот он делает поворот, а перед твоими глазами продолжают мелькать картинки из твоих представлений о могуществе этого человека. Какой он красавчик. Какой он мужественный. Оно так и есть, но вот его лицо… глаза в кучу, губы чуть ли не трубочкой, будто впервые пытается кого-то поцеловать… Ну, тут уж простите, смеха не удержать.

И по-началу мне было трудно, но со временем я привык. Хотя, порой, смешок предательски вырывался.

В его руках была моделька самолета, которой он бороздил воздух вокруг себя словно ребенок, озвучивая каждый вираж.

– Я назову это… крылелёт… нет, птицекрыл… нет… ступо-лёт… – вдумчиво говорил княже, а я стоял и с большим умилением наблюдал за каждым его движением.

– Это самолет! – вмешался я. Все вокруг тут же ахнули в голос. Старик замер и кинул презренный взгляд в мою сторону. Какой-то тощий старичок, в красном одеянии, сняв колпак с головы бросился в ноги князю.

– Не вели казнить, царь-батюшка! Не вели…

– Отвянь! – буркнул князь отдернув ногу в сторону и медленно подошел ко мне. – Как ты сказал?

– То, что у вас в руках, это самолет! – еле сдерживая смех ответил я. Князь стоял напротив и пытался смотреть мне в глаза со всей своей княжьей строгостью, но его глаза от этого только больше косились.

– Само… что?

– Са-мо-ле-т! – повторил я по слогам.

– Са-мо-ле-т! – вдумчиво произнес он вскинув руку с моделькой к потолку. – Са-мо-ле-т!

– Что это с ним? – сквозь смех обратился я к Ваське.

– Замолчи! – прошипела она, «отвесив» подзатыльник.

– Ты чьих будешь? – вдруг сказал князь. В воздухе повисла напряженная пауза. Все внимание было на мне.

– Не понял! – удивился я.

– Я говорю чей ты? – слегка повысив голос сказал старик.

– Не понял! Ну, мамин и папин! Да, в принципе, свой я!

– Да что ты заладил «Не понял», «не понял»… он что, больной? – обратился княже к присутствующим.

– Больной! Больной! – в голос ответили все.

– Да чего обзываться-то сразу! Не больной я вовсе! – нотка обиды дрогнула в моем голосе.

– О! – воскликнул князь. – Заговорил! Так чьих будешь, спрашиваю?

– В смысле?

– Ой, кора дубовая! – как-то жалобно произнес старик и вытер пот со лба рукавом. – Чей ты? Откуда? Кто отец? Какая семья? Титул? Чьих кровей?

– Аааа, ну так бы сразу и сказали! Кожемякин я, Дмитрий Сергеевич!

– Кожемякин? – вдумчиво произнес князь и бросил острый взгляд в сторону бояр. Там только развели руками, мол, не знаем никакого Кожемякина.

– А царство какое?

– Царство? – удивился я. – Какое царство?! Вы чего, с ума посходили здесь все. С Челябинска я. Со столицы Южного Урала.

– С Чегябеска? – еще больше удивился князь и вновь кинул взгляд на бояр. Там все сразу забормотали: «С Чегябеска!», « С Чегябеска!». – Да, на кой вы мне тут, плешивые загривки, нужны, когда толку от вас не больше, чем от полена? Только слова повторяете! Хотя, от полена пользы больше.

– Повторяем! Повторяем! – забубнили бояре.

– Тьфу на вас! – плюнул князь и обратился ко мне. – А ты, молодец, не из местных, получается. Где этот Чебялиск находится?

– Челябинск! – поправил я.

– Я и говорю – Чебу..ксик! Ай, – махнул он рукой, – в общем, откуда дорогу держишь? И чего у нас забыл?

– Это вы мне скажите, где я нахожусь. А то вышел погулять, понимаете ли, и…

– Ты погляди какой наглый! – с легкой иронией произнес князь. – Не, такая скотина в наших краях не водится!

– Да ну бросьте вы обзываться, ей богу, как дите! – на этот раз было действительно обидно.

– О, – вскинув указательный палец кверху, воскликнул князь. – Верующий! Именем Его кличет, значит не заморский! Ну, говори, куда путь держишь?

В это время я окончательно поверил в то, что свихнулся. То ли жаркая погода дает о себе знать, то ли просто попал в какую-то ролевую игру. Скорее всего второе.

– Да с Челябинска я. Вышел прогуляться по бору, а попал к вам!

– Как это – вышел? – удивился князь. – А что, у вас там в Чебу.. там.. это.. – замешкался князь. – Вы можете спокойно так выйти? А кто правит вами?

– Правит нами.. – вдумчиво произнес я. – Никто нами не правит! Мы сами себе указ! Страной правит президент!

– А что это такое? – поинтересовался князь.

– Что именно? Страна, или президент?

– Ну, и то, и то..

– Страна – это государство, а президент это… – я стал очень осторожно подбирать слова. – президент это, что-то, типа, князя. Только, его выбирает народ.

– Ты гляди-ка, народ выбирает! Бардак у вас там, я бы такого не допустил! А сюда зачем пожаловал?

– Господи! – воскликнул я. Все тут же повторили это слово и стали креститься. – Я не понимаю вообще, что здесь происходит? Это какой-то розыгрыш? Или что? Объясните мне!

– Ты гляди какой дерзкий попался! – сказал князь. – Не хочешь говорить, ладно. Дело твое! А ну, – воскликнул князь направляясь к своему трону, – зовите сюда эту… старуху!

В палату вошла старушка с костяной ногой. Вот чего я в свет не видывал, так это бродячий скелет, обтянутый кожей, да еще и в красном вульгарном платье с глубоким декольте и.. тьфу ты! Ну, что за настрой у человека.

– А ну, старая, диву нашему дивись! – крикнул Василий Иванович усаживаясь на трон.

– Уже дивлюсь! – прококетничала она. – Какому диву-то?

– А ты разверни свой таз ржавый, да воочию узри наше чудо-чудное! – князь развел в разные стороны руки.

Старушка, которая, к слову, очень умело управлялась с каблуками на большой шпильке, проворно развернулась и направилась ко мне модельной походкой.

Сквозняк из окна развеивал ее волосы, а она, как в замедленной съемке, шла ко мне от бедра. Она зубами стянула с руки перчатку и бросила в толпу бояр. Те чуть не поубивали друг друга. А когда она закусила нижнюю губу, слегка прищурив глаза, то бояре загудели как стая баранов.

– Касатик, приветики! – проронила неумело старушка, выставив свою пятую точку напоказ и откинув руку в сторону.

– Здравствуйте, бабушка! – ответил я. Гул удивления, «охов» и «ахов» вновь прокатился по палате.

– Бабушка? – завопила она. – Это я бабушка? Да перед тобой стоит первая дива! Мисс Морожкино и всея земель морожкинских – Леди Яга!

– Ну-ну! – успокоил ее княже. – Ты, давай, не зазнавайся, старая! Всея здесь я, и больше них… – княже поперхнулся и тут же исправился, – никто! Уяснила? – Яга прикрыла рот рукой и одобрительно кивнула.

– Леди Яга? – в широкой улыбке расплылся я. – Баба Яга что ли?

– Нет! – грубо ответила она. – Это кто вообще такой? – обратилась она к князю.

– Вот это мы хотим узнать у тебя, что за молодец появился в наших краях.

– Да тут и так понятно! – обижено ответила Леди Яга и направилась в сторону дерущихся из-за перчатки бояр. – А ну, пупсы, перчаточку … А этого, – она указала на меня пальцем не оборачиваясь, – в баньку, дня на три, заприте. Еды и питья не давать, сам расколется, да всю правду-матку вырубит за раз…

Вот так я и познакомился с бабой Ягой. Простите, леди… Все мы помним эту злую старушку из сказок… избушку на курьих ножках… ворона… метлу и ступу… бабку в лохмотьях и бородавки на носу.

А здесь все иначе: напомаженное лицо, раздутые силиконовые губы, тонкой ниточкой тянутся брови, кожа лица идеально гладкая и с тонной тонального крема. Грудь третьего размера, плюсом, немного добавляет размер бюстгальтер с очень пышным пуш-апом. Итого, размер пятый имеется точно. Тонкая, осиная талия и.. все это заканчивается впалой пятой точкой и очень худыми ногами. В какой момент оступилась Яга, неизвестно.

Следующие три дня, как и было предписано, провел в бане. Из головы не выходил образ Яги. Ну, как может такое создание отлично смотреться с таким, прошу прощения, сексуальным видом, при таком амплуа? Уму непостижимо… Но ведь эта кашолка старая должна колдовать, молодцев губить, детей есть и что-то там еще… Но, Яга и красное платье, с туфлями на шпильках… Красота – страшная сила.

Три дня казались вечностью. Каждый вдох давался с большим трудом. В какой-то момент стала видеться чудь2, слышаться чей-то шепот в углах. Как кто-то скребется за дверью. Я пытался вырваться наружу, стараясь выбить дверь ногой, но затея была не очень. Дверь имела очень массивные петли, да и сама была сделана добротно.

В какой-то момент я свыкся с тем, что происходит вокруг меня и даже поверил во все галлюцинации. Но все равно, где-то там, внутри, здравый смысл боролся со всем этим абсурдом. А каждый сердечный стук отголоском отзывался в голове: «Этого… не… может… быть!»

Так вот… Чудь светилась яркими огнями. Они бегали, прыгали вокруг меня. Даже пытались со мной разговаривать и я, представьте себе, отвечал… Хотя, порой казалось, что это обычные бесовские игры над измученным телом несчастного заложника.

Чудь, или не Чудь вовсе, звала за собой. Они щипали, кусали. Говорили, что все у меня будет отлично и они помогут с моей проблемой, нужно всего лишь протянуть им руку. И я, почти, сдался, как вдруг услышал знакомый голос снаружи.

– Эй, бревно заморское, ты живой? – голос Васьки был как нектар для оголодавшего человека в заточении. Сил на ответ не было. – Ты живой, нет?

Послышался лязг ключа в замке. Дверь протяжно заскрипела. Тяжелые шаги спугнули танцующую чудь. А я, обессилевшей рукой, старался прикрыть лицо от пробирающегося дневного света внутрь.

Фигура застыла в дверном проеме.

– Берите его! – сказала она и скрылась.

Две крепких тени схватили меня и потащили наружу. В глазах потемнело. Я потерял сознание.