Читать книгу Анатомия соблазнения – 2: я – пикапер. Роман - Дмитрий Sмирноff - Страница 15

GoldenGirl: Привет, Пьер. Я улетала в Румынию на съёмки фильма. Сегодня только вернулась, сейчас отсыпаюсь. Где будешь во вторник, среду? В какое время будешь свободен?

Пьер: Привет, Алина! Румыния? Брррр, не хочу туда :) Я всегда здесь, на «Калужской», в «Газпроме». Кстати, у нас недавно Путин был. Классный мужик! Хорошо пообщались. Расскажу тебе при встрече. Во время обеда свободен, можно выпить чего-нибудь. А вечером я на «Академической».

GoldenGirl: Сегодня вечером на «Академической» где и во сколько встречаемся?

Всё. Вот оно! Встреча!

Полтора месяца переписки позади. Не потрачено ни копейки. Уделяя всего лишь по 10—15 минут в неделю на сообщения, в течение шести недель я изменил её исключительно потребительский интерес ко мне на более-менее человеческий. Пришло время взять то, что я хочу.

Она уже была в «Шоколаднице». Не опоздала ни на минуту, даже раньше пришла. Сидела в мягком удобном кресле. Рядом лежала шикарная меховая шуба.

Делаю вид, что не замечаю её. Стою у входа, будто жду сигнала. Она увидела меня, помахала рукой и позвала по имени. Я заулыбался и направился к ней. Алина встала мне навстречу. Хватаю её и целую два раза в щёчки, а потом прямо в губы. Она в позитиве, смеётся.

Минимум макияжа, длинные русые волосы, идеальная фигура, грудь – полный третий размер, ухоженные руки… Одета в облегающее платье со скандинавским узором, на ногах сапоги на высоких шпильках. Как будто сошла с обложки журнала! Взор всех обитателей кафе обращён на нас. За столиками уже шушукаются и переговариваются шёпотом.

Я выгляжу ей под стать. На мне чёрные брюки, ярко-белая приталенная шёлковая рубашка (две верхние пуговицы расстёгнуты), на шее переливающаяся цепочка необычного плетения из хирургической стали, пара колец на пальцах из того же материала. Чёрные, как смоль, волосы уложены гелем, на носу очки в тёмно-красной оправе. Верхняя одежда – светлое двубортное укороченное непромокаемое пальто с поясом. На ногах чёрные кожаные туфли.

До встречи я представил себе, как всё должно произойти, продумал стратегию. Для общения с такой уверенной в себе и избалованной принцессой мне обязательно нужно было:

красиво, дорого и нестандартно выглядеть. Особенно после регулярного завышения мной ранга во время нашей переписки.

Излучать уверенность: уверенная осанка, тембр голоса, взгляд… Не проявлять к ней повышенного интереса, не лебезить, не пресмыкаться, а общаться, как с рядовой девушкой.

Слегка возбуждать её прикосновениями и поцелуями. Тем самым вызвать в ней эмоции и заглушить голос разума.

Ввести ограничение по времени. Часа или полтора вполне достаточно, чтобы произвести на неё впечатление и запудрить мозги. Не нужно давать ей возможность копаться во мне слишком глубоко. Лучше оставить её с хорошим настроением на пике интереса.

Дополнительно ко всему я приготовил «котлету» распечатанных на цветном принтере пятитысячных купюр, и теперь она интригующе выпирала из кармана брюк. Настоящей была только одна банкнота, которой я собирался расплатиться в кафе. Цель – опять-таки произвести на Алину впечатление и показать, что я состоятелен и без напряга ношу при себе неприличную сумму на карманные расходы.

Час с ней пролетел, как одна минута. Нет смысла пересказывать наш диалог, потому что это было просто щебетание с периодическим завышением ранга с обеих сторон вперемешку с шутками и приколами.

Общение я всё время направлял в нужное мне русло. Стёб, смех, позитив, необычные истории из моей жизни вместе с нешаблонным поведением делали своё дело. Время от времени я создавал между нами телесный контакт, трогал её, целовал, слегка возбуждал, не забывая калибровать18. В общем, готовил её к сексу, который должен произойти в ближайшие дни. Обращал ноль внимания на то, что она говорила, а несла она полную чушь.

Наш столик быстро стал центром внимания для посетителей кофейни, которые пялились с интересом и недоумением, пытаясь понять, что там происходит. Для них это было мини-представление. Особенно когда я зажимал и целовал Алину, а девушка с обложки верещала и хихикала. Час спустя мы покинули заведение под любопытными взорами женщин и завистливыми взглядами мужчин.

Я провёл Алину до метро, на прощание обнял, поцеловал и поблагодарил за прекрасный вечер.

Я зашагал в сторону дома, ощущая приятное послевкусие. Я уже почти дошёл до шлагбаума перед въездом в наш двор, когда большая чёрная машина бесшумно поравнялась со мной. Окно со стороны водителя опустилось, и мужчина за рулём сказал:

– Привет. Я муж Лены. Садись! Прокатимся.

Ещё когда я только начинал видеться с Леной, я понимал, что у этих отношений будущего нет. Я знал, что мы повстречаемся какое-то время и разойдёмся. Тут изначально было всё понятно и предсказуемо. Она молодая, красивая женщина, которой скучно, а я свободный и активный мужчина, которого она притянула в свою жизнь, чтобы сильно не скучать.

У нас с ней всё шло ровно и гладко. Никто никого не напрягал. Встречались, когда у неё была возможность. В большинстве случаев первой звонила она. Неизвестно, сколько бы ещё продлилась эта связь, если бы не вмешался муж.

Конечно, я понимал, что ему с его деньгами ничего не стоило выяснить, как и с кем она проводит время, когда его нет рядом. Он элементарно мог нанять частного детектива в одном из специализированных агентств, коих в Москве предостаточно. Однако я не делал из этих отношений какую-то супертайну. Они были и всё. Бояться и шифроваться нужно было Лене. Вот и дошифровалась…

Выглядел Николай старше своего возраста. Ему смело можно было дать полтинник и даже больше. Поверх делового костюма с белой рубашкой и тёмно-синим галстуком на нём было чёрное кашемировое пальто. На руках дорогие часы, золотой перстень, обручальное кольцо. Производил впечатление человека преуспевающего. Должно быть, живущего по принципу «время – деньги» и верящего, что всё в этом мире покупается и продаётся. Всё да не всё, как оказалось…

Что меня удивило в общении с ним в первую очередь, так это его сдержанность и рассудительность. Не было никаких разборок и оскорблений между ревнивым мужем и любовником жены, как это нам преподносят в кино. Хотя, признаться, когда я сел в авто, я подумал, что сглупил, и в голове моей сразу же возник образ папы. На столе гора лекарств, пожилой больной человек звонит бездушным чиновникам в Министерство иностранных дел и пытается добиться хоть какого-то расследования в связи с исчезновением сына. Но чутьё подсказывало, что всё будет нормально.

Это действительно был нормальный мужской разговор, хоть и непростой. В некотором смысле даже разговор по душам. Человек нашёл меня, потому что у него проблема: ему изменяет жена. С кем как ни с её любовником можно обсудить этот вопрос? Я сразу же понял, что валять дурака, юлить и отпираться не имеет никакого смысла. Он знал всё. Однако Лена ещё не знала, что он знает. И прежде чем поговорить с ней, он решил встретиться со мной.

Кому нужна правда со всеми вывернутыми карманами? Сложный вопрос. Думаю, нужна она тому, кто готов к ней. И раз уж Николай разыскал меня… Мне ничего не оставалось, как сказать вслух то, что я на самом деле думал об их союзе. В конце концов, мне тридцать три года, и я могу позволить себе такую роскошь, как иметь собственное мнение.

До встречи со мной он никак не понимал, что первопричина измены – это не я. Я – всего лишь следствие. Корень проблемы находился в нём самом. Сам нашёл девушку в провинции, сам купил её, сам посадил в клетку, а теперь удивляется, что жена, освоившись и затосковав, активно ходит налево. Хотя с другой стороны, может, ему и следовало пройти через отношения с Леной, чтобы понять, к чему может привести внутренняя пустота и, как следствие, возникшее состояние одиночества вдвоём, а также отличать фразу «Я люблю тебя», брошенную из-за тупости существования, от настоящей любви.

Видя его подавленное состояние, нервные постукивания пальцев по рулю, непотухающий огонёк сигареты, чисто по-человечески мне стало жаль и его, и её. «Какие несчастные люди эти двое, – думал я, глядя, как снег в свете уличного фонаря неслышно ложится на капот. – Оба не знают, что делают вместе. Каждый живёт в своем мире, и эти миры никак не соприкасаются. Дома им, наверное, не о чем в сущности разговаривать. Их рыночный симбиоз, признания в любви „по инерции“, преувеличенно страстные занятия сексом есть лицемерие, игра в семью и попытка не впасть в безумие от абсурда, в который попали по собственному желанию».

Всё это я без прикрас и высказал Николаю в тот зимний вечер в салоне его машины. Ни его, ни Лену я больше не видел.