Читать книгу Перейти море. Лёка (сборник) - Эдуард Качан - Страница 12

Спустя два дня в свой обеденный перерыв районный прокурор Куринной Николай Петрович подъехал на личных «Жигулях» желтого цвета к одному из окраинных домов микрорайона. Выйдя из машины, он направился к подвалу. Отпер навесной замок своим ключом, открыл противно скрипнувшую дверь и скользнул в темноту. Пройдя несколько шагов, повернул направо, затем – опять направо и очутился в маленьком подобии комнаты, где тускло светила малюсенькая лампочка, стояла раскладушка, а от идущих вдоль стены отопительных труб валил пар.

На раскладушке сидел Фидель. Он повернулся к входящему, и лицо его приняло жалкое, испуганное выражение – он явно ожидал увидеть кого-то другого.

– Здравствуй, Федя, – сказал Николай Петрович, подойдя к раскладушке, и ставя на ее угол бумажный пакет. – А я тебе поесть принес. Здесь бутерброды. И вот – пирожки…

– Это вам Вадик сказал, что я здесь? – спросил Фидель, не притронувшись к пакету.

– Да. И дал мне ключи, и объяснил, как тут по этим темным закоулкам ходить. Да ты ешь, проголодался, наверное.

Фидель потянулся к пакету, развернул его, жадно схватил бутерброд с колбасой.

– Вода у тебя есть? – спросил Николай Петрович.

– Угу, – с полным ртом промычал Фидель и кивнул в угол, где стояли несколько наполненных водой молочных бутылок.

Николай Петрович подождал, пока Фидель проглотит два бутерброда, а затем сказал тихо:

– Бригадиров и Корнеев задержаны. Оба дали показания – мужика убил ты. Его звали Артем Николаевич Слипенко – тебе это нужно знать. У него остались вдова и дочь.

Фидель вздохнул, отложил недоеденный бутерброд, опустил глаза, вмиг осунулся, поник всем телом.

– Я не хотел его убивать, – сказал он.

Николай Петрович молчал.

– Вы пришли меня арестовать? – спросил Фидель тихо.

– Почему арестовать?

– Вы – прокурор.

– Ты – друг моего сына, – сказал Николай Петрович веско. – Вадим дал мне ключ под мое обещание, а обещал я ему, что просто поговорю с тобой. И все.

– Все?

– Все. Да ты ешь. Крысы не тревожат?

– Да ну их, сволочей, – сказал Фидель, взяв бутерброд. – Бегают, шуршат, пищат. Из-за них спать не могу.

Он опять начал есть, а Николай Петрович помолчал немного, а затем сказал:

– Я, Федя, приехал уговорить тебя добровольно сдаться в милицию.

Фидель вздохнул, поднял на прокурора жалкое, ставшее совершенно детским лицо. Губы его задрожали.

– У тебя, Федя, теперь только два выхода, – продолжал Николай Петрович. – Или в тюрьму, или в бега. Я, как опытный человек, хочу тебе сказать – свой срок ты, конечно, отмотаешь, и тюрьма – далеко не сахар… Но в бегах ты точно пропадешь, это даже без вариантов! Ну подумай – документов у тебя нет и домой ты за паспортом не зайдешь – там тебя уже ждут милиционеры. Денег – тоже нет. На Пелю не надейся – я вчера говорил с этим человеком, он спасает свою шкуру – ни о каких шапках не знает, да и с тобой едва знаком – так, приходил мальчишка на тренировки… В общем, он не будет тебе помогать, ты свою беду должен расхлебывать сам. Предположим, ты выберешь бега и доедешь на электричках до Харькова или до Москвы, или до Орехова-Зуева какого-нибудь. И что дальше? Жить ведь где-то надо? Где? Только в таком же подвале, с крысами, и выходя из него как можно реже – учти, что листки с твоим фото под надписью «их разыскивает милиция» уже напечатаны. А кушать ведь тоже надо? Работу ты – шестнадцатилетний подросток без документов – нигде не найдешь. Чтобы выжить, ты будешь вынужден делать что-то незаконное и опасное – воровать, грабить. И, может быть, опять кого-то убьешь. Или тебя убьют.

В углу зашелестело, заскрипело, и огромная крыса метнулась куда-то в темноту. Николай Петрович и Фидель проводили ее взглядом.

– Пойми, Федя, – продолжил Николай Петрович, – ты ведь не урка – это они могут в бегах жить подолгу, у них по всей стране сотни знакомцев – с одним «на дело» ходил, с другим – в тюрьме сидел… И то – даже таких беглецов со временем ловят и садят. А у тебя дружки по всей стране есть? То-то – нет. Это ты тут, на дискотеках, – Фидель, которого все знают и многие боятся, а за пять километров от Шахтерского ты – никто, маленький мальчик, решивший поиграть во взрослого и доигравшийся… А из тюрьмы, Федя, у тебя есть шанс выйти еще молодым, начинать новую жизнь. Это будет непросто, но преступление ты совершил страшное, и простых путей теперь у тебя нет. Только не играй на зоне в блатного, хорошо? Игры кончились – ты не вор в законе и не авторитет какой-то, ты просто мальчик, который крупно ошибся и должен ответить за эту ошибку, ответить как взрослый! Я постараюсь, чтобы тебя определили в зону, где хорошо кормят, и где нет беспредела – оттуда есть шанс выйти, сохранив здоровье, а это – очень и очень много в твоем положении.

По лицу Фиделя текли слезы.

– А если я не пойду в милицию? – спросил он, всхлипывая.

– Тогда я просто уеду и никому ничего не скажу, как и обещал своему сыну, – сказал Николай Петрович. – Но я надеюсь, что ты сделаешь правильный выбор.

Фидель долго сидел молча, лишь иногда размазывая рукавом слезы и сопли по грязному лицу.

– А вы меня сами, на своей машине отвезете? – спросил он наконец.

– Да, – кивнул Николай Петрович. – Скажу, что ты добровольно пришел ко мне с повинной, как к своему знакомому.

– Бить будут? – спросил Фидель тихо.

– Кто?

– Милиционеры.

– Вряд ли. Зачем тебя бить, ты же во всем сознаешься? Хотя тебе придется хлебнуть горя, и это продлится долгие годы – ты должен быть к этому готов.

– Я понимаю, – сказал Фидель и встал. – Пойдемте. Не могу я больше сидеть и ждать, пока за мной придут.

Встал и прокурор.

– Пойдем, – сказал он. – И пакет не забудь – доешь пирожки, пока будем ехать.

И они направились к выходу из подвала.