Читать книгу Полное собрание стихотворений и поэм. Том 1 - Эдуард Лимонов - Страница 72

Максимов тихонько вздыхает

Сидит он один ввечеру

Какого-то балу желает

Чего-то такого внутри

Нет проку от старенькой книги

Где собраны всякие дни

Бывавшие раз у героев

Поскольку смертельны они

На хилой на тонкой кровати

Вечерняя бабушка спит

Живущая с внуком совместно

Во сне и губами дрожит

Максимов Максимов – печально

Что нет у тебя и друзей

И некуда вечером деться

Уехав со службы твоей

Тебе уже сорок и бабка

Наверно скоро умрёт

Она стала мягкой как тряпка

Она уже хватит живёт…

Максимов давно уж приметил

Соседки живущей повыше

Большие и чёрные. Крупные

Глаза родовые еврейские

Скопилось у Максимова столько

Что только б кому рассказать

Живущая кажется странной

Но е́ё взгляд задержать

Ведь я не настолько красивый

И словом швырять не могу

Дарить ей что-либо не можно

И стыдно и трусость берёт…

Так тянется к женскому полу

любой молодой человек

а если он скромный и честный

то это ему тяжело…

прошло уже около года

и если б не случай. Тогда

прошло бы и два может года

но случай их свёл без труда

Максимова бабушку принял

В свои подземелья тот свет

Соседи по этому случаю

Купили венок и букет

Явились на кладбище многие

И шли оттуда толпой

Максимова все одобряли

И по плечу били рукой

И вдруг что-то мягкое гладит

И он повернуться спешит

И тут же ликует доволен

Она перед ним стоит

Не плачьте не надо слезинок

Случилась обычная смерть

И вы и мы все помираем

И я – много младшая вас!

пойдёмте пойдёмте скорее

Собой приминая сей снег

Я очень вам многое с вами

Я будто другой человек

она поднимает пальтишка

слепой и пустой воротник

берёт его по́д руку залпом

и во́роны паре кричат

молчание длится доро́гой

и виден их дом. Он пустой

уже начинает касаться

его цвет специально ночной…

Она предложила чтоб ужин

Справляли они у него

Вино вы имеете? Нет. Ну

Тогда я имею его

Несёт она тонкое тело

К бутылке себя прислонив

Пальтишко моё вы снимите

А двери вы лучше на ключ

Пальтишко её он снимает

Его на диван он кладёт

И видит е́ё в чёрном платье

Которое по полу бьёт…

Гуляют внизу его складки

А сверху натянута ткань

Над грудью над плечью

Над спи́ной

И даже над животом

Вас так воротник освежает

Выглядываете вы как цветок

Так ей он дрожа сообщает

Ещё и головка набо́к…

и ходят по чёрному стулу

отбле́ски от лампы вверху

сидят они медленно рядом

из чашек выносят вино

немного придвинули стулья

она ему что говорит

ох как же я раньше не знала

что ты эдак рядом живёт

она его голову гладит

рукою одною своей

она ему галстук наладит

наладила… хочет свечей…

ах есть эти свечи. Есть свечи!

И тащит он их из угла

В котором старинные вещи

Где бабушка раньше жила

И гасится лампа глухая

И спичкою водит она

Свечу на конце опаляя

Зажечь я сама их должна

От двух двух огней двух трещащих

Пойдёт тёплый маленький свет

Средь окон и тёмных и спящих

Заме́тится наше окно

они на диван пересели

и взяли с собою вино

я так одинок в этом мире

что даже мне больно сейчас

мне кажется что под рукою

исчезнет счас ваша рука

что это насмешка и шутка

сошла на меня чудака

но пусть это так в самом деле

и пусть ты уйдёшь через час

я страшно всё это запомню

предметы тебя и атлас

на платье мерцает он смутно

когда ты рукой поведёшь

мой милый дай я поцелую

какой ты печальный хорош…

но вот и тела их сомкнулись

и что ощутили они

Максимову запах пронёсся

От ней как от сладкой земли

Которая в ночь капитану

Едва показалась вдали

А запах её уже сильный

На палубу слоем легли…

Они целовались небыстро

С таким это знаете чувством

Как будто они перед смертью

А не после смерти чужой

Ну что там Максимову бабка

Она только близка по крови

А эта которая рядом

Близка по тела́м и душе…

Вся ночь продвигается сном

Гуляют тела эти рядом

А голой она была

Как мальчик мала и кругла…

Ах все свои сорок на службе

Приду нарукавник надену

В бумаги гляжу словно в стену

Бумаги сижу разбираю

Уж лампы горят. Я домой

А дома мне так не на месте

И не было мне знаменито

Мне так знаменито на свете

Как в детстве я очень мечтал

И шла ненавистная служба

И время ненужное дома

И часто по воскресеньям

Я думал кому это нужно

И нате – ребёнок раздетый

Любимая женщина рядом

Иного полу тихонько

Заснула по́д моим взглядом…

вот так размышляя до́ утра

Максимов не спал ничего

И сделалось утро большое

Она тихо спит хорошо

В окне он одевшись увидел

По чёрному ходу как улиц

Шли некие люди толпою

Работать на́ своё место

Никто не кричал и не плакал

И многие даже смеялись

Но большая часть молчаливо

Ногу́ приставляла к ноге

От всех отделялись домов

Такие как он же – Максимов

Моложе Максимова люди

И старше. Совсем старики

Зачем это дело свершают

Зачем никуда не бегут

Доверчиво день свой слагают

Под ноги под идола труд

Он день пожирает смеётся

Предчувствуя утром еду

И это его раздаётся

Труба. К ней и я отойду…

Он стал собираться невольно

Уже он одел и пальто

Как вспомнил события ночи

Увидел он платие то

Лежало на стуле хранило

Ещё наполнявшего тела черты

Так всё это подлинно было?!

Максимов? Куда идёшь ты?!

Нет! Нет! Хоть сегодня не надо

И он отрывает пальто

И он свои руки посмотрит

А сам говорит ни за что!..

Но вновь из окна наблюдая

Как движется чёрный народ

Он тихо пальто подбирает

И будто он к двери идёт…

Её вся фигурка под оным

Увиделась им по пути

Нет! Не хочу быть рабом!

Пора мне туда не идти!

и это сказавши он сразу

становится весел почти

считает он нищие деньги

решает за пищей идти

спускается с сумкой весёлый

А та что квартиру сдаёт

внизу его снова встречая

его и не узнаёт

Он младше. Глаза распахнулись

Чего ему в общем-то ждать

Однако такой перемены

На нём возникает печать…

купил и в квартиру вернулся

идёт и несёт молоко

под мышкою белые булки

и яблоки и колбаса

он что-то себе напевает

и мыслит авось проживу

какие-то мысли считает

и ключ в темноте отыска́ет

открыл свои двери волнуясь

сейчас он увидит её

должно уже встала красуясь

наверно стоит среди всё

но ах же какое ужасно!

Пусто среди стульев стола

И нету её на диване

Она уже где-то ушла

А раз уж ушла уж

То всё уж

Она не вернётся назад

Пустые нену́жны продукты

В руке длиннополо висят

Садится Максимов за столик

Сжимает руками свой лоб

Теперь ему всё надоело

Теперь ему видится гроб…

Она ведь уехала… точно

Она подшутила над мной

А я не пошёл на работу

решил её бросить собой

Начальник меня не увидев

Уже записал у себя

Максимова уж ожидает

За ум наказанье в деньгах

Максимова точно встречали

В какой-то из улиц и Вы

И он и другие стояли

Все пьяные по́средь Москвы

Ругались плевали на землю

Просили к прохожим пристав

Ох дай ты мне двадцать копеек

Я выпью – ой дай и ты дав

Пальто на них старые злые

Воняют и грязные очень

Их гонят но как часовые

Стоят у витринов до ночи

Куда они пьяные ходят

И есть ли квартиры у них

Чего они старые делают

Чем деньги они добыдя́т

Никто того дела не знает

Максимов Максимов средь них

С той самой поры он гуляет

Но стал он вонюч и поник…

Живёт в той же самой каморке

Валяется ночью один

Умрёт он наверное скоро

Максимов. Чудак. Гражданин

Ловили Александр и Павел

В небе пичугу без всяких правил

Солнце лишь только вставало светить

Уж они брали сеть в нежные пальцы

И на цыпочках – ловить…

Вот и рано-утро первого дня

Пичуга кричит – «Заловите меня!»

А Павел с Александром теряны

Весом глазами и собой

На предмет своего поведенья не пошевельнут

Голубой взгляд

«Сонные вы сонные дети

в шляпу ж её надо ловить»

– за спинами произнёс… это был третий

Звали Назар

С красным цветом волос…

– Так соберите же две свои жёлтые шляпы

и накроем её как травы захочет

Моя меткая попадёт. Если вы на горохе споткнётесь

– да нет – ничего.

Вытерли руки об штаны

Что потность стереть

Вот идут босые на пятках птицы ловы

Только прикрыв чуть наготу

И не пахнут их кожные покровы

Чтоб не раздражать пичугу ту.

Вот впереди их Назар с красным носом в в кулаке

Голова на струну как у всех начальных надета

За ним упираясь в землю сыру

И шляпы у колен суковатых

– Александр и Павел как стройные солдаты.

Тише! Назар на пичугу что ела

Шляпу кинул рукой уверенной

Но пичуга слетела успела

И смеялась издалека

Говоря – «Выбрали в начальники дурака»

Они сидели теперь под деревом «крум»

Потому как отдыха желал ум

И отдых был физичной тела решётки

Потому и восседали они у холодной воды

И делились разговором кротким:

– Чтоб разделаться до достаточных сил

Необходимо применить машину.

Мы привезём паровое чудо моё —

– Так Назар произнёс

и они кинулись за машиною

взбив гривы волос…

Ветер им в спины горячие мёл

Прикатили под звёзды они машину

Колёса свистали на весь дол

И привлекали завлекали

Ту самую пичугу породы «бурк»…

Только Назар глядел и думал один

Он приказанья в груди вырабатывал строгие

– Сейчас начальное последует холодное

– Я скажу чтоб принёс дрова Александр

Прямо идя и на руки побольше навантажив

Их из бука наделав

Хоть и страшно в лесу а пойдет.

Затем прикажу я уж более тепло

Чтоб Павел воды бы в жбаке белом

а также во рту принёс, совсем также

невеся почти

Второе за первым последует… О босоногие!

О босоногий Андрей, извини Александр

– Ступай же в лес

и подвергнут опасности будь

но дров из бука Фрагонара добудь!

А ты Павел – куда я указывал в мыслях – к воде

видишь видна белая полоса. Это она – легка и коробчата.

– я же – Назар – займусь смазкой машины

деревянным маслом

– Мы много говорите времени затратим?

– Зато её вернее схватим!

Назар одел большой костюм

Из ярко выбеленных тканей

И взялся маслом натирать

Машины части золотые…

Ушёл стеснённый Александр

Где в лесе пели и стонали

И каждый голос занимал

Услышанное «Стой!» ему говорило

Но боясь под ногой сучков

Он всё же набрал достаточно буковых дров

И с ними вступил в обратный путь

В надежде деревьев тень оставив – вздохнуть.

К тому часу и Павел за фазой луны

Спустился к реке где рыбы видели сны

И звуковых также пугаться стал —

Лягушачьих. Водных комарьих

И кто-то воду плескал… кто?