Читать книгу Подводный город Протто - Эдуард Шифман - Страница 3

Пролог

В первый день осени старый крыс Зорго и домовой А-йА-йА сидели на берегу океана. Смотрели, как вылупившиеся черепашки уходят в первое плавание. Малыши гребли лапками, пробираясь по песчаному пляжу к воде. Набегающие волны слизывали их шершавым языком с мокрого песка. Крыс подтолкнул одного. Волна накрыла его и понесла.

– Они как ты, Зорго. Идут вперед и не знают, что их ждет.

– Их ждет долгая жизнь… Или быстрая смерть.

Крыс и домовой давно знали друг друга. Так давно, что многое стерлось в памяти Зорго. Но А-йА-йА помнил все. Он помнил, как предприимчивый крыс вывез его с гибнущего острова, как они прошли вместе все испытания морского похода и добрались до Южных земель. Здесь их пути разошлись.

Зорго не сидел на месте. Мотался по экспедициям. Приключения звали его. Боль потерь не трогала. Раны заживали, не оставляя в сердце страха.

Домовой жил в радостных хлопотах. У него были дом и семья, его любовь и гордость: королева эльфов Туола, ее сын Туорго с женой Неей, их повзрослевший сын Эрто. А еще вечная забота и утешение – дочка Туорго и Неи, маленькая сестренка Эрто, Тэя.

Все большое и шумное хозяйство было на А-йА-йА. Надо следить, чтобы мелкие лесные тролли не сквасили молоко и не сбродили вино в подвалах, чтобы Левый и Правый не таскали отруби для своих друзей, чтобы к прилету Арроджадо мыши сидели в норах – нечего беспокоить старика. Много дел у домового: весь королевский дворец на нем, и коровники, и сараи, и флигели, и лаборатория Туорго. Много всего, что не оставишь без присмотра.

Всего-то и нужно домовому, чтобы подопечные его были здоровы и заботы их были нетягостны. А-йА-йА был счастлив, хотя иногда подумывал, не обзавестись ли сынком. Помощник не помешал бы, да и маленькой Тэе нужен опекун – тот, кто присмотрит, чтобы ребенок не ушибся, чтобы сны его были легки.

Домовой поглаживал колено и думал: «Вот будет у меня сынок, и стану я тогда зваться йА-йА-йА, а сынок мой – А-йА-йА-йА. И скажет дедушка йА: „Вот и родился у меня правнучек. Вот и мне пора на покой“. А я скажу ему: „Не уходи от нас. Как мы без тебя справимся?“ А он ответит: „Ну ладно, поживу еще с вами, потетешкаю своего правнучка. Пусть подрастет немного, а там и на покой“».

Домовой всегда ждал крыса. Он знал, что у каждого должен быть дом. Место, где ждут. В один из пасмурных зимних дней вернулся из экспедиции Зорго. Израненный, с плохо сросшимися после переломов костями. По ночам он стонал и метался от боли и воспоминаний. А-йА-йА сделал сны его тихими и беспечными – чтобы забыл вечный искатель приключений тяготы бездомной жизни.

К весне крыс пошел на поправку, но был еще слаб. Часто сидел на первом солнце у входа в винный погреб. Дедушка Йоккуэля смастерил ему кресло-качалку, а бабушка маленького лопоуха спряла нити из невесомой паутины и соткала легкий плед. Может быть, благодаря его тихой чудодейственной силе ожил и воспрянул духом Зорго. Снова стал задумываться о дальних странствиях.

В один из ласковых солнечных дней дремал крыс в своем кресле, прислушиваясь, как маленькая Тэя уговаривает Эрто наколдовать земляничную полянку. В это время и услышал он шум в подвале. Узнал голос домового. Тот кричал от боли. Зорго захромал по ступеням вниз и в слабом свете, падающем сквозь отдушины, увидел происходящее. Мелкий лесной тролль, разъяренный тем, что А-йА-йА выгоняет его, вцепился тому в босую ногу. Домовой от боли потерял контроль над собой и стал виден. Зорго вмешался в потасовку. Разжал троллю зубы своей железной ложкой, окунул его в ведро с квасом и пинком отправил восвояси.

Пока крыс помогал домовому выбраться из темного подвала наружу, тролль, стоя на безопасном расстоянии, верещал проклятия и грозил кулачком. Потом умчался в кусты – жаловаться своим на сломанный зуб. Зорго хмыкнул. Когда те узнают, кто всыпал этому хулигану, то еще и сами ему добавят. Хотя характер у троллей был прескверный и они вечно ссорились с соседями, старшие еще помнили того, кто когда-то помог им спастись с гибнущего острова.

Капли зеленой крови домового падали на теплую, влажную землю и всходили земляничными кустиками, которые сразу зацветали и начинали плодоносить. В суете все забыли про маленькую Тэю. Малышка стояла, завороженно наблюдая за происходящим. Она никогда не видела домовых. Когда Эрто остановил кровотечение заклинанием, Тэя подошла, осторожно коснулась пальчиком затянувшейся ранки, погладила рубец. Магией она еще не владела, но А-йА-йА замер, почувствовав силу ее переживания. Он провел рукой по ее ладошке: «Ты ведь просила земляничную полянку? Принеси с берега белую гальку и обложи ею кустики, чтоб не затоптали».

Пока Тэя бегала к морю, домовой окончательно пришел в себя. С благодарностью посмотрел на Зорго, пожал руку Эрто и исчез.

Пришла Тэя, бережно неся камешки в переднике, не увидела домового и закусила губку, но не заплакала. Только камешки посыпались к ее ногам.

Не мог А-йА-йА оставить ребенка с обидой, поэтому тихо, так, что никто больше не услышал, прошелестел ей из пустоты: «Меня зову А-йА-йА».

– А-йА-йА, – одними губами повторила девочка.

Но Зорго, который сидел в это время на плече у Эрто, услышал.

– Домовой назвал тебе свое имя? – озадаченно спросил крыс.

– Да, – Тэя посмотрела на него, не понимая, что того удивило.

Крыс ткнул эльфа:

– Не вечно же тебе носить детские игрушки?!

Эрто улыбнулся, расстегнул ворот. Снял деревянную трубочку на тонкой металлической цепочке, наклонился к Тэе и застегнул блестящий замочек на шее сестры.

– Это манок А-йА-йА. Ты сможешь позвать его, когда захочешь, и он появится рядом с тобой, где бы ты ни находилась. Но помни: нельзя звать домового по пустякам!

Тэя потрогала легкую серебристую цепочку, притянула брата к себе, чтобы поцеловать в щеку, но поцелуй достался Зорго.

– Меня поцеловала принцесса! Я сейчас превращусь в красавчика принца! Прощай, моя любимая ржавая ложка!

Крыс наигранно закатил глаза, свалился на землю и стал дергать ногами, делая вид, будто превращение началось.

Затем приоткрыл один глаз и печально произнес:

– Мне что, теперь придется взять тебя в жены?

– Ну, Зорго. Перестань, – смутилась Тэя. – Я не хотела тебя целовать. Ты сам подставил голову.

– Не слушай его, милая, – Эрто погладил сестренку. – Он просто дурачится. На самом деле ему понравилось. Ведь так, Зорго? – И эльф незаметно погрозил крысу кулаком.

Тот поднялся с земли, стряхнул сухой прошлогодний сор и тронул Тэю за ногу.

– Все хорошо, солнце мое. Мы любим тебя, – крыс помолчал. – Я знаю, тебе не терпится проверить действие свистка, но дай домовому закончить дневные дела. Позови его вечером, когда ляжешь в постельку, и он расскажет тебе чудесную историю перед сном.

Шрам в виде подковки от передних резцов тролля остался у А-йА-йА на большом пальце правой ноги. Домовые не признают обуви, и крыс иногда видел на мокрой земле след с морщинками. Глядя на него, он произносил к недоумению окружающих: «Не видать вам мохноногой лошадки как своих ушей». В это время всем казалось, будто чуть слышный смех исчезает вдали, только Туола незаметно улыбалась словам крыса.

Зорго помолчал и неожиданно предложил:

– Кстати, о чудесных историях. У меня их тоже немало. Хотите послушать?

Тэя сбегала за креслом и пледом для него, и друзья расположились около мастерской. Оставила свои дела Туола, пришли Туорго и Нея. Все знали, что если крыс возьмется что-то рассказать, то это будет удивительная история.