Читать книгу Перышко из крыла ангела - Екатерина Неволина - Страница 1

Глава 1
 Явление

Оглавление

Таня сидела на проржавевших качелях, выкрашенных дурацкой ярко-зеленой краской, словно королева на троне, и заливисто смеялась в ответ на неуклюжие шутки столпившихся вокруг нее ребят. Глаза густо подведены черным, ресницы тщательно накрашены, на губах – темная помада, а на ногтях – черный лак с тонкой серебряной линией по самому краю, словно тронутый изморозью старый пепел.

Таня смеялась и встряхивала головой так, что ее неровно подстриженная черная челка падала на желтовато-ореховые глаза, запрокидывала лицо к вспоротому какими-то сумасшедшими птицами свинцово-серому, плотному небу и снова смеялась. Громко. Весело. По-настоящему. Ну, не девочка, а черный косой росчерк, маленький шрамик на безупречно гладком лбу вселенной.

Таня знала, что и Ромик, и Димон, и даже Серый, у которого уже есть девушка, смотрели только на нее. Она знала, что особенно хороша сегодня, что сегодня – ее день, когда все-все удается.

Медноволосая Ленка, сидящая на соседних качелях, раздраженно поморщилась и с неприязнью взглянула на подругу. Подумаешь, какая крутая!

– Ромик, – позвала Лена, осторожно, чтобы не вляпаться в грязь, отталкиваясь от земли и принимаясь раскачивать качели, – так ты принес?

– Принес, – довольно хрюкнул толстый Ромик и выудил откуда-то из-под косухи одну за другой три банки коктейля.

– Маловато будет, – пробасил Серый, пиная ногой неизвестно как попавшую на детскую площадку консервную банку. – Девушки вот тоже наверняка угоститься захотят.

– А нам и по глотку хватит. У нас дурь в голове своя. Пожизневая! – снова засмеялась Таня. – Ну, мальчики, кто меня покачает?

Все трое мальчишек одновременно протянули руки. Таня звонко захохотала, а Лена хмыкнула.

Все выше и выше взмывали качели, и Тане казалось, что еще совсем-совсем немного – и она достанет до неба! И полетит! Вот сейчас раскинет руки… Как же все-таки хорошо!..

Качели резко дернулись и остановились.

– Тю-ю-ю! Придурочная! – крикнул ей в лицо Серый. – Ты что, свалиться захотела? С головой не дружишь?

– Сам такой! – ответила Таня и показала Серому язык.

– Ну ты бы все-таки того… поаккуратней… – заметил Димон. – Вот представь: свалилась бы ты с качелей и загремела в больницу, так тебя вся школа на смех бы подняла!

– На вот, глотни, – утешающее произнес Ромик и сунул ей в руку только что открытую банку коктейля.

Таня взяла банку и тут вдруг заметила незнакомца.

Лет ему, наверное, было столько же, сколько и им. Высокий, светловолосый, с мягкими, нежными чертами лица, мальчик казался спустившимся с небес. Он только взглянул на Таню удивительно ясными голубыми глазами, и… ее прекрасное настроение исчезло без следа. Она вдруг увидела себя по-иному – слишком ярко накрашенная да еще с этим дурацким коктейлем в руках. Банка особенно смущала, и Таня принялась вертеть ее, не зная, что делать дальше. Парень будто бы улыбнулся – или ей это только почудилось? – но Таня словно очнулась и назло нарочито отпила чуть теплую сладковатую жидкость. Пусть, пусть осуждает! Ей-то что?!

Но он уже не смотрел на нее.

Когда он миновал качели, Таня увидела, что на его плотной белой вязаной куртке с «молнией» на спине нарисованы перистые крылья.

– Ты только погляди, кто здесь ходит! – громко сказал Димон, глядя вслед незнакомому парню. – Рябят, может, пощиплем этому ангелу перышки? А? – И он громко заржал над своей же шуткой.

– А я это чудо в первый раз вижу… Готова спорить, он не из нашего района, – вмешалась Лена. Она даже вытянула шею, пытаясь лучше разглядеть незнакомца.

– Что, покажем, кто здесь главный? – Серый улыбнулся кривой волчьей улыбкой и выжидающе взглянул на Таню.

Ну да, она королева, ей и карты в руки.

– Пусть идет себе. Невелика птица, – так же громко, как и Димон, сказала Таня и отпила еще глоток.

* * *

Таня повернула в замке ключ и вошла в темную прихожую. Кажется, все спят.

Но тут как чертик из табакерки из спальни выскочила мать.

– Опять до ночи где-то шлялась! – констатировала она. – Не греми! Геннадию Сергеевичу, между прочим, завтра рано вставать.

Геннадий Сергеевич приходился Тане отчимом. Он появился в доме еще два года назад и разрушил Танькину жизнь, словно карточный домик. Вялый, точно дохлая рыба, нейтральный, как шампунь pH5,5, он не просто раздражал, он бесил Таню.

– Ну только ради Геннадия Сергеевича! – сказала девочка, зло глядя на мать, и специально хлопнула дверью погромче.

Мама вздохнула и прижала к груди пухлые руки, всем видом демонстрируя, как сильно она страдает от грубого и неразумного поведения дочери.

– Ладно, ешь там. Я пирожков напекла, – сказала она, решив не устраивать скандала, и скрылась в спальне.

Таня сбросила кроссовки и прошла на кухню. На столе стояло большое блюдо с пирожками, испускающими дразняще-густой аромат.

Одарив их лишь беглым взглядом, девочка залезла в холодильник и с торжеством выудила из его недр банку шпрот. Кое-как открыв их и даже умудрившись не порезаться об острые края не слишком аккуратно вскрытой крышки, она стала пальцами выуживать шпротины и жадно глотать их. Пирожки пусть достаются мамочке, то-то ее в последнее время так разнесло. Ну и Геннадию Сергеевичу, куда уж без него…

Кстати, пора приготовить ему небольшой утренний сюрприз. Для поднятия настроения.

Таня выбрала с тарелки румяный пирожок, ткнула его в бок ножом. С капустой. Как раз, как Геннадий Сергеевич любит. Ради папы мама так не старалась! Таня криво улыбнулась и высыпала в образовавшуюся дырку добрую четверть содержимого стоящей на столе солонки. Вот так! Ей для Геннадия Сергеевича ну ничего не жалко!

Теперь пристроить пирожок на блюде. Так – с самого верха – и приятного аппетита, уважаемый Геннадий Сергеевич!

На ум почему-то пришел встреченный сегодня парень с ангельскими крыльями за спиной. Как он посмотрел на нее! Прямо-таки как судия на злодея. Интересно, что бы он сказал сейчас?..

Таня надела наушники и врубила свой верный плеер.

Будет она интересоваться мнением всяких лохов!

Покончив со шпротами и выбросив опустевшую банку в мусорный пакет, девочка пошла наливать себе ванну.

Чуть позже, лежа в ароматной пене и тихонько подпевая звучащим в наушниках «Кукрыниксам», она почувствовала себя беззаботной и счастливой.

* * *

А вот с утра все не задалось. Во-первых, на радио, которое служило Тане будильником и заодно давало прогноз на текущий день, выпала песня группы Fleur «Отречение». Она всегда навевала на девочку грусть. Так что, еще не встав с дивана, Таня поняла: день будет не из лучших. Во-вторых, из крана с горячей водой доносилось лишь злобное шипение, как будто там притаился целый клубок ядовитых змей. Ну а в третьих, все три пары Таниных джинсов оказались грязными.

В результате девочка в тяжком раздумье застыла перед шкафом, полным ненужной одежды. Мама по-прежнему старалась, чтобы дочь «одевалась как куколка», и с завидной настойчивостью приносила Тане отхваченные на распродаже платья и юбки, которые та, разумеется, никогда не надевала. А вот теперь приходилось выбирать из всего этого «великолепия» что-нибудь более-менее пристойное.

После мучительных сомнений пришлось остановиться на черной водолазке и длинной черной юбке. Так обычно она одевалась, когда отец выводил ее «в свет». Впрочем, случалось это не так часто. Идти в школу в парадном виде казалось Тане дикостью, однако, похоже, выбора не оставалось. Как, впрочем, и времени.

Таня побежала на кухню, налила горячий кофе и вдруг вспомнила: это что-то хорошее все же должно было случиться сегодня… Ах да, пирожок!

Она оглядела блюдо. Кажется, пирожка с сюрпризом там не было. Заглянула в мусорный пакет и обнаружила недоеденную половинку пирожка. Ловушка сработала. Жалко, что она не видела лица Геннадия Сергеевича в тот момент, когда он пробовал ее угощение! Впрочем, Таня обладала живым воображением и с радостью представила себе, как постное рыбье выражение его лица вдруг изменилось – глаза выпучились, аккуратненький круглый ротик скривился.

Она довольно улыбнулась, обжигаясь, выпила горяченный кофе, накинула любимую джинсовую курточку и побежала в школу.

Господи! Когда же это закончится! Ну ладно, длинные летние каникулы уже почти не за горами, но потом же еще целый год учебы! А там – поступление в институт, по поводу которого они уже заранее ссорились с мамой.


У дороги Таню догнала Ленка.

– Эй! – закричала она издалека. – Подожди меня! Вместе опаздывать будем!

Хорошо, когда подруга учится с тобой в одном классе.

Догнав Таню, Ленка вылупилась на нее в крайнем изумлении:

– Ну ты, Теплова, даешь! У тебя что, день рождения?!

Таня, которая и без того чувствовала себя неуютно в этой дурацкой парадной одежде, разозлилась окончательно:

– Нет, Стрельцова, я теперь всегда так ходить буду. А еще куплю себе розовую юбочку с кружевными оборочками и маечку с надписью: «Я люблю попсу!»

– О! А вот на это я бы посмотрела! – расхохоталась Лена. – Представляю… – она вдруг замолчала. – Ты посмотри только! Вот так встреча!

На автобусной остановке, буквально в двух шагах от них, стоял, поджидая транспорт, тот самый крылатый мальчик. На этот раз на нем была синяя толстовка с капюшоном и все те же джинсы.

Услышав Ленкины слова, он обернулся и посмотрел на них. Как и в прошлый раз, Тане стало немного не по себе от его взгляда. Она с деланым безразличием отвернулась и тут заметила крохотного рыжего котенка.

Маленький котенок сидел на дороге, а прямо на него неслась большая черная машина.

– Черт! Котенок! – вырвалось у Тани.

Девочки замерли. Тане казалось, что все происходит как в кино, когда идет замедленная съемка.

Котенок мяукает, переступает маленькими грязными (и как она в один миг разглядела все эти подробности?!) лапками, машина несется прямо на него… Она почти бессознательно делает шаг вперед, но тут ее опережает тот самый мальчик. Шагнув на дорогу, он подхватывает котенка и отступает обратно.

Еще мгновение – и машина с воем проносится мимо них, а парень стоит на обочине, прижимая к себе грязное маленькое тельце, и, кажется, улыбается.

– Ничего себе! – выдохнула Лена, нарушая воцарившуюся вдруг тишину.

– Зря вы так, молодой человек! – осуждающе покачала головой немолодая женщина. – А если бы вас машина сбила? Ах, молодежь-молодежь! Вам бы лишь перед девушками форсить!

– Молодой человек абсолютно прав, – вступила в спор крохотная старушка с огромной авоськой. – Кошки – они лучше иных людей будут. Он, может, хороший поступок совершил, а вы его так…

Парень посмотрел на старушку и улыбнулся:

– А может, вы котенка возьмете? Не вести же мне его с собой в школу?

– Ну, успехов тебе, герой, в пристраивании, – небрежно сказала Таня. – Пошли, – дернула она за рукав Ленку, – мы и так опаздываем.

И они пошли дальше, слыша, как довольно урчит на руках у странного незнакомца спасенный котенок.

– Подумаешь, какой смелый! – сказала Ленка, когда они уже подходили к школе. – Как ты думаешь, это он перед нами рисовался?

– А я о нем вообще не думаю, – небрежно отозвалась Таня. – Может, у него хобби – спасать на улицах города ободранных котят. Вот так ходит – и спасает.


На самом деле незнакомец произвел на Таню гораздо более сильное впечатление, чем она могла признаться даже себе. Он казался ей странным, немного не от мира сего. Впрочем, разве можно судить о человеке, если видел его всего два раза, и то мельком?..

Всю дорогу Таня оживленно обсуждала с подругой какие-то незначительные мелочи, чтобы только не думать о нем. Но, когда они уже сидели в кабинете физики, незнакомец нагло вернулся в ее мысли.

Рассеяно слушая физичку, Таня принялась рисовать на последней странице тетради. Постепенно штрихи сложились в лицо. Небольшой подбородок, правильной формы тонкий прямой нос, большие глаза, мягкие волосы, обозначенные лишь несколькими легкими штрихами…

Ручка, будто сама, вопреки ее воле, скользила по бумаге.

– А теперь, Танечка, выйди, пожалуйста, сюда и помоги мне, – услышала вдруг Таня голос физички и вздрогнула.

Во-первых, от того, что ее будто разбудили от грез, а во-вторых, никто из учителей никогда не называл ее Танечкой.

Тем временем из-за своей парты поднялась Таня Заварская и с готовностью направилась к доске.

Ну конечно! У них в классе две Тани. Она и Заварская. Вернее, Таня и Таточка.

Таточка Заварская была девочкой аккуратной и всячески положительной. Хрупкая миниатюрная блондинка, она просто обожала всякие рюшечки, ленточки, вышивочки. Вот и сегодня вырядилась в розовый пушистый свитерок с изображением черно-белого мишки панды и задорную короткую клетчатую бело-розовую юбочку, обшитую по краю нежным кружевом цвета чайной розы.

Таня откровенно не переносила Таточку, считая ее приторной, как переслащенное варенье. Кроме любви к нежно-розовому цвету, у Таточки имелся еще один недостаток: дружелюбие. Она была готова дружить со всеми и с настойчивостью, достойной, на Танин взгляд, лучшего применения, кидалась общаться с каждым, кто попадался на ее пути. Впрочем, к Тане она приставала как раз меньше, чем к другим, нарвавшись пару раз на весьма резкие ответы.

– Ого! – раздалось тем временем у Таниного уха. – Это же наш ангел! Надо же, похоже! А ты классно рисуешь!

Лена не замедлила воспользоваться моментом, пока Таня отвлеклась, и с любопытством заглядывала в ее тетрадку.

Таня, недовольная, что так глупо прокололась, захлопнула тетрадку перед носом у подруги.

– Рисую как умею, – ответила она. – И вообще, я бы на твоем месте лучше на доску смотрела. Вон, Таточка уже пишет там что-то.

– Уже и посмотреть нельзя! – надулась Лена. – Так и скажи, что запала на этого блондина! Ну, запала же?

– Сама ты на него запала. У него просто лицо интересное. – Таня чувствовала, что начинает оправдываться, и оттого злилась на себя еще больше. Все-таки гадание по песням будильника – самое верное. Еще никогда не подводило.

Перышко из крыла ангела

Подняться наверх