Читать книгу Четверо мужчин для одной учительницы - Ева Ланска - Страница 7

Рейс Air France Париж—Москва задерживался. Наташа отвела глаза от терминала. Вот самое противное – ждать неизвестно сколько. Она поудобней устроилась в пластиковом кресле возле своего выхода 14 С и достала тетрадку с надписью «Дневник В.Ш.» на обложке. Лучший способ убить время – поразмышлять. Это еще полковник Исаев-Штирлиц открыл. А поразмышлять Наташе было о чем. В Москве ее ждала задачка номер два: Прошков Андрей Александрович, русский бизнесмен. И это задачка посложней падкого на лесть и женщин в красном белье фотографа... Что она знает о нем? Почти ничего. Но все-таки достаточно, чтобы понимать: подготовка должна быть серьезной. Она вспомнила его фотографии, которые показывал ей Виталий Аркадьевич, давая задание. Хорошо сложенный, загорелый, с колючими глазами и подкупающей дорогой белозубой улыбкой. Закрытый, сложный, не подпускающий к себе близко тип состоявшегося мужчины... Наташа открыла дневник на чистой странице, аккуратно проставила вверху номер – 53 и записала:

Андрей П. 37 лет. Бизнесмен. Возглавляет крупный инвестиционный фонд. Скрытен и недоступен. О личной жизни известно только то, что пять лет назад развелся. Сын Иван, 11 лет, живет с бывшей женой в Америке.

П. недоверчив и подозрителен. Часто меняет секретарей и сотрудников. Последние 1,5 года – секретарь Ольга. Это рекорд, так долго еще никто не задерживался. Интересно, почему?

Отличается экстравагантными поступками, один в обществе появляется редко, предпочитает окружать себя «друзьями», кичится деньгами.

Через секретаршу Ольгу, пожалуй, стоит попробовать подобраться к нему.

Взлетающие самолеты все-таки фантастическое зрелище!

Люди изобретают все более совершенные телеги, но сами и не думают меняться.

Объявили посадку! Наконец-то!

Стюардесса, на всех языках с сильным украинским акцентом объясняющая, как следует пользоваться спасательным жилетом, шевелила ртом и руками, словно заводная кукла. Наташа старалась не думать о предстоящем взлете, дабы не искушать задремавший в подсознании страх перед полетом. Она старалась отвлечься, сосредоточившись на какой-то другой волнующей проблеме. Девушка не могла сфокусироваться на голосе стюардессы, только следила за движением ее тусклых крашеных волос. В тот момент, когда она поворачивала голову, они совершали то самое движение, которое Наташа так любила в исполнении Викиной золотистой копны. Конечно же, Викина тяжелая пшеничная волна, заставляющая чаще биться Наташино сердце, не шла ни в какое сравнение с обесцвеченными прядями стюардессы. Но все же этого сходства хватило, чтобы ее сердце снова сладко сжалось, окунув Наташу в воспоминания...

После их знакомства с Викой за расписной партой прошло месяца полтора. Наташа даже не заметила, как они пролетели – все ее время было отдано учебе, а еще чтению английских газет и журналов, книг на французском, штудированию воспоминаний известных людей из аристократической среды. Она даже выписывала кое-что для себя. Какие-то показательные мелочи, например: «...детей в аристократических семьях во время еды заставляли держать под мышками книги, чтобы приучить не отставлять локти в стороны...»; «...В ХIХ веке аристократки не использовали макияж, ибо лицо переставало быть настоящим. Румяна и губная помада были привилегией купчих...»

С Викой они столкнулись в коридоре университета. Наташа задержалась на английском и почти бежала, опаздывая на следующее занятие и ругая себя за неуклюжую торопливость в движениях. Вика спокойно шла навстречу. Она поймала бегущую подругу двумя руками и радостно воскликнула:

– Наташка! Привет! Чего бежишь? Опоздала – не спеши!

Наташа сразу узнала пшеничную копну волос и возбуждающий Викин запах. Так пахнет море в августе. Согретое, свободное, удовлетворенное. Наташа никогда не видела моря, но была уверена, что оно пахнет именно так. Она остановилась как вкопанная и начала почему-то оправдываться:

– Привет, Вик. Да я на английском задержалась. Не сошлись во мнениях с англичанкой.

– Она что, была не согласна, что «Ландан из зэ кэпитал оф грэй бритн»?

– Ну, почти... – улыбнулась Наташа.

– А я сегодня, представляешь, как чувствовала, что тебя встречу. Прям с утра заставляла себя пойти поучиться. К первой паре мы с совестью не встали, но зато идем к третьей. Это просто праздник какой-то!

– И если бы я не задержалась сейчас, разминулись бы... – предположила Наташа.

– Да... Слушай, это надо отметить. Случайности в наше время – вещь особо ценная! Давай встретимся после пары у выхода, пора тебя вывести в свет. А то ты, кроме учения, другого света и не видишь!

За дверями университета подруг накрыло залпом ослепительного света. Только весной бывает такое солнце – ошалевшее от собственных проснувшихся желаний. Наташа даже остановилась на секунду – так непривычно ярко было глазам после тусклого помещения.

– Ой! Веснааа... – протянула она, закрыв глаза, и глубоко вдохнула.

Вика критически оценила хорошо освещенную Наташу и деловито произнесла:

– Поехали ко мне. Переоденешься.

– Зачем? Я что, плохо одета? – возмутилась Наташа.

– Ну что ты... Ты одета замечательно! На тебе прямо написан будущий красный диплом филфака МГУ! Серьезно! Вот эти туфли «мисс читальный зал» просто кричат о том, что ты учишься как подорванная. А блестящий пузырь сзади на юбке просто голосит! Красивым таким контральто. О том, что последний парень был у тебя в пятом классе.

– В десятом, – поправила Наташа.

– Ок. В десятом, извини... Вот моя машинка. Садись.

– Это твоя машина? У тебя есть машина?

– Есть, есть. И у тебя будет. Пристегнись.

Вика жила в новом доме с консьержем. Она кивнула сонной голове в будке и пропустила подругу в лифт. Навстречу Наташе шагнуло ее же удивленное изображение – в лифте висело зеркало. Затем оно отразило обеих девушек – очень красивую высокую блондинку и еще одну, – с темными волосами, убранными в «конский хвост», смотревшую на подругу влюбленными глазами.

– А мы с тобой смотримся! – определила блондинка, шевельнув белой копной. – Хоть ты и ниже меня будешь без этих своих библиотечных туфель. У тебя, наверно, размер тридцать девятый?

– Тридцать восемь с половиной.

– Ну и отлично! Будешь чувствовать себя в моих балетках как дома.

– Для чего мне балетки? Мы что, идем на кастинг в Большой театр? – Наташа даже немного рассердилась на Вику за постоянную критику своего внешнего вида.

– Весь мир театр, а люди в нем актеры! – Вика засмеялась и обняла подругу за шею, задержав палец в ложбинке, где рос нежный, еще не доросший до хвоста завиток.

Обида тут же улетучилась, и Наташе показалось, что по спине медленно прополз нагретый утюг...

– Свежая мысль, – только и смогла буркнуть Наташа.

Двухкомнатная квартира, которую снимала Вика, совершенно ей не подходила. Обилие цветочков, завитушек и рюшечек выдавали в хозяйке сентиментальную даму возраста цветущего маразма.

– Не обращай внимания на все это извращение, – ответила Вика на Наташин вопрос в глазах. – Мне тоже не нравится. Я взяла эту квартиру по двум причинам. Во-первых, мадам выжила из ума и не рубит в ценах. Такая хата в Москве стоит вдвое дороже. А во-вторых – вот! Вика подошла к огромному шкафу и открыла его. Он был битком набит одеждой.

– Это все твое? – удивилась Наташа.

– Нет, что ты... Это еще не все! В спальне такой же шкафец. И мало того, мне этого мало! Несколько комнат с одеждой и пара этажей с обувью, пожалуй, на сегодняшний день удовлетворили бы мои скромные потребности! – Вика улыбалась, сбивая с толку: говорит ли она серьезно или шутит.

– И ты все это носишь? – Не переставала удивляться Наташа.

– Во Франции женщины тратят на одежду больше, чем государство на армию. И знаешь, страна не проигрывает! Я женщина! И этим все сказано!

Через полчаса Викиных усилий Наташу было не узнать. Вика уложила подруге волосы, распрямив залом от тугой резинки и сделав прямую укладку, надела на нее свой пиджак от Chanel и джинсы, подобрала балетки и сумку.

– А почему балетки, а не туфли на каблуке, Вик? Тем более к пиджаку? Стиль такой получается странный.

– Балетки, потому что они демонстрируют: девушка пришла не знакомиться, а просто выпить кофе. И, тем не менее, она в пиджаке, который подчеркивает талию и наличие красивой груди, то есть некоторый все-таки квалити. А странный стиль называется «легкий кэжл». Давай, усваивай, ученица! – подмигнула Вика и снова исчезла в своем необъятном шкафу.

Пока Наташа рассматривала новую себя в огромное зеркало в прихожей, Вика успела переодеться. «Как это у нее получается всегда выглядеть „на все сто“? – подумала, глядя на подругу, Наташа.

– Женщина всегда должна выглядеть на тысячу долларов в минуту, – снова ответив на Наташины мысли, заметила Вика и улыбнулась. – Даже если у нее этой тысячи сейчас нет. Выглядеть нужно! Тогда и тысяча будет.