Читать книгу Ветры странствий. Публицистические очерки - Евгений Панов - Страница 12

Через день мы улетели в Москву. Теперь нужно было держать ответ перед Олегом Валерьевичем за потраченные деньги и предъявлять результаты.

Увы, собственно научные результаты экспедиции оказались очень скудными. Того, что намерила шумомером Маргарита Андреевна, вернее, того, что ей разрешили измерить, явно не хватало для превращения выдвинутых до поездки гипотетических предположений в доказательную теорию. Кроме того, Кулакова испортила отношения с Янжимой Васильевой, когда попыталась надавить на Янжиму, дабы получить непосредственный доступ к телу, но разрешения не получила и только закрыла себе перспективу.

Научно-философские или, может быть, мировоззренческие или, возможно, футурологические итоги выглядели куда весомее. Собственно, они были у всех на виду, но, чтобы разглядеть их, требовалось немного изменить угол зрения.

Уже в первый день на бурятской земле – кстати, со слов той же Васильевой и ее сотрудников – стало понятно, что феномен превратился в нечто гораздо большее, чем артефакт буддизма благодаря чудесам, сотворенным вернувшимся Итигэловым.

Чудо первое: о том, что лама извлечен из могилы, не предполагалось оповещать весь мир, но информация широко распространилась и продолжает распространяться по планете. Глава буддистов России Аюшеев уподобил тело Итигэлова небольшому солнцу, испускающему лучи, или реактору, отправляющему потоки нейтронов, которые, несмотря ни на какие преграды, достигают нужного человека.

Чудо второе: о том, что среди паломников случаются исцеления, что в судьбах людей происходят обнадеживающие сдвиги («положительная коррекция кармы»), не только не трубили на весь белый свет, но всячески приглушали информацию. Но число паломников множится и множится. Отчего? Оттого, по словам Аюшеева, что люди, услышав про феномен, удивляются и начинают размышлять, а размышляя, созревают, обнаруживая в себе тягу к запредельному, которой раньше не было, и устремляются на встречу с ним, а встреча изменяет привычную жизнь и навсегда остается в памяти.

Чудо третье: как полагают российские буддисты, есть основания говорить об исполнении пророчества Будды Шакьямуни, предсказавшего широкое распространение его учения в холодных северных странах, и даже о том, что мировой центр буддизма, учитывая двусмысленное положение Далай-ламы, перемещается из Индии в Россию.

Три этих чуда – знаки превращения Итигэлова в феномен мирового масштаба. Паломники стекаются к нему со всей России, из Европы и Азии, прилетают из-за океана. Что означает его появление именно в данном месте – в России? Именно в данное время – на стыке веков, тысячелетий и эпох? К каким выводам он нас подталкивает? К каким изменениям призывает? Не является ли феномен каким-то «дорожным знаком», «указателем» пути? Можем ли мы расшифровать то чрезвычайно важное сообщение, что он несет? Возможно, оно содержит чертеж строительства какого-то нового мира, план перехода к новому способу существования. Возможно, в «послании Итигэлова» таятся иные грандиозные вещи, которые мы просто не состоянии себе представить из—за лени, невежества, тупости, недаром считающихся в буддизме смертными грехами, узости кругозора, почти полной и поголовной погруженности в материальное.

Правда, кое-что все-таки понятно. Если вычленить из проблемы технологическую часть – те самые технологии жизнеобеспечения, столь необходимые многим и многим, то феномен недвусмысленно указывает на их природу. Это так называемые резонансные технологии.

Они распределены по двум группам.

Первая группа – технологии энергетической подпитки, иначе, усвоения энергии в форме звука и света или цвета.

Вторая группа – социальные технологии.