Читать книгу Хроники Чеггорра. «Андромаха» - Евгений Петров - Страница 9

– Теперь называй меня Головастиком! – такими словами вместо приветствия встретил меня компьютер.

– Почему именно Головастиком? – от неожиданности я на мгновение забыла об исчезновении «Ариадны».

– Потому, что я знаю, что произошло со вторым кораблем, – произнес Головастик, – и знаю, почему его сложно будет найти. Я умный – головастый…

Его высказывание словно приковало меня к месту. Я ошарашено огляделась вокруг.

– Не крутись, – в скрипучем металлическом голосе явно послышалось некоторое раздражение.– лучше включи. А то мне плохо видно тебя.

Я растерянно надавила клавишу пуска. Радостно осветился экран. Мне показалось, что мой собеседник облегченно перевел дух. Хотя, это, в принципе, невозможно. Разве может машина, даже невероятно продвинутая, испытывать хоть какие-то чувства и эмоции.

Компьютеры уже давно и прочно вошли в нашу жизнь. А уже в первой четверти двадцать первого века широкое распространение получили роботы, способные исполнять всевозможные функции. Но создать самостоятельно мыслящий искусственный мозг никак в полном объеме не получалось. Лишь отдельные, в общем-то прогрессивные, зачатки интеллекта удалось создать, да и то в довольно ограниченном количестве. А тут, вот смотри-ка, что получилось. Как можно было ожидать такое?

– Теперь, смотри, – снова заговорил компьютер.

Голос его разительно и музыкально изменился. Нет, я в дальнейшем все-таки буду называть его Головастиком, как, впрочем, он и просил.

На экране крутилась странная конструкция, составленная из силовых линий, словно из многочисленных проволочек. Объемная решетка имела отдаленное сходство с обычной гравитационной воронкой. Раструб воронки, направленный в сторону оставленной позади Земли, захватывал все околомарсианское пространство. Острый конец гигантского сооружения опирался прямо в предполагаемую линию орбиты Марса.

– Именно в эту воронку и попал корабль «Ариадна», – торжественно проговорил Головастик.

На экране, возле силовых линий конструкции, появилась небольшой яркий кружок космического корабля. Повинуясь воле Головастика, он скользнул в раструб воронки. Очертания корабля, постепенно размывались, пересекая их. Корабль становился все бледней и бледней и…

Оп!

На выходе, около узкого конца воронки, кружок корабля так и не появился.

Пальцы мои лихорадочно забегали по клавишам.

– Не мешай! – мелодично проговорил компьютер, – лучше уж я сам…

Я резко отдернула руки от клавиатуры.

Сами собой по экрану побежали длинные прерывистые строчки цифр. Цифры переплетались, перескакивали с места на место, складываясь в замысловатые сочетания, выстраиваясь в бесконечные колонки. Подстегиваемые цифрами, мерцающие линии постепенно приблизились, все больше и больше увеличиваясь. Они распадались на мельчайшие составляющие. Отдельные песчинки начали разворачиваться в замысловатые незнакомые формулы…

Я внимательно вглядывалась в экран. Формулы понятней не стали. Может, все-таки пригласить для консультации Джорджа? Все-таки математик, в какой-то мере. Или Андрэ? В принципе, и Агарок вполне смог бы с этим справиться. Но, захочет ли Головастик беседовать с кем-то другим, кроме меня? Во всяком случае, за все предыдущее время полета этого еще не было.

– Не надо никого звать, – поспешил вставить Головастик, – давай сначала попробуем сами разобраться.

Скорость мелькания цифр многократно увеличилась. Если еще несколько минут назад я могла разглядеть отдельные знаки, то теперь все они слились в единую светящуюся полосу.

– Вот она! – в звенящем голосе компьютера послышалось удовлетворение.

На экране остановилась одна, чрезвычайно разветвленная формула.

– Что это?

Вот этого-то я никак не ожидала. Чтобы компьютер сочинял стихи? Путь довольно примитивненькие, но сочинил же.

– И все-таки, что означает эта полученная формула?

Мне показалось, что экран мне заговорщически подмигнул. Может, пора перестать настолько одушевлять, хоть и мыслящую с определенной самостоятельностью, но все-таки машину? Только бы мою мысль Головастик не уловил. Вдруг да обидится?

Опять… Что ты будешь со мной делать?

– Это? – компьютер словно бы на мгновение запнулся, – Это развернутая формула пространственного преобразования. Или, так называемой «червоточины» – тоннеля перехода между параллельными Вселенными.

Что-то тут явно не то. Помнится, о «червоточинах» нам рассказывала все та же Оксана Осипова. Но, что-то мне подсказывало, что она нам демонстрировала далеко не такую формулу. Какой-то дополнительный элемент отличал выведенную на экран формулу от общепринятых данных.

– Не похоже, – выразила я сомнение, усаживаясь в кресло перед монитором.

Рука привычно набрала код «червоточины» на пульте цилиндра библиотеки.

Вот точно…

Совсем не то, что светилось на экране.

Видимо, лицо мое выразило нечто особенное, что заставило Головастика пристать ко мне с вопросами.

– Ты удивлена? Почему? – он молниеносно сравнил записи, – У тебя несколько другое математическое описание «червоточины»? Формула, рассчитанная на поверхности Земли, не соответствует действительности.