Читать книгу Юрий Чурбанов - Евгений Ю. Додолев - Страница 17

В 1970 году Щелоков на имя краснодарского никелировщика В. Попова, своего тестя, приобрел в Болшево каменный двухэтажный дом Эмиля Горовца. Особняк c приусадебным участком, различными надворными постройками и даже птичником. По договору купли-продажи эмигрировавшему певцу выплатили… 20 тысяч рублей. На самом деле – около четверти миллиона. Плюс силами МВД усадьба была оттюнингована.

А когда тесть, простой краснодарский рабочий, должен был выйти на пенсию, его (в возрасте 64 лет!) назначили заместителем начальника хозяйственного отдела УВД Краснодарского края, присвоив звание майора внутренней службы. Ну а через год, согласно законодательству, Попова уволили. Но пенсию он получил не 87 рублей, как легко можно догадаться.

В этом же году министр, по словам биографа министра Сергея Кердова, «желая помочь опальной Вишневской, пробивает ей орден Ленина».

***

Из материалов дела:

«Начиная с 1970 г. Яхъяев – согласно материалам следствия – уже стал систематически, ежегодно давать Щелокову взятки».

Ему нужна была поддержка и покровительство со стороны Николая Анисимовича. В первую очередь для того, чтобы удержаться на своей должности. Такая необходимость была вызвана тем, пояснил Яхъяев, что он, в связи со своей деятельностью, имел много врагов, а сложившаяся в республике обстановка мешала нормальной работе органов внутренних дел в борьбе с преступностью. Из материалов дела видно, что Яхъяев добился-таки поддержки и покровительства брежневского любимца. Согласно послужному списку личного дела, Яхъяев не имел ни одного взыскания. Более того, имел 20 поощрений, в том числе был награжден высокими правительственными наградами: орденом Октябрьской революции, орденом Ленина и т. д.

Сотрудникам яхъяевского министерства представлялась возможность поездок по стране для обмена опытом. Были увеличены лимиты на поступающих в Академию МВД СССР. В нужном количестве обеспечивались путевками в ведомственные санатории и дома отдыха. был решен вопрос об открытии в Ташкенте Высшей школы МВД СССР и Высшего пожарно-технического училища.

«Массу других вопросов мы решали положительно из-за того, что Щелоков оказывал мне поддержку и покровительство».

Первую взятку Яхъяев вручил министру МВД СССР в 1970 году:

«Зимой или весной я по служебным делам был в Москве в здании МВД СССР и заходил к Щелокову. Во время нашей беседы посторонних не было. После разговора по служебным вопросам Щелоков повел беседу по служебным и бытовым делам. Он был одет в гражданский костюм темного цвета. Показав на свой костюм, Щелоков сказал, что в Молдавии он привык шить костюмы у хорошего портного-еврея и сейчас снова хотел бы пошить костюм у какого-нибудь мастера, желательно еврея. Он поинтересовался у меня, имеются ли в Ташкенте такие хорошие мастера и может ли он у них заказать себе костюм из хорошего материала. Я ответил, что по приезде выясню этот вопрос и сообщу ему. Тогда Щелоков заявил, что можно и не связываться с индивидуальным пошивом и приобрести готовый костюм, возможности для этого в Москве имеются, и он бы и здесь смог достать костюм. Я понял его. Таким, несколько неловким способом, он намекал мне на взятку, почему-то не решаясь сказать об этом прямо. У меня были с собой деньги в сумме 2200 рублей. Они лежали у меня в кармане пиджака. Я вытащил из кармана всю эту пачку денег и вручил их Щелокову. Он взял у меня эти деньги, поблагодарил, положил их в ящик своего стола. После этого мы с ним расстались..».

Ненадолго, добавлю от себя.

***

Горбачев избран первым секретарем Ставропольского крайкома КПСС. Начинается путь наверх. Нелегкий и противоречивый, как некролог на музыку марша. Агония административной системы под фальшивящими временами трубами горбачевской полугласности. Но во времена общесоюзной лжи не мечталось и о дозированной правде.

Рашидову удалось сплавить своего недруга Я. С. Насриддинову с поста Председателя ПВС Узбекской ССР. «Ну и дура», – прокомментировал Брежнев. (Вместе с Рашидовым они ездили на ташкентский завод имени В. П. Чкалова.)

Брежнев посетил Дом-музей Ленина в Ульяновске.

Потом – бакинский мемориал 26 комиссаров, где сфотографировался на память с Алиевым.

У Сергея Хрущева – сына бывшего лидера страны – изъяты магнитофонные пленки с надиктованными воспоминаниями о «брежневском путче» 64-го года.

Тельман Гдлян переходит на работу в прокуратуру Заволжского района г. Ульяновска.

«Идея создания следственного аппарата в органах внутренних дел получила свою реализацию после издания Указа Президиума Верховного Совета СССР от 6 апреля 1963 года „О предоставлении права производства предварительного следствия органам охраны общественного порядка“. В соответствии с указом расследование уголовных дел по целому ряду категорий преступлений поручалось следователям органов охраны общественного порядка. Сначала следственные подразделения были созданы лишь на уровне министерств и управлений. При горрайорганах работали следственные отделения (группы), которые не входили в их организационную структуру. Было принято решение об укреплении кадрового состава следственных отделов органов милиции, улучшении взаимодействия со следователями прокуратуры».

Всесоюзная перепись. Чурбанов тоже заполняет анкету. Он пока холост, вернее – разведен. Но уже знаком с Галиной. Впрочем, в листке об этом, конечно, не упоминается.

20 ноября из Москвы в Будапешт отбыла делегация во главе с Брежневым. В составе делегации Гришин, Романов, посол СССР в ВНР Титов. На Киевском вокзале делегацию провожали Воронов, Кириленко, Косыгин, Мазуров, Подгорный, Суслов, Шелепин, Демичев, Устинов, Капитонов, Пономарев, Соломенцев, министры СССР Громыко, Щелоков, заведующий отделом ЦК КПСС Черненко, первый заместитель председателя Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР Цвигун, ответственные работники ЦК КПСС.

Через полтора года Брежнев с командой вновь нагрянет в Венгрию и визит этот для «наших демократических друзей» станет судьборазносным. (Впрочем, венгерские напитки генсек уважал, так же как и его вездесущий зять…)

В июне 1970-го Чурбанов назначен замом начальника политотдела ИТУ МВД СССР. Март следующего года застал его заместителем начальника, но уже – политуправления внутренних войск.

Известно, что, прибегая к услугам, допустим, Джуны, Леонид Ильич Брежнев при этом не верил в дар Мессинга, однако после того, как генсек обратился к нему, попросив изменить судьбу его дочери Галины, Вольф Григорьевич не отказал лидеру страны. И спустя несколько недель Галина Леонидовна вышла замуж за Юрия Михайловича. Рой Медведев утверждал, что Галина сняла подполковника ГАИ Чурбанова, когда тот дежурил на правительственной трассе. Это неправда. Мне рассказывали другое. И вот что: не во всем их «показания» сходились, но тут совпали 100% = премьерная встреча состоялась в Московском доме архитектора, куда Юрий зашел выпить со своим сослуживцем Виктором Калининым. Заказали вина и закуску: салаты и холодный ростбиф. Так мне рассказывали свидетели.

Увидев вошедшую компанию, Чурбанов поинтересовался – что это за статная харизматичная брюнетка, тот объяснил. По версии самого Чурбанова та группа уже сидела недалеко у камина и он разглядел привлекательную даму. Не суть. Одним из четверых в той компании был приятель Калинина, который и пригласил двоих веселых офицеров за столик с Галиной. Компанейский парень коротко сошелся со своим коллегой по работе Игорем Щелоковым. Именно сын бывшего министра внутренних дел и познакомил Юрия с Галиной Брежневой. Это знакомство, что бы за ним ни стояло, стало для Чурбанова головокружительным трамплином.

Позднее дочь Брежнева позвонила новому знакомому по служебному номеру. Спросила домашний. В субботу – еще звонок и приглашение пообедать. Обед перешел в ужин. Все сложилось.

Забавно, что знакомство Чурбанова с Галиной случилось в ресторане Центрального дома архитекторов. Напротив которого, в доме №10 по улице Щусева, позднее они – по иронии судьбы или капризу дочери генсека – получили квартиру. Было лето, Юрий планировал отпуск, но его новая пассия отговорила Чурбанова ехать в Кисловодский санаторий МВД, предложив потусить в Подмосковье.

Затем состоялось знакомство с родителями. О котором Юрий говорил:

«Заехали ко мне, я познакомил Галину со своими: мать чуть лихоманка не хватила, отец, правда, был еще на работе. Потом мы поехали на дачу к Брежневым. Меня пригласили обедать, а после Галина сказала, что я могу, мол, пойти отдохнуть – папа приедет попозже. Пошел я в кинозал и даже не заметил, как вошел генсек и поинтересовался: «Кто здесь Юрий?».

***

Кстати, в этом же году с подачи Галины актриса Наталья Федотова вышла замуж за коллегу Олега Видова. А Юрий весьма приглянулся Брежневым-старшим, уже подуставшим от капризных цирковых увлечений своенравной и неугомонной дочери. Чурбанов выгодно выделялся в глазах будущих родственников на фоне своих несерьезных предшественников. Это вам не какой-то там недалекий акробат, разместившийся в кресле директора столичного цирка, не смазливый супериллюзионист. Нет, Юрий Михайлович одним лишь гренадерским обликом вполне подходил, казалось, для почетных званий и высоких орденов. А статная осанка темноглазого жениха с идеальным пробором намекала: эти широкие плечи не иначе как для погон величиной с ладонь. Будет, будет генералом! Недолго ждать. Он умел произвести впечатление.

В своих мемуарах Чурбанов счел нужным развеять миф о роскоши, в которой купались Брежневы:

«Все знают, что Леонид Ильич и Виктория Петровна, его супруга, имели квартиру на Кутузовском проспекте. Это пять или шесть комнат с обычной планировкой. Шум, гам – за окном обычная московская жизнь. Что и говорить, здесь не было необходимых условий для полноценного отдыха, поэтому свою московскую квартиру Леонид Ильич не любил и бывал здесь крайне редко, всего пять-шесть дней в году.

В Подмосковье, в Одинцовском районе, у него была государственная дача. Он жил на ней круглый год. Пройдет время, и в самом конце 70-х годов Леониду Ильичу предложат новую, благоустроенную квартиру на улице Щусева. Конечно, тут было лучше, чем на Кутузовском проспекте, центр рядом, всего несколько минут езды, но то ли Леонид Ильич был однолюб, то ли еще что, – он посмотрел новую квартиру и сказал, что она для него чересчур большая. Скорее всего она просто не понравилась ему своей казенностью, что ли, я не знаю.

А квартира на Кутузовском была скромнее: это обычный московский дом старой постройки, потолки что-то около трех метров, комнаты в среднем 25—30 метров: столовая, небольшой рабочий кабинет, спальня, гостиная…

Обслуживающий персонал – всего три человека: повар, готовивший пищу под руководством Виктории Петровны (она всегда подсказывала, что Леонид Ильич любит больше всего и как это получше приготовить), официантка и уборщица. Охраны здесь не было, она помещалась внизу, на первом этаже. В самом подъезде кроме семьи Брежневых и Юрия Владимировича Андропова, который жил двумя этажами ниже, были квартиры министров, партийных и советских работников, причем разного ранга, – то есть это не был дом Брежнева, это был обычный дом №26, расположенный на Кутузовском проспекте.

Здесь, в этой квартире, у Леонида Ильича была хорошая библиотека, и такая же, если не больше, находилась и на его даче… это был обычный трехэтажный кирпичный дом с плоской крышей. Наверху располагалась спальня Леонида Ильича и Виктории Петровны, они все время предпочитали быть вместе, и когда Леонид Ильич 10 ноября 1982 года принял смерть, Виктория Петровна спала рядом; небольшой холл, где он брился (сам, но чаще приглашая парикмахера). На втором этаже две или три спальни для детей, очень маленькие, кстати говоря, от силы 9—12 метров с совмещенным туалетом и ванной. Мы спали на обычных кроватях из дерева. Внизу жилых комнат не было, там находились столовая, рядом кухня и небольшой холл.

На третьем этаже Леонид Ильич имел уютный, но совсем крошечный кабинет. Там же была библиотека. Обычно он отдыхал здесь после обеда, и никто не имел права ему мешать. Всех посетителей Леонид Ильич принимал в основном на работе. На дачу приезжали только близкие товарищи, это было довольно редко, обычно гости собирались к ужину и разъезжались, как правило, часов в десять, в половине одиннадцатого, но не позже. Леонид Ильич старался жить по строгому распорядку, мы знали этот распорядок, и его никто не нарушал. В одиннадцать он уже спал. Леонид Ильич ложился с таким расчетом, чтобы проснуться не позже девяти. На всю дачу приходился один видеомагнитофон и один телевизор – советского производства, по-моему «Рубин».

Леонид Ильич всегда очень внимательно смотрел программу «Время», а потом уходил спать. На первом этаже был кинозал, в нем стоял бильярд, на котором Леонид Ильич почти не играл, – но это не кинотеатр, именно кинозал, где Леонид Ильич обычно смотрел документальные фильмы. Он их очень любил, особенно фильмы о природе. В доме был бассейн, где-то метров пятнадцать в длину, а в ширину и того меньше – метров шесть. Утром Леонид Ильич под наблюдением врачей делал здесь гимнастику. Рядом с домом был запущенный теннисный корт, на нем никто не играл, и он быстро пришел в негодность, зарос травой. Правда, весь дачный участок занимал довольно большую территорию, но не больше, чем у других членов Политбюро: после работы и в выходные дни Леонид Ильич очень любил пройтись по свежему воздуху. За пользование государственной дачей с него, так же как и со всех, высчитывали деньги, не знаю, сколько, но знаю, что за нее платили, так как Виктория Петровна, которая распределяла бюджет семьи, иногда «докладывала»: «Все в порядке, за дачу я заплатила на полгода вперед». На что Леонид Ильич посмеивался: «А как же, ведь мы здесь живем, платить-то надо». Разумеется, деньги платились и за квартиру на Кутузовском проспекте».