Читать книгу Экскурсия в любовь - Евгения Бацман - Страница 1

Не люблю внезапных заказов. Я не успела отойти от предыдущей экскурсии, а меня уже звали провести следующую. Да еще и для каких-то супер особенных гостей. Я люблю Киев и могу говорить о нем часами, но передышка бы мне не помешала.

Эльвира чуть ли не слезно молила. Рита подвернула ногу и не могла вести тур, а заменить больше некем, ведь только она и я водили арт-туры, а заказчики интересовались искусством. Рита готова была прийти и на костылях, но и я не могла подвести свою фирму. Быстрый нездоровый перекус булочкой, дежурная улыбка и я на месте. И почему именно сегодня? В такой важный для меня день.

Начальница не дала мне много информации, просто не успела, потому что телефон уже разрывался от звонков, так что к моменту разговора я знала лишь, что клиенты в городе ненадолго (естественно) и нужно показать максимум за сжатые сроки, а еще, что у них склочный менеджер. Это я совсем не поняла и, поднимая трубку, думала, почему именно менеджер, а не сопровождающий?

Девушка тараторила на английском и я догадалась, что это та самая менеджер

– Мы будем на месте через две минуты, вы там? Как вас узнать? Учтите, у нас очень мало времени! Вы уже там? Мы должны закончить до шести!

Я вздохнула и спокойно ответила:

– Да, я на месте, у входа в собор. Я рыжая девушка в зеленом платье и с красной папкой в руках.

Меня немного волновало то, что я не знала о каком маршруте договаривалась Рита – стандартно по старому городу вместе с заходом в квартал муралов, раз уж арт-тур или что-то еще? Все произошло так неожиданно, но ничего, разберусь. От собора можно направиться как в сторону старого города, так и к музеям за парком Шевченко. Выясню, что их больше интересует. А если они еще и на мини-бусе, то все вообще замечательно – я им такой тур проведу! И на концерт вовремя успею – главное сразу на него поехать, хорошо хоть билет с собой.

Я посмотрела на часы. Сейчас полпервого, а их нужно отпустить до шести. То есть у нас пять, пять с половиной часов. Я вздохнула. Только вернулась с пешей мини-экскурсии, хорошо хоть не на Подоле ее закончила, иначе никак бы не успела вовремя сюда.

Заметила движение людей слева от себя. Это сверхспособность гида, интуитивно знать, кто именно из потока людей твои туристы. Наверное, они припарковались за собором и теперь шли в сторону главного входа, где я их ждала. Я поправила вечносползающий шелковый платок на шее, повернулась, ослепительно улыбнулась, присмотрелась и замерла.

Навстречу шли участники моей любимой группы «True Saints», на чей концерт я собиралась сегодня и в вокалиста которых я была давно и стабильно влюблена.

Усталость как рукой сняло, пришла паника. Я тут же стала думать как выгляжу, почему я так серенько оделась, как не выдать, что я фанатка и не начать вести себя как психованая. А мне именно это сейчас и хотелось сделать – завизжать и попросить расписаться у меня на животе. А сегодня еще так жарко! Вдруг у меня проступят пятна пота? А волосы не сильно растрепаны? Да, мои кудри и не сильно-то уложишь, и почему я сегодня их не выпрямила? А изо рта не пахнет? Конечно нет, я же после булочки жвачку жевала. Да и при чем тут мой рот? Я же не целоваться сегодня собралась. Или собралась?

Все это пронеслось в голове за доли секунды. Я сразу узнала их менеджера, Мариссу. Невысокая и вытянутая как струна, с туго затянутым хвостом светлых волос, она заметила меня и приблизилась быстрым шагом, в то время как музыканты, будто сошедшие с плаката в моей спальне, медленно следовали за ней. Крис и Рон, клавишник и гитарист с интересом рассматривали собор и фотографировали его на смартфоны. Марк и Питер, барабанщик и басист что-то обсуждали, изредка поглядывая на желтую махину собора, напоминающего праздничный торт. А вот Джим, мой любимый вокалист, чью шикарную кудрявую шатеновую шевелюру я узнала бы из тысячи, был мрачнее тучи и не смотрел по сторонам.

Сердце пропустило удар. Вот он. Рядом. Все ближе и ближе. И конечно, наши взгляды сегодня еще не раз пересекутся, но как это будет впервые?

Я уже знала куда и как их поведу, ведь я так мечтала показать им Киев! Миллион раз прокручивала это в голове, представляя как вожу их. И я даже не была в курсе, что заказ на гида получило именно наше агентство. Почему его сразу не дали мне?

Марисса закатила глаза.

– Мальчики, ну быстрее! Нас же ждут!

Ждут? Кто ждет? Я жду? Она из-за меня их подгоняет? Я пятнадцать лет ждала, могу и еще подождать. Стало неудобно и я чуть не попросила менеджера заткнуться. Так, стоп. Я профессионал. Я замечательный гид. Я на работе. Я должна вдохновить их и влюбить в Киев.

Они приблизились и стали возле Мариссы, обступив меня полукругом. Я запоздало поняла, что не встречусь взглядом ни с кем из них, ведь они носили темные очки, как и все знаменитости. Странно смотреть на своих кумиров и везде видеть отражение себя.

Я опомнилась, что мне пора начать говорить.

– Добрый день, меня зовут Мария или Маша, как вам будет удобнее, и я ваш гид на сегодня. К сожалению, Рита не смогла прийти, но мне передали, что вам нужен тур с упором на искусство, я права? Могли бы вы сказать, что точно хотели бы увидеть во время тура, чтобы я подстроила маршрут под вас?

Вместо всех, ответила менеджер.

– Ой, да что угодно. Мы у вас впервые и нам все равно.

Отлично! Полный карт-бланш! Я его использую.

– Подскажите, вы на мини-бусе?

Менеджер кивнула.

– Отлично, тогда будем передвигаться на нем. Я хочу показать вам то, что не видят обычные туристы.

Марисса энергично закивала и мне показалось, что участники группы выдохнули с облегчением, что не придется топать все эти пять часов, все же еще на сцену сегодня.

Я улыбнулась и начала свою привычную речь.

– Сегодня я предлагаю вам побыть путешественниками во времени. Мы начнем наш путь с девятнадцатого века и закончим в пятом. Позади меня стоит собор святого Владимира. Но нет, Владимир не основал Киев и не имел сана священника. Он был правителем, который сделал нечто беспрецедентное. Крестил весь народ в один день.

Я успокоилась, ведь снова занималась привычным делом. Я отрешилась от того, что знаю кто передо мной и старалась получать удовольствие от любимой работы. Главное, не смотреть на ребят, больше на менеджера. И особенно не смотреть на Джима. У меня все получится!

– Собор был построен в девятнадцатом веке в честь тысячелетия Крещения Руси.

Я открыла папку и достала изображение «Трех Богатырей».

– Вероятно, вы знаете это полотно, написанное художником Васнецовым. Именно Васнецов расписывал собор, вместе с другими известными в то время художниками – Котарбинским, Врубелем и многими другими. И сейчас мы зайдем внутрь. Я расскажу вам немного о его росписи и у вас будет время самостоятельно его осмотреть, а затем поедем дальше. И я попрошу вас отключить мобильные телефоны, все же это действующий храм.

Я спрятала картину, сдернула платок с шеи и аккуратно уложила на голову, обернув шею и закинув концы за спину. Посмотрела на менеджера.

– Женщинам нужно покрывать голову перед входом, а мужчинам наоборот.

Басист и клавишник послушно сняли бейсболки, и Марисса тут же выхватила головной убор у Криса. Рон нехотя стянул бандану и я еле сдержала улыбку. Редко кому удавалось увидеть гитариста без фирменной банданы. Он брился налысо и рядом с длинноволосым Джимом, Рон выглядел забавно.

Боже, хоть бы мой взгляд и мои движения не выдали фанатку! Я повернулась к ним спиной и зашагала внутрь храма. Испугалась, что начинаю забывать текст экскурсии, который до этого рассказывала сотни раз.

Когда мы оказались внутри, нас окутал привычный полумрак, запах свечей и шепот молящихся. Я прошла чуть вперед и развернулась, чтобы рассказать о двух сюжетах на стенах, и тут мое сердце забилось чаще. Парни сняли очки. У меня задрожали руки, поэтому вместо того, чтобы указывать на сюжеты, я крепко сжала папку и сказала полушепотом:

– Справа вы видите фреску посвященную крещению князя Владимира в Константинополе, а слева – само крещение Руси в водах Днепра. Сегодня мы будем стоять на месте, где все произошло.

Я все же посмотрела на Джима. Он внимательно изучал собор.

– На нефах изображены дни творения мира из Ветхого завета. Позади меня в конце собора вы видите изображение Марии с младенцем. Ее видение пришло к Васнецову и тогда он понял, что это знак расписывать собор.

Джим на мгновение встретился со мной взглядом и это мгновение длилось вечность.

– Я… я предлагаю вам самостоятельно прогуляться по храму и если у вас будут вопросы – я рядом.

Все разошлись, а я стояла и корила себя. Лучший гид! Стою и двух слов связать не могу! Это я им должна все рассказывать, а не ждать вопросов!

Кто-то тронул меня за руку. Я обернулась, увидела Джима и вздрогнула. Он не придал этому значения.

– Мари, расскажи, что это, – и он показал в сторону раки.

Когда он говорил, то наклонился ближе ко мне. Кожу обдало его дыханием и я шумно вздохнула, втягивая запах его одеколона. Он пах елкой и новым годом, морозным утром первого января, когда можно загадывать желания. Я еле сдержалась, чтобы не поцеловать его, но я ведь взрослая, уверенная в себе почти тридцатилетняя женщина, разве я не смогу держать себя в руках и не целовать свою подростковую любовь?

Я сглотнула и приблизилась к объекту, который его заинтересовал. Он шел за мной.

На небольшом помосте стояла рака. Ее окружала золотистая ограда, с двумя проемами для ступеней, а поверх на четырех столбах был полог с небольшим куполом. Все это напоминало ложе восточной красавицы, которая уже давно спала вечным сном.

– Это мощи святой Варвары. Она жила в первом веке нашей эры и ее история напоминает Рапунцель, только с грустным концом.

Я старалась не смотреть на него, но он стоял рядом и жар его кожи обжигал меня. Я находилась в святом месте, но думала о греховном.

– Она была невероятно красивой и отец хотел засватать ее за лучшего жениха. Чтобы ее красотой не мог любоваться кто попало, он заточил ее в башню. Ее служанки оказались христианками и дали ей почитать Евангелие. Она так прониклась им, что решила посвятить свою жизнь Богу и никогда не выходить замуж. В то время отец нашел ей выгодную партию и пришел сообщить об этом. К его удивлению, она воспротивилась его воле и сказала, что отныне она невеста Христова и всю свою жизнь посвятит Богу. Отец разозлился ее неповиновению. Он был язычником и не мог смириться с выбором дочери. Он подверг ее пыткам, но она не меняла своего решения. Тогда он решил казнить ее. Но после смерти ее тело оказалось нетленным. И сейчас оно в Киеве, уже более тысячи лет. И люди приходят к ней с просьбой о любви.

Я ожидала, что он скажет: «Ну конечно, только посмотреть на нее нельзя, мне нужно просто поверить, что она там». Я привыкла к скептикам и сама для себя не решила еще, как отношусь к этой истории.

– Это грустно, – сказал он и по моему сердцу растеклось тепло. – Если бы мне запретили заниматься музыкой, я бы тоже предпочел умереть.

– А тебе запрещали? – спросила я, забыв, что я вообще-то гид, а не знакомая, которая может спрашивать что угодно.

Джим грустно усмехнулся.

– В башне не запирали, но довольны явно не были.

– Мне жаль.

Он посмотрел на меня и это длилось больше, чем мгновение. Что он увидел в моем взгляде? Что прочитал?

– Нам, наверное, пора двигаться дальше. А то ваша менеджер будет недовольна.

Он пожал плечами и слегка усмехнулся.

– Она всегда недовольна.

Мне хотелось сказать: «Я твоя фанатка! Я люблю тебя! Давай сбежим от всех и проведем время вместе!», но вместо этого сказала:

– Давай соберем всех возле выхода. Поможешь мне?

Ну разве не нахалка? Но он согласился. Джим не зазнайка и намного проще, чем кажется на сцене. Жаль. Мне было бы легче, если бы он вел себя заносчиво и едко. А он был таким милым, что я влюблялась в него все больше.

Когда все собрались, мы вышли из собора, и я сдернула с себя платок, поправляя волосы. Надеюсь, они не сильно сбились под тканью.

– Теперь из девятнадцатого века мы едем в средние века. Где ваш автобус?

Марисса стала огибать собор, «святые» пошли за ней и я двинулась следом, любуюсь их спинами. Обычные ребята, уставшие от тура и перелетов. Может, не мучить их Андреевским спуском? Да, это самая красивая улица Киева, но если они устали, то… Я тряхнула головой. Хватит относиться к ним, как мамочка, это взрослые мужчины. Как решат, так и сделаем.

В минибусике было всего шесть мест и мне стоило сесть с водителем, но менеджер посадила меня в салон, а сама забралась на переднее сидение. Я попросила водителя ехать к золотым воротам так, чтобы была видна опера.

Я оказалась рядом с Марком. Он с радостью сел и устало посмотрел в окно. Решено, мучить их минимально. Знаю, водитель проклянет меня за те вензеля, что я задумала, но я здесь не ради него, а ради них.

– Надеюсь вам всем хорошо меня слышно. К сожалению, у меня сегодня нет с собой микрофона.

Я не готовилась к большой группе, утром был тур для двоих.

– У меня есть микрофон, – отозвался Джим.

– Твой для меня большой.

До меня не сразу дошло, что я сказала.

– Раньше девушки не жаловались.

Все, включая меня, рассмеялись. Я ощутила жар на щеках. Только не краснеть! Только не краснеть!

Пока мы ехали, я рассказывала о том, почему Владимир выбрал христианство и зачем вообще менял религию. Закончила своей коронной фразой:

– В христианстве ему не нравилось то, что можно иметь лишь одну жену. Так что он склонялся к исламу. Но когда узнал, что в исламе нельзя пить, то понял, что легче убедить славян в том, что нужно иметь одну жену, чем запретить алкоголь.

Все рассмеялись, а я улыбнулась. Конечно, это был поверхностный рассказ, но я не люблю читать туристам лекции. Я выбирала яркие эпизоды в истории, которые бы им точно запомнились. Политические и торговые связи с Византией – это скучно. История про алкоголь – весело. Я за то, чтобы было весело.

Опера их явно заинтересовала, но так как внутрь бы мы все равно зайти не могли, они согласились проехать мимо и мы остановились чуть дальше, напротив Золотых ворот.

На самом деле, у меня была невероятно благодарные слушатели. Даже менеджер утихомирилась и просто следовала за мной. Как бы все не устали, они старались этого не показывать. Я знала, что Киев не похож на другие города и вызывает восхищение и интерес, когда видишь его впервые. Как жаль, что я не смогу показать его весь! Слишком мало времени. А ведь еще и на обед их нужно куда-то завести.

Возле Золотых ворот было оживленно и музыканты стали более скованными. Конечно, здесь была больше вероятность, что их могли узнать. Я попросила водителя забрать нас у замка Барона, с другой стороны Золотых ворот, чтобы мы как можно меньше времени провели на виду и срази юркнули в машину.

Я не уверена, что в Киеве много их фанатов. Иногда мне казалось, что я такая вообще одна. Они впервые приехали в Украину и уже по тому как я еле купила билеты, я все же была не единственной фанаткой в стране, хоть в это верилось с трудом, я всегда была одинока в своем увлечении.

Величественные Золотые ворота, выстроенные в прошлом веке и скрывающие под собой останки настоящих ворот, снова пробудили в «святых» интерес они делали снимки, пока мы шли на лучшую туристическую точку.

Мы направлялись к памятнику Ярославу. Я знала, что туристы редко запоминают имена исторических деятелей, поэтому обычно добавляла, что этот памятник в Киеве называют «мужчина с тортом». Мини-копия Софиевского собора в его руках и правда напоминала торт, так что информация заходила на ура. Имя Ярослава потом еще несколько раз всплывало во время тура, особенно внутри Софии Киевской и человек с тортом вспоминался быстрее, чем имя Ярослав.

И только я начала рассказывать о том, что в этом месте раньше был главный въезд в Киев, как произошло то, чего я опасалась. К ребятам подошла девушка и на ломаном английском попросила фото. Я осмотрелась и заметила, что еще несколько людей пялятся на группу. Конечно, их легче узнать, когда они все вместе. Не все могут знать их название, но есть песни и клипы, известные всем. А я только тогда поняла, что они выглядят очень похоже на один свой клип, который в последнее время часто крутили в преддверии концерта – похожая одежда и там они тоже были в очках, так что конспираторы они так себе.

Я растерялась и замерла, но на помощь уже спешила Марисса, которая отходила купить кофе.

– Только одно фото! – скомандовала она. – Мы спешим!

При виде фанатки ребята расплылись в улыбках и с радостью сфотографировались. Фотографировать пришлось мне и на мгновение я подумала, что на ее месте должна быть я, ведь Джим слегка приобнял ее. Как только она отошла (не без помощи менеджера, потому что девушка начала рассказывать историю своей любви к ним), как к нам приблизилось еще несколько человек с альбомом «святых» в руках и просьбой об автографе.

Я чуть не хлопнула себя по лбу. Ну конечно! Раз сегодня концерт, то поклонники съехались со всей страны и сейчас гуляли по центру Киева. Интересно, а Рита продумывала это или она не была в курсе, с кем общается? Как много информации ей дала менеджер?

Про меня все забыли, так что я просто стояла и наблюдала за потоком фанатов, которых становилось все больше и больше, будто они вылезали из-под земли, что было весьма вероятно – ведь рядом была станция метро.

Переживали только я и менеджер, ребята же получали удовольствие и с радостью со всеми общались. Мне даже показалось, что они взбодрились, будто фанаты вливали в них энергию.

Марисса пыталась контролировать процесс и я понимала ее опасения. Некоторые поклонники бесцеремонно щупали руки ребят, одна девушка потянулась к волосам Рона и он слегка отпрянул. Менеджер обернулась ко мне, я глазами указала в сторону буса, она кивнула и что-то шепнула Джиму.

Он поставил очередной автограф и поднял руки, с виноватой улыбкой. Затем начал махать руками, будто прощаясь, и потихоньку отступать. Остальные музыканты последовали его примеру. Я поспешила обогнуть толпу и внезапно оказалась возле Джима, чуть не столкнувшись с ним. Попыталась идти быстрее, но в итоге мы дошли до буса почти бок в бок. Я старалась действовать как профессионал, но не могла перестать думать, а как бы я себя повела, если просто проходила мимо – присоединилась бы к фанатам или осталась наблюдать в стороне, не решаясь подойти?

Увы, скорее всего, это был бы второй вариант.

И вот спасительный бус, в который мы по очереди заскочили. Менеджер захлопнула за нами дверь, а сама села на переднее сидение. Водитель вопросительно повернулся ко мне, я же судорожно соображала, как проложить маршрут, чтобы показать город, но и не превратить тур в бесконечную автографсессию. Я никогда прежде не видела, чтобы люди так себя вели и чуть ли не пытались забрать кусочек кумира с собой. Неужели я такая же?

Я выглянула в окно и ужаснулась. Фанаты и не думали расходиться, они окружали бус. Внешне все были безобидными и мило улыбались, но толпа есть толпа.

Я скомандовала водителю ехать к Софии через Стрелецкую. Мотор завелся и мы тронулись.

– Надеюсь, вы не против, если часть объектов мы увидим из окна буса.

– Мы только за, – отозвалась Марисса.

Фанаты двинулись за нами, но к тому моменту, как мы повернули на Стрелецкую, они отстали.

Я запоздало поняла, что ничего не сказала ни про замок Барона, ни про Караимскую кенассу, зато обратила внимание на несколько муралов по пути. Музыканты снова превратились в обычных туристов и захотели сделать несколько фото. На самом деле, мы могли бы и пройтись, но Золотые ворота все еще были недалеко и за нами все еще могли идти, хотя, наверное, я параноила.

Наконец мы вырулили к Софии, которая к сожалению или к счастью была закрыта на реконструкцию. Выйти из буса мы не решились, ведь площадь была полна туристами, так что я воспользовалась иллюстрациями из папки, чтобы рассказать о соборе и его фресках, благо, что у меня все было заготовлено. Полюбовавшись издалека нежно-голубой колокольней с белой лепниной и белым храмом позади нее, мы свернули к Михайловскому собору, ослепительно блестящему на солнце золотыми куполами. Я спросила, не хотят ли они сделать остановку на ланч. Все оживились и я попросила водителя остановить поближе к «Княжему Граду». Обычно я бы повела туристов в Михайловский собор, а после на Владимирскую горку показать место крещения Руси, связав это с фреской, которую мы видели во Владимирском соборе. А затем мы бы пошли к Десятинной церкви и камню, который символизировал основание Киева и Руси в пятом веке. И так бы наше путешествие из девятнадцатого в пятый век закончились и можно было погулять дальше, либо по пейзажной аллее, либо по Андреевскому спуску, либо по Воздвиженке. Воистину, одного дня в Киеве мало.

Обо всем этом я думала, пока мы спускались в «Княжий град». Хоть он и располагался в историческом центре, все же был довольно дорогим и рядовой турист здесь бы не задержался. Плюс можно было сесть в нише и хоть немного скрыться от глаз.

Внутри мы перенеслись во времени и очутились в княжеских хоромах. Арочные проходы, скифские бабы, языческие символы рядом с христианскими святыми – жуткая эклектика, но невероятно стильно подобранная.

К моей радости, людей практически не было и парням здесь явно понравилось. Они ходили от стены к стене, фотографировали все, что видели и никак не могли выбрать, где сесть, потому что возле каждого столика было что-то интересное. Они заваливали меня вопросами и я с улыбкой отвечала.

– Это Велес, бог подземного мира, но он не злой, ведь трава – это его волосы и так он кормит животных и людей. А это святой Георгий, он победил змея. А это символ солнца…

И так далее. Фух, хоть здесь отработала и дала немного представлений о Киеве.

Когда мы наконец сели, я помогла им сделать заказ. Они и меня уговорили что-нибудь взять и я ограничилась салатом и соком, хотя откровенно хотелось выпить чего-то покрепче – нервы были на пределе.

Я задумалась, что делать дальше. Владимирская горка и Андреевский спуск отпадали. И там, и там проезд запрещен и если что, бежать до бусика от фанатов пришлось бы далеко.

– Мари, ты чем-то расстроена? – спросил Джим и я вздрогнула от его голоса. Мне не почудилось, он называл меня именно так. Как легко он это произносил…

– Мне жаль, что я не могу показать все, что хотела. Наверное, мы сразу поедем в то особое место, где почти нет туристов, но лишь потому что оно далеко от центра. Оно вам понравится, обещаю.

Ребята переглянулись.

– Я лично хорошо провожу время, – сказал Рон.

– Я тоже, – отозвался Марк.

– Это ты знаешь, что мы могли бы увидеть, – сказал Питер. – Мы-то не в курсе, что вообще здесь есть, – он обвел взглядом ресторан. – Я бы тут остался.

Марисса вздохнула.

– Если бы не я, они вообще из отеля не вышли. Вы же хотели отдохнуть, да, парни? Того, что мы видели уже достаточно. Ничего страшного, если тур закончится раньше, так что после ресторана мы поедем в отель.

– Нет! – не сдержалась и выкрикнула я, так что все удивленно на меня посмотрели. Я смутилась и продолжила. – Я покажу вам лишь одно место и после этого отпущу, обещаю.

Менеджер пожала плечами. Я посмотрела на часы – два тридцать, неужели уже прошло два часа? Так быстро.

Принесли блюда и все неспешно приступили к трапезе, изучая новые для себя вкусы. На какой-то момент я забыла о том, что я на работе и просто любовалась ребятами. Я сижу со своей любимой группой и наблюдаю за тем как они пробуют борщ и драники. Это ли не счастье?

Я поймала на себе взгляд Джима и чуть не поперхнулась соком. Я раньше не замечала, как пристально он смотрит на людей. Не только на меня, он всех так изучал. О, как бы я хотела остаться с ним наедине и поговорить! О чем? Да о всяких пустяках. Лишь бы с ним. Как часто я представляла этот момент. И вот мы сидим друг напротив друга и я могу начать разговор, сделать что-то, чтобы заинтересовать его, убедить в том, что мы созданы друг для друга. Но я медлю, боясь совершить ошибку.

Мы провели в ресторане час и когда сели в бусик, я уверенно скомандовала водителю ехать к Кирилловской церкви. Тот явно удивился. Да, знаю, что это нестандартный выбор, но в моих мечтах я всегда показывала Джиму это особое место. Мы ехали туда ради Джима. И если церковь Джиму не понравится… Что ж, если не понравится, то на самом деле я мало знаю про него и придумала удобный образ легендарного вокалиста. Пока мы ехали, я вообразила себе, что сейчас все и решится. Он либо мой человек, либо нет. Моему человеку понравится Кирилловка. А если нет, то просто вычеркну его из сердца. Наивно, глупо, но мне так легче. Возможно, мне уже и хотелось, чтобы ему не понравилось, чтобы было легче расстаться сегодня. Расстаться. Будто мы вместе.

Нам повезло и добрались мы без пробок за двадцать минут. Я погрузилась в себя и напрочь забыла о своих обязанностях. Становилось страшно от того, что скоро мы расстанемся. Хотелось плакать. Зря я себе надумала, что могла как-то заинтересовать Джима. Почему бы не сесть сейчас рядом с ним?

Встрепенулась, когда мы подъехали к воротам, за которыми высился храм. Все вышли за мной. Я знала, что внешне церковь не вызывала супер-эмоций, белый монолит с зелеными куполами. Но ведь они еще не знали, что ждет внутри.

Рон вопросительно посмотрел на меня. Я посмотрела на его бандану и покачала головой.

– Это музей, здесь головные уборы можно не снимать.

Я купила билеты и мы зашли. Я начала рассказывать историю места, но меня уже никто не слушал, так что я замолчала и просто с улыбкой наблюдала их восхищение.

Кирилловку невозможно не полюбить. Нигде в мире больше нет столько фресок тринадцатого века. Но и они сохранились не все. Пустые места на стенах в девятнадцатом столетии заполнил росписями Врубель. Что он сделал с этой церковью, не передать словами. Он сотворил волшебство. Переступая порог, будто попадал в сказку. А гениальный иконостас! К Богоматери с него должны, просто обязаны стекаться толпы такие же, как к Джоконде, если не больше. Но не было здесь ни толп, ни туристов. Мы были одни. И с одной стороны, меня это огорчило, но с другой – я жадно впитывала тишину и благоговение этого места, будто оно создано лишь для избранных.

Я засмотрелась на Богоматерь. Рядом со мной стоял Рон. Я отошла, чтобы не нарушать таинство момента для него. Я все им расскажу и о Врубеле, и Богоматери, и о самом месте, но все потом. Сейчас они заняты другим.

Марк и Крис сидели на стульях и рассматривали потолок. Питер переходил от фрески к фреске. Марисса внимательно читала информацию на стендах у входа, написанную в том числе и на английском. Неподалеку стояла женщина, следившая за порядком.

Но где Джим? Сердце ухнуло вниз. Наверняка он вышел. Ему стало неинтересно? Что ж, значит так все и решилось. Сама, дура, так загадала.

Я закрыла глаза. В вечно прохладной Кирилловке, где даже свечи не жгли, чтобы не испортить фрески, я ощутила как к глазам подступают горячие слезы.

И тут тишину церкви нарушило пение. Я посмотрела наверх и увидела Джима, стоящего на балконе для хора. Свет проникал сзади и расходился от него лучами, будто он ангел. Он пел их известный хит, романтичную балладу. Его голос заполнял собой все пространство и проникал в душу. Мне казалось, что он поет мне одной. Как и всегда, все его песни лишь для меня, но в тот момент особенно. Я ощутила слезы на щеках. Но от чего я плакала? От красоты его голоса или от осознания того, что это мой человек, но нам не суждено быть вместе? Он только что сделал это место еще более священным и особенным.

Когда он закончил, раздались аплодисменты. Даже женщина у входа вместо ругани за нарушение тишины, восторженно рукоплескала. Джим тем временем спустился вниз и сразу направился ко мне. Он выглядел таким серьезным, что на мгновение напугал меня. И тут произошло то, чего я никак не ожидала.

Он крепко обнял меня и после секундной заминки я ответила на объятие, позабыв про все на свете.

– Спасибо, Мари, – прошептал он. – Спасибо, спасибо, спасибо.

Я ничего не понимала и просто стояла, наслаждаясь его теплом, силой, запахом, его руками на моей спине. Я закрыла глаза, растворяясь в моменте и желая продлить его, но Джим начал отстраняться и я нехотя тоже последовала его примеру.

– Ты даже не представляешь, что ты сделала.

А ты не представляешь, что ты сделал.

– Там наверху, что там нарисовано на потолке?

Я сглотнула подступивший комок.

– Сошествие святого духа.

Он понимающе кивнул. Врубель изобразил все так эзотерично. Я сама ощущала, что в меня вливается сила, когда я смотрела на ту роспись.

– Нам пора, – вдруг сказала менеджер.

Что? Как? Который час?

Пять. Музей закрывался и я больше ничего не успевала им показать.

Я вышла из церкви будто на ватных ногах.

– Нам нужно рассчитаться с вами, – сказала Марисса.

Я чуть не отпрянула от нее. Взять с них деньги? Да ни за что! Хватит и обеда, который они оплатили.

– Я… Вы можете связаться с моей начальницей и перечислить все ей? Не знаю, как вы договаривались с Ритой, но я наличные не беру.

Она пожала плечами.

– Ну хорошо, так даже лучше. А чаевые как?

У меня закружилась голова. Какие чаевые? О чем она?

– Прошу, ничего не надо. Я и так не выполнила маршрут даже наполовину.

Марисса недоуменно смотрела на меня.

– Тогда можем подбросить вас в центр.

– Я… Нет, я живу неподалеку, так что сама доберусь.

– У нас концерт сегодня, – сказал Рон. – Если хочешь, будем рады тебя видеть, закажем пропуск.

Я понимала, что в этот момент решалось многое. Уйти и жить, зная, что Джим обнимал меня. Или пойти на концерт, продлить свою влюбленную агонию, понимая, что следующего объятия может не быть.

Я услышала свой голос будто издалека, словно кто-то другой внутри меня принял это решение.

– Благодарю, но у меня уже есть планы. Было приятно с вами познакомиться. Удачи на концерте сегодня.

Я улыбнулась, помахала рукой и посмотрела поверх их голов, не решаясь взглянуть в глаза. Затем развернулась и пошла прочь.

Пешком мне было идти минут сорок и я не заметила как прошагала их. Оказавшись дома, я рухнула у двери и разревелась.

Правильно ли я поступила? Конечно, правильно. Я такая же фанатка, как и многие другие. Я и так получила гораздо больше, чем рассчитывала. Мечта сбылась, я встретила Джима и он оказался в сто раз лучше, чем я думала. Наивно было надеяться на продолжение. Его бы не было, я хотела слишком многого. Да, я люблю, люблю, люблю его и теперь даже больше, чем прежде. А раз так, то смогу жить дальше воспоминаниями.

Я обняла себя, пытаясь сохранить его объятие, запечатать его в теле. Я щупала ткань платья. Пахло ли оно все еще ним? Мне казалось, что да.

Я так хотела попасть к группе за кулисы, но когда это стало реальностью, я струсила. Они бы увидели обычную фанатку, которая точно так же хочет оторвать кусочек от них. Я ничем не отличалась от толпы, что следовала за ними сегодня. И я благодарна Вселенной, что наша встреча была именно такой. Я усмехнулась. Возможно, они даже будут вспоминать меня иногда. Это лучший вариант. На большее не стоило и рассчитывать.

Я достала телефон из кармана и увидела пропущенный от Эльвиры. Ах, да, он же у меня на беззвучном еще с начала тура.

Начальница сказала, что ей отзвонилась менеджер, поблагодарила за профессиональный тур и перевела сумму, значительно превышающую договоренную, обосновав это тем, что гид отказался взять чаевые, но участники группы не могли оставить это просто так.

Ну вот, они уже вспоминают обо мне.

Эльвира уточнила, хорошо ли я себя чувствую. Я ответила, что не вполне и возьму завтра выходной.

После разговора я проверила время. Если я хотела успеть на концерт, то мне нужно выйти прямо сейчас.

Я медлила. Действительно ли я хотела пойти на него? Быть в толпе, подпевать песни, сходить с ума от вида ребят. Каждый вечер я доставала билет и любовалась им, представляя в чем пойду и как возможно встречу Джима после окончания.

Но ведь сегодня я уже была на концерте. Что может сравниться с его пением в пустой церкви?

Решено, останусь дома. С этими мыслями я крепче обняла себя, ощущая, как он снова и снова шепчет мне: «Мари, спасибо, спасибо, спасибо».

– И тебе спасибо, Джим, – шепнула я в пустоту.

Следующий день прошел в полузабытьи. Я отключила телефон и старалась спать. Собиралась провести так всю ближайшую неделю, что в моем бизнесе непозволительная роскошь. Но скоро поняла, что я так не выдержу и стоит отвлечься работой.

Находиться в спальне было невозможно из-за плаката «святых», так что весь день я провела на кухне. Но не срывать же плакат, в самом деле. Я и так еле его нашла. Но сидеть под манящим взглядом Джима… Нет, это выше моих сил.

Так странно всю жизнь жить ожиданием встречи, желая ее и в то же время понимая, что она нереальна. Можно ли сказать, что я получила, что хотела? Не знаю, я теперь толком не понимала, чего хотела. Провести с Джимом весь день? Ночь? Стать его женой и музой? Чего я на самом деле хотела? Он одним объятием сделал меня невероятно счастливой и одновременно самой несчастной в мире. А что я могла дать ему? Он благодарен за Кирриловку, но не я расписала ее, я лишь провела его внутрь.

И как я себя корила за то, что не пошла с ними за кулисы вчера! Нужно было продлить встречу, чего бы это не стоило.

Весь день я боролась с тем, чтобы не позвонить Мариссе и не поинтересоваться, как все прошло. Но это было бы странно. Да и зачем давать себе призрачную надежду.

Ближе к вечеру я поняла, что нужно проверить заказы на завтра, если они есть, и подготовиться к ним. Хотя скорее всего, если они и были, то уже были переданы другим гидам. В нашем агентстве все почти на фрилансе – кто первый согласился, тот и гид. Есть время – работаешь, нет – никто не в обиде. Так как все гиды кроме общих туров специализировались на чем-то своем – искусстве, ночной жизни, военной тематике – то клиенты часто сразу выбирали гида, которого хотели.

Я выключила телефон и мне тут же пришло уведомление о зачислении суммы на счет. Я удивилась, сумма была в разы больше той, которую я ожидала. Тут же пришло и сообщение от Эльвиры, из которого я узнала, что вчерашние клиенты в полнейшем восторге от тура и уже оставили отзыв о нас.

Я перешла по ссылке из сообщения и резко села, поняв, что попала на официальный сайт группы. Они написали блог о посещении Киева и прикрепили фото. Но это был не просто блог. Руки задрожали. Это был блог от клавишника. Буквы расплывались, так что приходилось раз за разом утирать слезы и прошло много времени, прежде чем я прочитала заметку до конца.

Это был небольшой текст, всего в пару абзацев.

«Вчера мы впервые посетили Украину и ее столицу Киев. Спасибо всем, кого мы встретили за это время, ведь такого радушия мы не ожидали. Казалось, что город обнял нас и не хотел отпускать. Мы и сами не хотели уезжать.

Киев – это не только культура, это в первую очередь люди. За небольшое время мы путешествовали по нему сквозь века, были на царском приеме и получили благословение от старых мастеров. Наш ангел Мари провела нас за руку по этому пути.

А энергия, которая была на концерте – я думаю мы все вместе достучались до космоса и звезды пели вместе с нами. Мы обязательно вернемся, ведь это было удивительно».

Я несколько раз перечитала фразу о себе. Он назвал меня ангелом? Интересно, они все так считали?

Я открыла вотсап и нашла номер менеджера. Теперь у меня было законное основание написать ей.

«Благодарю за щедрость и особенно за блог. Если и правда решите приехать в Киев снова, то ваш ангел с удовольствием покажет все, за что его любит».

К моему удивлению, она очень быстро прочитала и ответила:

«Ловлю на слове и держи фото».

Она прислала кадры вчерашнего дня, на которые попала я. Сердце забилось чаще. Я вспомнила, что Крис и Рон много снимали.

Вот я возле Владимирского собора. Волосы все же немного растрепались.

Вот говорю что-то вполоборота в автобусе.

Вот веду их к Золотым воротам.

Вот указываю на мурал Леси Украинки, зажав двести гривен в руке, хотя лицо на мурале и купюре совсем не похожи.

Затем несколько фото из ресторана. Я улыбаюсь и выгляжу не такой отрешенной как мне казалось.

Перелистнув и увидев последнее фото, я выронила телефон. Не может быть! Кто это снял? Хотя неважно кто, зачем она прислала его? Хотя, с другой стороны, это для меня нечто сокровенное, а для них обычное дело.

Я осторожно подняла телефон и снова посмотрела на экран, опасаясь, что при падении фото как-то могло удалиться. не просить же прислать его снова? Но нет, оно было на месте.

Грандиозная Кирилловская церковь, а в центре стоим мы с Джимом и обнимаемся. Лиц не видно, наши кудри переплелись. Мои руки обвивают его шею.

Я скачала фото и установила его как обои на экране. Я и мой любимый мужчина. Это воспоминание теперь со мной навсегда.

С этими мыслями я рискнула зайти в спальню. Чудилось, что взгляды ребят на плакате изменились, стали теплее и роднее.

С вечера заказов не было, но зато они появились утром. Я с головой ушла в работу, благо, что был сезон и иностранцы к нам зачастили.

Как я и ожидала, «святые» теперь следовала за мной везде – я ощущала их возле мощей святой Варвары, возле Золотых ворот, возле муралов. Они будто все время были рядом и снимок на телефоне подтверждал это. Они были со мной вот уже пятнадцать лет и будут всегда. Я счастливица, я это осознавала и старалась испытывать благодарность, хотя казалось, что я стала жертвой несправедливости.

Спустя неделю я решилась почитать статьи о приезде «True Saints» и посмотреть любительские записи на ютьюбе. Ребята были великолепны! Дворец Спорта был забит до отказа, толпа ревела на видео, заглушая музыку, но я все уже узнавала до боли знакомые мелодии. Джим блистал. Я обожала его еще сильней.

В кадр попадали и юные фанаты, одетые во все атрибуты рок-концерта – черную одежду, банданы, браслеты с шипами. Так еще ходят? Я ведь могла быть там, среди танцующей толпы. Но выбор сделан.

Я жадно следила за блогом на сайте и ревновала их к другим городам. Кто водил их там? Или они не всегда брали гида? При желании, я бы показала им всю Европу. Но пока я буду делать это для других.

Наше агентство собиралось возить автобусные туры и конечно я вызвалась быть гидом, это было больше, чем просто провести тур. Но я радовалась новой ответственности. Новое дело помогало отвлечься. А там, кто знает? Вдруг однажды в очередном из городов совпадут мой и их туры и мы случайно встретимся…

Пожалуй, мне стоило перестать фантазировать. Это уже переходило в манию.

Мне двадцать девять. Пора… Хотя, что пора? Замуж? Детей? Зачем – потому что возраст?

Всех мужчин на своем пути я всегда сравнивала с Джимом. Шутка ли, быть влюбленной в него с подросткового возраста. Правда, тогда ему было двадцать, он казался таким взрослым, сексуальным, запретным. Да что там, до сих пор кажется. И я уже упустила шанс узнать его получше.

Спустя три недели новое дело все больше отнимало времени. Я водила экскурсии через день и в свободное врем готовилась к будущим автобусным турам, общалась с отелями, в которых буду селить туристов, согласовывала тайминг и маршруты с местными гидами, общалась с потенциальными туристами. Голова раскалывалась и казалось, что я ничего не успею. Поэтому, когда однажды поздней августовской ночью раздался звонок с неизвестного номера, к тому же явно заграничного, я поначалу думала его не брать. Но решив, что это может быть представитель одного из отелей, со вздохом приняла вызов.

– Мари? Это ты?

Усталость как рукой сняло. Голос мог принадлежать только одному человеку.

– Алло? Это Мари?

Я постаралась взять себя в руки, чтобы не закричать от радости в ответ.

– Да, я.

– Это Джим. Наш менеджер дала твой номер. Я тебя не побеспокоил? Тебе удобно говорить?

Ты еще как беспокоил меня. В каждом сне.

– Нет, что ты. Рада тебя слышать!

– Я не знаю, сколько у тебя времени, совсем запутался в часовых поясах.

– У нас почти ночь.

– Я тебя разбудил?

– Нет, что ты. Я правда рада тебя слышать!

Зачем я повторялась?

– У меня будет к тебе просьба и если ты занята, то я все пойму.

Удары сердца раздавались по всему телу.

– Слушаю.

– У нас небольшой перерыв в туре. Все разъехались по домам, а я подумал, что еще хочу поизучать Киев. Но не знаю с чего начать.

– Тебе нужны мои рекомендации?

– На самом деле, я был бы благодарен, если у тебя получилось быть моим гидом на эти дни. Я уже забронировал отель и буду в Киеве послезавтра.

– Я… У тебя есть предпочтения?

– О, так ты согласна? Мне нужно обратиться в ваше агентство или можно к тебе напрямую?

– Джим, я не совсем довольна тем как провела тур тогда, так что никакой оплаты – за мной должок по многим пунктам.

– Не выдумывай. Тебя не хватятся на работе в эти дни?

– Дни?

– Да, мне нужно три дня с утра до вечера, ты не против? И послезавтра я еще и билеты в оперу нам взял, не люблю ходить один. А куда пойти днем – я полностью в твоем распоряжении, без предпочтений.

Я судорожно соображала. Комната вокруг ходила ходуном.

– Послушай, я никому, кроме тебя не доверяю. Если ты не согласишься, то я буду бродить Киеву совсем один. Еще заблужусь.

Я улыбнулась.

– Этого я позволить никак не могу.

– Отлично! Я в тебе не сомневался! Тогда послезавтра в десять утра у отеля «11 зеркал»?

– Хорошо, я буду с газетой.

– Что?

– Это старая шутка – так можно было узнать незнакомца при встрече, по заранее уговоренному знаку.

– То есть рыжие волосы по-твоему недостаточно заметный знак?

Он что, флиртует?

– Здесь намного больше рыжих, чем ты думаешь.

– Не говори это англичанину.

Я рассмеялась. Действительно! Как я могла забыть цвет шевелюры королевской семьи и вообще всей нации.

На заднем фоне раздался какой-то шум. Кажется, его позвали.

– Значит, договорились?

– Да.

– Знаешь этот отель?

– Да.

– До встречи.

Он повесил трубку и я посмотрела на экран, на котором мы с ним обнимались.

Похоже, Вселенная давала мне второй шанс и в этот раз я его не упущу.

Я предупредила Эльвиру, что не буду брать новые заказы в ближайшие несколько дней. Она удивилась, но что она могла поделать? У нее хватало гидов, так что проблем быть не должно. Тем более мне нужен был отдых перед чередой автобусных туров.

Знать о нашей с Джимом встрече заранее оказалось сложнее. Пришлось пить успокоительное, иначе я задыхалась от волнения. Я надеялась, что станет легче, когда мы встретимся и я войду в привычную для себя роль гида. Ведь сработало это в прошлый раз? Главное, чтобы он ко мне не прикасался. Нет, конечно, если захочет, то пусть прикасается, я и сама этого хочу, но тогда я моментально вылечу в состояние фанатки и забуду все, о чем хотела рассказать.

Три дня. Я могу водить его хоть неделю и мы ни разу не пройдем дважды в одном и том же месте. Но нет, нельзя показывать все интересности сразу. Я ведь хотела, чтобы он снова потом вернулся, верно?

Так, а на что он там купил билеты? Зашла на сайт оперы и удивилась – в указанную дату шел балет «Мастер и Маргарита». С одной стороны – отличный выбор, ведь такого балета больше нигде не увидишь, но с другой, стоит объяснить сюжет заранее, чтобы не шептать его ему на ухо все два часа представления. Или шептать…

Я начала продумывать маршруты на три дня вперед и потихоньку успокоилась. Все же я оказалась в своей стихии. Или это таблетки подействовали?

Новая волна паники накатила накануне вечером – что надеть? В джинсах и футболке в оперу конечно пустят, там нет строгого дресс-кода, но я ведь иду на встречу с Джимом. Вдруг, флирт в его голосе мне лишь показался. В конце концов, может это его типичная манера общения. Но я ведь к нему явно неровно дышу, так что собиралась как на свидание.

Нашла у себя воздушное летнее платье до колен – белое с нежными розами и зелеными листьями. Или выбрать вечерний наряд? Но за весь день я с ума в нем сойду. На ноги точно нужно что-то максимально удобное, так что придется идти в балетках на низком каблуке, иначе до конца дня я не доживу.

На следующее утро в девять сорок пять я была у входа в отель «11 зеркал». Я редко заходила внутрь и предпочитала ждать туристов снаружи. Место для начала тура было изумительное – в двух шагах от оперы, в трех от Золотых ворот и наверняка из окна открывался потрясающий вид на улицу Богдана Хмельницкого.

Я видела свое отражение в стеклах входа в отель. Волосы я подобрала в конский хвост, надела очки – не одному же ему от солнца спасаться? И никакой папки в этот раз. У меня так дрожали руки все утро, что я решила просто взять маленькую сумочку через плечо. Да и что бы я ему показывала? Мне намеренно не хотелось выглядеть как экскурсовод. Пусть сегодня со стороны мы будем парой. Могу я позволить себе такую блажь?

Я достала телефон и после секундного колебания, написала ему, что я на месте и тур может начаться как только он будет готов. Стандартное сообщение, которое я пишу туристам. Всегда старалась прийти на место пораньше, чтобы меня не ждали.

Почти сразу от него пришел ответ.

«Спускаюсь».

Я сглотнула.

Это происходило на самом деле. Может, стоило выпить больше успокоительного? Или утренняя доза еще не начала действовать?

Я так привыкла быть с папкой, что не знала, куда деть руки. Завести за спину? Так я выпятила бы грудь. Опустить вниз, соединив ладони? Показная невинность. В итоге я просто скрестила их, надеясь, что не выгляжу слишком строго.

Дверь открылась и я увидела Джима, сверкающего улыбкой. Он был в белых джинсах и черной футболке без принта, в бейсболке, черных очках и кроссовках. Он сразу подошел ко мне. Мне вдруг затошнило. Вот-вот и потеряю сознание. Мы же с ним будем вдвоем. До меня только сейчас это по-настоящему дошло.

Видимо, волнение отразилось на моем лице, потому что улыбка Джима погасла и он обеспокоено спросил:

– Все в порядке, Мари? Ты себя плохо чувствуешь?

– Да. Нет. Не обращай внимание, просто много работала.

Что я несу? Можно ли представить более глупое начало встречи?

– Может зайдем внутрь, присядем?

– Не переживай, все хорошо. Готов начать?

Он кивнул и протянул мне небольшой конверт.

– Здесь билеты на сегодня. Могу оставить у тебя?

Я взяла их и положила в сумочку.

– Ну что ж, – я выдавила улыбку. – Начнем?

Я повернулась в сторону оперы и покачнулась. Ни разу в жизни я не вела себя настолько непрофессионально. Что он обо мне подумает?

Джим шел слева от меня. Он согнул правую руку в локте и протянул мне и я ухватилась за него, взяв его под руку. Все это произошло так быстро и естественно, будто само собой разумелось. Он начал контролировать темп нашей прогулки и стал замедлять меня.

– Мы никуда не спешим, тихо сказала он. – И если тебе плохо…

– Все в порядке, правда. Я столько всего интересного задумала, тебе должно понравиться.

Он никак на это не отреагировал.

– Как долетел?

– Отлично, хотя, особо не помню, я спал.

Позволил взять себя под руку. Настоящий джентльмен. Слишком идеальный, чтобы быть реальным.

– Скажи, почему ты выбрал именно этот балет сегодня?

Он пожал плечами.

– Просто то, что было на эту дату.

– А ты читал это произведение?

– Мастер и Маргарита? Нет, но ведь это необязательно перед посещением?

– Конечно нет, но там замысловатый сюжет, который в балете подается по-своему. Автор романа Булгаков родился и некоторое время ил в Киеве. Здесь много мест, связанных с ним и потому сегодня я хотела провести для тебя то, что редко провожу для иностранцев – тур по булгаковским местам, чтобы ты проникся ним до вечера.

Он снова пожал плечами.

– Как скажешь.

Его реакция несколько расстроила меня. Я ожидала что-то вроде: «Ого! Ты такая внимательная! Заметила на какой балет мы идем и подстроила тур под него. Это супер! Что-бы я без тебя делал?»

Но выглядело так, что ему и правда все равно куда идти. Он был расслабленным. Сегодня его вряд ли бы узнали, ведь толпа фанатов схлынула по домам и если кто-то из поклонников нам и встретится, то это не будет так массово как в прошлый раз. Да и в скольких кудрявых мужчинах я прежде видела его – сама ведь скорее решила, что обозналась, чем подошла и спросила, а не вы ли Джим Майлз?

Мы обошли оперу сзади, понаблюдав немного, как в залах репетируют танцоры, и приблизились к Золотым воротам. Там было немноголюдно, уличный музыкант играл на аккордеоне.

– Давай посидим послушаем? – предложил Джим.

– Это твой тур, я лишь сопровождаю и подчиняюсь твоим желаниям.

Ничего более двусмысленного я сказать не могла? Но к счастью, он не обратил внимание и мы сели на лавочке в тени. Я отпустила его руку и мы прислушались к музыканту.

Было нечто удивительное в этом буднем утре вторника. Я неожиданно начала расслабляться, отпуская планы на день. Успеем ли мы все задуманное или нет – неважно, когда можно просто посидеть на лавочке и насладиться моментом.

– Знаешь, наверное я никогда сама здесь не сидела. Всегда лишь пробегала и мне казалось, что я хорошо знаю это место, оно стало таким привычным. Но здесь удивительно.

– Понимаю. Побудешь здесь немного? Я скоро.

И прежде, чем я успела возразить, он поднялся и направился куда-то в сторону, а я осталась сторожить лавочку.

Он дошел до обменника и разменял деньги. Затем зашел в соседнее кафе и спустя некоторое время вышел с двумя напитками в прозрачных стаканчиках.

– Ты не против холодного чая? – спросил он, приблизившись. – Забыл спросить какой ты любишь, так что взял фруктовый, подойдет?

Я кивнула и приняла стаканчик из его рук. Он снова сел рядом.

– Не хочу, чтобы у моего гида случилось обезвоживание.

– А тебе можно пить холодное?

Он посмотрел на меня, но я не знала, что выражает его взгляд, ведь он был в очках.

– Ты прям как Марисса. Я в отпуске. Мне можно.

– И как ты обычно отдыхаешь?

Он посмотрел вверх, на кроны деревьев.

– Замедляюсь.

– Тогда мне придется переписать маршруты, я собиралась тебя загонять.

Он вдруг резко развернулся ко мне, да так, что я чуть не пролила чай.

– Мари, а если забыть обо мне, о туре, куда бы ты сейчас пошла?

Я непонимающе посмотрела на него.

– В смысле забыть?

– Ну, если представить, что ты сейчас одна и можешь пойти в самое любимое место в Киеве. Куда бы ты пошла? Где тебе было бы хорошо?

– У меня много любимых мест.

– В этом я не сомневаюсь. Но куда бы тебе хотелось прямо сейчас?

Я прислушалась к себе. Что он задумал?

– Есть одно место.

– Ну так пошли туда.

– Но у нас запись в музей Булгакова.

– А в другие дни он не работает?

– Да, но, – я вздохнула. Желание туриста закон.

Я набрала номер музея и отменила запись, добытую с таким трудом. Видимо, я не такой уж хороший гид, раз не смогла предугадать желания самого главного моего туриста. А с другой стороны – разве это возможно было предугадать?

Мы допили чай и поднялись.

– Куда дальше?

– В метро.

– Супер!

Я рассмеялась. Потихоньку его энтузиазм передался и мне.

– Мари.

– Да?

– Я могу попросить тебя не быть гидом сегодня?

Я не нашлась, что ответить, а он продолжил.

– Мне просто нужна компания. История, лекции, это круто, но давай поддадимся импульсу сегодня. Если хочется свернуть на какую-нибудь улочку, сворачиваем, если нет, то идем дальше, хорошо?

Воистину, меня ждал самый необычный день в жизни. Но почему бы не попробовать?

Мы допили чай, поднялись, выбросили стаканчики и Джим уверенно зашагал к аккордеонисту, чтобы положить в лежащую возле него шляпу деньги. Как трогательно! Музыкант благодарно кивнул, а мы направились к метро.

Прежде, чем Джим заметил кассы, я провела карточкой по турникету и протолкнула его внутрь. Джим снял очки и укоризненно посмотрел на меня. Я невозмутимо прошла следом и направилась к эскалаторам.

– Благодарность за чай, – сказала я на ходу и тоже сняла очки, повесив их за дужку на платье, чуть углубляя декольте.

Я знала, что станция метро ему понравится. Мы надолго задержались на ней, пока Джим не обошел все мозаики по несколько раз. Вначале просто рассматривал, а затем снимал на телефон. Я порывалась рассказать про некоторые из них подробнее, но он останавливал меня.

– У меня как у гида скоро будет комплекс неполноценности из-за тебя.

– Извини, я сложный турист.

И он улыбнулся своей фирменной улыбкой, в которую я влюбилась в четырнадцать лет.

На Золотых воротах мы не сели, а перешли внутри на другую станцию метро – Театральная. От нее проехали одну остановку и вышли на Крещатике. С нее было несколько выходов и один из них вел как раз на нужную мне улицу, но мне захотелось выйти на главном выходе.

Джим спокойно следовал за мной и на улице снова нацепил очки, скрыв от меня свои прекрасные серые глаза.

Мне захотелось представить, что я на свидании. Могла я себе позволить такую шалость? Хоть на один день? Если ему покажется, что это чересчур, то он просто не захочет видеть меня снова и пригласит другого гида, но а пока этого не произошло – что я теряла?

– Ты попросил не быть твоим гидом и на самом деле мы идем на место моего профессионального фиаско. Я обожаю это место в Киеве, но экскурсии по нему вожу ужасные.

– И теперь каждый раз, когда там проходишь, то вспоминаешь неловкие моменты?

Я кивнула.

– С радостью разделю это место с тобой.

Мы двинулись в сторону Майдана и завернули на улицу Городецкого.

Я не знала, о чем говорить, но внезапно обнаружила, что с Джимом комфортно и молчать.

Возле некоторых домов мы останавливались, разглядывая скульптуры и барельефы. Изредка Джим делал снимки. Так мы дошли до сквера перед театром Франка. Нам повезло и фонтан работал, так что мы сели на лавочку, неподалеку от него.

– Здесь красиво.

– Согласна. И романтично.

Он ничего не ответил, а мне так захотелось, чтобы он меня обнял, притянул к себе и поцеловал в висок. Почему именно в висок? Не знаю, я бы согласилась ощутить его губы хоть где-нибудь. Это мучительно, быть рядом и не прикасаться. Может, притвориться, что у меня снова закружилась голова и взять его под руку?

– Наверное, это мучительно?

– Что именно?

– Сидеть и молчать о том, что это за фонтан, почему там сидит скульптура мужчины и что это за памятник солдату.

– Есть такое. Но ты ведь сам бы спросил, если тебе интересно.

– Мне нравится придумывать свои истории о том, что я вижу. А когда узнаю правду, то мои истории оказываются лучше.

– И какие истории ты придумал сейчас?

– Ну, например, что солдат часто ждал здесь девушку, но она всегда опаздывала или вовсе не приходила. А чтобы не стоять просто так, солдат рассказывал детям, которые играли у фонтана, сказки. И они его так полюбили, что после его смерти поставили ему здесь памятник и теперь приносят сюда цветы и назначают возле него свидания. Я прав?

– Вообще не попал. На самом деле это…

Но он зажал уши пальцами и помотал головой.

– Ладно не буду. О! – я поднялась. – Мне безумно интересно, какую историю ты придумаешь про одно здание. Пойдем?

Я еле удержалась, чтобы не протянуть ему руку, но он вряд ли бы ее взял, так что я решила не расстраивать себя.

Мы прошли сквозь парк и поднялись по ступенькам к администрации президента, напротив которой был дом с химерами. Он был заметен и снизу, но во всей красе представал именно с этого ракурса вблизи – серое здание, облепленное чудаковатыми скульптурами.

– Как тебе?

Джим задумчиво прошел вдоль здания и вернулся обратно.

– Если честно, то жутко. Уверен, что это был обычный дом, но однажды его прокляла ведьма и напустила на него страшных существ. Правда, пока они заползали на него, то сила магии кончилась, и они застыли на доме, в ожидании, когда сила восстановится. Я почему-то представляю как все скульптуры оживают и мне они представляются не сильно дружелюбными.

– Если это произойдет, я тебя защищу.

Он улыбнулся, а затем рассмеялся.

– Что?

– Просто представил как ты оказываешься мастером восточных единоборств и раскидываешь всех этих чудищ направо и налево.

– Особенно в этом платье.

– Исключительно в этом платье.

– Ну, если они оживут, то у тебя будет возможность это увидеть.

Он внезапно навел телефон на меня и сфотографировал.

– Ловлю на слове.

Я не решилась сфотографировать его в ответ и просто двинулась дальше, в сторону Дома писателей. Мы вышли на Банковую и я поняла, куда хочу идти дальше. Я знала, что Шелковичная улица ему понравится. Не могла не понравиться.

– Я сейчас нарушаю весь маршрут. Обычно я сперва показываю два дворца, Мариинский и Кловский, а потому иду туда, куда мы сейчас направляемся.

– И как оно – нарушать?

– Если честно, мне нравится. Тем более, что во дворцы внутрь нельзя. Ты-то сам не против, что не увидишь какие-то достопримечательности?

– Как для истинного англичанина Букингемский дворец для меня самый главный, а его я уже видел. Боже, храни Королеву!

Мы повернули на Шелковичную и прошли всего ничего, когда он вдруг сказал:

– А давай зайдем в этот дворик?

И не дожидаясь ответа, свернул направо. Я последовала за ним. Все это явно перестало быть экскурсией и превратилось в забавное приключение.

Мы прошли несколько сквозных двориков и оказались в прекрасном саду. В центре города, в маленьком дворике, скрытом от посторонних глаз, буйствовали розы. Посреди них стояла поначалу неприметная лавочка, к которой вела узкая тропинка. Джим аккуратно прошел вглубь, стараясь не задеть цветы, я последовала за ним. Лавочка оказалась узкой и ее еле хватило на нас двоих, так что мы сидели прижавшись. Он склонил голову ко мне.

– Правда, здорово?

Наши лица были так близко. Казалось, мгновение и мы поцелуемся.

Ворчливый голос откуда-то сверху громко спросил, что мы делаем. Джим вздрогнул, а я рассмеялась, схватила его за руку и побежала прочь из дворика. Остановились мы уже на Шелковичной, я отпустила его руку и сложилась пополам от смеха. Джим тоже хохотал, но скорее от моего вида.

– Давно меня так не гнали со двора. Будто я преступление совершила.

– Так ты опасная?

– Эй! Вообще-то ты меня туда повел!

– И повел бы еще раз – там очень красиво. Так, ладно. Куда дальше?

– К Шоколадному домику.

– Нас там не будет ждать злая ведьма?

– Нет, пряничный домик чуть дальше по улице, но мы идем в шоколадный. И он кстати уже виден.

Джим осмотрелся.

– Ого! А он и правда будто из шоколада.

Да, Джим, знаю.

Мы приблизились к нему и перешли дорогу.

– Зайдем внутрь?

– Обязательно.

Внутри нас встретила привычная прохлада и тишина. Джим купил билеты и мы поднялись на второй этаж. На первом была галерея, но в ней как раз меняли экспозицию.

Мы переходили из зала в зал и я с радостью наблюдала за восхищением Джима. Он снова снял очки и внимательно все рассматривал.

Залы были оформлены в разных стилях и мы буквально путешествовали между эпохами и культурами.

В белом зале мы надолго задержались возле зеркала с купидончиками.

– Знаю, ты не хочешь слушать лекции, но это настолько мило, что я не могу не рассказать, – прошептала я.

Он чуть наклонился ко мне.

– В этом доме люди раньше могли прийти и заключить брак. Это случалось здесь, в белом зале. И влюбленные обязательно смотрели в зеркало вместе. Считалось, что если посмотреть в него одновременно, то их души найдут друг друга после смерти, то есть они будут вместе навсегда.

– Хм, значит в вашем варианте клятва звучит, что даже смерть не разлучит нас?

– Что-то вроде того.

И тут до меня дошло, что мы оба смотрим в зеркало. Джим поймал мой взгляд и усмехнулся.

Когда мы вышли из Шоколадного домика, я вернулась чуть назад, к перекрестку.

– И раз ты мне разрешаешь кое-что рассказывать, то можно пару слов об этом доме, похожем на замок?

Джим надел очки.

– Хорошо.

– Владелец построил его как семейное гнездышко для него и его возлюбленной. Архитектор помучился с этим домом, потому одна комната должна была выглядеть в точности как купе в поезде.

– Зачем?

– Потому что именно там они познакомились.

– Это мило.

– Скажи? Меня всегда умиляла эта история.

– Боюсь представить, как бы выглядел мой дом, если бы я так оформлял комнаты.

– Тогда бы у тебя было много спален.

Над очками взлетели брови.

– Ты предполагаешь, что я знакомлюсь сразу в постели?

Дура, дура, дура!

– Нет, но наверное у тебя было много девушек.

Он ничего не ответил.

Мы перешли на другую сторону и пошли по направлению к Лютеранской, по пути рассматривая персиковый замок и вафельный домик. Самая романтичная улочка. Как я по ней соскучилась! И как я испортила нашу прогулку…

Я посмотрела на часы. Уже час дня? Время пролетело незаметно.

Джим заметил мой жест.

– Мари, надеюсь, ты не против. Я забронировал столик в ресторане и сейчас закажу нам такси.

– Мне кажется, что это ты мне тур проводишь, а не я тебе.

– А это имеет значение? Мы же хорошо проводим время.

Хорошо… Да лучше всех. Не знаю, чем заслужила такое счастье.

Такси вскоре прибыло, но как выяснилось, мы могли пройтись пешком, потому как ресторан был в большом торговом центре внизу улицы.

– Почему ты выбрал этот ресторан? – спросила я, выходя из лифта и переступая порог заведения. – Любишь итальянскую кухню?

Он пожал плечами.

– И итальянскую в том числе. Меня заинтриговал вид.

Наш столик был у окна и кроме вида на Олимпийский стадион, мы видели и Дворец спорта, где проходил концерт «святых».

Я не чувствовала голода и разрешила Джиму заказать все на свое усмотрение.

– Тебе здесь нравится?

– Да, конечно.

Как необычно сидеть напротив него и быть только вдвоем.

– Расскажи мне о себе.

Могу же я сделать вид, что ничего о нем не знаю?

– Я пою в группе.

– Об этом я догадалась. Расскажи как это?

– Что именно?

– Жить такую жизнь.

– Быть знаменитостью?

– А разве в этом суть твоей жизни? Не в творчестве?

Он вздохнул.

– В моем случае слава – это то, что влияет на мою жизнь. На то, носить ли очки из-за солнца или чтобы тебя не узнали. На то, чтобы быть вежливым всегда, даже если у тебя плохое настроение. Бывало, что я грубо отвечал фанатам, но не из-за того, что они были неадекватными, а просто я был уставшим. И я всегда потом корю себя за такие вспышки – люди-то не при чем. Тяжело жить, зная, что любое твое движение, слово, поступок может попасть в СМИ и вызвать обсуждение.

Я вспомнила, как жадно искала информацию о нем – что он любит, как себя ведет и все подобное. Стало неловко.

– Ты бы хотел, чтобы этого не было?

– Да нет, мне нравится быть знаменитым и знать, что все, что я творю – не напрасно. Оно точно будет услышано. Просто конкретно сейчас я устал. И собственно, имею на это право.

И поэтому проводишь время со своей фанаткой.

– А тебе хотелось бы быть знаменитой?

– Знаешь, я не уверена. Хотя порой, когда я смотрю шоу про путешествия, то задумываюсь, могла бы быть ведущей, но все же прихожу к выводу, что я вряд ли смогу быть публичным человеком.

Он внимательно смотрел на меня.

– Мне кажется, камера любит тебя. Ты яркая, за тобой интересно наблюдать. Так ты хочешь быть ведущей шоу?

Любимая тема мамы – кем я буду, когда вырасту. Неужели быть гидом недостаточно? Что ж, ответила как обычно. Ничего другого придумать все равно не успела.

– Знаешь, мне повезло заниматься любимым делом. Может, когда-нибудь я дорасту до собственной турфирмы, а может буду просто вести экскурсии. Скоро буду пробовать себя в длительных автобусных турах. Страшно волнуюсь, но верю, что все получится.

– Будешь надолго отлучаться?

– Да.

– И тебя спокойно отпускают?

Что это? Прощупывает меня на предмет отношений?

– Меня никто не держит, кроме договора аренды на квартиру.

Он усмехнулся.

– Тебя же на гастроли отпускают?

– Семья давно привыкла не видеть меня по полгода.

Удивительно, но я не чувствовала вкуса ни еды, ни вина. На вине настоял Джим, хотя мне не следовало пить на работе. Меня волновала близость столь желанного мужчины и пугало, что то, что я воспринимала как флирт, на самом деле обычная вежливость.

После обеда мы пошли гулять. Без особой цели, просто петляли по городу, заходили во дворики, сидели на лавочках, слушали изредка встречающихся музыкантов, болтали ни о чем. Я ощущала необъяснимую растерянность, ведь на следующие два дня у меня были грандиозные планы. Может, подать их как то, что я хочу? Нужно было сделать так и сегодня, но тогда бы мы не побывали в Шоколадном домике и не было бы того особенного момента среди роз. Мне хотелось верить, что он что-то значил.

Близился вечер и мы зашли в первое попавшееся кафе, чтобы поужинать перед балетом.

– Ты не сильно устал?

– У меня давно не было такого расслабленного дня. Я вечно куда-то бегу и более того – постоянно куда-то опаздываю. Так что не удивляйся, если в здание оперы мы зайдем в последний момент.

– Поверь, я этого не позволю.

Он посмотрел на меня сверху до низу и по телу прошла дрожь.

– Восточные единоборства. Определенно, они. Мне стоит вас бояться, мисс.

Ужин подали быстро и мы не опоздали. Я переживала, что его узнают, но нет, мы вошли без помех.

Мы поднялись на третий этаж, купили программку и бинокли, и вошли в ложу слева от сцены. До начала оставалось пятнадцать минут и Джим углубился в чтение программки, благо, что она была на английском. Зал потихоньку заполнялся, но к нам в ложу больше никто не заходил, хотя было еще два свободных места.

– Как думаешь, кто-то еще придет?

Он покачал головой.

– Я выкупил все места. Не люблю, когда мне мешают слушать музыку.

Осознав, что я проведу рядом с ним несколько часов в полумраке, я ощущала головокружение, так что оперлась о балкон и принялась рассматривать людей.

Джим сложил программку.

– Интересно?

– В теории, да. Так говоришь, читала книгу?

– Несколько раз.

Он удивленно поднял брови.

– И что тебя в ней цепляет?

– Многое. Мистика, юмор, мудрость. Но если признаться откровенно, то любовная линия. Каждый раз с замиранием сердца перечитываю момент первой встречи Мастера и Маргариты. Ох, а когда она стала ведьмой и вытерпела все, чтобы вернуть любимого.

– Ммм.

– Не любишь истории про любовь?

– Больше люблю в них участвовать, чем слушать про них.

Я ничего не ответила и неуверенно повертела в руках бинокль.

Свет погас и началось представление.

Я честно старалась уследить за происходящим на сцене, но вместо этого то и дело бросала взгляд в сторону Джима, пытаясь понять, нравится ли ему. Но это было сложно. Казалось, что он озабочен чем-то другим и не совсем пребывал здесь.

Я решилась и наклонилась к нему, чтобы шепнуть:

– Если тебе неинтересно, мы можем уйти.

Он неопределенно качнул головой и остался на месте, а время антракта сказал:

– Кажется, я видел эту книгу на английском. Нужно будет прочитать.

– Одобряю. Правда, мне всегда было интересно, как иностранцы воспринимают эту историю. Мне кажется, что многое понятно лишь тем, кто хорошо знает время, в которое жил Булгаков и понимает, над чем именно грустно смеется автор.

– Отлично. Значит, мне будет с кем обсудить книгу после прочтения, если ты не возражаешь.

Мне не послышалось? Хоть бы голос не дрогнул.

– Я буду рада обсудить ее с тобой, – глубокий вдох. – И не только ее.

Наши взгляды встретились. О чем он думал в тот момент? И едва он хотел что-то сказать, как свет погас и Джим отвернулся к сцене.

Видимо, я сказала что-то не то. Это уже был не намек, я прямым текстом сообщила, что не прочь продолжить наше знакомство. Он это проигнорирует или как-то ответит?

Я вдруг ощутила усталость. Это был слишком длинный день. Хотелось поскорее вызвать такси и постараться хоть немного отдохнуть дома. Нам предстояло еще два дня вместе, а я уже измотана.

Я очнулась лишь когда свет зажегся и люди начали постепенно расходиться. А артисты выходили на поклон? Здесь должен был быть шквал аплодисментов – я что, не заметила этого?

Мы покинули ложу, спустились вниз, чтобы вернуть бинокли, которыми почти не пользовались и вышли на улицу. Нас окутала теплая киевская ночь.

– Что ж, теперь по заветам гидов, я доведу тебя до отеля, а оттуда уже вызову себе такси.

Я думала, что он скажет: «Не утруждайся, тут идти две минуты», но вместо этого услышала:

– Не хочешь подняться ко мне?

Видимо, на моем лице отразилось столько удивления, что он продолжил:

– Думаю, тебе понравится вид. Там панорамные окна и вечером все просто шикарно.

Действительно ли? Или он имел в виду нечто большее? Есть только один способ узнать.

– Да, пойдем.

Он кивнул и слегка улыбнулся. Я последовала за ним. Мы обошли здание оперы и вскоре оказались возле «11 зеркал». Зашли внутрь. Джим приветливо махнул девушкам на ресепшене и направился к лифту. Я шла за ним. Створки открылись и он пропустил меня вперед. Лифт ехал бесконечно долго и наконец мы оказались на нужном этаже. Интересно, что подумали про меня девушки внизу? А хотя какая разница? Я ведь скоро выйду.

Коридор показался мне слишком мрачным. Тусклый свет, черные двери номеров. Мы подошли к двери его номера, он приложил карточку и дверь распахнулась. Он шагнул в сторону, разрешая мне войти первой. Я замешкалась, но все же сделала шаг. Он зажег свет и я сразу увидела кровать. Меня пьянило, что здесь он спит, здесь он был, когда я утром писала ему сообщение и возможно видел меня внизу.

Дверь закрылась и я обернулась. Мне показалось или он задержался возле двери? Может вешал табличку «Не беспокоить?» Я начала тяжело дышать, представив это.

Джим выглядел странно взволнованным.

– Не против, если я откупорю шампанское?

– Я… Ты хотел показать мне вид.

– Да, просто его лучше смотреть с выключенным светом, а шампанское нужно открыть до этого.

– А может вина?

– Белое, красное?

– Красное.

Все произойдет сегодня. Я прекрасно понимала, чем закончится вечер.

– Пока ты занимаешься вином, отлучусь в ванную, хорошо?

– Да, конечно.

Запершись в ванной, я сразу включила воду и стала судорожно думать, что делать? Сняла платье, ополоснула руки и ноги, шею, взяла первое попавшееся нетронутое полотенце. Может, появится перед ним в одном полотенце? Нет, это слишком красноречиво. Вдруг он передумает, пока я здесь или вообще устанет и уснет?

Решение пришло очень быстро. Я сняла трусики и засунула их в сумочку. Воспользовалась биде, надела платье обратно, причесала хвост, выключила воду и вышла.

Он уже наполнил бокалы и оставил их на столике, а сам задумчиво стоял у окна.

– Я вернулась.

Он обернулся, улыбнулся, подошел ко мне, взял бокалы и протянул один мне.

– За что пьем?

Он задумался.

– За Киев?

Звон бокалов и мы отпили по паре глотков. Вино оказалось очень крепким.

– Подойди к окну. Сейчас выключу свет.

Я поставила бокал и послушно подошла к окну. Услышала, как он зашел в ванную и включил воду. Наверное, помыл руки. Видимо, на него капнуло вино, когда он его открывал.

Свет погас и я увидела огни Владимирского собора вдалеке и шикарную улицу внизу. Но думала я совсем не об огнях, мне казалось, что я сама горю.

Джим встал позади меня.

– Правда, красиво?

Он положил руки на мою талию. Я шумно вздохнула. Будь я приличной девушкой, сказала: «Тебе не кажется, что мы торопимся? Мне пора, до завтра».  Но я мечтала об этом пятнадцать лет. Сожаление будет потом, сегодня я выбирала наслаждение.

Поэтому я слегка отклонилась, облокачиваясь на его торс. Он обвил руки вокруг меня и прижался всем телом. Я охнула, ощутив бугор его члена. Джим Майлз хотел меня! Возможно, это было из-за вина, но разве не все равно?

Он провел рукой по моему бедру вверх, к тому месту, где должна быть лямка нижнего белья. Затем резко юркнул под платье и провел пальцами по обнаженной ягодице. Его дыхание участилось.

– Я даже не знаю, что более сексуально – то, что ты весь день была без трусиков или то, что только что их сняла, ожидая, что меня обеспокоит этот вопрос.

– И что ты выберешь?

– Второй вариант.

Он развернул меня к себе и поцеловал. Его губы оказались более нежными, чем я думала, а язык таким аккуратным, но настойчивым. Я готова была целоваться всю ночь, но вот он потянул платье вверх и нам пришлось прервать поцелуй, чтобы он смог раздеть меня.

– Распусти волосы, – прошептал он и мы снова сплелись губами.

Я стягивала резинку, пока он расстегивал бюстгальтер. Мы покончили с нашими задачами одновременно. Он подхватил меня на руки и уложил на кровать. Я снова дрожала, но теперь не от страха и переживаний, а от того, что до безумия хотела его – самого лучшего и прекрасного мужчину на свете, который изучал губами мою шею.

Он опускался все ниже, по очереди пососал соски, затем раздвинул мне ноги и принялся покрывать поцелуями внутреннюю сторону бедра – сначала слева, затем справа. Как странно было ощущать его горячее дыхание на коже. Мне стало неловко и я попыталась сжать бедра, неожиданно устыдившись происходящего, но Джим удерживал мои ноги, не давая им сомкнуться. А дальше он сделал то, о чем я не осмеливалась мечтать в самых смелых фантазиях. Джим Майлз закинул мои бедра себе на плечи, лег и начал ласкать меня между ног языком. От неожиданности, я выгнулась дугой. Мое дыхание перешло в громкие стоны. Его руки крепко держали мои бедра, не давая мне увернуться от наслаждения.

– Джим, да-да… Не останавливайся, я…

Меня захлестнул оргазм и я сильно сжала бедра, но он тут же снова их развел и не прекращал ласки, пока спазмы моего тела не начали затихать.

Он поцеловал бедро, посмотрел на меня и спросил:

– Сделаешь для меня кое-что?

Я еще отходила от оргазма, но постаралась ответить.

– Да, конечно.

Он встал, подошел к прикроватному столику, взял что-то шуршащее и вложил в мою руку. Презерватив.

– Наденешь его на меня?

– Разве тебе когда-нибудь в этом отказывали?

– Все когда-то бывает впервые. Вдруг ты сейчас не в настроении для продолжения.

Он лукаво улыбался. Видимо, мои глаза привыкли к темноте, хотя света с улицы было вполне достаточно.

Джим снова расположился между моих ног, но теперь оперся руками на кровать возле моих плеч. Он навис надо мной и я поняла, что как только надену на него защиту, он тут же проникнет в меня. Это осознание так возбуждало, что я еле справилась с ремнем его джинсов. Затем я расстегнула ширинку и приспустила джинсы вместе с нижним бельем. Член тут же уперся мне в живот и я вздрогнула.

Джим ждал и не подгонял меня но я чувствовала, что терпение его кончается. Я поспешно разорвала обертку, достала презерватив и наконец нежно обхватила пальцами член.

– Ммм, – выдохнул Джим.

Я медленно надела презерватив и едва закончила, Джим, качнул бедрами назад, навалился на меня и осторожно вошел.

Это произошло. Он во мне.

– Обними меня ногами, детка.

Я обвила его руками и ногами. Он схватил меня за плечи, насаживая глубже, и впился губами в шею. Он двигался во мне быстро, резко, неистово. А его губы… Неужели он ставил мне засос?

Я отдалась чувствам и разрешила ему делать со мной все, что угодно.

Оргазм снова приближался и с его первой конвульсией я ощущала легкую боль в шее, от чего чувства обострились и я бурно кончила. Но Джим не останавливался и спустя несколько минут, сжал рукой мою ягодицу, застонал и замер во мне.

Джим Майлз испытал оргазм со мной. И пусть он сделал все сам, но ведь я его возбудила.

Он мягко отстранился, я отпустила руки и ноги, и он перекатился на спину.

Мы молчали, успокаивая дыхание. Я не ждала от него слов. Мужчины вообще редко первыми заговаривают после секса.

Секс. Мы занимались сексом. С ума сойти! Он оказался потрясающим любовником и превзошел все ожидания. И как я только усну сегодня?

Стоп. Сон. Не здесь же мне спать – вряд ли он этого хотел.

– Джим?

– Да?

– Я пойду. Мне нужно отдохнуть, у нас завтра много планов.

Он тихонько засмеялся, повернулся на бок и закинул на меня руку, то ли обнимая, то ли удерживая.

– Извини, дорогая, но тур отменяется. В следующие несколько дней я тебя отсюда не выпущу. Разве что ты слишком против этого.

До меня медленно доходило сказанное.

– Но… Мне нужно во что-то переодеться.

– Одежда нам не понадобится.

– Но ты хотел посмотреть Киев.

Он привстал на локте и внимательно посмотрел на меня.

– Это был план Б. Я хотел тебя, – и вдруг он изменился в лице. – Что с тобой?

Я поняла, что плачу. Это было слишком прекрасно, чтобы быть правдой.

– Я же сплю, да?

Он наклонился и нежно поцеловал меня.

– Возможно, мы оба спим.

***

Утром я проснулась в постели одна. Но по шуму из ванной догадалась, что Джим принимает душ. Хм, может присоединиться к нему? А вдруг ему такое не нравится? Я боялась проявить инициативу, да и не считала себя особо искусной любовницей. А еще я догадывалась как выгляжу – макияж вчера так и не сняла, волосы растрепаны – мечта поэта!

Я чувствовала себя неловко. Столько раз представляла как мы спим вместе, но ни разу не думала о том, что делать наутро. Фантазия была настолько смелая – разве могла я предположить, что она осуществится?

Я встала и принялась искать платье. Разве я не здесь его сняла? Да где же оно? Его одежды я тоже не видела. На мгновение меня охватила паника. Он говорил, что не отпустит меня – вдруг это не милая выходка, а нечто угрожающее? Я в центре Киева без одежды. Как я доберусь домой?

Но вот моя сумочка на месте, а в ней телефон – почти разряженный. В отеле должна же быть зарядка на непредвиденный случай?

– Ты проснулась?

Я вздрогнула, но не решилась обернуться.

– Да, я просто искала, что набросить на себя.

– Меня ты и такой устраиваешь.

Он говорил это так, что я судорожно сглотнула и ощутила тепло внизу живота. Мое изголодавшее по ласке тело требовало продолжения. Но я тряхнула головой, возвращаясь в реальность.

– А где мое платье?

– Отдал со своими вещами в стирку. К вечеру должны вернуть.

Он приблизился сзади и прижался ко мне всем телом. Ох, наши утренние желания совпадали. Джим нежно поцеловал меня в плечо.

– Доброе утро, – прошептал он. Как это было сексуально.

– Не торопись, мне тоже нужно в душ.

Он тут же отстранился.

– Как скажешь. Я тогда пока закажу завтрак в номер. Ты что хочешь?

– То же, что и тебе.

И пока он набирал ресепшен, я юркнула в ванную. Это происходит на самом деле. Это не сон. Но зачем я ему? Я посмотрела в зеркало и тут же умылась, не выдержав вида размазанной туши. Запоздало поняла, что теперь он увидит меня без макияжа и можно было просто аккуратно убрать подтеки, хотя если я проведу здесь несколько дней…

Что он задумал? Неужели он с самого начала ехал сюда ради меня? Когда он принял решение пригласить меня в номер? Это ранило, но я не исключала вероятность того, что ему просто хотелось расслабиться и зачем искать кого-то, если рядом была я? И если бы я отказала, то он решил этот вопрос иначе.

Ну, хорошо, даже если он использует меня, то что с того? Главное, не строить иллюзий по поводу будущего. Стоя под душем и смывая с себя усталость прошлого дня, я решила, что просто получу удовольствие от этих дней. Вероятно, на этом все и закончится. И мы оба уедем в туры – он в гастрольный, а я в туристический. Нужно прожить эти дни на максимум, отдаваясь ему и наслаждаясь тем, что могу его порадовать. Он уже дал мне намного больше, чем я мечтала и стоило его отблагодарить.

Когда я заворачивалась в халат и раздумывала, сушить волосы или нет, то услышала стук в дверь, но не ванную, а в номер. Затем что-то вкатилось внутрь, дверь закрылась и Джим сказал:

– Мари, завтрак готов.

Я вышла и увидела его возле постели. Он повязал полотенце на бердах, видимо, лишь для того, чтобы открыть дверь для портье. Увидев меня, он покачал головой и сказал:

– Ну нет, так не пойдет.

После чего сдернул полотенце, открыв свое возбуждение. Я впервые видела его полностью обнаженным при дневном свете и сразу же возбудилась, поняв, что его прекрасный эрегированный член скоро окажется во мне.

Джим подошел, сдернул с меня халат, бросив его на пол.

– Так лучше.

Затем он присел, закинул меня на плечо, встал и отнес на кровать. Не было времени на прелюдию, мы оба горели желанием. Джим надел защиту и сразу вошел в меня, впившись поцелуем в мои губы и глубоко проникая языком.

Он бешено заработал бедрами и очень быстро кончил, я даже не успела подыграть ему и сымитировать оргазм. Мне и так было приятно от того, что он во мне.

– Прости, детка, я немного перевозбудился, сейчас все исправлю.

И прежде, ем я усела возразить, что все было замечательно, он лег на бок рядом со мной и принялся целовать мою грудь, одновременно лаская меня пальцами между ног. Ох, он знал, что делал. Когда оргазм был близко, Джим всосал мой сосок и одновременно сильно надавил на клитор. Я закричала и он активно заработал пальцами, усиливая наслаждение. Я извивалась и кончала так сладко и долго, что потеряла счет времени.

Наконец спазмы начали затихать, а дыхание выравниваться.

Джим оторвался от груди и посмотрел мне в глаза, лукаво улыбаясь.

– Теперь завтракать?

Я кивнула и рассмеялась. Это самое чудесное утро в моей жизни!

Джим отлучился, чтобы снять презерватив и быстро вернулся.

– Не подашь халат?

Он покачал головой.

– У меня голый отпуск, разве непонятно?

Он перевел взгляд на мою грудь и я поняла, что инстинктивно скрестила на ней руки.

– Ты стесняешься?

– Немного. Я не привыкла быть голой рядом с мужчиной за пределами постели.

Я переживала, что как-то не так повернусь, ссутулюсь, живот обязательно сложится в складки и вызовет у Джима отвращение.

Он сел рядом со мой, разомкнул мои руки и по очереди поцеловал каждый сосок. Я тяжело задышала.

– Если я скажу, то ты прекрасна, ты поверишь?

– Постараюсь.

– Хорошо.

– Но мне кажется, что ты говоришь это всем женщинам, с которыми спишь.

Он ничего на это не ответил и ближе придвинул столик с едой, которая конечно уже остыла, но это не имело значения.

Покончив с яичницей и кофе, я спросила:

– И какие у нас планы на день?

– Грандиозные! Смотреть фильмы, общаться и заниматься любовью. Порядок может меняться, но даже не знаю, как все успеть.

– Джим.

– Да?

– Извини, но мне важно знать. Ты планировал это с самого начала?

Зачем я спрашиваю? Неужели я правда хочу знать ответ?

– Я планировал это после нашего концерта, но тогда ты отказалась на него идти.

Я замерла. Он посмотрел на меня.

– Все в порядке?

– Я.. Да… Подожди, то есть еще в день тура…

– Я хотел тебя, да.

Голова закружилась.

– А потом мы уехали, но я не мог выкинуть тебя из головы. Узнал твой номер и решил воспользоваться нашей короткой передышкой.

– А если бы я не была свободна?

Он пожал плечами.

– Об этом я не подумал. Наверное, я бы все равно приехал, но тогда пригласил бы тебя на ужин.

Я зажмурилась, собираясь с духом.

– Джим, мне нужно кое-что сказать и возможно после этого тебе не захочется меня видеть, но ты должен знать правду.

Я открыла глаза и вздохнула. Это было правильно.

– Я твоя фанатка и мечтала об этой встрече, так что, если ты, – к горлу подступил комок. Я понимала, что еще чуть-чуть и расплачусь. – Посчитаешь, что я воспользовалась ситуацией…

– Я знаю.

– Что?

– Я знаю, что ты моя фанатка.

Я снова скрестила руки на груди, ощущая себя вдвойне голой.

– И как давно?

– Да с самого начала. Ты же нас сразу узнала и мне знаком этот взгляд. Ты, конечно, всеми силами пыталась показать иное, но, извини, у тебя не очень хорошо получалось.

Он придвинулся и обнял меня за плечи.

– И это замечательно, что в тот день это была именно ты. Не думаю, что кто-то еще смог бы провести для нас такой тур.

– Я его почти не провела.

Я вдруг запоздало поняла, что никак не удивилась толпе фанатов и не спросила у них, что за концерт. Они с самого начала все поняли.

– Он был замечательным. Потому было странно, что ты не пошла с нами. Я думал, что ты все равно зайдешь и пропуск был готов.

Я покачала головой.

– У меня был билет, но я посчитала, что концерта в церкви мне было достаточно. То, как ты пел… Я хотела сохранить это в сердце, запечатать в себе. Мне не хотелось толпы, не хотелось, чтобы вы, что бы ты увидел меня именно фанаткой.

– Почему? Я обожаю фанатов. Тем более таких сексуальных.

Он начал меня целовать и повалил на кровать. Но я уже иначе воспринимала его поцелуи. Он знал, что едет к фанатке, готовой на все. Он знал, что меня не нужно завоевывать. И я подтвердила это, когда сразу согласилась на тур, когда взяла его под руку, когда зашла в номер, почти без раздумий, когда сняла трусики, подтверждая, что готова дойти до конца. Покорная голая игрушка. А то, что он внимательный любовник… Так может его тешит, что от него кончают. Вот только откуда он знал, кто меня больше заводит, он как мужчина, или он как знаменитый рок-певец Джим Майлз?

Я никак не реагировала на его ласки и он их прекратил.

– Я тебя обидел?

Я покачала головой.

– Просто я слишком много себе напридумывала.

– Так поделись со мной.

Вместо этого я повернулась на бок, подтянула колени и уткнулась лицом в постель. Рядом со мной лучший мужчина в мире, а мне хочется провалиться под землю.

Он молча гладил меня по спине.

– Не так ты представлял эти дни, верно?

– Почему же? Я хотел провести время с тобой и провожу.

– Почему со мной?

– Потому что ты меня понимаешь.

Это было неожиданно. Я перевернулась на другой бок и оказалась с ним лицом к лицу.

– О чем ты?

– Думаю, ты и сама это знаешь. Ты необычная фанатка. Ты видишь больше, чем сценический образ, глубже. Понимаешь, что у меня на сердце. Именно поэтому ты привела меня в тот храм. Весь тот день был для меня, я это ощутил. Поэтому вчера я хотел сделать день для тебя.

– Я показалась тебе необычной фанаткой только лишь потому что не завизжала при виде тебя и не попросила автограф? Так я еле сдержалась, чтобы этого не сделать. А в храм я тебя привела, потому что он особенный и я загадала, что если ты ничего в нем не почувствуешь, то нам не по пути.

Я замолчала, поняв, что сказала лишнее. Джим улыбнулся и погладил меня по щеке.

– Значит, нам по пути?

– Это ты мне скажи.

– Я думаю, что да.

– Что будет дальше?

– Все просто, я заберу тебя с собой.

Я приподнялась на локте.

– Что ты имеешь в виду?

Он улыбнулся.

– А ты разве не хочешь уехать со мной?

– Я… У меня работа.

Он пожал плечами.

– Сезонная. И ты ведь сама выбираешь заказы.

– У меня нет визы.

– Это решаемо.

Я села. Что происходит?

– И как ты себе это представляешь?

И он начал говорить так расслабленно и уверенно, будто это уже решено.

– Завтра едем к тебе, собираем вещи, хотя можем оставить все здесь и купим тебе все новое, потом летим в Бельгию, у нас там следующий концерт. Прогуляемся по Брюсселю. И дальше едем по городам тура.

– А после тура?

Он улыбнулся, но заметив мое напряжение, сел рядом.

– Почему тебя это волнует? Мы будем вместе, разве этого недостаточно?

То есть он говорил серьезно.

– Мы знакомы всего ничего. Вдруг я надоем тебе через несколько дней или месяцев. Это очень легкомысленное решение, я не готова.

Он удивленно посмотрел на меня, но затем улыбнулся и принялся целовать плечо.

– Что ж, тогда попробую уговорить тебя.

Он повалил меня на кровать и начал покрывать поцелуями все тело. Я сопротивлялась, но вскоре заметила, что снова тяжело дышу и не хочу, чтобы он останавливался. Его пальцы, язык и член были весьма убедительны в стремлении уговорить меня.

Вечерело. Утомленная, я лежала на боку и смотрела на отблески заходящего солнца в куполах Владимирского собора. Джим дремал.

У меня было несколько вариантов происходящего.

Первый, я впала в кому и все это мне снится. Это был самый вероятный вариант из всех. Не могло все, о чем я мечтала случится в одночасье. Я не из тех, в кого влюбляются знаменитости, потому что… Да просто потому что. Я не светская львица, не модель, не оторва, не группис, я скучная и не ахти какая любовница – Джим все делал сам, я ни разу не проявила инициативу. Зачем ему такая? Как быстро я ему надоем?

Второй, все, о чем я мечтала случилось в одночасье. Вот так просто. Мечтала о принце, он появился и хочет забрать в свое королевство. Любовь с первого взгляда. «Любовь выскочила перед нами, как из-под земли выскакивает убийца в переулке».

От этих мыслей я вздрогнула и они привели меня к третьему варианту. Джим – серийный маньяк-убийца, который завлекает жертв в разных странах, затем вывозит их, пытает и убивает. Не зря же он сказал, что виза не проблема. Хотя какая виза? Для Европы она мне не нужна, только для его родной страны – Великобритании.

Как мне хотелось верить во второй вариант! В то, что мечты просто взяли и сбылись! Что он говорил все искренне и не играл со мной.

Но чем больше я об этом думала, тем сильнее горечь разливалась по телу. Я не смогу уехать, это слишком безответственно. Я обещала быть гидом в новых турах и должна съездить хоть в несколько первых, прежде чем мне найдут замену. Конечно я и так буду ездить не одна из фирмы, нас несколько гидов, но все стартуем почти одновременно и в разных направлениях. Это авантюра, переживают все, но если получится, то это будет прорыв для Эльвиры. Я не могу ее подвести, просто уехав из страны.

Мне хотелось верить, что принц заберет меня навсегда, но будем смотреть правде в глаза – сколько сейчас в среднем длятся отношения? Год? Два? Три? Тем более отношения со знаменитостью. Я следила за ним всю жизнь – он ни с кем не был дольше полугода. А если так, то через полгода я вернусь в Киев – и что буду делать?

Его рука обвила меня. Я прислушалась – он ровно дышал, спал. Это так мило – обнял меня во сне. О, как мне хотелось стать безрассудной, поддаться импульсу, уехать с ним и будь что будет! Даже если он уничтожит меня и разобьет сердце – это ведь будет потом.

Но порыв быстро прошел. Стемнело и с наступлением ночи я приняла единственно верное решение. Глупо следовать за сердцем, от этого добра не будет.

Я не поеду с ним. У нас сейчас эти несколько дней, а дальше… А дальше мы станем воспоминанием друг друга. Лучше расстаться сейчас, до той боли, до его неизбежных измен, до того как перестанет на меня восхищенно смотреть, до наших ссор, до всего, что убивает отношения. Пусть он останется для меня идолом. Если он причинит мне боль, то жизнь кончится, у меня больше не будет опоры.

Но щеке скатилась слеза. Ну и ладно. Ничего страшного. Пусть только такие слезы льются из-за него.

Я проснулась посреди ночи от странного отблеска. Обернулась и увидела что Джим сидит рядом, уткнувшись в своей телефон и странный отблеск шел от экрана.

– Я разбудил тебя?

– Я сама проснулась.

– Утром схожу за твоим платьем, не пойму, почему его еще не вернули. И потом поедем к тебе.

– Джим, – нужно сказать сейчас, пока я еще уверена, иначе не решусь. – Я не поеду с тобой.

Он опустил телефон.

– Почему?

– У нас скоро начинаются автобусные туры и я подведу всех, если не поеду в них.

– И тебя не смогут заменить?

– Нет, – я сглотнула комок. Ну вот и все. Я отказала мужчине моей мечты.

– А как называется тур?

– Что?

Он уже что-то искал в телефоне.

– Я на вашем сайте. Какой именно тур ты ведешь?

– Королевский.

Он нахмурился.

– У вас автобусные туры описаны только на вашем языке. Зачитаешь мне его? Хочу знать даты.

– Зачем?

– Надо.

Я знала их наизусть.

– Пятое сентября Краков, шестое и седьмое Прага, с седьмого по девятое Вена, а десятого Будапешт. Потом я приезжаю, немого отдыхаю и еду дальше в Румынию.

Он сосредоточенно что-то искал.

– Повтори, когда вы в Вене?

– С седьмое по девятое. А что?

– У нас восьмого концерт, так что сможем увидеться.

Я резко села рядом.

– А теперь давай даты второго тура.

– Подожди. Что значит увидимся? Я буду с туристами и не смогу отлучиться.

– Ты знаешь, в каком отеле вы будете?

– Да, знаю, но…

– Я приеду к тебе сразу после концерта.

– Джим?

– Что?

– Почему?

Я почувствовала, что снова готова расплакаться и запнулась.

– Что почему?

– Почему ты делаешь все это? Неужели, – я вздрогнула. – Неужели я тебе так нравлюсь?

Он отложил телефон и прижался ко мне, вдохнул запах моих волос.

– Я просто без ума от тебя, – прошептал он. – И раз ты у нас мисс правильность, то я не могу заставить тебя нарушить правила, но от своего отказываться не хочу.

Он отстранился.

– Я буду в туре до середины октября, дальше у нас большой перерыв и я хочу провести его с тобой.

– Но ты же меня не знаешь! – взорвалась я. – Вдруг ты разочаруешься, вдруг мы сделаем друг другу только больно и все это кончится плохо?

Боже, я пилю его как жена. Мороз по коже. Жена. До этого точно не дойдет.

– Извини, Джим, я не хотела. Просто мне сложно во все это поверить.

Он задумчиво наматывал мои кудри на палец.

– Мне кажется, ты все усложняешь.

– Я просто пытаюсь продумать все варианты, чтобы быть ко всему готовой.

– А еще мне кажется, что ты продумываешь только плохое, исключая варианты, где все хорошо.

– Сложно продумать то, во что я не верю. Жизнь доказывает, что плохое случается чаще.

Он нежно принял меня к себе.

– Я обещаю, что не обижу тебя.

Я разревелась. Он не испугался моих слез, не назвал плаксой, не сказал немедленно прекратить, не сделал ничего из того, к чему я привыкла. Просто сидел и гладил по голове, ожидая, когда слезы иссякнут. И я потихоньку начала успокаиваться. Он поцеловал меня в макушку.

– Тебе нужно поспать.

Я сильнее прижалась к нему.

– Не хочу.

– Хорошо. Посмотрим фильм?

– Да, только…

– Что?

– Не отпускай меня, ладно?

– Ни за что.

В подборке отеля были странные фильмы. В итоге мы нашли какую-то современную комедию, но я так и не досмотрела ее до конца, уснув в объятиях Джима. Никогда прежде я не ощущала себя в такой безопасности.

И снова я проснулась одна. Иллюзия безопасности кончилась. Неужели все, о чем он говорил вчера неправда? Почему никому нельзя верить?

Дверь номера распахнулась и в проеме появился сияющий Джим, победно неся мое платье на вытянутых руках.

– Я спас его! – сказал он и я невольно улыбнулась.

– Мой рыцарь, – прошептала я, не упоминая, что секунду назад я была уверена в обратном. Я ничего не понимала. Я не привыкла, что ко мне так относятся. Я собиралась пойти за платьем сама. Спустилась бы в халате и все выяснила. Не гнать же за ним суперзвезду. Но он выглядел таким счастливым – неужели это доставляло ему радость?

– Это оказалось не так сложно, все жутко перепугались и долго извинялись. Наверное, боялись, что я закачу скандал.

Он закрыл дверь, обогнул кровать и разложил платье на кресле. Теперь оно будет лежать так и напоминать мне, что все скоро закончится. Даже если мы встретимся восьмого сентября, в чем я сомневалась, дальше это не продлится. Да, он прав, я во всем вижу в первую очередь плохое, но благодаря этому мне не так больно, когда оно случается – я готова к нему заранее.

А с Джимом пока все слишком хорошо, слишком идеально. Я мечтала переспать с ним, но встречаться? Хотя… Встречаться мне никто не предлагал. Да, он сказал, что без ума от меня, но меня ли? Или от моего тела?

А почему я без ума от него?

Как я запуталась.

В животе заурчало и я напрягла мышцы, стараясь скрыть звук, но Джим его заметил. Он плюхнулся рядом и прижался ко мне.

– Завтрак скоро будет.

Пришлось отстраниться.

– Я пока в душ.

Он нехотя отпустил меня.

В ванной комнате я снова сразу включила воду, в надежде, что посторонние звуки не будут доноситься в спальню. Для меня всегда было проблемой жить с кем-то, будто мы становились слишком близкими, ближе, чем надо.

Я прислушалась. Джим включил телевизор. Облегченно выдохнула, мысленно поблагодарив его за понимание и тактичность. Хотя, возможно, он просто его включил и мои переживания о неподобающих звуках ему не близки.

Покончив с туалетом, я закрыла воду в раковине и встала в душевую кабину. Как здорово, стоять под водой, намыливая тело и наблюдая за пенистыми ручейками, стекающими по ногам. Мне вдруг захотелось, чтобы вода смыла все тревоги. Может, и правда довериться Джиму? Мужчина моей мечты хотел снова увидеться со мной, а отказывалась.

Ну не дура ли?

– К тебе можно?

Я вздрогнула. Когда он успел войти в ванную? Я что, не заперлась?

Не дожидаясь ответа, он отодвинул створку душа и юркнул внутрь. Я не смотрела вниз на его член, и так знала, что он стоял, видела это по глазам Джима – они особенно блестели, когда он хотел меня.

И только я собиралась предложить ему потереть мне спинку, как он закрыл мой рот поцелуем. Я все еще в мыле и его рукам легче скользить по моему телу.

Он развернул меня спиной к себе и наклонил.

– Упрись руками в стену.

Я послушалась, но это оказалось сложно, так что схватилась за смеситель. Ноги разъехались к краям кабины.

Джим умело направил член в меня, не прося помочь ему. Я запоздало поняла, что он без защиты, но уже ничего не могла и не хотела говорить. Он был во мне, а его руки ласкали грудь. Он входил медленно и нежно, все сильнее заводя меня. Одной рукой он схватил меня за бедро, а второй скользнул к клитору и начал ласкать.

– Я хочу тебя, – прошептала я.

– И я тебя, детка.

Кажется, кто-то стучал в дверь. Привезли завтрак? Неважно, все неважно. Я хотела только отдаваться ему, стонать и чтобы это мгновение длилось вечно.

Я прогнулась ниже и меня накрыла волна оргазма. Я закричала, громко, оглушительно, не думая о последствиях, будто кроме этой душевой кабины ничего в мире не было.

Я услышала стон сзади и тут же Джим покинул меня и убрал руки. Я почувствовала его член у бедра, головка уперлась в меня и горячая жидкость побежала вниз по ноге.

– В следующий раз сделай мне это в рот.

Зачем я это сказала? Я же терпеть не могу минет. Но мне внезапно стало жалко, что не ощутила его вкус.

– Договорились.

Он засмеялся и помог мне принять вертикальное положение. Джим виновато посмотрел на меня.

– Извини, что не сдержался. Обещаю больше так не делать.

Я кивнула, хотя мне было все равно.

Он закрыл воду, мы вышли из душа. Мышцы немного болели, я не привыкла быть в таких неустойчивых позициях и в то же время я чувствовала, что скоро захочу продолжения банкета. Если завтра Джим улетит, то нельзя терять ни минуты.

Мы надели халаты, вышли из ванной и наткнулись на стоил с завтраком. Видимо, не дождавшись ответа, портье завез его внутрь. А разве он не должен был оставить его в таком случае в коридоре? Неужели он слышал как я…

– Ты покраснела, – засмеялся Джим и поцеловал меня в щеку.

– Представляешь, что он о нас подумал?

– Полагаю порадовался и позавидовал. Женщины не всегда так бурно кончают, ты у меня сокровище.

– Даже если симулирую?

Он расхохотался, но глядя на меня понял, что я серьезно.

– Но ты же точно не симулировала.

Я пожала плечами.

– С тобой нет. С другими приходилось.

Он так грустно посмотрел на меня.

– Что?

– Не хочу представлять тебя с другими мужчинами.

– Хотелось бы мне сказать подобное, но, увы, я знаю твоих женщин в лицо и поименно. И это только официальных.

Он толкнул столик с завтраком ближе к кровати и сел на нее. Я села рядом.

– И что, тебе кто-то из них нравился?

– Из кого?

– Из моих бывших?

Я задумалась, намазывая блинчик вареньем.

– Эмили. У вас с ней было много общего и вы потрясающе смотрелись вместе. Да и расстались полюбовно, так что я думала, что вы обратно сойдетесь.

На его лице было столько удивления, что мне стало не по себе.

– Что-то не так?

– Да нет, просто я был уверен, что фанаткам никто из моих избранниц не нравится, что еще раз подтверждает, что ты больше чем фанатка.

Я решила ничего не отвечать. Он прав, фанатки видели рядом с ним только себя и были крайне нетерпимы ко всем его пассиям. Он не имел права быть счастливым с кем-то, кроме них. Особенно это касалось тех, кто как и я начал слушать группу еще с начала их карьеры. Мне же всегда хотелось, чтобы он был счастлив. И я не видела себя в роли той, кто может его осчастливить. Не думаю, что я такая одна, но ведь на форумах на виду именно те – чересчур преданные. Я помнила как пыталась выразить восхищение Эмили на одном иностранном форуме. Кто-то робко поддержал меня, но остальные чуть ли не еретичкой назвали – нарушила каноны религии и поклонилась не тому Богу.

– А что касается Эмили, – его голос вырвал меня из воспоминаний, – то все начиналось замечательно, а потом однажды мы проснулись и поняли, что чувства ушли. Это было так странно, будто воду перекрыли. Мы до сих пор дружим, но нет, точно не сойдемся снова.

– А ее муж не против?

– Ты что, следишь за ней?

– Мне она правда нравилась.

Он улыбнулся.

– Я изредка вижусь с ее семьей. Ее муж – замечательный человек.

– А если с нами будет так?

– Как?

– Кран перекроется и страсть уйдет.

Он задумчиво посмотрел на свои ногти, будто хотел найти в них ответ.

– Я до сих пор с большим теплом вспоминаю, как все было с Эмили. И если бы прожить жизнь заново, то все равно познакомился с ней ради того года, что мы были вместе. Если жить не ради таких моментов, то ради чего?

– Год? Не полгода?

– Ты же не думаешь, что я афиширую отношения сразу, как только они появляются.

Он посмотрел на меня. Я попробовала улыбнуться.

Год. На год я согласна. А потом возьму обет безбрачия, потому что знаю – мне никто кроме него не нужен. Всех мужчин до него не существовало – я легко вычеркну прошлое из памяти. И в моих силах сделать так, чтобы никого не было после.

– О чем задумалась?

– Честно?

– Да.

– О том, что ты мой первый мужчина.

И это правда.

Он растерянно оглянулся на кровать и я рассмеялась.

– Не в этом смысле.

Я действительно хочу ему об этом рассказать? Стыд-то какой. Но раз начала.

– Меня никогда особо не волновали мальчики, а ты понравился с первого взгляда. И однажды ночью я не могла уснуть и фантазировала о тебе.

Джим понимающе улыбнулся.

– Продолжай.

– Да тут и так все понятно.

Он покачал головой и забрался на постель с ногами. Лег, похлопав рядом с собой. Я легла рядом. Его дыхание коснулось моего уха.

– И что же ты фантазировала?

– Джим, я не могу так.

Он выдернул пояс из халата и начал завязывать мне глаза. Я приподняла голову, чтобы помочь ему.

– Итак, представим, что это ночь. Сколько тебе лет?

Я провожу языком по губам.

– Пятнадцать.

– Ты одна в комнате. Лежишь в постели, не можешь уснуть. Что ты представляешь?

И внезапно я правда снова там. Я прекрасно помнила, как это случилось впервые.

– Я вижу Джима. Певца, которого обожаю. Я представляю, как мы гуляем по парку. Вечер, нам хорошо.

– Вы одни в парке?

– Да, там горят фонари. Я так хочу прижаться к нему. И тут мы шагаем в сторону, с дороги, к деревьям.

Я чувствовала, как медленно раскрывается мой халат.

– Что происходит дальше?

– Там в темноте, Джим целует меня.

В то же мгновение реальный, настоящий, потрясающий Джим накрывает мои губы своими и целует вначале нежно, а затем проникает в меня языком и я выгибаюсь, отдаваясь этому глубокому поцелую. Я хочу ускорить его, но Джим не спешит, изучая мой рот языком. Я проникаю в него в ответ и мы целуемся как неумелые подростки, ведь именно так все представляют эти поцелуи – танец языков. Это потом учишься соприкасаться кончиками, дразнить, ласкать и не врезаться зубами, как мы это делали сейчас.

Он отстранился.

– А что дальше?

Я не успела отдышаться и говорила прерывисто.

– От этого… поцелуя… я вдруг… Я вдруг ощущаю приятную тяжесть между ног.

– И ты хочешь проверить, что там?

Я киваю, но теперь уже не моя рука, а рука Джима опускается на мои половые губы.

– И что ты делаешь дальше?

– Я сгибаю ноги в коленях, – говорю я, вспоминая и сгибаю их в реальности, – и понимаю, что там непривычно мокро.

– Да, очень мокро.

Он проводит рукой от входа во влагалище к клитору – не касаясь его.

– Я представляю, что Джим раздевает меня, видит мою грудь, говорит, какая она красивая.

Мои соски поочередно посасывают. Я отдаюсь этим ощущениям.

– А что при этом делает твоя рука?

– Я нахожу место от которого исходит тяжесть, оно очень напряжено.

Джим слегка коснулся клитора.

– Я представляю, что мы с Джимом лежим на земле, голые и прижимаемся друг к другу и… и…

Он ускоряет темп.

– И он целует меня, берет за грудь и я-а-а-а….

Слова срываются в стон, я кончаю, высоко подбрасывая бедра, желая, чтобы это продолжалось и продолжалось.

Оргазм стих и Джим убрал руку. Я стянула повязку и посмотрела на него.

– Ты выглядишь довольной.

Он широко улыбнулся и облизнул пальцы.

– Это был незабываемый опыт, детка. Спасибо, что поделилась.

– И тебя не смущает, что я фантазировала о тебе?

– Ну, у меня были предположения, что девушки так делают.

– Неужели?

Он засмеялся. А я поняла, что хочу кое- что сделать.

– Была еще одна фантазия.

На самом деле их было много, но на сегодня хватит двух.

– Я весь внимание.

Я сажусь на постели и толкаю его, чтобы он лег. Быстрее, пока я сама не передумала.

Он послушно ложится, а я распахиваю его халат, выпуская вставший член, наклоняюсь и заглатываю его – неглубоко, но достаточно, чтобы вызвать у Джима стон.

– Детка, тебе необязательно.

Но я начинаю сосать и он замолкает. Одной рукой я берусь за основание члена, а второй за яички. Член Джима полностью в моей власти и это сводит меня с ума. Я впервые в жизни хочу этого, это больше не обязанность, а искреннее желание.

Я создаю эффект вакуума – научилась однажды и знала, какие эмоции это вызывает у парней. Вот и сейчас, ощутила, как его член напрягся, чтобы разрядиться.

– Милая, я сейчас кончу и если ты не хочешь гло…

Но он не успел договорить и застонал, а мой рот заполняется желанным нектаром. И я правда хочу глотать и глотаю, чуть не плача, ощущая что-то вроде религиозного экстаза.

Он иссяк. Я выпустила его член и поцеловала головку.

Во взгляде Джима столько нежности. Он привлекает меня к себе и я прижимаюсь к его груди.

– Моя хорошая, – он гладил меня по волосам. – Мы справимся. Мы будем переписываться каждый день, я тебе каждый шаг буду фотографировать и ты мне тоже, договорились?

Я кивнула. Я готова пообещать ему что угодно.

Я больше не хотела его отпускать.

Я все думала, он на самом деле говорил все это или мне просто так хотелось и поэтому я решила, что он говорит и то, что без ума от меня, и про «мы справимся». Все это казалось иллюзией, а не реальностью. Дело не в неуверенности в себе, я предполагала, что внешне могу нравиться. И он точно в восторге от моего тела и того, что может сделать с ним. У нас потрясающий секс, более того, у меня ощущение, что все мои прежние партнеры вообще не понимали, что делали, я и сама не понимала, чего уже там. Но Джим… С ним я почти теряла контроль. Он так умело прикасался ко мне, дразнил, заводил, не давал то, что я хочу сразу, чтобы я острее пережила финал – мне сложно представить, что это вдруг пропало бы из моей жизни. Конечно, отношения это не только секс, но раз мы так хотели друг друга, то почему не поддаться этому?

Я привыкла к Джиму за последние три дня и с ужасом понимала, что это последнее подобное утро и следующего ждать еще так долго. Он скоро улетит, а как же я? Как жить без его объятий, ласки, нежного шепота. Может, мне отказаться от автобусного тура? Бросить все, улететь с ним, если в тех странах куда он направляется, моего загранпаспорта достаточно. Я хотела быть с ним каждую минуту.

Но затем на меня обрушивалась реальность. Мне нужно на что-то жить, платить за квартиру, и я всегда выполняю обещанное. Это слишком легкомысленно, так нельзя.

И как это не печально, при всей моей любви к Джиму, я не могу положиться на него во всем – собственно, ни на кого не могу. Привычнее быть сильной и все делать самой.

Я лежала на боку и наблюдала за ним спящим. Ну вот допустим, я брошу все и уеду с ним. Поверю во все, что он говорил и отправлюсь в неизвестность. В счастливом сценарии мы будем вместе до старости. В весьма вероятном – максимум год. В печальном – мы рассоримся, да так сильно, что я внезапно окажусь посреди незнакомого города, без денег на обратный билет и понимания как жить дальше. В Киеве меня никто ждать не будет и придется ехать к маме. Эта мысль была так невыносима, что я крепко зажмурилась и помотала головой, чтобы отделаться от этой фантазии. Только мыслей о маме сейчас не хватало.

Мне хотелось верить, что так не произойдет, но это жизнь и никто не застрахован от худшего. Поэтому нет, прямо сейчас я с ним никуда не поеду. Все будет так, как мы договорились.

Он пошевелился, открыл глаза и потянулся.

– Доброе утро.

Посмотрел на меня и улыбнулся.

– Доброе, милая.

– Во сколько тебе нужно вылетать?

– Около пяти по вашему времени, чтобы со своими заселиться в отель.

– Отель. Хм. Тебя наверняка там будут ждать фанатки.

– Наверняка. Так что тебе придется постараться, чтобы я не обратил на них внимание.

Я ущипнула его за руку, он хохотнул.

– Ты считаешь, что если оставишь на мне синяки, то я никого не заинтересую?

– Теперь думаю. Так что…

Но не успела я сказать, что собираюсь с ним сделать, как он накрыл меня собой, прижал к постели и впился губами шею. Было приятно и больно одновременно. Там точно скоро расцветет засос, но я не сопротивлялась.

Его руки начали гулять по моему телу.

– Подожди, я еще не была в душе.

Он оторвался от меня.

– Тогда поторопись, у нас мало времени, я уезжаю в два.

Я перевела взгляд на часы над телевизором. Десять утра. Через четыре часа мы расстанемся.

Мы проигнорировали завтрак и обед, пытаясь насытится друг другом. Мы то неистово занимались любовью, то отдыхали, лежа в обнимку и лаская друг друга, снова заводясь. И как бы мне не хотелось потерять счет времени, я все же посмотрела на часы и в полвторого сказала:

– Нам пора.

Дальше я помню лишь как старалась не заплакать. Мы наскоро собрались, он выписался из отеля и вот мы уже мчались в Борисполь, прижавшись друг к другу на заднем сидении такси.

– Поверить не могу, что ты едешь без трусиков, – тихо сказал он мне.

Я улыбнулась.

– Тебя это беспокоит?

– Меня больше волнует, что обратно ты тоже будешь ехать без них, совершенно одна.

– Я напишу, когда доберусь.

Он кивнул.

– Я тоже

Мы крепче обнялись. Я так не хотела с ним расставаться!