Читать книгу Искусство отношений - Филипп Дородный - Страница 4

Серьёзные отношения – это не только отношения, у которых есть будущее. Думаю, многие из читателей согласятся, что серьёзные отношения – это отношения, основанные на любви.

Как-то я спросил Мирейю:

– Что для тебя любовь?

На минуту замешкавшись, девушка ответила:

– Чувство. Ничего более.

Если бы я задал этот вопрос кому-либо другому, сомневаюсь, что получил бы иной ответ. Для многих людей любовь – это, и правда, некое возвышенное чувство, способное окрылять, вдохновлять, побуждать и, конечно же, заставлять страдать (в случае безответной любви). В общем, некое чувство, которое мы испытываем к конкретному человеку. И это чувство настолько важно и ценно для нас, что любить и быть любимым это желание едва ли не каждого человека. Более того, найдутся и те, кто скажет, что без любви жизнь утрачивает свой смысл. Что любовь – это ни много, ни мало – и есть бог, которого все ищут, но никак не могут найти. А потребность в любви – одна из главных потребностей современного человека. Дышать. Питаться. Размножаться. Любить.

Если человек прошлого думал, в первую очередь, о том, как выжить, то современный человек думает о том, как полюбить и быть любимым. Сегодня, благодаря всё увеличивающемуся благосостоянию нашего общества, выживание отошло на второй план. Сегодня человек хочет не выживать, а любить. Особенно это актуально в нашу информационную эпоху, когда значительная часть жизни современного человека проходит не на бескрайних просторах африканской саванны, а на еще более бескрайних просторах интернета, тем самым создавая новый тип человека, человека асоциального, живущего в своем тесном виртуальном мирке с кратковременными вылазками в мир реальный.

В мире мало найдется людей, которые бы никогда не испытывали того чувства, которое мы называем любовью. Некоторые ученые говорят о том, что любовь свойственна и некоторым видам животных. Вся история человечества, так или иначе, связана с этим чувством. Из-за любви начинались войны (как тут не вспомнить о Троянской войне и любви Париса к Елене), создавались литературные шедевры (например, «Ромео и Джульетта» или «Тристан и Изольда»), произведения искусства. Любовь всегда была одной из центральных тем. Когда-то о ней размышляли философы, писали историки, а сегодня любовь находится под пристальным вниманием учёных.

Американский антрополог Хелен Фишер в своей книге «Почему мы любим?», используя последние наработки в области нейробиологии, сделала попытку добраться до самой сути любви. В результате любовь, как единичное чувство исчезла и появилась как комбинация независимых, но взаимодополняющих друг друга, трех ее составляющих: влечения, влюблённости и привязанности. Поговорим об этом подробнее.

Когда я познакомился с Мирейей, единственное что я к ней испытывал – сексуальное влечение. О влюблённости говорить было ещё рано, как впрочем, и о привязанности. Я знал эту девушку всего лишь несколько часов. Но этого было более чем достаточно, чтобы начать испытывать к ней сексуальное влечение. По большому счёту для сексуального влечения достаточно одного лишь взгляда, взгляда, чтобы понять нравится нам этот человек или нет. Если этот человек нам симпатичен, сексуальное влечение не заставит себя долго ждать.

Влечение – это животная инстинктивная сущность человека. И оно присуще, конечно же, не только ему. Для того, чтобы понять это достаточно посмотреть на течную суку, за которой бегают стаей кобели. Благодаря сексуальному влечению жизнь на Земле грозит никогда не исчезнуть.

Размножение – основа продолжения жизни. Миллионы живых существ на планете, подчиняясь сексуальному влечению, изо дня в день создают себе подобных. И человек не исключение. Ведомые инстинктами, словно корабли умелыми капитанами, мы знакомимся, испытываем влечение и как результат занимаемся сексом. Совокупление – конечная цель сексуального влечения. Совокупиться и тем самым передать свои гены в будущее посредством рождения потомства – главная задача любого живого организма (безусловно, живого организма, размножающегося половым путем, а не, например, делением).

К несчастью для природы, но к счастью для самого человека, человек стал настолько разумен, что часто предпочитает совокупляться с иной целью, а именно, чтобы получить удовольствие. Ни более, ни менее. Но как бы то ни было, в основе его сексуального поведения лежат животные инстинкты и именно они заставляют его стремиться к совокуплению с любым более-менее подходящим сексуальным партнёром (для некоторых – любым более-менее доступным партнёром).

Влечение – очень эффективное средство, чтобы забыть обо всём на свете кроме объекта возжелания. Противиться ему часто очень трудно, так как за его существование отвечают древние как сама планета механизмы головного мозга. Но сексуальное влечение не остается с нами навсегда. Оно приходит и уходит. Очень часто появление сексуального влечения зависит от внешней привлекательности потенциального сексуального партнёра. Безусловно, если девушка мне внешне не нравится, вряд ли у меня возникнет к ней сексуальное влечение и соответственно желание оказаться с ней наедине в каком-нибудь укромном местечке. А это значит, что за появление сексуального влечения, по большому счёту, ответственно наше внутреннее «Я», наша психика, формировавшаяся на протяжении годов под влиянием различных жизненных ситуаций. Если мне нравится Анджелина Джоли, я могу испытывать к ней сексуальное влечение. Опыт, формировавший меня, на подсознательном (часто и сознательном) уровне подсказывает мне, что именно этот тип женщины для меня предпочтителен в сексуальном плане. Но это не значит, что сексуальное влечение к Анджелине Джоли будет испытывать другой мужчина, так как его формировал иной жизненный опыт, создавая совершенно отличную от моей психику. Поэтому этому мужчине Анджелина Джоли может не нравится. Конечно, в этом случае не стоит сбрасывать со счетов культуру, в которой мы живём, и которая часто оказывает влияние не на конкретную личность, а на целую группу. Если современному европейскому мужчине, как правило, нравятся худощавые девушки, то, к примеру, латиноамериканцу – девушки с более округлыми формами. Латиноамериканская культура, латиноамериканское общество формировали и продолжают формировать у современного латиноамериканского мужчины иной идеал женской красоты. Проиллюстрирую свои слова на примере из жизни.

Как-то, когда я ещё жил в Доминикане, сидели мы с моим другом из России в местном кольмадо (так называется магазин в Доминикане, где можно купить как товары первой необходимости, так и еду) и разговаривали. В какой-то миг мой друг заметил недалеко от нас двух, сидевших на лавочке, девушек-доминиканок. Стоит заметить, это были нетипичные доминиканки, и эта их нетипичность заключалась в том, что их фигуры были худощавыми, а не полноватыми, как это часто можно увидеть, взглянув на типичную доминиканскую женщину. Именно их худощавость и привлекла внимание моего европейского друга (как впрочем, и мое). Девушки ему явно понравились. Его взгляд ни на миг не отпускал красоток. То и дело скользил по их худощавым фигуркам. Готов был поспорить, что в эти минуты моего друга настигло сексуальное влечение к девушкам. Но…

Рядом с нами сидели доминиканские мужчины и смотрели бейсбол по телевизору (в Доминикане очень часто в магазине можно увидеть телевизор, так как магазин здесь – не только место, где можно совершить покупку, но и место, где можно развлечься, например, посмотреть телевизор, поиграть в бильярд или поболтать с другом за бутылкой пива). Мой друг обратился к ближайшему мужчине:

– Смотри, – кивнул в сторону красоток-доминиканок, продолжавших сидеть на лавочке и о чем-то разговаривавших. – Правда, классные?

Реакция доминиканца была явно не той, на которую рассчитывал мой друг.

– Нет, – махнул тот рукой, и указал на девушку как раз вошедшую в кольмадо – чуть полноватая попа, талия, грудь под третий размер. – Вот эта классная.

Что немаловажно появление сексуального влечения часто зависит не только от привлекательности потенциального сексуального партнёра, но и от той ситуации, в которой оказались потенциальные любовники. У меня, как и у вас впрочем, больше шансов испытать сексуальное влечение к стюардессе в самолете, летящем на высоте десять тысяч метров над землёй (для женщин – соответственно к стюарту), чем к продавщице, стоя в очереди за хлебом в магазине. Наукой доказано, а практикой подтверждено, что опасность, новизна, музыка, одежда, звуки и даже запахи – все это способно вызывать у людей сексуальное влечение. Девушка в бикини или в сексуальном нижнем белье способна зажечь даже не огонь, а костёр влечения в мужчине. Романтическая музыка или шоколад способны проделать аналогичное с женщиной, но уже в отношении мужчины.

Какова суть сексуального влечения? Ответ очевиден – совокупление. У низшего животного или у человека сексуальное влечение преследует единственную цель – совокупиться и дать начало новой жизни. Влечение – великолепная уловка природы, благодаря которой живой организм вынужден «продолжать свой род». Заниматься сексом приятно – также неспроста. Будь иначе, о продолжении рода можно было бы забыть. Но природа «продумала» все: своеобразная награда от совокупления в виде получения удовольствия, сосредоточенность в минуты влечения на партнере, стремление во что бы то ни стало совокупиться, невиданный ранее прилив энергии, ощущение эйфории – всё направлено на то, чтобы акт совокупления состоялся, а рождение новой жизни произошло.

Мы подвержены влечению на протяжении всей нашей жизни. Но с возрастом влечение утихает. Если в молодости мы готовы заниматься сексом с утра до вечера, то в более зрелом возрасте оно уже не имеет такой силы над нами как ранее. Утихает влечение и к партнёру в стабильных, прочных отношениях. Кто-то скажет, быт убивает влечение. В действительности, природа позаботилась и об этом аспекте человеческой жизни: насколько здоровыми и продуктивными мы были бы, если бы продолжали испытывать сексуальное влечение всегда? Если бы всегда проводили время в кровати, предаваясь любовным утехам? Похоже, у нас не оставалось бы ни времени, ни желаний на другие сферы жизни. А ведь зачать новую жизнь – это только начало. Необходимо ее еще и вырастить. К тому же влечение сопряжено со значительной тратой энергии организмом. Находиться всегда в возбуждённом состоянии – для организма это ненужные затраты, которые могут привести к плачевному финалу, а именно к смерти организма. Повторю, цель у влечения проста – побудить живой организм к совокуплению.

Имея отношения, мы продолжаем испытывать сексуальное влечение к партнёру, а иногда и к другим людям. Почему так? По правде говоря, для природы совершенно неважно с кем мы будем делать детей. Важен сам процесс и его результат. Ни более, ни менее. Поэтому многие из нас изменяют своим партнёрам и, по всей видимости, будут продолжать это делать, так как мы созданы, чтобы, как сказано в Библии, плодиться и размножаться. И если мы будем заниматься этим более чем с одним партнером, для целей природы – это даже лучше. Мы не созданы ангелами. Мы созданы животными, животными, у которых есть определённые инстинкты – автоматические программы, заставляющие нас поступать тем или иным образом. Конечно, стоит заметить, если мы созданы такими, мы не обязаны быть такими. Мы тем и отличаемся от низших животных, что имеем самосознание, осознаем свою суть и способны понять, что нами движет в ту или иную минуту. Впрочем, мы не всегда способны совладать с тем, что нами движет, и инстинкты как раз принадлежат к таким вещам. Но как бы то ни было, мы уже далеко не те животные, которыми были в далеком прошлом. Современный новый мир творит современного нового человека, и этот человек в силе, если и не избавиться от довлеющих над ним животных программ, так временно подавить их воздействие уж точно. Конечно, если пожелает. Часто и желает, особенно в развитых странах. В таких странах люди уже не стремятся иметь большие семьи, как например, в той же Доминиканской республике, где каждый ребёнок – это дополнительная возможность для родителя не умереть с голоду в старости. В развитых странах существуют всевозможные дотации, субсидии, пенсии, которые позволяют пожилому человеку благополучно дожить свой век, не завися от детей. Поэтому в таких странах люди, как правило, заводят не более чем одного или двух детей, тем самым как бы восставая против невидимой власти инстинктов.

Но как бы то ни было, инстинкты – неотъемлемая часть нашего «Я», часть настолько важная, что именно от неё зависит наше выживание как вида. И сексуальное влечение – только малая, начальная часть этого процесса.

Сексуальное влечение призвано лишь побудить нас найти более-менее подходящего партнёра для совокупления. Но влечение это еще не гарантия того, что в результате этого совокупления родится ребёнок. Мы занимаемся сексом, по большому счёту, нисколько не задумываясь о детях. Задумываться мы начинаем только тогда, когда… когда влюблены в своего партнёра. Влюблённость – то состояние, которое призвано завершить процесс совокупления рождением новой жизни, тем самым выполнив программу своего рождения.

Влюблённость, как и сексуальное влечение, заставляет нас сосредоточить внимание на одном-единственном объекте, тем самым помогая нам экономить время и силы, направив их на более важные вещи, как например рождение и воспитание ребёнка. Представьте что было бы если бы мы не влюблялись в определённого человека, занимались сексом с кем угодно, в результате рожали детей и… и женщины, вероятнее всего, растили бы их самостоятельно, так как мужчины продолжали бы выполнять свою биологическую программу нисколько не заботясь о выполнении отцовских обязанностей. Порою мне кажется, что влюблённость – механизм, придуманный природой для того, чтобы, в первую очередь, удержать мужчину рядом с определённой женщиной, чтобы впоследствии родить и воспитать с ней ребёнка. Без влюблённости мужчина не задерживался бы рядом с женщиной. После совокупления с ней он с чувством выполненного долга спокойно отправлялся бы на поиски новой пассии. И так до бесконечности. Влюблённость же заставляет его притормозить и остаться рядом с определённой женщиной, чтобы помочь ей вырастить ребёнка. Быть может, именно поэтому мужчины по природе влюбляются сильнее женщин. Этот факт доказан наукой.

Когда я влюбился в Мирейю, то с этого момента другие девушки как сексуальные объекты для меня перестали существовать. Всё моё внимание и время отныне принадлежало ей и только ей. Я на себе прочувствовал, что влюблённость – великолепное средство для того, чтобы мужчина задержался подольше с той или иной девушкой.

А вот с влюблённостью женщины дело обстоит сложнее. Почему влюбляется женщина?

Вполне возможно, что влюблённость женщины – это превентивный механизм, направленный на то, чтобы женщина, хотя бы некоторое время (до и после рождения ребёнка), оставалась с определенным мужчиной, сосредоточив внимание на воспитании ребёнка, а не на новых приключениях с новыми мужчинами, тем самым подвергая угрозе жизнь ребёнка.

Если половое влечение приходит и уходит, то влюблённость остается с нами на более долгий период – для кого-то этот период может длиться неделю, для кого-то месяцы, а для кого-то и годы. Вероятно, это зависит от психики конкретного человека.

Влюблённость – невероятное состояние. Когда мы влюбляемся, меняются наши привычки, принципы и даже мышление. Состояние влюблённости практически невозможно контролировать. Влюблённость делает нас одержимыми, зависимыми, беспомощными, искажает наше восприятие реальности, меняет нашу личность. Многие психологи относят влюблённость к числу зависимостей. Влюблённость – наркотик, который к тому же вызывает привыкание.

В упомянутой выше книге Хелен Фишер приводятся свидетельства этому. Так, нейробиологи сравнили компьютерные снимки головного мозга влюблённых со снимками людей, которые находились под воздействием кокаина или опиатов, и обнаружили, что в обоих случаях активизируются по большей части одни и те же зоны мозга. Более того, влюблённые демонстрируют три классических симптома зависимости: толерантность, абстиненцию и периодические рецидивы. Первое время влюблённый счастлив. Время от времени он видит объект своей страсти, проводит с ним время. Постепенно он всё больше и больше втягивается в процесс и теперь ему требуется больше «наркотика»: хочется больше встреч, больше слов, больше прикосновений. «Я скучаю по тебе» – говорит он. – «Я не могу жить без тебя». Время, проводимое без возлюбленного, пробуждает к жизни душевные муки, желание скорейшей встречи, а мысли, будто кандалами прикованы к персоне возлюбленного.

Когда же возлюбленный разрывает отношения, влюблённый демонстрирует симптомы наркотической абстиненции, в том числе депрессию, периодические истерики, беспокойство, бессонницу, потерю аппетита, раздражительность и постоянное чувство одиночества. Как и любой зависимый, влюблённый готов решиться на любой унизительный или даже несущий физическую угрозу шаг, чтобы получить еще одну порцию «наркотика».

Так же, как и у зависимых, у влюблённых случаются рецидивы. Спустя время после разрыва отношений, под воздействием определенной мелодии, посещения памятного места, у влюблённого вновь может возникнуть желание возобновить прошлые отношения, подтолкнуть его к импульсивным телефонным звонкам, сообщениям, визитам, цель которых – получить еще одну «дозу», встретиться с возлюбленным.

Я, как и многие другие, не раз ощущал на себе воздействие дурмана под названием «влюблённость». Любимый человек, словно по мановению волшебной палочки, превращается для тебя в уникального, сверхважного человека. Всё твоё внимание фокусируется на возлюбленной, порой со значительным ущербом для других сфер жизни. Я забывал о друзьях, книгах, обо всем на свете, кроме любимой девушки. Я, казалось, не замечал её негативных качеств, а если и замечал, не обращал на них внимания. Наоборот, любимая девушка представлялась моему помутневшему рассудку едва ли не идеальной, с минимумом недостатков, но множеством достоинств. Связь с реальностью терялась, «в розовых очках» мир виделся совершенно иным. Как говорят: «Любовь слепа». Так наш мозг становится соучастником обмана.

Влюблённость сосредотачивала мои мысли исключительно на возлюбленной. Выбросить её из головы даже на короткое время представлялось практически невозможным. Заезженной пластинкой эти мысли крутились в голове, неся страдания и надежду на то, что страдания канут в Лету стоит на горизонте замаячить образу любимой. Иногда ты ощущаешь приливы энергии, а иногда непонятные перепады настроения. Кто-то теряет сон, кто-то аппетит, а кто-то всё вместе. Любимый человек звонит и пишет, согласен на встречу – мы счастливы. Не звонит или забывает позвонить, не отвечает на звонки или не приходит на встречу – мы несчастны. Отчаяние и тревога охватывает нас. Сознание волна за волной захватывают мысли, а-ля: «Что случилось?», «Что я сделал не так?», «Она меня не любит», «Она нашла другого». Как заметил швейцарский писатель Анри-Фредерик Амьель: «Чем сильнее человек любит, тем больше он страдает». И сила влюблённости, по всей видимости, зависит не столько от объекта обожания, сколько от нашей психики. Ребёнок, которого любили в детстве, в будущем будет уверенным в себе взрослым, эмоционально менее зависимым от своей второй половины. Тот же, который не получил или не дополучил достаточно любви от родителей, со временем превратится в неуверенного в себе взрослого, эмоционально зависимого от объекта страсти.

Влюблённость заставляет нас ощущать себя неполноценными, питает иллюзиями и надеждами на то, что именно с этим человеком мы обретем свою цельность. Нас тянет магнитом к любимому человеку. Чудесным образом он превращается в того, кто дополнит нас, наполнит нас ощущениями завершенности и цельности. Как заметил Зигмунд Фрейд: «В наиболее сильных своих проявлениях любовь грозит уничтожить границы между эго и объектом страсти». Эмоциональная связь с любимым человеком столь мощная, что грозит разрушить наше собственное «Я». Из свободного человека мы превращаемся в раба, готового на все ради ощущения удовлетворения от единения с любимым человеком.

Пребывая в состоянии влюбленности, мы становимся слишком восприимчивыми и чувствительными. Любое слово или действие любимого человека готово вознести нас на небеса или повергнуть в преисподнюю – в зависимости от того, как мы их интерпретируем. Мы словно марионетки: наше настроение нередко зависит от настроения нашей второй половины – когда ей хорошо, тогда и нам хорошо. Когда же ей плохо, и нам не лучше. Изменить свои привычки или принципы – это малое на что мы готовы ради объекта страсти, ради того, чтобы почувствовать себя любимыми. Мы даже готовы изменить свою жизнь, подстраиваясь под любимых.

Влюблённость делает нас крайне зависимыми эмоционально и не только от того, в кого мы влюблены, но и от самих отношений. К примеру, нам трудно разорвать отношения, если те делают нас несчастными. В голове один за другим возникают вопросы: «Как я буду жить без нее?», «Что подумают люди?».

Влюблённость – зависимость и даже болезнь, от которой очень тяжело избавиться. Под её влиянием мы нередко совершаем поступки, которые вряд ли совершили бы во «вменяемом» состоянии: ревнуем нашу вторую половину, контролируем её, шпионим за ней, подозреваем, и в дождь и в снег готовы стоять у подъезда её дома в надежде на новую встречу. Влюблённость лишает нас воли, а часто и гордости.

Влюблённость напрямую связана с сексуальным влечением. И это не удивительно. Испытывать влечение к тому, в кого влюблён – в полной мере соответствует задумке природы: творение новой жизни с наиболее подходящим для нас партнёром. Первое время отношения наполнены сексом. И днём и ночью мы уподобляемся кроликам, идя на поводу у инстинктов. Наша вторая половина становится для нас наиболее желанным сексуальным партнером. На других нам и смотреть не хочется. В этот период жизни верность – наше второе «Я».

Но если подумать, для целей природы, наоборот, казалось бы, выгоднее, если мы будем заниматься сексом с разными сексуальными партнёрами. Именно этим обеспечивается разнообразие и выживаемость генов. Например, чем больше у меня будет сексуальных партнёрш, тем больше моих генов уйдет в будущее и даже в вечность. Разве не этого хотела природа, создавая нас? Вероятно, что нет. Как-никак, но для природы важен не так сам процесс, как его результат, а именно новая жизнь. Поэтому количество моих сексуальных партнёрш автоматически превращается в количество детей (о том, что человек создаст презерватив и додумается преждевременно прерывать половой акт дабы «не наследить» природа явно «не подумала»). У низших животных всё, как правило, так и происходит: совокупление заканчивается беременностью самки. А если так, то стоит задаться вопросом: много ли шансов у младенца на выживание? В наше высокоразвитое время шансов очень много, но человек-то был создан явно не сегодня. Иные условия формировали иного человека. В прошлом у человеческого младенца было намного меньше шансов выжить, чем сегодня. Без помощи матери это было бы невозможно в любом случае. Но вот без помощи отца…

В современном обществе женщина без особых трудностей может вырастить ребёнка самостоятельно, не прибегая к помощи мужчины. Помощь мам, пап, живущих на удивление дольше их предков, всевозможная социальная помощь от государства, только способствует этому. Но во времена, когда продолжительность человеческой жизни была заметно меньше, чем сегодня, государства с его помощью не было и в зародыше, надеяться женщине исключительно на свои силы в деле воспитания ребёнка, было довольно таки проблематично. Природа явно «думала» об этом, когда помимо влечения и влюблённости создавала привязанность. Влечение необходимо было, чтобы человек размножался. Влюблённость – чтобы делал это с определенным партнёром. Привязанность – чтобы ребёнок, который появлялся на свет в результате этого, мог выжить, по крайней мере, в ближайшие годы. Привязанность – это своеобразная уловка природы, направленная на то, чтобы мужчина и женщина оставались вместе какой-то период, а не разбегались сразу же после зачатия ребёнка.

Каждый из тех, у кого были длительные отношения ощущал на себе действие того состояния, которое Хелен Фишер назвала «привязанностью». Во многом именно привязанность ответственна за то, что со временем в отношениях исчезает то, что существует поначалу: секс до утра, необузданная энергия, зацикленность на партнёре и другие шалости влюблённости. Отношения из бурлящей реки превращаются в вялотекущий, спокойный ручей. Отношения, словно умирают. В действительности же, природа «подумала» и об этом. Если влюбленные и дальше будут продолжать бурную сексуальную жизнь, ощущать невероятные приливы энергию, концентрироваться исключительно друг на друге, их организм просто-напросто не выдержит нагрузки. Если же и выдержит, то они не смогут сосредоточиться на воспитании ребёнка и других, сопутствующих этой, сферах жизни.

Жизнь. Именно она стала причиной того, что мы испытываем сексуальное влечение, влюбляемся, а впоследствии и привязываемся к своему партнёру. Жизнь одного организма не вечна. Проходит время, организм изнашивается, дряхлеет и умирает. Чтобы жизнь имела смысл, она должна продолжаться. Продолжение жизни через размножение. Именно такова была задумка природы, изначально заложившей в живой организм программу размножения, программу передачи генов в будущее. Чтобы эта передача осуществлялась был «придуман» соответствующий механизм, механизм, который большинство из нас сегодня называет любовью. Размножение, скорее всего, могло бы происходить и без этого механизма (разве нужно иметь чувство, чтобы размножаться?). Но выживаемость потомства была бы минимальной, так как родители ребёнка разбегались бы сразу же после совокупления, тем самым ставя под угрозу его жизнь. Любовь – это не только механизм передачи генов в будущее, но и своеобразный механизм защиты потомства. Для высших организмов, таких как человеческий организм, это особенно актуально. Человеческое потомство в отличие от потомства братьев наших меньших, как известно, развивается долго, да и рождается «недоразвитым» (недоразвитым в плане не полностью сформированным, а не сумасшедшим). Оставьте человеческий детёныш наедине с природой и этим вы обречете его на смерть.

Для выживания в окружающем мире человеческому детёнышу необходимо наличие родителей. Для того чтобы мама и папа были вместе как можно дольше (меньше – риск смертности потомства выше) возник механизм, который мы сегодня называем любовью – влечение, влюблённость и привязанность.

Ученые полагают, в частности все та же Хелен Фишер, что чувство любви у людей в том виде, в котором мы его знаем сегодня, зародилось в каменном веке, около двух миллионов лет назад. Если быть более точным, в эпоху появления на исторической сцене Homo habilis – «человека умелого», а окончательно сформировалось в эпоху Homo erectus – «человека прямоходящего». По утверждению Хелен Фишер именно Homo habilis оставили нам первые свидетельства существования романтической страсти. Впрочем, что за свидетельства она так и не говорит. Зато указывает, что средний объём мозга Homo habilis доходил до 800 куб. см. и обращает внимание на то, что на внутренней стороне одного из найденных черепов этого времени, обнаружилось углубление, свидетельствующее о наличии зоны мозга, известной сегодня как зона Брока; часть мозга отвечающая за формирование слов и артикуляцию звуков человеческой речи. Иными словами, Homo habilis был способен разговаривать, что, по мнению Хелен Фишер, оказало существенное влияние на процесс ухаживания. Как отмечает Хелен Фишер, «мужчины и женщины получили возможность рассказывать остроумные истории, петь фривольные песенки, соблазнять потенциальных партнёров радужными перспективами. С помощью слов они могли льстить, искушать, поддразнивать, сплетничать, предаваться воспоминаниям, шептаться с возлюбленными. Постепенно язык развивался – и вот уже наши пращуры смогли вступить в бесконечную череду бесед с любимыми и о любимых».

Дальше больше. Более миллиона лет назад на исторической сцене появляется Homo erectus с его объемом мозга около 1000 куб. см. (размер мозга современного человека равен в среднем 1325 куб. см.). Как отмечает Хелен Фишер, «этот великолепный орган просто обязан был служить достижению самых важных целей – в том числе способности производить впечатление на потенциальных партнёров с помощью новых лингвистических, художественных, моральных и прочих оригинальных форм соблазнения». В тоже время большой мозг создал серьёзную проблему для женщин: возникла так называемая дилемма родов – большеголовый ребёнок и узкие родовые пути. Чтобы сохранять способность к прямохождению, размеры женского таза должны были оставаться неизменными. Это значит, что с увеличением головы ребёнка он должен был появляться на свет на более ранней стадии развития. Но дети, в итоге появлявшиеся на свет оказывались чрезвычайно беспомощными, не приспособленными к жизни. По мнению Хелен Фишер, такая ситуация стала причиной того, что самки Homo erectus были вынуждены прибегнуть к помощи самцов в деле воспитания потомства, так как увеличился период детства. Шимпанзе становятся самостоятельными к 10 годам, а мы, люди, к 18. При этом в отличие от детёнышей шимпанзе, которые к четырем годам уже способны прокормить себя самостоятельно, человеческие детёныши зависят от родителей намного дольше. Это и многое другое (рост мозга, появление на свет беспомощных младенцев, долгое взросление, переселение человека из Африки на холодные и опасные северные земли и т. д.), по мнению Хелен Фишер, заставило наших предков создавать партнёрские отношения на длительный срок. Как заметила Хелен Фишер, родительское бремя становилось слишком тяжким для одного. И именно в это время в человеческом мозге окончательно сформировались механизмы, относящиеся к любви.

Когда я смотрю на фотографию питекантропа, который как раз является подвидом Homo erectus, меня одолевают большие сомнения по поводу того, что механизмы любви, окончательно сформировались именно в этот период. Безусловно питекантроп как и любое другое высшее животное способен был ощущать сексуальное влечение, что является главным для продолжения рода. Но представить влюблённого питекантропа, ухаживающим за самкой, щебечущим ей на ухо слова любви при свете древней луны, у меня никак не получается. Ростом полтора метра, с архаическим строением черепа (толстые стенки, низкая лобная кость, выступающие надглазничные валики, скошенный подбородок и большие щеки). Объем его мозга достигал 900 – 1200 см. куб., что немногим меньше, чем у нас с вами. Но, по правде говоря, большой объем мозга совершенно не говорит о каких-либо особых интеллектуальных данных его обладателя. Неандертальцы по объему черепной коробки (1400–1740 см. куб.) превосходили современных людей, но по интеллектуальному развитию заметно уступали кроманьонцам, предкам современного человека.

Скорее всего те механизмы, которые Хелен Фишер относит к любви, романтическому чувству, окончательно сформировались значительно позже, в период до 200 000 лет назад. Быть может в эпоху появления на исторической сцене кроманьонцев, предков современного человека. Вероятнее всего кроманьонцы могли испытывать к своим женщинам уже не только животное влечение или привязанность, но и влюблённость, совершать все то, о чем говорила Хелен Фишер по отношению к Homo erectus. Количество достижений, изменений в социальной организации жизни кроманьонцев было настолько велико, что в несколько раз превосходило количество достижений питекантропа и неандертальца, вместе взятых. Кроманьонцы унаследовали от своих предков большой деятельный мозг и достаточно практическую технологию, благодаря чему в относительно короткий промежуток времени сделали невиданный шаг вперед. Это проявилось в эстетике, развитии общества и систем символов, технологии изготовления орудий и активном приспособлении к внешним условиям, а также в новых формах организации общества и более сложном подходе к себе подобным.

Родительское бремя, о котором говорит Хелен Фишер, было тяжким всегда. До появления Homo erectus оно не было легче. Но по большому счёту воспитать женщина ребенка самостоятельно могла во все времена, так как её жизнь, как и жизнь её ребёнка проходила в группе. Пища добывалась совместно и делилась в зависимости от социального статуса в группе. Иметь конкретного мужчину как помощника в деле воспитания потомства для женщины не было большой необходимости, так как хватало мам, бабушек, тётушек, от которых помощи могло быть значительно больше, чем от отца ребёнка, больше интересующегося молоденькой соседкой, чем собственным чадом.

У мужчины в отличии от женщины, у которой в наличии ярко выраженный инстинкт материнства, никогда не было инстинкта отцовства, заставлявшего бы его оставаться с ребёнком. Единственное, что могло бы заставить самца остаться рядом с самкой – возможность иметь постоянный секс с ней. Находиться в постоянном поиске очередной самки для удовлетворения собственных нужд возможно в нашем обществе, где нет необходимости уделять все время заботе о выживании. Но это было бы лишней тратой времени и энергии во времена, в которые жили питекантропы, неандертальцы, кроманьонцы и иже с ними. Постоянная жажда секса мужчиной – вот что, по моему мнению, заставляло его оставаться на протяжении длительного времени с конкретной женщиной. Уже впоследствии из жажды секса родилось желание оберегать от других мужчин ту, которая становилась ценным сосудом для хранения его сперматозоидов, его генов. Женщина была единственной возможностью мужчины (как и остается на сегодняшний день) передать свои гены в будущее, остаться, таким образом, в вечности. Без женщины мужчина на это не способен, поэтому вынужден оставаться с ней на какое-то время (впрочем, как показывает современная практика многие мужчины предпочитают, сделав ребёнка, исчезнуть из жизни женщины, те же, кто остаются, по всей видимости, руководствуются не какими-либо биологическими причинами, а социальными).

Как бы то ни было, но современный человек, как и его предок, испытывает сексуальное влечение, помимо этого влюбляется и остается с человеком, к которому испытывает чувства, чтобы вырастить ребёнка. Если и не навсегда, то, по крайней мере, на какой-то период, на время, необходимое для того, чтобы ребёнок вышел из младенческого возраста. Как правило, сегодня браки распадаются на четвертом году супружеской жизни. Возможно, это неслучайно; в доисторические времена женщины рожали детей с интервалом в четыре года.

Но что заставляет человека испытывать влечение, влюбляться и оставаться с определённым человеком? Пришло время поговорить о биохимии человеческого мозга.