Читать книгу Ты, я и другие - Финнуала Кирни - Страница 9

Часть первая
Глава 7

Оглавление

– Просто я все время злюсь. Все время, – пытаюсь я сформулировать. – Злюсь, пугаюсь, теряюсь.

И рассказываю, как Карен попросила своего брата Брайана, он строитель, и они приехали и установили в моем гараже боксерскую грушу.

Доктор ухмыляется.

– Уже опробовала?

– О да! – Я поднимаю руку и демонстрирую небольшой синяк на костяшках пальцев. – Я говорила себе, что это просто выброс энергии, но на самом деле представляла Адама.

– А почему все-таки ты злишься, Бет? – Она спрашивает об этом так запросто, что я испытываю вспышку раздражения и к ней тоже.

– Я злюсь потому, что мой подонок-муж мне изменил. И по своей тупости считает, что влюбился. Я злюсь, поскольку трепетное сорокатрехлетнее мужское эго моего муженька требует, чтобы его гладила по шерсти другая женщина. Злюсь оттого, что он жадный, инфантильный и самовлюбленный. Потому что я для него – всего лишь одна из. – На глазах выступают слезы, и я тянусь за салфеткой. – И еще та давняя история, я тебе говорила… Одна ночь, – по крайней мере, он меня в этом уверял, – а сколько времени понадобилось, чтобы вернулось доверие.

Каролина протягивает мне салфетку.

– Исследования показывают, – говорит она, – что требуется от года до трех, чтобы затянулись шрамы от измены в браке; так почему же, по-твоему, он сделал это снова?

– Потому что имел возможность? Потому что ублюдок? Не знаю. Или ты пытаешься сказать, что тут и моя вина и есть что-то, чего я не замечала?

– Нет, нет, конечно, нет. Но если уж ты сама затронула этот вопрос… действительно не замечала?

Я прихожу в бешенство. Борюсь с желанием встать, уйти отсюда к чертовой матери и никогда не возвращаться. Но что-то удерживает меня, приковывает к стулу; по крайней мере, Каролине хватает такта, чтобы отвернуться.

Молчание.

А ведь по сути она права. Признаки – они были. Мы стали не так физически близки, как прежде, он начал вести себя замкнуто, держался отчужденно. До той последней ночи. Но я убеждала себя, что все по-прежнему.

Краска заливает лицо, ползет к шее. Это что, я виновата, что у мужа застежка на штанах не держалась?

Прерываю молчание:

– Как известно, от пятидесяти до семидесяти процентов женатых мужчин время от времени заводят интрижку на стороне, а замужних женщин – от двадцати до сорока процентов. Большинство браков сохраняются, а из распавшихся до восьмидесяти процентов супругов, подавших на развод по причине измены, сожалеют о своем решении.

У меня есть собственные аргументы, спасибо статье в желтом журнальчике.

Каролина глубокомысленно кивает.

– Так скажите мне, доктор Гетенберг, только без всей этой зауми про Марса и Венеру, почему мужчины чаще ходят налево, чем женщины? В прямом смысле слова.

Намек на улыбку.

– Ну, эволюционная психология утверждает, что мужчины предрасположены к распространению своего семени. Однако, если уж говорить об эволюции, исторически женщины больше опасались сексуальных отношений из-за риска забеременеть. Возможно, они просто не поощряли своих партнеров, кто знает? – Она покачивает головой.

– Или, возможно, партнеры были жадными, инфантильными и самовлюбленными? – продолжаю я, и мы вместе смеемся.


Мой агент Джош снимает офис рядом с площадью Сохо. Он арендует помещение на втором этаже ветхого старого дома, утверждая при этом, что чем здание более запущенное и менее гламурное, тем лучше для занятий «творчеством».

Мне предлагают кофе, к которому добавляется добрая порция болтовни на тему «Как быстренько сделать рывок в карьере». Я сижу напротив в старом кожаном кресле, его любимом. О том, что кресло создано самим Теренсом Конраном, я знаю только от Джоша. Между нами – низенький кофейный столик, на котором предсказуемо красуется поднос с крошечными пирожными. В руке – горячая чашка арабики с молочной пенкой. За те тринадцать лет, что мы знакомы, он угощал меня исключительно кофе и сладостями.

Джош начинает «болтовню» с разговора о продажах «Тоскующей», которые выше, чем я ожидала. Подтверждает, что пара американских издателей приобрела опцион еще на три песни. Я удивлена: ведь это хорошие новости, реально хорошие. Поэтому я расслабляюсь и тянусь за плюшкой.

И тут он спрашивает: как тебе идея написать песню для кино? Я быстро прожевываю то, что откусила, и начинаю слушать.

– Пока это строго между нами. – Джош делает замысловатый жест. – Но киношники присматриваются к трем британским композиторам, и ты – одна из них.

Я возбужденно киваю и продолжаю жевать. У пирожного вкус сахарной ваты, голова кружится. Такое уже было: и присматривались, и просили «что-нибудь из новенького», – а потом я слышала: «Это не совсем то, что мы ищем, в другой раз».

– Вот, например, «Сумерки». – Джош расхаживает по кабинету, копается в горах документов, что-то ищет. Этажом выше гремит музыкальная тема из дневного сериала – Что, собственно, это за фильм? Ну, знаешь, Белла, она еще выходит замуж за Дракулу?

Я улыбаюсь:

– Не за Дракулу. За Эдварда.

– Ну, Эдварда, какая разница. Помнишь, там песня, мол, он тысячу лет ее любит. Или наоборот, она. В общем, про вечную любовь.

Я киваю.

– Вот и подумай! – Он грозит мне пальцем. – Только не совсем в том же духе, разумеется. Мы должны их перещеголять. – Джош протягивает мне красную папку. – Сценарий. Триста двенадцатая страница – там, где песня. Потянешь?

Я не обращаю внимания на просительные нотки в его голосе.

– Угу. Песня про любовь. Свадьба. Может, и потяну.

Он чешет затылок.

– Ты посмотри сценарий. Там не про свадьбу. Про любовь. Типа «я люблю тебя навеки и никогда не разлюблю». А вообще – история про пару, которая разбежалась, потом опять сошлась и… – Джош таращится на меня. – Ну, они сошлись и…

– Жили долго и счастливо? – Я громко фыркаю, затем отпиваю остывший кофе. – Кино. Такое бывает только в кино.

– Напиши песню. – Он пристально смотрит на меня. – Напишешь?

– Угу.

– Бет, вы с Адамом так и не объяснились?

Он уходит в угол, к блестящей красной кофеварке, и доливает чашку.

Я смотрю в сторону. Его американский акцент и то, как он произносит мое имя… Уроженец Нэшвилла, штат Теннесси, он единственный из моих знакомых способен гнусавить, даже если в слове один слог.

Джош внезапно оказывается прямо передо мной.

– Бет?

Вот, опять. Я поднимаю на него глаза:

– Джош, мне совершенно не о чем разговаривать с Адамом.

– Ты ведь так и не сказала мне, что у вас стряслось. В смысле, как ты узнала? В смысле, он завел любовницу и ушел, и это не впервые, – но случилось-то что?

Он произносит все это на одном дыхании. И я осознаю, что тоже задержала свое: память рисует события той ночи, рисует черными тонами.


– Почему так поздно, Адам?

– Мы с Мэттом заработались над новым проектом, потом зашли перекусить.

– Разве нельзя было позвонить?

– Я просто не заметил, что так поздно. Прости, Бет.

Он уходит в ванную и раздевается. Чистит зубы. Нет, не чистит – драит. Принимает душ.

– Устал? – спрашиваю я, когда он ложится в постель.

– У-у-у. Ужасно.

Он чмокает меня в щеку и отворачивается. Я встаю и иду в ванную. Он затолкал свою одежду в глубь бельевой корзины, в самый низ. Я сажусь на крышку унитаза и вытаскиваю все обратно. Нюхаю его рубашку. Пахнет лимоном – парфюм с запахом цитрусовых. Глядя сквозь дверной проем, я растираю правую руку – там, где бьется пульс. Массирую его, словно не позволяя остановиться сердцу. Смотрю на мужа: он уже откатился на свою сторону кровати.

– Адам, кто она?


Я мотаю головой.

– Случилось? Ничего особенного. Я уловила запах чужих духов на его одежде, спросила, он признался. И я попросила его уйти. Конец истории.

Джош тянется ко мне, берет за руку и долго смотрит на безымянный палец, на котором больше нет кольца.

– Ты пишешь песни, – говорит он. – Какой уж тут конец истории?


Вернувшись к трем часам домой, я проверяю автоответчик и обнаруживаю сообщение от матери. От звуков ее голоса мне хочется вдохнуть побольше воздуха. А от смысла сказанного – болезненно поморщиться. «Элизабет! Если ты не перезвонишь, я сяду в машину и приеду. Предпочла бы без этого обойтись, но ты не оставляешь мне выбора».

Набираю ее номер: если буду долго раздумывать, то никогда не решусь. О чем говорить? Очередное кружево из вранья. Я не могу ей сказать, что Адам меня бросил, вот и приходится врать автоответчику.

С моих губ легко слетают слова. Прости, опять говорю я магнитофону, я ужасно занята новым замечательным проектом и потому не выхожу на связь.

Мне стыдно, правда. Но в конце концов, это вопрос выживания. И ни к чему не обязывающее предложение «как-нибудь вместе пообедать» в конце разговора – то, что надо.

По телику крутят очередную серию «Места преступления». Я ставлю ее на запись и через айпад выхожу в сеть. Ищу в «Гугле» все, что имеет отношение к изменам. Обнаруживаю кучу душераздирающих историй. Мне еще повезло. По крайней мере, мой мерзавец-муженек дерьмовый лжец – признался, когда его спросили в лоб. Еще хорошо, что он не завел себе трех жен одновременно (такие случаи я тоже нашла!) и что не напяливал мои трусы, когда драл очередную телку. Я захожу на сайт для тех, кому изменили; там полно вопросников, которые, как утверждается, помогут пережить предательство.

Заполняю уже третий. И вправду помогает.

Вопрос 1. Было ли у вас ощущение, будто что-то идет не так, прежде чем вы обо всем узнали?

Ответ: Нет. (Там всего два возможных варианта, «да» и «нет». Почему-то отсутствует «ну, может, что-то такое и было».)

Вопрос 2. Был ли партнер прежде неверен, в этих или других отношениях?

Ответ. Да. (Ублюдок!)

Вопрос 3. У вас вызывает отвращение именно физическая измена?

Ответ. Да. (Адам входил в другую женщину – я не могу об этом не думать.)

Вопрос 4. Вам трудно сдержать гнев?

Ответ. Да.

Вопрос 5. Вы верите, что ваш брак можно спасти?

Да чтоб его!.. Роюсь в сети дальше и натыкаюсь на позитивные мантры, здесь их полно, вроде тех, что подсовывала мне Каролина. Отправляю файл в печать. Завтра развешу по всему дому – обязательно приклею к стенам на скотч. Представляю, как он взбесится!

А затем натыкаюсь на чат – для женщин, кому изменили.

Кто у нас онлайн? Ага, Эми из Гулля. Она пишет:

Иногда мне хочется позвонить ему и сказать: «О’кей, очко засчитано. А теперь давай домой». А иногда мне хочется разбить ему морду.

Ей отвечает Пэтси из Сиэтла:

О, я с таким сталкивалась! Моя лучшая подруга так злилась на своего бывшего, что отправляла ему мороженых креветок, когда знала, что он ночует не дома. Каждый день. Мой бывший хоть и засранец, я так не психовала.

Хохочу и набираю на клавиатуре:

Привет! Я Бет, и я почти алкоголик.

Надеюсь, они уловят иронию, а не примут сказанное за чистую монету. Беру бокал – он почти пуст – и ставлю рядом с собой. На самом деле я как раз считаю, что пью слишком много. И уже не могу без спиртного прийти в норму.

Привет, Бет, ха-ха-ха! Добро пожаловать! Что у тебя за история? – Это Салли из Манчестера.

Черт! Как же начать?

Мой муж изменил мне с молодой. Он инфантилен и эгоистичен. Я так на него злюсь, что хотя не испытываю желания разбить ему морду, считаю, что с креветками – отлично придумано.

И отсылаю ответ.

Она красивая? – спрашивает Салли. – Мой муж трахается с бывшей «Мисс Великобритания». А я родила ему наследника, всего полгодика малышу, и после родов поправилась на восемь кило. Он изменяет мне с молодой стройной девицей с плоским животом без шрамов и с упругими сиськами.

Да ладно, Салли, – пишет Бриана из Куинса. – Мой ушел от меня к мужику. Прости, но, по мне, пусть бы лучше была красотка.

Господи. Это уже чересчур. Делаю перерыв, завариваю чай, устраиваюсь на диване, потом читаю еще несколько подобных историй.

И решаю, что нужно быть активней. Я охотилась в джунглях Всемирной паутины так, что даже пропустила целую серию «Места преступления». Теперь я знаю об изменах все! Я вооружена и очень опасна. Так что посылаю Адаму е-мейл.

Тема: Ты

Кому: ahall@hall & fryuk.net

От: bhall@intranethalluk.net

30 сентября 2014 21:42 PM

Нам не о чем разговаривать, я просто опишу, что чувствую. Словарь утверждает, что моногамия – это «состояние, когда у мужчины только одна пара». Внимание, Адам, вопрос: «Что у тебя общего с гиббонами, волками, лебедями, совами, бобрами, черными грифами, китами и термитами?»

Ответ: «Абсолютно ничего. Они имеют только одного партнера. А ты… Ты находишься на уровне ниже уровня термитов. Как тебе живется? Гордишься небось?»

Я сказала все, что собиралась. А теперь шуруй к дьяволу.

Бет.

P. S.  Тебя, говорят, избили? Я бы посочувствовала, но это, наверное, карма. Мег утверждает, что все обошлось. Так что я вполне могу отправить тебе письмо. И больше не желаю иметь с тобой ничего общего.

Жму кнопку «Отправить», иду в гараж и отрабатываю на боксерской груше удар левой.

Ты, я и другие

Подняться наверх