Читать книгу Из двух тысячелетий. Проза и стихи, принесенные ветром Заволжья - Геннадий Мещеряков - Страница 2

Интересно мне стало, а как проводят выходные дни мои сослуживцы, какое у них хобби.

– На даче был, собирал сливу, – сказал Петр Петрович, заведующий отделом снабжения. Врал, не отводя глаз. Как он может забраться на дерево с таким животом, который переваливается через два ремня, столько носил Петр Петрович брюк, даже летом. Сильно потел и оставлял на полу лужицу, когда останавливался на минутку переброситься словцом с коллегой. В таком случае собеседник подшучивал, не страдает ли он недержанием. Собирала сливу, вероятно, его жена – тощая и жадная баба. Сама лазила на верхние ветки единственной яблони, срывая плоды, и частенько падала вниз, как кошка, на ноги, берегла голову, так как работала офис – менеджером. Дотошная язва секретарша Фрида узнала, можно было и на голову падать: полы мыла жена Петра Петровича, движение швабры на компьютере рассчитывать не надобно.

Удивительно, все отказались от сливы, хотя принес ее Петр Петрович полный пакет.

– Я тоже был на даче, – сказал Иван Иванович, менеджер по связям с партнерами, – Всю ночь, извините, просидел в лопухах за забором, даже луна казалась мне дыней, которой угостила нас Елена Гавриловна. Вкусная, ранняя, расхваливала. Чересчур ранняя оказалась – в июне.

– И со мной конфуз вышел, да на собрании собственников жилья, где я выступал с докладом об энергосберегающих технологиях, и только дошел до разницы в показателях счетчиков в квартирах и общедомового счетчика, как заурчало в животе.… Когда я вернулся, в помещении подвала дремала только девяностолетняя Акулинична, которая добилась стопроцентной экономии энергии, ибо пользовалась одним светильником – свечкой и доказывала всем, что это очень удобно: свечку можно переносить из комнаты в комнату, и она адекватна размеру ее пенсии.

– А как вы, Вера Петровна, провели свой досуг в выходные дни? – спрашиваю второго помощника главного бухгалтера отдела, ничем не довольную прямолинейную женщину, не только по характеру, и выглядела она, как жердь.

– Запор у меня был от вкушения этой дыни, – говорит, – две клизмы пришлось ставить.

– Помогло? – вырвалось у Елены Гавриловны.

– Испачкалась только, и касторка не помогла.

Загнула Вера Петровна, у нее всегда все наоборот. Хвасталась, что сына в секцию стрельбы из лука записала, а все знали, что он близорукий, дальше трех метров не видел. Чтобы не ссорить женщин, что нередко бывало в офисе, быстро спросил оператора Пастушкину:

– Теперь твоя очередь, Оля. Как ты провела свой уик-энд?

– Как все, – сказала она и сразу поправилась, – кроме Веры Петровны. Только не смейтесь. Муж из длительной командировки как раз приехал, очень соскучился, а меня в этот момент потянуло в туалет. Потом еще повторилось, не один же кусочек дыни я съела, муж обиделся и ушел, куда? И соседки вроде серьезные… наделала делов дыня…

– А Петр Петрович-то рассказал только о сливе, о дыне не обмолвился и словом.

– Смотреть, Фридочка, надо внимательнее, видишь, как его опустошило? На животе только один ремень, – пошутил я.

– Тогда и сами выскажетесь, спрашивать всегда легче, чем отвечать, – обиделась Фрида.

– Мне повезло. Плохое случилось на пляже. Заплыл подальше я, пока мог терпеть, и…

– Фу, теперь никогда не буду купаться в речке, – молвила Вера Петровна.

– Так ведь на речке есть течение, отнесло, чай, – сказала наивная Оля, и все, держась за животы, засмеялись…