Читать книгу Папуа, или Лучшее место быть пилотом - Игорь Чалов - Страница 1

Папуа

1

Суматра, Медан. 19.07.16

Сидел, никого не трогал. Наслаждался очередным куском контрабандного бекона.

Динь-Динь, вам письмо. Прочитал, ничего не понял. Прочитал еще раз, ааа так это оно не мне напрямую адресовано, я только в копии стою, текст гласит: “Мы спросили Игоря, он согласен ехать на Папуа и согласен работать по графику не 25 дней, а 42 рабочих дня”

О как, интересно, когда же это я согласился. Ну да ладно, мне главное, чтобы работа была, а там уж куда зашлют, туда и поеду. Все равно надо на Суматре цикл доработать, а там уж через месяц и на Папуа можно. Но индонезийский менеджмент суров и непредсказуем, присланные билеты гласили, что вылет через два дня. Первое, что я сделал, это добил весь бекон со словами «так не доставайся же ты никому».

Так, чемодан перебрал. Как всегда, после моей инспекции он похудел килограмма на два. Главное, что укладывается в разрешенные 20 кг веса, которые я могу возить с собой. Базы мы меняем часто, лишнее имущество только помеха.

Так как воображение уже рисовало красочные картины папуасов с копьями и малярийных комаров размером со слона, я помчался в аптеку, где обменял рупии на спрей от комаров, маску, набор первой помощи (уже третий в моем чемодане, но такая хорошая у него коробочка, не устоял) и латексные перчатки.

21-22.07.16

Маршрут мне выдали зубодробительный, вместо двух прямых перелетов я сначала лечу на Батам, потом Денпасар, после Макассар и только оттуда до Мерауке, где будет моя база на Папуа. Итого, 25 часов в пути. Расстройство из-за долгой дороги улетучилось по прибытию в Батам. Я обнаружил, что это зона беспошлинной торговли, и мой чемодан приятно потяжелел. Да и в целом, интересно было посмотреть в дороге на Бали, Сулавеси и прочие удаленные уголки Индонезии. Заодно и за людьми понаблюдал.

На Сулавеси было интересное сочетание прогресса и нежелания ему следовать, старые привычки уже сформированы, и не хочется людям с ними расставаться. На входе в терминал регистрации висит большой телевизор, на котором отображены все рейсы, статус и колонка, в которой должен быть номер стойки регистрации. Конечно же, она пустая.

Так ладно, пройдусь по залу, может на самих стойках написано. Так, тут нет, тут тоже нет. Грузчики пристают со своими тележками, будто я на колесиках свою сумку сам не довезу, отмахиваюсь. Первый круг почета результатов не дал. Вернусь ка я к табло, нет, номер так и не появился. И тут я замечаю небольшую табличку из картона.

Ах вот оно что: указаны названия авиакомпаний и стрелочка налево или направо. Теперь я знаю, что мне налево, но номера то нет! Кланяться каждой стойке регистрации я еще не готов. Видимо, мое лицо в этот момент отображало настолько глубокую бездну непонимания и растерянности, что один их грузчиков подошёл ко мне и что-то спросил.

Я, было, подумал, что он опять будет приставать, и начал отмахиваться, даже не выслушав, но он еще раз переспросил и я понял, что он хочет знать, куда я лечу. «Мерауки» или «Мерауке» пролепетал я. “Ну это тебе третья стойка нужна, воон там”, ответил он. И был прав. Вот вам и технологии.

22.07.16

Прилетел я рано утром в Мерауке, народ, который в течение всего полета довольно чутко реагировал на любой крен и вел себя как пойманный кролик, от радости, что уже на земле, расслабился и возжелал сфотографироваться с иностранцем. Ничего нового, но на Суматре я уже отвык от такого внимания.

Первое впечатление от Папуа ну такое, похоже на сельское поселение, но продвинутое. Асфальт соседствует с обычными пыльными дорогами из песка и глины, буйно растет трава, живность там всякая. И почти вся торговля ведется с лотков на улице. Вообще, я думал, будет хуже.

Пришел в свою контору и отрапортовал, что готов нести службу на благо компании, но только спать хочется. Отвезите меня домой. Ехали ровно две минуты, домик находится сразу за территорией аэропорта. Я даже толком не успел усесться, как водитель Вахиб остановил колымагу, широко улыбнулся и со словами «Добро пожаловать» распахнул дверь багажника, из которого незамедлительно вывалился мой чемодан и плюхнулся как деревенская свинья в ком грязи из глины и песка. Ничего другого я и не ожидал. Уже тогда я начал подозревать, что Вахиб будет неиссякаемым источником радости и детской непосредственности.

Домик оказался небольшим одноэтажным сооружением с четырьмя комнатами, душем почти на улице, так как от природы его отделял кусок гофрированного стального листа, и кухней, состоящей из плитки на газу, тостера и холодильника.

Сойдет. Разместился, разложил вещи, вымел из-под кровати шмат пыли размером с мерлинову бороду, но вот беда: ключа от комнаты мне не дали, и где он они тоже не очень знают. Боязно было ночевать, район не самый спокойный, вот недавно из гостиной телевизор сперли. Подпереть дверь столом что ли, не… этак я спросонья и сам не выберусь. Подумал, поскрипел мозгами и просто повесил свой летный нож на спинку кровати. На душе сразу полегчало.

Поел местного шашлычка из курицы, выпил 50 г виски, добытого в Батаме, для профилактики, накрылся с головой одеялом от комаров и тут же заснул, ведь на следующий день уже лететь надо, 8 рейсов.

Сон был беспокойный. Если раньше на новом месте я просыпался от молитвы, обычно в 4 утра, то тут основным внешним раздражителем оказались петухи и орущие дети, играющие во что-то во дворе с самого утра, а оно у них начинается рано.

К молитве то быстро привыкаешь и уже через неделю спишь и не замечаешь, петухи же, сволочи, каждый раз в разной тональности кричат. Поэтому проснулся я раньше запланированных 5 утра и пошел в душ.

А ничего так, через щели пробиваются лучи рассветного солнца, птички поют. В лучших традициях Индонезии, лейка выплевывает порцию холодной воды, потом порцию горячей. Смыв – это просто дырка в листе железа и вода самотеком уходит на улицу. Экологично.

Но это все мелочи, главное, что полеты обещают быть интересными. В горной части я летать не буду, опыта еще мало. Но и на равнинной части Папуа полеты не самые простые из-за погодных явлений, сильного ветра, чаще всего бокового на посадке. Его я еще на посадке нашего боинга ощутил, глядя как нас корячит. И это большой самолет, а я на маленьком летать буду.

Полосы короткие по 800-600 метров, окружены антеннами и деревьями. Мокрые, кривые. Опять же животные любят погреться на полосе. Первые два полета отлетал капитан, чтобы я посмотрел, что к чему. Тут совсем другая техника: все быстрее, крены больше, чтобы ближе к полосе держаться при взлете и посадке. Погода выдает слоистые облака по 3-4 уровня. Вот так и болтаешься между двумя слоями, пока над аэропортом не найдёшь дыру в облаках и тогда уж время не теряй, нырнул, пролетел над полосой, чтобы ветер посмотреть по ветровому конусу, заодно и животных спугнуть ревом двигателей, а потом разворотом по дуге сразу заходишь на посадку.

Болтает знатно, из-за того, что ветер меняет направление от деревьев и зданий. То подсасывает вниз и самолет проваливается, то наоборот вспухает ка белка летяга. Ощутимо приходится работать тягой двигателя.

Ну посмотрел, теперь пора и самому. Первым мне предстоит слетать очень короткий маршрут всего на 20 минут в воздухе от Бомакии до Тана Меры. Не успели набрать высоту как уже снижаться надо, провел брифинг и приступил к снижению.

Охх вот это ветерок задувает, облака носятся как болиды формулы один, вот была дырка, пока подлетал к ней, уже облаками все забилось. Да брат, тут не зевай. Нашел другую дырку, занырнул. Красота, всю землю видно, вон там аэропорт. Лечу под самой кромкой, чтобы запас высоты был. Пора замедляться, пара манипуляций с шагом винта, теперь закрылки по скоростям и прочие магические для местных жителей манипуляции, как бы нас тут за колдовство не сожгли, и вот разворотом под 45 градусов к полосе захожу. Капитан говорит, мол, в самое начало не садись, там деревья, поэтому лучше перелететь, но зато не зацепим. Вот спасибо тебе, тут и так полоса короткая и вся кривая, а теперь еще короче будет.

Вот это корячит, руками сучу как тракторист на пашне. Тяга, колонка управления, опять тяга. Подошли к полосе, что- то низко, а теперь наоборот высоко. Не пойму, ааа понял, это она вся в буграх как волна в море. Плюхнулся и давай по тормозам, трясет как на стиральной доске времен сухого закона. Фуф, первый свой рейс отлетал.

Уже и пообедать время, у службы аэропорта, конечно, громко сказано, они заправку то из бочки чуть ли не ручной помпой осуществляют, заказали ренданг из говядины. Это кусок мяса, тушеный в специях и соусе. С рисом отлично.

Нам принесли по коробочке, и я пошел в любимое место в самолете. Не знаю почему, но мне всегда нравилась самолетная еда и вообще кушать в самолете. Открыл дверь в салон, с противоположной стороны открыл верхнюю секцию грузовой двери, чтобы ветер продувал салон, и уселся на ступеньке. Красота. Когда за погодой наблюдаешь и как на фоне облаков или солнца садятся другие самолеты, как жизнь кипит на перроне, все чего-то делают, выгрузка-загрузка, сразу и еда вкуснее. Романтика.

Остальные рейсы прошли в том же духе. Возили грузы и пассажиров, только что самолет сменили на более старую модификацию, тут уже никаких компьютеров, одни стрелочки. Красота, так даже интереснее летать, думать надо больше. Местным жителям обязательно надо руку пожать, а то будут чувствовать себя обделенными и не полетят никуда. Зато очень искренние люди, очень благодарят, особенно если самолет на посадке не шандарахнул.

Взлетали ближе к вечеру из Бомакии, а там четыре коровы вальяжно разгуливают по полосе. И уходить явно не собираются. Капитан берет управление и говорит, сейчас покажу, как мы их прогоняем. Поддает газу и устремляется прямо по полосе на коров.

Тем хоть бы хны, даже голову в нашу сторону не повернули. Капитан еще ближе подкрался и увеличил обороты. Они только хвостом дернули и то, думаю, мух отгоняли. Капитан теряет терпение, и далее местные жители наблюдали хохму, как по полосе бегают 4 коровы, и капитан с демоническим лицом сучит газом и носится за коровами, приговаривая, что завтра они у него на тарелке с рисом лежать будут. Таки коровы сдались и убежали в дыру в заборе.

По дороге в аэропорт на базу, слышу знакомый акцент сквозь шум винтов. А мы с капитаном еще в Тана Мере приметили русский вертолет. Выдаю в эфир на чистом русском, они отвечают! Свои. Грузы возят на ка-32. Вот интересно получается, на отдыхе за границей встречаешь русских и сразу пренебрежительно «наши», а когда работаешь за границей, то они уже «свои».

Аэропорты тут почти все неконтролируемые, это значит, что есть частота, общая для всех, и пилоты просто сообщают, куда и откуда летит, на какой высоте. В общем, как саморегулируемый перекрёсток.

Но есть отдельные, крупные полосы, где стоит будка, гордо именуемая Диспетчерская башня. Чаще всего им даже всю полосу то не видно, что не мешает выдавать инструкции и на голубом глазу говорить: полоса свободна, посадку разрешаю. Ага, о спасибо. А я бы иначе улетел и не стал садиться.

Так вот, сообщает мне прошлый раз дама: цессна номер такой-то разрешаю руление к полосе 34, следуйте указаниям маршала.

Маршал – это сотрудник наземной службы, который обычно световым жезлом дает указания, ну и следит, чтобы мы крылом ничего не задели. Здесь вместо жезла они используют ракетки для настольного тенниса, густо обмазанные красной краской. Бегают под колесами, руками размахивают и обычно их указания не совпадают с указаниями диспетчера. Поэтому мы машем им руками из кабины, они нам ракетками, только что мяча не хватает и сетки. Главное, это не порубить его пропеллером.

Ну, значит, поискали мы этого маршала, а на поле шаром покати. Только ветер песок гоняет. Запрашиваю диспетчера, о каком маршале идет речь. Мой запрос застал ее врасплох, она крякнула и замолчала. После довольно долгой паузы было решено, что мы и сами разберемся, и будка дала добро на самостоятельное руление к полосе. Мы только и рады.

Перед следующим вылетом, осматриваю самолет, наблюдаю как техник закрывает створку капота двигателя, и замечаю, что на землю выпадает винтик. Не гоже с дырой в капоте летать, подумал техник и стал заталкивать его обратно, а винт упирается. Кое-как приладил его и смотрит на меня, улыбается. Они вообще все время улыбаются, а на любой вопрос отвечают, что на все воля Аллаха. Будет ему угодно, винтик больше не вывалится, а уж если нет, тот тут и он, техник, не поможет.

Меня такой вариант не очень устраивает, прошу либо вынуть его совсем, так как ключевой роли он не играет и можно его потом спокойно поставить на место, либо ввинтить по нормальному. «Окей ла кэп» и побежал за отверткой. К слову сказать, обернулся быстро. Поковырялся, посопел, поворачивается довольный, аж раскраснелся «Багуз кэп, фикста» (хорошо, починил), хлопает по створке и винт вылетает как пробка из бутылки советского шампанского.

Понятно, применяем правило «и так сойдет», на базе прикрутим.

Загружаемся из Мерауке в Бомакию, куча всякого барахла. А как же, эти в любую щель груз засунут, лишь бы побольше всего перевезти. А если удалось тайком от экипажа какую неучтенную сумку примостить, то праздник.

Среди барахла надо перевезти запасное колесо от самолета и два ящика инструментов для другой базы. А летим мы не напрямую, а с посадкой в маленьком городке, откуда должны взять 11 пассажиров. Двое техников летят с нами, так как в аэропорту посадки не хватает персонала, мы их там оставим поработать до вечера, а сами с пассажирами полетим дальше. Ящики загрузили в багажный отсек под брюхом самолета, а колесо надо в салоне за сиденьями зафиксировать ремнями, негабаритное оно совсем. Попыхтели, привязали, чтобы не сместилось при взлете. Капитан попинал его ногой, да так пинал самозабвенно, что я уж начал интересоваться, кого он там представляет. Задраили двери, полетели.

Прилетаем, не успели посчитать новую загрузку, смотрим, а ящики и колесо лежат на земле. Зачем? Нам же их в следующий аэропорт везти надо. И ладно, если местные в порыве страсти исполнить долг на отлично, разгрузили, так ведь это наши бойцы – два техника услужили.

«Ну и зачем?» – повис вопрос, теперь же все обратно надо грузить и пассажиров не впустишь, пока колесо не зафиксируем. Ответ был очень прост: «Кэп (они всех пилотов называют Кэп), ну мы это приземлились же, значит надо разгрузиться, вот мы и того, разгрузили». «Спасибо, но грузите обратно», «Агаа» в унисон ответили двое из Ларца.

Взлетаем с капитаном из Кимама, а это был мой первый день полетов на этой базе. Я управляющий пилот, он ведет связь и выполняет команды по закрылкам, выставляет настройки на gps и приглядывает, чтобы я не начудил.

Еще перед взлетом говорит мне, что если есть желание, то могу не сразу на маршрут отворот делать, а кружок над аэродромом сделать, чтобы ознакомиться с окрестностями и прикинуть, куда можно садиться в случае отказа на взлете.

Предложение заманчивое и я соглашаюсь. Разбежались, полоса насилует переднюю стойку своей щербатой поверхностью, о, перестало трясти, взлетели. Набираю минимальную безопасную высоту до начала первого разворота. И пора бы уже закрылки прибрать. Выдаю команду в микрофон. Ничего не происходит, капитан сидит, смотрит вперед. Повторяю, опять ничего. Тыкнул его пальцем в плечо, тот повернулся, посмотрел на меня, молчит. Ну думаю все, отлетал свое старый волк или проверку решил мне устроить. Для этого небось и кружок этот предложил слетать, вот хитрюга. Для очистки совести повторил команду, ноль внимания. Я переключаюсь на действия в случае «потери» капитана и начинаю все делать сам. Закрылки убрал, разворот начал.

Смотрю на капитана, он смотрит на меня. Он видит по моим глазам, что я считаю его лаптем, а по его вижу, что он считает точно так же, но про меня. Так, значит не проверка. Снимаем оба наушники, общаемся без гарнитуры.

Оказалось, что с его стороны замкнуло кнопку связи на взлете, и я слышу все, что я говорю, но он не слышит. Точно так же и у него, он слышит себя, может передавать сообщения в эфир, точнее туда передавалось все, что он говорил, пока настраивал систему и искал проблему, но я не слышу его. Покрутили, повертели. Нашли режим, на котором мы слышим друг друга и режим, на котором он может общаться с диспетчером. Так и полетели, только обсудили, что если связь опять пропадет, то я сам все делаю, сажаю самолет, а он будет только наблюдать и связь вести.

По прилету, отдали самолет тому же технику, что и винт крутил.

«Окей лаа кэп, будет сделано». Завтра проверю.

Отработали 10 часов в первый день, принял ободряющий душ, так как на это раз он решил плеваться только холодной водой.

Вечером пошел искать еду, мне советовали одно место, что там неплохой ренданг. Да, да, та самая говядина с рисом. Подхожу к зданию, белый домик с красной полосой, как и описывали.

Открыл дверь, внутри пустота. Непрезентабельно, скажем так, тут все выглядит, больше похоже на автомастерскую. Тут из ванной выбегает мужик в пене и смотрит на меня.

Я напряг извилины, собрал все знания местного и спросил открыты они или закрыты, и если открыты, то желаю ренданг с рисом да получше. Мужик посмотрел на меня как на идиота, пробормотал что-то вроде, ох уж эти туристы и позвал сына. Тот притащил тазик с говядиной и рис. Навалил мне порцию, выписал счет на бумажке. Думаю, что днем они в этих тазиках моются, а ночью в них же выдерживают мясо в специях. Но выбора нет, скушаю и такое.

Дома я уже все съел, сижу, перевариваю. Заходит капитан и спрашивает, чего это я там кушал сегодня. «Ренданг, как вы и советовали». А где брал, не унимается капитан. Да там, в домике белом, с красной полосой, недалеко от местечка, в котором мы прошлый раз шашлычки брали.

«Хмм», пробормотал он. «Так ведь они закрыты, ты как вообще купил то?» Он еще долго удивлялся, как я умудрился купить еду в давно закрытом кафе, видимо, семья со своего стола мне продала.

Так и закончился мой первый день на Папуа. По ощущениям он был насыщенней двух месяцев на Суматре, где я только начал свою летную карьеру. Дневник полетов я решил вести только попав сюда, но думаю, что читателю стоит узнать небольшие детали, кто я и как я очутился в этом замечательном месте, которое называют «worst place to be a pilot»

Как вы уже поняли, зовут меня Игорь и лучше всего меня характеризует фраза из «Мимино» «Вы летчик? – Иногда, вообще-то я эндокринолог», с той лишь разницей, что я провизор.

Работал себе спокойно в фармации, перекладывал бумажки, но у меня была мечта. Каждый раз, глядя на самолеты, а родился я в Жуковском, где три аэропорта и самолеты были везде, я думал, что хочу летать. И не просто летать для удовольствия по выходным, а именно работать. Со школы меня одолевали эти мысли, но реализовать мечту я смог только к 29 годам.

Отучился в 2014 году в США в славном городе Дентон. Именно там я впервые увидел передачу «Worst place to be a pilot» про авиакомпанию, работающую по всей Индонезии. Мне так понравился дух приключений и горящие глаза ребят, которые в ней летали, что я сделал себе пометку -«обязательно попробовать хоть раз в жизни». А судьба распорядилась так, что ситуация на авиарынке в России не оставила мне других вариантов. Так в январе 2015 года с одним чемоданом вещей я приехал в Индонезию для прохождения летной подготовки на второго пилота Цессна Караван. Самолет, скажем прямо, небольшой. Но мне много и не надо было, да и с моим опытом «птенца» самое оно.

Сейчас, в 2022 году, вспоминая, полеты в Индонезии и уже имея опыт полетов на технике побольше и в авиакомпаниях я понимаю, что провел два замечательных года и получил колоссальный опыт в месте, которое я могу назвать «BEST place to be a pilot».

2

25.07.16 Мерауке, 4.30 утра

Ключ от комнаты выдали, жизнь налаживается. Но нож я все равно оставил у кровати. Нас голыми руками не возьмешь. Комарье атакует в туалете, против них пока нет оборонительной стратегии.

«Ку ка ре кууууу, рекууу ку ку, йаааааа кха кхе кхе» сорвался на фальцет петух.

Чтоб тебя, подумал я про себя, открывая левый глаз и нащупывая в темноте мобильный телефон, хоть в этом и не было надобности. Я и так прекрасно знал, что сейчас плюс минус 4 утра. Петухи тут в три смены работают: ночная сессия, утреннее соло вожака и потом общий запев в три или четыре горла.

Надо бы вечером совершить вылазку для установления окончательной численности противника.

Повалялся еще минут 40, так толком и не заснув, решил, что пора вставать. Так, в комнате капитана еще темно и насос водоснабжения не чихает, значит дрыхнет. Сегодня летаю с новым капитаном, ну для меня новым, так-то он на базе давно.

Сингапурец южнокорейского происхождения. Хорошо ему, петухи то с моей стороны дома кучкуются.

Ну что, пора и в «пеструю ленту», я так душ называю. Каждый раз, как иду в душ в Индонезии, особенно полуоткрытый, вспоминаю серию Шерлока Холмса про змею, которая в душ пробралась, ну а дальше сами знаете. Моюсь с оглядкой, как ни крути, а одним глазом надо поглядывать за обстановкой.

Надо попробовать подставлять разные части тела под струю горячей или холодной воды, иначе слишком много времени теряю, то отскакивая, то наоборот подбегая под лейку. Таак, голову под горячую, задницу под холодную. Брррр, зад оказался чувствительней головы.

Заварил чай из пакетика, капитан вроде кофе не любит, не буду раздражать его лишний раз запахом, и пошел погоду проверять. Проверил давление, ветер, уровень влажности на разных высотах: даа, денек обещает быть интересным, скопление дождя на северной части, многоуровневые облака с 7 утра и до 5 вечера и почти по всем аэродромам прогнозируется низкая облачность с нижней кромкой метров 100-150. Звучит много, но на самом деле, когда летаешь среди вышек сотовой связи, пальм, холмов это не так уж и высоко, чтобы пробираться на ощупь, ведь летаем мы визуально, то есть что видишь, туда и летишь.

Вахиб уже на боевом посту, обхаживает машину, приехал заранее. Не для того, конечно, чтобы вовремя нас привезти, а чтобы слямзить чего-нибудь с кухни, пока никто не видит.

Пока туда-сюда уже и в аэропорт приехали, просочились в зал вылета, минуя все рамки безопасности, и чтобы еще сильнее сократить путь, полезли на перрон через дыру в стене для багажа. Даже наш седовласый предводитель, английский сэр, начальник базы, не удержался и кое-как пролез вместе с нами. Все же желание срезать углы присуще даже жителям туманного Альбиона при всей их любви к правилам и хорошим манерам.

Солнце уже вовсю лупит, отражается в лужах на перроне. Самолеты стоят, ощетинились открытыми отсеками, ждут, пока их загрузят. Аэропорт только-только начал просыпаться, так как официально они открываются в 7 утра, а первый рейс прибывает из Макассара в 7.30 утра. Наша компания выдает начальнику службы безопасности каждый день по два бесплатных билета на наши рейсы. Он их может сам использовать или продать, а нам за это разрешает приходить в аэропорт еще до открытия, для ускорения подготовки к вылету.

Жалко, что заправщику они мзду не дают, в аэропорт то мы попали, самолет есть, а топлива нет.

«Чуешь, чем пахнет?» «Чую, задержкой».

Осмотрели самолет, посчитали загрузку, выудили из-под хвостового оперения моток сена. Птицы какие активные, самолет всего ночь стоял, а они уже решили там гнездо свить. Все готово, но топлива нет.

Сидим, болтаем с местными граунд крю. “Хендсом хендсом, кэп» (симпатичный) – обсуждают они мою новую стрижку. Тоже мне событие. Остальные пилоты пошли в кафе за мороженным.

С задержкой в 45 минут загружаем пассажиров, груз из всяческого продовольствия и вылетаем в Кепи. Так как все рейсы надо завершить до 16.30, придется пошевеливаться, чтобы нагнать расписание.

Весело защелкали тумблеры, зашумели насосы гидравлической системы. Стрелочки начали оживать. Заурчала система энергообеспечения. Красота. Все-таки на таком самолете приятней летать, чем с современной авионикой. Создается ощущение живой машины, будто она разговаривает с тобой, а ты с ней.

Пробили несколько слоев облаков и на 10 000 футах вырвались в синее небо. Ветерок попутный, минут 20 нам сэкономит. Снизу сплошной ковер из облаков, земли не видно. Красивая облачность, ощущение, что летишь на большом самолете, так как из-за слоя облаков сложно определить визуально на какой ты высоте.

Через час снизились, нырнули под кромку облаков. Не обманул прогноз: 150 метров. Аэропорт окружен петлей реки и болотами с пальмовой плантацией.

В Папуа совсем другие краски. Может, воздух такой, не знаю. Но небо тут ярко синее, как подкрашено. Облака белые с фиолетовым оттенком. Трава, напитанная реками, сочно зеленого цвета и застилает всю землю вперемежку с болотами и пальмами.

Поддаюсь искушению и прижимаюсь носом к остеклению кабины. Красота неописуемая. Вроде маленькая удаленная деревушка, а столько всяких мелочей можно увидеть с воздуха.

Вон рыбаки везут улов или наоборот уходят на промысел на длинноносых лодках. Да как умело управляют ими, расходясь на узких поворотах реки. Вон там детвора бежит к аэропорту, наверно самолет для них событие, хотят поглазеть. Птицы, заслышав шум двигателя, перелетают на новое место.

«Закрылки 10», вырывает меня голос капитана. Ах да, нам же на посадку. Возвращаюсь в «контур полета». Потрепало не сильно, сели, разгрузились-загрузились. Что там у нас, 6 десятков яиц. Надо бы посадку сделать помягче, а то не отмоем багажный отек, да и спасибо мне никто не скажет.

Загрузка полная, под предельный взлетный-посадочный вес, лететь на полосу длинной 800 метров, ветер боковой ожидается, посадка моя. Нет, таки хана будет яйцам.

Перед взлетом повторяю свой обязательный ритуал: обойти самолет по кругу, задраить двери, похлопать по капоту слева, потереть пропеллер, потрепало его камнями, весь в зазубринах, похлопать справа по капоту. Ну только что брюхо ему не почесал. Все, пора лететь. Время поджимает.

Капитан после первого рейса расслабился, отодвинул сиденье, устроился поудобней и достал два пакета. Один с орехами, второй для скорлупы. Примостил их на колонке с рычагами управления и со словами: «Ю хэв контрол энд коммьюникешн, ай хэв фуд энд релаксейшен» (С тебя контроль и связь, а я ем и отдыхаю) стал щелкать орехи.

Погрыз минут десять и взялся за мое обучение: на повестке дня было изучение навигационных систем самолета, методики посадки на короткие полосы с изменяющимся ветром и как мягко дозировать тягу двигателе, чтобы не сучить руками, выпучив глаза.

С системами прошло все гладко, тут много ума не надо. А вот с посадками пришлось поработать.

В общем, первый блин комом. Простите меня яйца, ну не получилось. На пред посадочной прямой меня корячило и так, и эдак, то выше, то ниже. Все никак не мог поймать нужное значение мощности, еще рано тягу убрал и самолет провалился. Бабах, вот это знатно приложил. Отменно я впечатал, будем учиться дальше. Хорошо, что пассажиры не жаловались, им лишь бы на земле оказаться, а уж как – это дело десятое.

Заказали заправку, разобрали ошибки, пора грузиться. Одним глазом наблюдаю за погрузкой коробок, другим заполняю документы. Что-то больно хитрые лица у персонала, явно что-то заныкали или пару кило или запрещенку. По лицу человека же можно многое сказать, особенно при зрительном контакте, и, если он знает, что нашкодил.

Вот и тут я мельком скользнул по глазам работника, отвечающего за погрузку, и заметил, что он сам только что косо поглядывал на меня, подгоняя другого работника. Потом его глаза стрельнули по грузовому отсеку и опять на меня, после чего он стал разглядывать свои ботинки.

Ну, пойду проверю. Все перерыл, так ничего не нашел. Но точно же что-то спрятали, хитрюги. Сразу вспомнился учебник по английскому языку и рассказ про вора, который ездил через границу «Что же ты воруешь, Боб, сколько раз ни осматривали твой грузовик он пустой и никакой контрабанды», «Грузовики, я ворую и перевожу через границу грузовики».

Ну и ладно, по загрузочной ведомости все сошлось. Надо лететь, а то дождь собирается, вон уже закапало. А у меня ботиночки на тонкой подошве. Капитан дает добро и орет через все поле, чтобы народ сажали.

Большинство наших рейсов субсидируется государством, и оно же оплачивает коробочку с питанием для каждого пассажира. Там вода и нехитрая закуска.

Если нам надо определенным способом рассадить пассажиров в салоне, то мы эти коробочки раскладываем на место, где должен сидеть пассажир. А дальше они уже как на приманку сами идут и садятся. Так как все рейсы сегодня под завязку, то коробочки лежат у входа в салоне, и каждый пассажир сам берет ее, если хочет, если нет, то оставляет в пакете. Я думаю, это задумка наземного персонала, ведь остаток они забирают себе, а если сразу выдать на руки, то пассажир по инерции возьмет и поковыряет еду в полете, даже если и не хотел.

Так вот, залез, значит, один из пассажиров в самолет, а я как раз у входа стоял и контролировал посадку, увидел пакет с едой перед своим сиденьем и на его лице отразился неописуемый восторг. Как у ребенка на новый год перед елкой с подарками.

Схватил пакет, обнял как котенка, принюхивается, языком цокает. Пришлось расстроить его, что ему только одна коробочка полагается. Хорошо, что взгляд не убивает. Настроение у пассажира безвозвратно ушло, он тут же схватил одну из коробочек и, едва присев, раздраконил ее и все съел. Наверно испугался, что белый дьявол и ее отнимет.

На этот раз посадка была уже получше, но все равно слишком грубо управлял тягой, хоть и не приложил самолет об полосу.

Сам полет прошел спокойно, капитан опять грыз орешки, вел разговоры о жизни. Обычно такие разговоры складываются из трех тем: женщины, зарплата, летные дисциплины. У всех капитанов одинаково, только порядок обсуждения тем разный. Ну, так как теперь есть русские в компании, у них появилась дополнительная развлекательная тема: «Мозе рашшша», как они нас называют, и «Миста Путин».

Я в этом плане достаточно гибок, хотят поболтать – болтаю, хотят в тишине, так мне даже и лучше. У меня там за окном целый мир, не соскучишься.

Полдень, солнце греет в полную силу, температура за бортом растет. Я положил руки на приборную панель, тепло, хорошо. Капитан вспомнил, что надобно поесть и начал увлеченно обсуждать, что мы можем заказать. Покушать то он не дурак, я смотрю. Сошлись на оленине с рисом под соусом чили.

Так и прошел полет до Кимама, немного потрясло в облаках, провели брифинг, так как полоса всего 600 метров и из-за хитрого расположения пальм и близости к океану, ветер там всегда задувает строго под 90 градусов и за 100 метров до полосы самолет начинает колбасить как на американских горках. Часто приходится уходить на второй круг из-за нестабилизированного захода. Хорошо капитан посадил, еще и все действия прокомментировал, четко указал время, когда ветер сдвинется и нас вниз потащит, как этого избежать. Грамотный специалист, что уж тут сказать. Может себе позволить орешки кушать.

Таки в этом аэропорту местные умудрились втихую пронести груз в багажный отсек, хорошо, что мы заметили. Как-никак, а автомат и 6 патронов, это не десяток яиц, на него бумага нужна. Конечно же, ее не было. Автомат разрядили, капитан с видом рэмбо взял его в руки, проверил, пощелкал, покрутил в руках. Наигравшись с автоматом под видом проверки, погрузил обратно в отсек. Патроны пересчитали и положили в другой отсек, чтобы все по правилам было. Эх, придется вечером бумагу писать, что, мол, так и так, не уследили, подкинули нам автомат.

Мой черед выдавать «показывать мастерство» посадки. В этот раз я подошел к делу основательно, весь полет провел в ручном режиме, чтобы слиться с машиной и чувствовать управление на кончиках пальцев. Надо признать, что это дало свои результаты.

Скорость стабильна, снижаюсь по профилю. Полностью сконфигурировал самолет, закрылки выпущены, винт молотит. Полоса прямо передо мной. Вот немного потянуло вниз, чуть-чуть добавил тяги, ага хорошо. Теперь прибрать и не трогать. Поправка на ветер, даю ногу на правую педаль. Чем ближе к полосе и медленнее мы летим, тем менее поворотливым становится самолет, управление ватное. Носом по ветру, летишь как краб боком, а перед самым касанием выровнять по полосе, дав нужную ногу.

Посадил, вот хорошо получилось. Капитан доволен, и я доволен. Да и как вовремя прилетели, только зарулили и пассажиров высадили, так сразу ливануло как из ведра.

Даже заправщик ехать к нам не хочет. Сидим в кабине, заливает. Меня зацепило немного, пока я багаж грузил, но ничего, обсохну в полете. Прохладный дождик даже хорошо, когда на улице 30-40 градусов, тем более что прошел быстро, спасибо ветру.

И опять солнце заиграло в лужах. Птички запели. Заправщик, улыбаясь во все 20 с чем-то зубов, стал разматывать шланг, весело шлепая по лужам. Принесли еду.

Жалко, что последующие перелеты короткие, и я не успею покушать. Ну хоть понаблюдаю, как капитан ест. Капитан кушает и комментируют, мол, вкуснотища, жалко, что у тебя руки заняты, и снижаться скоро. И все с таким радостным выражением лица, не особо то ему жалко, наслаждается моментом. Он вообще очень жизнерадостный человек. Сингапурец по паспорту, но южнокореец по нраву, любитель вкусно поесть и поболтать. При этом, он всегда умудряется совмещать два этих занятия.

А выглядит и правда вкусно, несколько кусков ростбифа из оленины, овощи рис, а уж как пахнет. Даже пассажиры заглядывают через плечо. Я украдкой поворачиваю голову направо и изображаю кушающего капитана, пассажиры смеются. Из таких мелочей и состоит полет. Ведь это не просто сел полетел, в какой бы ситуации ты ни оказался, а все равно должно быть место эмоциям и человеческим радостям. Свой пакет с едой я припрятал под сиденьем, а то вытащат еще в следующем аэропорту как трофей или капитан слопает, по телосложению вижу, что одной порции ему явно маловато.