Читать книгу Пуговицы (сборник) - Ирэн Роздобудько - Страница 27

В течение двух лет мы бывали у ее родственников раз шесть или семь, на различных узкосемейных торжествах. А в основном встречались на всевозможных официальных вечеринках, вернисажах или презентациях, куда вынуждены были ходить, повинуясь правилам этикета. За день-два до предстоящей встречи у меня начиналась настоящая наркоманская «ломка». Как правило, я напивался до беспамятства, старался прийти домой далеко за полночь, когда Лика спала, и до утра курил на кухне, ссылаясь на рабочие проблемы. Поэтому почти в каждый наш визит выглядел изрядно потрепанным – с кругами под глазами и трехдневной «модной» щетиной на запавших щеках. И тогда Лика принимала сочувственные взгляды, а я – почти что полное бойкотирование своего присутствия за патриархально-семейным столом. Впрочем, так мне было даже легче. Я как будто придремывал, расслаблялся до безобразия и вел себя достаточно вяло, как муж-бирюк. Конечно, все это было внешним и наигранным. Так было проще замаскировать свое жадное любопытство и погасить бурю эмоций, которые по-прежнему бушевали во мне. Черт, что же это такое?! Меня раздирало любопытство, граничащее с фетишизмом. В ванной я, как идиот, разглядывал шампуни и кремы, вертел в руках ЕЕ зубную щетку и вдыхал запах полотенца, едва ли не рылся в ящике с бельем… Я мечтал когда-нибудь увидеть ЕЕ в домашнем халате и тапочках на босу ногу, и от одной этой мысли мурашки разбегались по всему телу. Естественно, я чувствовал себя подлецом и едва ли не кровосмесителем. Но, тем не менее, продолжал жадно наблюдать за НЕЙ. С тщательно скрываемым интересом слушал все, о чем ОНА говорила, – пытаясь понять, чем и как она живет, о чем думает и чего хочет. Но от меня она хотела только одного: я должен был быть хорошим мужем для Лики. А я всем своим видом, приобретенным двумя днями раньше, свидетельствовал о совершенно противоположном. И ОНА, как всегда, игнорировала меня, бросая укоризненно-озабоченные взгляды на дочь, будто бы говоря: «Ну вот, я же тебя предупреждала…»

Ее муж, мой тесть, вызывал у меня удивление, граничащее с неприязнью. Когда я увидел его впервые, был ужасно разочарован и даже возмущен. Да, он был импозантен и умел замечательно говорить, но его поджарая подтянутость и моложавость были искусственными, как и все, что он говорил. К тому времени он окончательно переметнулся в совершенно противоположный лагерь и теперь яростно отстаивал прежние времена. Стоило мне однажды небрежно заикнуться о том, что в это прекрасное время он сам чистил параши, и ЕЕ муж разразился бурной тирадой зомбированного деньгами и властью нувориша, который уже не замечает полной нелогичности своего нынешнего процветания. Я же демонстративно, в два слоя, намазал красную икру на кусочек тоста под ироничным Лизиным взглядом. На этом какое бы то ни было общение с тестем прекратилось. Он старался не сталкиваться со мной, и чаще всего Лиза принимала нас одна. Но это было еще мучительнее. Ближе и роднее мы не становились (да этого и не могло произойти!), хорошим зятем я так и не стал. Это было очевидно. И только Лика по-прежнему светилась счастьем и изредка тихо фыркала в кулачок. Все, что происходило за рамками родительского дома, ее вполне устраивало.