Читать книгу Чага. Гриб-сенсация - Ирина Филиппова - Страница 12

«Ташкент. На следующий день – на приеме в онкодиспансере. Врач считает, что это – метастаз. Операция – маловероятна. Нужна рентгенотерапия. И она дает направление в “лучевое” отделение клиники.

На следующий день, 4 января, Саню положили в клинику – больница ТашМИ[1], 13-й корпус.

Уже через день расчертили Сане живот на четыре квадрата и стали их по очереди облучать. Через день, а потом и каждый день. Одновременно ему стали давать какие-то таблетки.

Заведующая лучевым отделением Лидия Александровна Дунаева, лечащий врач Ирина Емельяновна Мейке уверяют Солженицына, что рентгеном разрушат ему опухоль, а таблетки – в помощь!..»

Таблетки эти были – синэстрол, обычно назначаемые при таком заболевании.

«…Полтора месяца пробыл Саня в онкодиспансере. 55 сеансов рентгена. 12 000 эр. Опухоль, хоть и не до конца, но в значительной степени разрушена. Ему велено приехать сюда снова к 1-му июня. Это уже неплохой признак, иным велят явиться через месяц и даже через две недели. А все-таки не оставляет сомнение: возвращена ему жизнь или только поманили ею? Отпраздновал свой выход из 13-го корпуса походом в театр на балет Дриго “Эсмеральда”».

В середине февраля Солженицын выписывается из онкодиспансера – опухоль разрушена частично. Но обычно после проведенного облучения клетки липосаркомы начинают усиленно делиться, да и высок риск появления метастазов в печени и костной ткани.

Писатель прекрасно это понимает – и подстраховывается. У него есть два адреса, которые передают из рук в руки онкобольные – казахского целителя Кременцова, собирающего корни аконита для настойки против рака, и врача Масленникова из Александрова, высылающего рецепт использования березовой чаги и саму чагу.

«…Съездив в горы, к старику Кременцову, за иссык-кульским корнем и получив его пригоршню, Саня возвращается в свой Кок-Терек совсем в другом настроении, чем уезжал. Тогда была маленькая надежда, а сейчас он ощущает возврат к жизни. Совсем ничего не болит. Вот счастье-то! Надолго ли?.. Корень тем временем настаивается. Скоро начнет его пить. Рентген рентгеном, а корень – корнем».

В это же время Александр Исаевич списывается с доктором Масленниковым и получает чагу для лечения. В течение четырех месяцев до следующих сеансов облучения он пьет настойку аконита и чаги большими порциями.

«21 июня он уже снова в 13-м корпусе. Приняли Солженицына в онкодиспансере очень ласково. Нашли, что он изменился неузнаваемо. Но, тем не менее, еще до всякого серьезного осмотра, сказали, что кладут его на месяц.

Пробыть в онкодиспансере пришлось почти два месяца. Когда лейкоциты слишком падали, рентген приостанавливали.

Но вот пришел конец лечению. Теперь Солженицын приедет сюда лишь через 10 лет, весной 64-го года. Приедет не для консультации, не для лечения. Приедет потому, что задумает писать повесть об этом “раковом” корпусе…»

Повторный курс облучения опухоль до конца, конечно же, не разрушил. Но сдвиги были – она опять уменьшилась. И это благодаря постоянному приему аконита и чаги, хотя в онкодиспансере писатель их не принимает – врачи категорически против. И переубедить их невозможно. Но сразу же после выписки писатель опять начинает прием аконита и чаги – он видит реальные результаты. И его в этом поддерживает доктор Масленников, с которым у него завязалась переписка.

В начале 1955 года самочувствие у Солженицына хорошее. Прошло уже четыре месяца после облучения, но он понимает, что облучение опухоль не разрушило, она у него есть и может начать расти, давая метастазы. Однако надежда появилась, писатель верит в лечение аконитом и чагой.

«…Новый, 55-й год Саня встречал вместе с девушкой, которой симпатизировал. А все-таки жениться на ней не решился, хоть и смертельно надоело жить бобылем. Вдруг опять заболеет?..»

«…Саня считал своим долгом еще и еще предостеречь меня, на что я иду. Ведь он серьезно и безнадежно болен, обречен на недолгую жизнь. Ну год, ну два… Но я была непоколебима: “Ты мне нужен всякий – и живой, и умирающий…” Значит, и я нужна ему сейчас, особенно нужна, чтобы как-то скрасить последние годы его жизни, облегчить возможные страдания, а быть может, помочь побороть смерть?..»

Мы можем прийти к выводу, что и сам писатель, и его жена прекрасно понимали: болезнь не побеждена, она временно отступила. Наталья Решетовская после консультаций с онкологами даже была уверена, что это последние годы жизни мужа. Однако они боролись. Аконит и чага использовались постоянно. А писатель был крайне педантичен во всем – и в приеме этих чудо-средств тоже.

Весной 1956 года Солженицын ложится в онкодиспансер для проведения химиотерапии, на которой ему вводят сарколизин. Курс длится две недели. В то время УЗИ еще не было, и только пальпацией можно было определить, рассасывается ли опухоль и насколько. Она стала практически неопределима. Но писатель не расслабляется и продолжает принимать аконит и чагу.

Уже летом он чувствует прибавку в весе и считает это хорошим знаком – значит, здоровье идет на поправку.