Читать книгу Плацебо - Ирина Фингерова - Страница 8

Девочка Луна любила гулять по вечерам и любоваться умирающими лампочками фонарей. Незадолго до своей смерти они обладали особенной потусторонней красотой: они моргали, и Луна могла с легкостью представить себе живущих внутри светлячков.

Сьюзан любила медитировать и всякий раз, проходя мимо ее комнаты перед сном, можно было услышать, как она гортанно играет продолжительным «оммммммм» на своих губах. Иногда она ложилась на пол поперек большой комнаты и громко быстро дышала. В такие моменты с ней происходили странные вещи – ее ломало, как картинку в телевизоре, искаженную колебаниями антенны.

Отец как-то объяснил Луне, что Сьюзан так часто дышит, чтоб нарушить соотношение кислорода и углекислого газа. Так она расширяла сознание, чтоб туда поместилось ее любопытство – горючее для эмоционального велика.

Вильгельм любил скамейки со спинками больше всего на свете. А еще любил сладкий свежий запах лета, пряный имбирный чай и мозоли на натруженных руках. А еще он любил Сьюзан, а еще больше – идею своей любви к Сьюзан и совсем не любил свою любовь к Марчеле.

Марчела была подругой Вильгельма и тоже любила пряный имбирный чай, а еще длинные разговоры за полночь.

Марчела была какой-то очень темной. У нее были темные волосы, такие темные глаза, что зрачок поглощал радужку, жилистые запястья с коротко обстриженными ногтями и одежда непримечательных цветов. Она выглядела уверенной и донельзя гармоничной, ходила с прямой спиной, голос у нее был тихий, низкий, и она невольно внушала уважение.

Появилась Марчела так давно, что Луна и не помнила когда. Помнила только, что она все время приносила барбарисовые конфеты, и Луна их прятала под подушку. А Сьюзан все время выносила подушки из дома, чтоб жесткая земля, на которой они неустанно плясали с очередным археологом, казалась чуть мягче. И тогда Луна ела конфеты и спала на свернутом полотенце.

Луна немножко лепила из глины, а как-то даже сделала башмачки из каштана своей кукле. Она очень хотела быть талантливой в чем-то, чтоб можно было полунамеками упоминать о своей особенности.

Смущаться немного.

И обещать показать свои работы при случае. Ей нужна была тайна.

– Тайна – истинный секрет женской красоты.

Так сказала ей однажды Марчела, а отец подтвердил, достал из внутреннего кармана своего пиджака колоду карт и попросил Луну сдвинуть половину колоды левой рукой, а затем молча выбрать карту и сдвинуть колоду обратно. При этом девочка должна была внимательно наблюдать за отцом. Вил перетасовал карты и внезапно извлек из-за уха Луны ту самую десятку червей, которую она выбрала. Луна засмеялась от восторга и поняла: отец действительно был потрясающе красив в тот момент, когда она не смогла разгадать его секрет.

Вильгельм всегда хотел быть гипнотизером или фокусником, с тех самых пор в далеком детстве, как понял, что волшебником ему не стать. В школе гипнотизировал одноклассников и вертел у них перед носом самодельным амулетом на длинной веревке, к которой был прикреплен его молочный зуб.

Однажды у него умерла рыбка, и Вил никак не мог решиться слить маленького Джеральдиссимо Седьмого в унитаз. Дождавшись, пока все заснут, в одних пижамных штанах он пробрался на озеро и отправил Джеральдиссимо Седьмого в рыбий рай. Джеральдисиммо Седьмой безвольно плыл по течению, и буйные волны несли его в святую обитель, а Вил думал, что там уж будет сколько угодно корма и других рыбок, с которыми можно будет дружить.

– Будь осторожен, Джеральдиссимо! – кричал Вил.

– Смотри не задирайся с большими рыбами! – кричал он.