Читать книгу Убить генерала - Жан Гросс-Толстиков - Страница 5

* * *

Выйдя из парикмахерской пенсионер ласково погладил мальчика по свеженькой прическе и улыбнулся сквозь густые седые усищи и такую же бороду.

– Как тебя хоть зовут-то, малец? – спросил пенсионер, совершенно бодрым, хорошо поставленным и молодецки звонким голосом.

– Петька, – ответил мальчик дедушке.

– Спасибо тебе, Петька. Вот, держи… Заработал, – сказал пенсионер и всунул в детскую ладошку пятидесятирублевую купюру.

Мальчик спрятал деньги в кармашек шорт и не прощаясь умчался в глубину двора. Пенсионер оглянулся по сторонам, расправил плечи и одним рывком содрал с лица и усы, и бороду, и густые брови.

Отправив все это в железобетонный мусорный бак, молодой человек достал из кармана солнцезащитные очки, нацепил их на нос и не спеша пошел по все еще зеленой аллее. Устранение грузинского рецидивиста сорвалось, но он был совершенно уверен, что доведет неоконченную операцию до успешного финала в стенах следственного изолятора. В голове Монгола уже назревал новый план…

– …К примеру, для водолаза, – сказал генерал собравшимся вокруг него атлетам в одинаковой форме борцов самбо. – Что является элементом профессии?

Самбисты переглянулись и пожали плечами. Владимир Иванович усмехнулся, осуждающе покачал головой и, не дожидаясь ответа, пояснил.

– Плавание! Ну, а для вас, как впрочем и для меня, элемент нашей профессии – самбо… Эта борьба может не только продлить вам жизнь …как всякий спорт жизнь всякого человека.., но также она может вам эту жизнь спасти.

– Товарищ генерал-лейтенант, – переминаясь с ноги на ногу в дверном проеме, капитан Упрямцев позвал Бангратова. – Можно Вас на минутку…

Владимир Иванович махнул самбистам продолжать тренировку, а сам подошел к Олегу Михайловичу. Поздоровавшись крепким рукопожатие, генерал спросил:

– Капитан, скажи мне честно… Куда мне спрятаться, чтобы ты меня не нашел?

– Куда хотите, товарищ генерал-лейтенант, – обиженно буркнул тот. – Я все равно найду.

– Молодец, Упрямцев! – похлопав капитана по плечу широкой ладонью, откровенно похвалил Бангратов. – Не обижайся, я же в шутку… Хорошим сыщиком вырастешь. Ну, чего там у тебя? Не потренироваться же пришел…

– Никак нет, товарищ генерал-лейтенант, не тренироваться, – ответил Олег Михайлович. – Або отравился.

– Какой Або? – уточнил Владимир Иванович, моментально изменившись в лице.

– Або Тбилисский… Рецидивист, который сидел у нас в следственном изоляторе.

– Каким это образом? Он же в одиночке сидел, – нахмурил брови генерал.

– Вчера к нему приходил адвокат… Мы все зафиксировали на камеры слежения и магнитофон… Да, они в общем ни о чем толком и не говорили. Посидели, покурили, как старые знакомые. А утром Або нашли уже мертвым в его камере.

– Ну, а я здесь причем? – сердито буркнул генерал.

– В том то и дело, товарищ генерал-лейтенант, – сказал капитан Упрямцев. – При осмотре трупа в кармане спортивных штанов Або Тбилисского найдена монетка.

– Монгольская? – нервно переспросил Владимир Иванович, подсознательно желая услышать от капитана принадлежность монетки к любой другой стране Мира, лишь бы только не к Монголии.

– Так точно, товарищ генерал-лейтенант, – утвердительно кивнул головой Олег Михайлович. – Пятьдесят менге…

– Су-ука, – проскрипел зубами Бангратов. – …И откуда у него столько монгольских денег?..

Владимир Иванович задумчиво потер подбородок пальцами и буквально вытолкал капитана в спину из спортивного зала.

– Поехали в СИЗО, срочно!

– Зачем, Владимир Иванович? – на бегу, едва поспевая за своим начальником, спросил Олег Михайлович. – Если Вы о монетке, так она уже в деле… здесь в управлении.

– Какая к чертям монетка?! – огрызнулся генерал. – Мне на рожу его посмотреть хочется. Ты же, Упрямцев, сам сказал, что встречу Або с якобы адвокатом камеры зафиксировали… вот и посмотрим это кино!

– Вы думаете, что наш Монгол и есть тот адвокат… то есть наоборот… ну или…

– Да же, да, капитан!

– Как я сам не догадался? – пробубнил себе под нос Олег Михайлович, выбегая вслед за Бангратовым из здания ГУВД.

Выскочив на крыльцо, Владимир Иванович умалишенно завертел головой из стороны в стороны. Олег Михайлович, едва не вонзившийся носом в широкую спину своего начальника, замер на месте.

– Где этот Плетнев? – сердито буркнул генерал.

– Владимир Иванович, поедемте на моей, – предложил Упрямцев.

– Давай, капитан… …Где твоя машина? – подтолкнув Олега Михайловича в спину, торопливо сказал Бангратов.

Белая ВАЗовская «семерка» сорвалась с места, едва генерал успел захлопнуть за собой дверь.

– Черт побери, я же не переоделся, – обратив внимание на свой внешний вид, Бангратов в сердцах хлопнул ладонью по колену. – И без документов…

– Товарищ генерал-лейтенант, так кто же Вас в лицо не знает, – успокоил его капитан Упрямцев, ловко лавируя по Садовой в плотном автомобильном потоке. – Держитесь, Владимир Иванович…

Любезное предупреждение Олега Михайловича оказалось не спроста. Генерал не успел за что-нибудь ухватиться, а «Жигули» резко повернула влево под светофор и не замедляя движения помчалась дальше по Русаковской улице, в направлении следственного изолятора номер один, иначе именуемого Матросской Тишиной.

Невдалеке от коричнево-ржавых ворот с высоченным, увенчанным рядами колючей проволоки, кирпичным забором капитанская «семерка» прижалась к бордюру и замерла. Бангратов и Упрямцев одновременно выскочили из машины и быстрым шагом направились к желто-белому блочному зданию с решеченными окнами. Печально известный дом номер вoсемнадцать, расположенный на одноименной с названием СИЗО улице, устрашающе отпугивал уже только одним своим видом.

Сложность системы пропуска капитан Упрямцев взял на себя, потому как сколько он не рычал на дежурного, тот настаивал на своем, а именно на предоставлении документов пожилого гражданина в спортивном костюме.

Генерал-лейтенант громко сопел в стороне, но, чувствуя вину за свою оплошность, в пререкания капитана с дежурным КПП СИЗО не лез. Наконец, дозвонившись до исполняющего обязанности начальника отдела режимной охраны и безопасности следственного изолятора майора Ламбина, дежурный разрешил посетителям пройти. Буквально взлетев вверх по лестнице на пятый этаж, Бангратов громыхнул кулаком в дверь кабинета начальника тюрьмы.

– Войдите, – послышалось из-за двери сухое разрешение.

– Здорово, майор, – Владимир Иванович подошел к столу и протянул ладонь.

– С кем имею честь.., – отвечая рукопожатием, поинтересовался хозяин кабинета, но заметив за широкими плечами незнакомца капитана Упрямцева, улыбнулся. – Олежек, привет…

– Видишь, …Олежек, – чуть обернувшись, усмехнулся Бангратов. – А ты говоришь, меня каждая собака в лицо знает…

Олег Михайлович смущенно пожал плечами и поздоровался с майором Ламбиным, едва тот высвободился из цепкой хватки генерала.

– Генерал-лейтенант Бангратов, – представился Владимир Иванович. – Начальник ГУВД.

– Здравия желаю, товарищ генерал-лейтенант, – вновь поднимаясь со стула и вытягиваясь в струну, промямлил начальник СИЗО. – Чем могу быть полезен?

– Слушай, майор, – без предисловия начал генерал. – У тебя тут на днях рецидивиста привезли. Або Тбилисский…

– Так точно, но.., – замялся Ламбин.

– Расслабься, мы уже в курсе, что он у тебя тут умер …случайно, – махнул рукой Владимир Иванович.

Бангратов замолчал и окинул взглядом кабинет начальника тюрьмы: пульт управления, мониторы, на столе видеомагнитофон «SONY» – на нем, видимо, подследственные просматривают кассеты с записями следственных действий. Капитан Упрямцев проследил за взглядом своего начальника и спросил майора Ламбина сам.

– Слава, нам нужно просмотреть видео-запись встречи Або с его адвокатом.

– С каким из них? – вопрос прозвучал как для генерала, так и для капитана одинаково странно: раскатом грома среди ясного неба.

– А их разве было несколько?! – недовольно хмуря брови, уточнил Владимир Иванович.

– Так точно, товарищ генерал-лейтенант, двое. Первый – Карышев …Валерий Михайлович, адвокат многих наших подследственных, мы с ним давно в одной упряжке работаем… как те трое из басни, помните?

– Лебедь, Рак и Щука? – усмехнулся капитан Упрямцев, но, мельком взглянув на Бангратова, на лице генерала поддержки не увидел.

– Так точно, – хихикнул начальник СИЗО. – Мы в одну сторону тянем, адвокаты в другую… А вот второго, тот, который в последний раз приходил – я не знаю… Правда, запись в «дежурке» естественно есть. Да и… подождите минутку…

Майор Ламбин чуть ли не с головой скрылся за столом, поочередно громыхая выдвижными полками. Наконец, он выглянул обратно и протянул генералу поблескивающий золотой краской картонный прямоугольник.

– Вот его визитная карточка, – пояснил Ламбин, горящими алчным блеском глазами уставившись на золотой прямоугольник в руках Владимира Ивановича. – Красивая такая, дорогая наверное. Тут и имя есть, и контактные телефоны…

– С телефонами?! – зачем-то переспросил генерал, рассматривая «визитку» со всех сторон. – Ну-ну…

– Владимир Иванович, так мы его теперь в раз вычислим, – восторженно воскликнул Олег Михайлович. – Спасибо, Слава, …буду должен.

– Нет, капитан… не вычислим, – тяжело вздохнул Бангратов, протягивая визитную карточку Упрямцеву. – Монгол, если это конечно был именно он, и здесь все предусмотрел, обыграл… Это мои телефоны: вот домашний, а вот рабочий. Держи, Олег Михайлович, может пригодится! Только имя этого Абрама Соломоновича Рубинштейна зачеркни и мое впиши. …Красивая карточка!

Майор Ламбин поник и виновато опустил глаза в крышку стола, генерал задумчиво потирал подбородок, Упрямцев задумчиво хмурил брови, изучал глазами углы кабинета и терзал в пальцах визитную карточку «липового» адвоката.

– Слава, – неожиданно нарушил затянувшееся молчание Олег Михайлович. – А съемка же велась?

– Так точно, – утвердительно кивнул головой начальник СИЗО.

– Товарищ генерал-лейтенант, может видео посмотрим? – сo вспыхнувшей в глазах надеждой переспросил капитан. – Ладно, с фамилией и телефонами обманулись… Но рожу-то свою он не спрячет, а?

Владимир Иванович пожал плечами и безучастно кивнул. Майор тотчас же подскочил со стула и бросился к металлическому шкафу. Он несколько минут перебирал видео-кассеты, беспорядочно наваленные на полках шкафа и наконец победоносно вытащил одну из них. Начальник следственного изолятора торопливо всунул кассету в видео-магнитофон и нажал кнопку «play». Техника зашуршала, экран телевизора вспыхнул тусклым неоновым светом.

Но к скорому разочарованию смотрящих, устремленный на привинченный к полу стол объектив камеры слежения не поймал ровным счетом ничего интересного. Угрюмая физиономия грузинского рецидивиста, потупив взор, молчаливо слушала бесконечную болтовню адвоката. Время от времени Або Тбилисский либо пожимал плечами, либо кивал головой. Абрам Соломонович, как назвался подследственному адвокат, то ли предусмотрительно специально, то ли по какой-то случайности ни разу не показал в камеру своего лица. Просматривающие запись видели лишь его сутулые плечи и чуть прикрытую национальной иудейской шапочкой-кипой лысину. Также нельзя было разобрать и то, что адвокат Рубинштейн говорил грузину. Абрам Соломонович сильно картавил, прерывался на удушающий его кашель и использовал в своей уголовно-процессуальной речи множество одесских выражений. Не досмотрев видео-запись до конца, Бангратов махнул рукой.

– Выключай, майор… Тут и ежу понятно, что Монгол отлично знал, где расположена камера слежения, – подытожил он.

Но когда начальник СИЗО поднялся со стула и протянул указательный палец к кнопке «stop», генерал резко вскрикнул:

– Стой!

Упрямцев и Ламбин застыли на своих местах и, затаив дыхание, уставились на Владимира Ивановича. Бангратов крепко прихлопнул по крышке стола широкой ладонью и затряс направленным в экран телевизора пальцем.

– Чего вы на меня уставились?! …Туда смотрите!

Две пары глаз моментально уставились в мерцающий экран, в котором все это время нервно разгуливающий перед камерой шаркающей походкой пожилого человека адвокат наконец присел к столу и протянул подследственному пачку сигарет.

Оба мужчин взяли по сигарете, закурили. Объектив камеры слежения утонул в медленно рассеивающемся сизом тумане. Майор Ламбин бессознательно помахал перед экраном телевизора рукой, но сигаретный дым от этого не развеялся. Упрямцев тихо хихикнул и мельком взглянул на своего начальника. Бангратов, похожий в эти минуты на лесного хищника, затаившегося перед прыжком, всем телом подался вперед к телевизору и не сводил глаз с экрана.

Адвокат и подследственный докурили и почти одновременно затушили окурки в привинченной к столу толстым шурупом пепельнице. Абрам Соломонович поднялся со стула, неторопливо собрал со стола и уложил в потертый кожаный портфель какие-то бумаги и позвал конвойного. Через минуту после того, как Або Тбилисского увели, адвокат и сам вышел из кабинета.

– Пепельницу! – на выдохе процедил сквозь зубы генерал.

– Что, извините?.. – в один голос спросили начальник СИЗО и капитан ГУВД.

– Пепельницу, говорю, убирали?

– Ну-у, да, – неуверенно кивнул головой майор Ламбин. – Так точно…

– «Ну да» или все-таки нет?! – строго переспросил Бангратов. – Давай, майор, пулей проверь-ка!..

Не до конца понимая требования генерала, начальник следственного изолятора торопливо снял трубку коммутатора и вызвал некоего Шурикова. Едва молоденький сержант внутренней службы появился на пороге кабинета майора Ламбина, тот строго по-хозяйски сдвинул брови и прорычал:

– Шуриков, кабинет номер восемь после встречи подследственного Або Тбилиского с его адвокатом убирали?!

– Никак нет, товарищ майор, – дрогнувшим голосом ответил тот, косясь одним глазом на еще более строго, чем начальник СИЗО, пенсионера в спортивном костюме. – Не успели… Но я сейчас… Лично… Быстро…

– Отставить, сержант! – рявкнул Бангратов и, поднявшись со стула, махнул рукой капитану Упрямцеву. – Пойдем, Олег Михайлович, посмотрим…

Побледневший сержант отступил и прижался к стене, пропуская мимо себя капитана и странного пенсионера. Следом за сыщиками из кабинета вышел майор Ламбин, насквозь пронзив Шурикова острым взглядом.

– За мной, – процедил сквозь зубы начальник СИЗО и сержант с понурой головой поплелся следом.

Нижняя челюсть Шурикова дрожала и к горлу подскочил удушающий комок, а в голове одна за другой мелькали неутешительные мысли.

Едва дверь кабинета, предназначенного для встреч подследственных с адвокатами, открылась, генерал прошмыгнул внутрь и сразу же бросился к столу. Пепельница оказалась грязной: два окурка скорчились на дне. Бангратов поднял глаза на бледного сержанта и расплылся в добродушной улыбке.

– Молодец, Шариков!

– Шуриков, – поправил своего начальника капитан Упрямцев, тотчас же доставая из кармана кителя полиэтиленовый пакетик.

– Молодец, Шуриков! – вновь широко улыбнулся Владимир Иванович и, похлопав ничего не понимающего сержанта по плечу, повернулся к Ламбину. – Знаешь поговорку, майор?… Поспешишь, курей насмешишь! …Увольнительную сержанту от моего имени выпишешь, хорошо?

– Так точно, товарищ генерал-лейтенант, – вытянувшись в струну, отчеканил начальник следственного изолятора.

– Ну, что, Олег Михайлович? Весь мусор собрал? …Поехали на экспертизу! – подытожил Бангратов и вышел из кабинета.