Читать книгу Енакиевский синдром - Карлос Варлан - Страница 1

Глава 1.

Исковерканная душа

− Червону руту нэ шукай вэчорамы… − доносился из комнаты молодой девичий голос. Оксана Дидык собиралась в дорогу.

У девушки был веселый нрав. Институт она закончила с хорошими оценками и уверенностью, что справится с любыми трудностями.

Незадолго до государственного распределения молодых специалистов Оксана рассталась с парнем, который больше года ухаживал за ней. Женское самолюбие тешило, что он выполняет любые капризы, иногда она даже мечтала потерять с ним свою девственность. Но всегда что-то останавливало: Вячеслав то вел себя как подросток, то совершал взрослые глупости. Оксана долго не могла понять и объяснить его нелепые поступки. Возможно, потому, что росла только с мамой.

Девушка почти не помнила отца. Вырос он на Урале, юношей попал в донецкий край. Там встретил украинку, которая родила ему дочь. Потом начал пить и вел себя безответственно. Мать с маленькой дочкой переехала в Гомель, и они долгие годы не получали от него никаких вестей. Отец не приехал даже на похороны матери.

Поcле вуза девушка решила уехать из Белоруссии на свою украинскую родину − Донбасс. Думала, что там, возможно, найдутся какие-то родственники по линии матери, хотя и понятия не имела, с чего начнет поиски.

Открыла шкаф.

− Что брать в дорогу? − окинула взглядом все, что имела.

Одевалась Оксана скромно, но со вкусом и имела свой стиль. Несколько платьев, которые подчеркивали ее пышную грудь и тонкую талию, три кофточки и туфли на каблуках. Не хватало дамской сумочки, но она не унималась, подыскивая ту, которая подходила бы ко всем нарядам и была в хорошем состоянии.

Для особых событий она берегла джинсы марки «Леви Страус». Сколько усилий ей потребовалось, чтобы иметь такие! Но расходы того стоили! Натянула их на стройные бедра, оглядела свое отражение в зеркале. Обольстительно!

Оксана не ходила в церковь, полагалась только на то, что высшие силы и интуиция помогут ей устроиться в жизни как можно лучше. Во что не верила категорически, так это в хиромантию, в то, что линии на руке уже предопределили её жизненный путь. Взглянула на ладони:

− Это − бред, − и усмехнулась.

Юношеский максимализм привел ее в инженерную профессию: «Я докажу всем, что именно железная дорога держит океан человеческих возможностей в своей стальной паутине! Кого из молодых испугает то, что колея − это символ обреченности? Жизненная колея… Многие убеждены, что никому не выбиться из нее, потому-то бородатый мыслитель и уложил на рельсы свою героиню Каренину. К черту предубеждения! Буду поступать по собственной воле! Пусть пока мало видела, но зато повезло жить в обществе равных возможностей!»

Оксана еще не знала, что ей выпадет работать среди бывших заключенных, плакать на тех же шпалах, где когда-то лила слезы молодая леди, которая впоследствии станет Первой. Именно железная дорога металлургического завода будет тем коварным местом, где часто рушились мечты неопытных выпускниц учебных заведений, где насиловали их тела.

Не знала Оксана того, что ее уверенность в своих силах лопнет, как мыльный пузырь, столкнувшись с человеческой жестокостью и цинизмом. Кто бы мог предположить, что ее ранимая душа выстоит перед такими вызовами судьбы, которые способен выдержать только несгибаемый характер. Время перемен станет для девушки апостолом жизненной правды, а оно, как говорят на востоке, наносит самые жестокие удары.

Она не знала и того, что за тысячи километров, в далеком уголке Сибири произошло еще одно событие: Максим Величко, ее сверстник, освободился из колонии, где отбывал наказание за грабеж. Теперь он находился на испытательном сроке с обязательным привлечением к труду, то есть «на химии», в том же городе, где пересекутся их жизненные пути …

***

Оксана проснулась. В уши отдавал низкий гул, доносившийся от металлургического комбината. Казалось, он был продолжением ночного кошмара.

‒ Неужели к этому можно привыкнуть? ‒ Оксана потянулась и резко села, выпрямив спину. Сон как рукой сняло, ведь сегодня ее первый рабочий день!

Она ‒ инженер и приехала в индустриальный город. Вся поклажа уместилась в чемодан и несколько полотняных сумок. Среди самого ценного ‒ подаренная подругой на десятилетие книжечка в мягкой обложке. На многих страницах ‒ заметки карандашом, выполненные детскими почерками подруги Насти и ею самой. Записи толковали сложные обороты, английские идиомы, иногда встречались и собственные мысли. Казалось, всю книгу соединил мост: чистые наивные размышления неслись к небу и оттуда спускались к Насте, жившей с отцом-дипломатом за границей. Вчера, вернувшись из заводоуправления, Оксана мысленно отправила весточку подруге: «Настенька, я наконец-то дорвалась до железной дороги!»

В отделе кадров документы принимала худенькая Марта.

‒ Ты комсомолка? ‒ прищурила она один глаз. После утвердительного ответа порекомендовала Оксане сначала зайти к секретарю комсомольской организации. ‒ Он отзывчивый человек и поможет тебе освоиться, ‒ успокоила, оглядев девушку.

Марта была инспектором в отделе кадров уже несколько лет, но так и не набралась опыта в общении с новичками. Ее сковывала какая-то неловкость, потому она старалась сразу же перенаправить молодых специалистов в комитет комсомола, который возглавлял Кузьма Марченко. Тот умел ответить на любые вопросы.

Оксана нашла парня на третьем этаже заводского административного здания в огромном, казалось, полупустом кабинете. Из мебели ‒ два затертых стола светло-коричневого цвета, четыре деревянных стула разной формы, темный перекошенный шкаф и высокий металлический сейф, на котором от постоянной влажной уборки оставались разводы, напоминающие картины абстракционистов. Помещение было похожим на хранилище, куда сносят отслужившее свой век. Стены отсырели, штукатурка потрескалась, а во многих местах осыпалась. Комната явно нуждалась в ремонте, но вместо этого ее тщательно убирали. Все выглядело унизительно заброшенным, словно кто-то решил поиздеваться над молодежным союзом.

Кузьма, согнувшись, за письменным столом заполнял карандашом зеленые карточки.

Услышав, что в помещение кто-то вошел, поднял глаза ‒ и замер с открытым ртом. С трудом пришел в себя, посмотрел на Оксану с нескрываемым восторгом. Девушка показалась ему потрясающе красивой! Парень вскочил со стула, чуть не опрокинув его, неуклюже протиснулся между стеной и стопкой бумаг. Заколебавшись, медленно приблизился к Оксане ‒ и вдруг почувствовал, как подлый пот выступил и тонкими ручейками стекал по спине, подмышки моментально взмокли. В нос ударил собственный острый «аромат», и юноша огорченно остановился в нескольких метрах. Попятился к столу, пытаясь перевести дух и справиться с волнением. Его уверенный голос раздался, казалось, откуда-то сверху:

‒ Простите, здесь не Колонный зал, но… радоваться надо и этому! В профсоюзе ‒ втрое хуже. Лучше на стулья не присаживаться, если нет платочка, ‒ заметил спокойно, а у самого голос задрожал от напряжения. ‒ Уборка не помогает, но не принимайте близко к сердцу. Со временем что-нибудь придумаем!

Оксана и не думала садиться. Не хватало, чтобы в первый же день испачкала свою юбку! Застыла напротив стола. Кузьме неловко было сидеть в присутствии девушки: он то вставал, то снова садился, когда понимал, что он хоть небольшой, но все-таки руководитель на этом заводе! А в голове бушевали другие мысли: «Чем поразить девушку? Действовать как галантный кавалер? Протереть стул или постелить полотенце?» ‒ робость сковала так, что ни на что так и не решился.