Читать книгу Великая Отечественная – известная и неизвестная: историческая память и современность - Коллектив авторов - Страница 15

История программы Ленд-лиза – военно-экономической помощи СССР со стороны США при содействии Великобритании, Канады и других стран в 1941–1945 гг. – относится к числу весьма популярных, но все еще недостаточно полно изученных аспектов истории Второй мировой войны. Тема имеет большое значение не только с точки зрения изучения военной и дипломатической истории, но и проблемы модернизации экономики СССР, роли технической помощи и заимствования, а также «человеческого измерения» отношений союзников.

Исследование по данной тематике затруднялось тем, что основополагающий архивный фонд Правительственной Закупочной Комиссии СССР в США оставался закрытым вплоть до последнего времени. Тем не менее, в 1990-е годы в России появился ряд работ, посвященных таким аспектам, как Северные конвои (следует выделить книгу М. Н. Супруна[65]), а также история авиатрассы «Аляска – Сибирь»[66], роль тихоокеанского маршрута Ленд-лиза. К числу общих фундаментальных исследований относятся монография Н. В. Бутениной[67], в которой рассматривается программа Ленд-лиза в целом (для всех стран) с экономической точки зрения, и книга историков В. Н. Краснова и И. В. Краснова[68], где излагается основная хронология помощи СССР. Ряд новых архивных документов из фонда Правительственной Закупочной Комиссии СССР в США был использован в книге Н. И. Рыжкова[69], которая, к сожалению, не содержит научно-справочного аппарата и не может считаться научным изданием.

Тематика остается дискуссионной: ряд авторов считает, что вклад Лендлиза в победу СССР над фашистской Германией был незначительным (основываясь на официальных цифрах, согласно которым в целом доля этих поставок в советском военном производстве составила 4 %), другие утверждают, что по ряду аспектов поставки были незаменимы (поставки продовольствия, грузовиков, станков, которые в СССР не производились; уникальными были поставки радиооборудования, десантных судов, существенными – поставки боевых самолетов и кораблей, порохов, алюминия, авиационного бензина).

Зарубежные работы по истории Ленд-лиза, выпущенные, прежде всего в США, опирались на данные из американских источников, которые были доступны для исследователей уже вскоре после окончания войны (это документы Администрации по Ленд-лизу, Военного департамента, Управления по военному производству США и других ведомств). Большинство работ, выпущенных с 1950-х по 1990-е годы, анализировали широкий спектр проблем, связанных с экономическими, военными, а также стратегическими и политико-дипломатическими измерениями американской программы помощи СССР. В 2000-е годы основные исследования зарубежных авторов были посвящены отдельным важным направлениям поставок – прежде всего «авиационному» Ленд-лизу[70] и роли отдельных регионов, как Аляска[71].

В этих работах собран большой фактический материал об организационной деятельности американских правительственных органов, осуществлявших программу Ленд-лиза, однако им присуща известная односторонность, так как документы по тематике Ленд-лиза с советской стороны были закрыты. Американские данные о размерах помощи по Ленд-лизу несколько отличались от советских, так как в последнем случае считались не только цифры о поставках и отгрузках товаров для СССР из американских портов, но и потери (зачастую бывшие очень существенными, особенно на северном маршруте Ленд-лиза), и сведения о поставках, реально прибывших в СССР. С рассекречиванием советских документов впервые создается возможность сопоставить данные о том, что союзники отправили, с тем, что советской стороной было получено.

Основополагающим фондом из отечественных архивов является фонд Правительственной Закупочной Комиссии Наркомата внешней торговли, хранящийся в Российском государственном архиве экономики (РГАЭ). Для изучения темы следует использовать документы из личных фондов И. В. Сталина, В. М. Молотова, А. И. Микояна, находящиеся в Российском государственном архиве социально-политической истории (РГАСПИ). Изучение документального архивного комплекса отечественного происхождения дает возможность выявить основные направления деятельности Правительственной Закупочной Комиссии по организации поставок по Ленд-лизу для СССР.

Перспективным направлением дальнейших исследований является сравнение документальных комплексов из отечественных, американских и британских архивов, для создания полной комплексной и объективной картины организации и вклада союзнических поставок для СССР в победу антигитлеровской коалиции во Второй мировой войне.

Самые крупные по стоимости поставки по ленд-лизу получила из США Великобритания на сумму около 30 млрд. долларов (при этом имел место так называемый «обратный ленд-лиз» в виде строительства для военно-морских сил США и Великобритании, экспорта сырья, продовольствия, военного снаряжения и др. на сумму 787 447 ф. ст.). По официальным американским данным, обнародованным вскоре после окончания войны, общий размер военно-экономических поставок в СССР составил 12,2 млрд долл., из которых 10,8 млрд. были поставлены из США, 1,2 млрд. из Великобритании, и 0,2 млрд. из Канады[72].

По данным Правительственной Закупочной Комиссии СССР в США, рассекреченным всего несколько лет назад, с 1 октября 1941 г. по 15 сентября 1945 г. было оформлено контрактом заказов через Ленд-лиз на сумму 9 708 896 893 долл. США, а отгружено в СССР за тот же период заказов на сумму 9 423 878 663 долл.[73] То есть данные были существенно ниже подсчетов американской стороны, что могло объясняться, прежде всего, конечно, существенными потерями грузов в ходе их транспортировки, а также, возможно, различиями в методах исчислений.

Основными каналами союзных поставок в СССР были северный, южный (персидский, или иранский, коридор) и тихоокеанский маршруты, а также авиатрасса «Аляска – Сибирь». Наибольшее количество грузов было перевезено по тихоокеанскому маршруту – до 47 % всех поставок. Но в силу того, что в этом регионе шла война между США и Японией, а СССР соблюдал нейтралитет, по этому пути шли так называемые невоенные поставки (нефтепродукты, станки, оборудование, продовольствие)[74]. Иранский и дальневосточный маршруты были самыми безопасными, но длинными путями. Наиболее опасным, но кратчайшим маршрутом был маршрут через Северную Атлантику в Мурманск и Архангельск. Доставка грузов этим путем занимала всего 10–14 суток, по нему было доставлено за годы войны около четверти всех грузов, в том числе почти половина поставок вооружений.

Важнейшую роль в организации поставок играло личное взаимодействие представителей СССР, США и Великобритании, которые участвовали в организации доставки и использования этой помощи для обеспечения совместной победы. Уникальным опытом личных отношений между высшими политическими руководителями можно считать отраженный в личной переписке, записях бесед и решениях совместных конференций, «военный альянс» между И. В. Сталиным, У. Черчиллем и Ф. Рузвельтом, который дал возможность решения военно-стратегических, оперативных и общеполитических проблем. Каждый из трех лидеров являлся выдающейся личностью, внесшей огромный вклад в историю своей страны. Насколько бы напряженными или даже враждебными ни были отношения между ними до нападения Германии на СССР 22 июня 1941 г., и существенны расхождения по проблемам второго фронта, послевоенного устройства Европы и мира, они смогли хотя бы на время совместной борьбы против фашистской коалиции преодолеть разногласия. Немалую роль в формировании в странах Большой тройки новой формулы сотрудничества сыграли личные контакты между представителями союзников на разных уровнях: военных, дипломатических представителей, промышленников, журналистов, деятелей культуры, посещавших СССР на уровне повседневных контактов между советскими людьми и иностранцами, а также контакты на территории США (деятельность ПЗК, визиты советских моряков и др.).

Пожалуй, наиболее героико-драматические коллизии сотрудничества между русскими, англичанами, американцами были связаны с проводкой арктических конвоев в СССР. Не случайно сами моряки назвали этот маршрут «холодным коридором ада»[75]. Конвои представляли собой группы торговых или вспомогательных судов, которые перевозили вооружения, войска и другие предметы военного снабжения и двигались под охраной военных кораблей. Главная тяжесть морской войны, связанной с проводкой конвоев через Атлантический океан и арктическим путем из Англии и Исландии в северные порты СССР, выпала на долю Великобритании. Принципы и инструкции построения конвоев были разработаны военно-морским руководством Великобритании, США и Канады с самого начала Второй мировой войны. Первый трансатлантический конвой «HX» Галифакс – Великобритания вышел в море 16 сентября 1939 г.

Основными базами формирования арктических конвоев стали Лох Ю (Великобритания), Рейкьявик и залив Хваль-фьорд (Исландия). Сюда они прибывали из США и отсюда направлялись в СССР. По соглашению Атлантический океан был разделен на две зоны – западную (американскую) и восточную (английскую), в пределах каждой зоны конвои следовали под английским или американским командованием[76].

Специфические трудности прохождения арктических конвоев профессионально описаны в книге участника войны, военного историка В. Н. Краснова (в соавторстве с И. В. Красновым). По его описанию, «караваны судов в конвоях… следовали через довольно узкий коридор шириной в 180 миль между архипелагом Шпицберген и островом Медвежий. С севера его ограждали полярные льды, а с юга – побережье Норвегии, оккупированной немцами, где находились вражеские аэродромы и военно-морские базы».

Проводка конвоев в Арктике была сопряжена с рядом дополнительных трудностей, связанных с погодными условиями: почти постоянными штормами, дрейфующими льдами. По описанию В. Н. Краснова, «зимой паковый лед вынуждал караваны судов следовать ближе к норвежскому берегу… Постоянно увеличивающийся в зимнее время ледяной нарост на бортах, надстройках и палубах судна, если с ним не бороться, мог привести к смещению центра тяжести судна и потере остойчивости, а, в конечном счете, к опрокидыванию судна.

Продолжающаяся в течение одной трети года полярная ночь затрудняет навигационное определение места судна в море. В то же время она помогает судну сохранять скрытность от вражеских самолетов, которые еще не имели в то время радиолокационных установок. В период же полярного дня, когда солнце не уходит за горизонт, вражеские самолеты имели возможность атаковать конвои круглосуточно»[77].

Первые арктические конвои в СССР проходили под литерой «PQ» (по инициалам одного из офицеров отдела планирования Адмиралтейства Питера Квилина (Peter Quellyn), те, которые шли в обратном направлении, приходили под аббревиатурой «QP». Первый конвой PQ-1 вышел из Хваль-фьорда 29 сентября и относительно благополучно прибыл в Архангельск 11 октября.

Проблемы организации доставки грузов по Ленд-лизу являлись одной из важнейших тем личной переписки между лидерами «Большой тройки». В целом в 1941 г. Великобритания, как докладывал Сталину нарком внешней торговли А. И. Микоян, «более или менее точно и аккуратно» выполнила свои обязательства по поставкам[78].

В США ситуация оказалась значительно сложнее. В 1941 г. американцы направили в СССР всего 182 танков вместо 750 по Московскому Протоколу, всего 204 самолета вместо 600. После нападения Японии на Перл-Харбор и вступления США в войну сотни самолетов, танков и пушек, подготовленных для отправки в СССР, были вместо этого направлены на нужды обороны США[79].

В личном послании президенту США Рузвельту 18 февраля 1942 г. Сталин высказал претензии по вопросу неудовлетворительной постановки дела поставок в СССР: «Пользуясь случаем, я хотел бы обратить Ваше внимание на то, что в данное время соответствующие органы СССР при реализации предоставленного СССР займа встречаются с большими трудностями в транспортировке в порты СССР закупленных в США вооружения и материалов. Мы считали бы в данных условиях наиболее целесообразным порядок транспортировки вооружения из Америки тот, который с положительными результатами применяется для транспортировки предметов вооружения из Англии в Архангельск, но которого до сих пор не удалось осуществить в отношении поставок из США. Этот порядок заключается в том, что британские военные власти, поставляющие вооружения и материалы, сами отбирают пароходы, а также организуют погрузку в порту и конвоирование пароходов до порта назначения. Советское Правительство было бы весьма признательно, если бы этот же порядок доставки вооружения и конвоирования пароходов в порты СССР был принят и Правительством США»[80].

Эти претензии возымели свое действие – выполнение поставок СССР взял под свой личный контроль президент Ф. Рузвельт. Как писал первый руководитель Администрации Ленд-лиза Э. Стеттиниус, «17 марта президент Рузвельт распорядился представить графики «дат поставок материалов и отправки кораблей. Он писал Дональду Нельсону:

“Я хочу, чтобы все военные материалы, обещанные согласно протоколу, отправлялись по назначению как можно быстрее, независимо от того, как это повлияет на другие разделы нашей программы”.

Адмиралу Лэнду он писал: “В первую очередь следует осуществить поставки, предусмотренные Московским протоколом. Я хотел бы, чтобы вы выделили дополнительное количество кораблей, требуемых на центрально- и южноамериканском направлениях, независимо от других соображений”.

Такие же письма были направлены им в Военное и Военно-морское министерства. Это был, по сути, ряд приказов, а в тех жестких обстоятельствах – единственная надежда на выполнение условий протокола».

В результате советская программа получила импульс для ускорения: «в марте поставки достигли 214 000 тонн против 91 000 тонн за месяц до этого. Из американских портов в Россию отправилось 43 корабля – столько же, сколько в январе и феврале вместе взятых. Однако 31 из них предстояло опасное путешествие по Северной Атлантике.

В апреле мартовский тоннаж грузов удвоился. Но 62 из 78 кораблей пришлось идти северным маршрутом»[81].

Стеттиниус рисует яркую картину ожесточенной морской войны, которая велась вокруг доставки помощи СССР по северному маршруту: в марте 1942 г. «в Канаде и на Британских островах были организованы огромные конвои из американских и английских кораблей. Так как наш флот активно участвовал в Тихоокеанской кампании, а у нашего Восточного побережья разразилась подводная война, основную работу по организации конвоев взяли на себя английский и канадский флоты…Волчьи стаи немецких подлодок нападали на конвои, следующие на северо-восток от Исландии. Иногда конвои в районе Норвегии атаковывались и немецкими надводными военными кораблями, включая крейсеры и эсминцы. Изо дня в день бомбили и с воздуха. Был случай, когда на конвой обрушились 350 нацистских самолетов. Было сбито 40 из них, но конвою был нанесен страшный урон».

Организатор американского Ленд-лиза признавал немалый вклад советских людей в охрану конвоев: «Эффективная защита с воздуха могла быть обеспечена только в радиусе досягаемости истребителей из Мурманска. Потом появлялись русские истребители, отгоняли стервятников люфтваффе и сопровождали уцелевшие корабли до конца пути. Но даже и в Мурманске имели место воздушные атаки, причинявшие иногда немалый ущерб. Русские портовые грузчики, мужчины и женщины, трудились день и ночь, чтобы скорее разгрузить и отпустить корабли».

Потери были крайне тяжелы для союзников, прежде всего, как писал Стеттиниус в 1944 г., для англичан: «Самые тяжелые бои на этом северном пути состоялись в марте – июле 1942 года. 6 из 31 корабля, отплывшего из США в Мурманск в марте, 18 из 62, отплывших в апреле, и 3 из 14, отплывших в мае, погибли в этих битвах». Четверть кораблей, отправленных за три месяца в Россию по этому пути, были потоплены немцами. Самые страшные потери понес трагически знаменитый конвой PQ-17 в июле 1942 г. – погибло 24 корабля. Вина военно-морского командования Великобритании, приказавшего каравану рассредоточиться в виду нападения вражеских сил, за его гибель очевидна, однако мотивы действий англичан, как и событийный ряд истории с PQ-17, все еще являются предметом дискуссий.

Трагические события заставили Черчилля объясняться перед Сталиным в личном послании от 18 июля. Повлияли они и на решение о прекращении поставок по северному пути. Назрел один конфликт во взаимоотношениях лидеров союзников. В ответном послании Сталин выразил свое возмущение событиями, связанными с «PQ-17» и несогласие с отказом отправить очередной конвой северным маршрутом. 23 июля он писал Черчиллю: «Наши военно-морские специалисты считают доводы английских морских специалистов о необходимости прекращения подвоза военных материалов в северные порты СССР несостоятельными. Они убеждены, что при доброй воле и готовности выполнить взятые на себя обязательства подвоз мог бы осуществляться регулярно с большими потерями для немцев. Приказ Английского Адмиралтейства 17-му конвою покинуть транспорты и вернуться в Англию, а транспортным судам рассыпаться и добираться в одиночку до советских портов без эскорта наши специалисты считают непонятным и необъяснимым. Я, конечно, не считаю, что регулярный подвоз в советские порты возможен без риска и потерь. Но в обстановке войны ни одно большое дело не может быть осуществлено без риска и потерь. Вам, конечно, известно, что Советский Союз несет несравненно более серьезные потери. Во всяком случае, я никак не мог предположить, что Правительство Великобритании откажет нам в подвозе военных материалов именно теперь, когда Советский Союз особенно нуждается в подвозе военных материалов в момент серьезного напряжения на советско-германском фронте. Понятно, что подвоз через персидские порты ни в какой мере не окупит той потери, которая будет иметь место при отказе от подвоза северным путем»[82].

В двух посланиях от 31 июля 1942 г. Черчилль сообщил о подготовке к отправке большого конвоя в Архангельск в количестве 40 судов «в первой неделе сентября». Премьер-министр попросил Сталина усилить прикрытие конвоев со стороны советской авиации: «Я должен… прямо сказать, что если угроза с воздуха для германских надводных судов не будет столь сильна, чтобы удержать их от операций против конвоя, у нас мало шансов… провести благополучно даже и треть судов. Как Вам, конечно, известно, это положение обсуждалось с Майским, и… последний сообщил Вам, что мы считаем необходимым минимум защиты с воздуха». Сталин ответил согласием: «Выражаю Вам признательность за согласие направить очередной конвой с военными поставками в СССР в начале сентября. Нами, при всей трудности отвлечения авиации с фронта, будут приняты все возможные меры для усиления воздушной защиты транспортов и конвоя»[83].

Тема северных конвоев в то время занимала одно из центральных мест во взаимоотношениях союзников, наряду с обсуждением планов высадки в Европе и операции «Торч». Если по вопросу о втором фронте достичь взаимопонимания не удавалось, то проводка конвоев оставалась областью реального сотрудничества членов Большой тройки, прежде всего СССР и Великобритании. В послании, полученном Сталиным 7 сентября, Черчилль вновь подробно писал о проблемах очередного северного каравана: «Конвой P.Q.18 в составе 40 пароходов вышел. Так как мы не можем посылать наши тяжелые корабли в сферу действия авиации противника, базирующейся на побережье, мы выделяем мощные ударные силы из эсминцев, которые будут использованы против надводных кораблей противника, если они атакуют нас к востоку от острова Медвежий. Мы также включаем в сопровождение конвоя для защиты его от нападения с воздуха только что построенный вспомогательный авианосец. Далее мы ставим сильную завесу из подводных лодок между конвоем и германскими базами. Однако риск нападения германских надводных кораблей по-прежнему остается серьезным. Эту опасность можно эффективно отразить лишь путем выделения для действий в Баренцевом море ударной авиации такой силы, чтобы немцы рисковали своими тяжелыми кораблями не менее, чем мы рискуем нашими в этом районе. Для разведывательных целей мы выделяем 8 летающих лодок “Каталина” и 3 разведывательных аэрофотосъемочных подразделения “Спитфайеров”, которые будут оперировать из Северной России. С целью увеличения масштаба воздушного нападения мы отправили 32 самолета-торпедоносца, которые по пути понесли потери… Указанные самолеты вместе с предоставляемыми Вами… 19 бомбардировщиками и самолетами-торпедоносцами, 42 истребителями короткого радиуса действия и 43 истребителями дальнего радиуса действия… будут недостаточны для того, чтобы оказать окончательное сдерживающее воздействие на противника. В чем мы нуждаемся – это в большом количестве бомбардировщиков дальнего действия… Если Вы можете временно перебросить дополнительное количество бомбардировщиков дальнего действия на Север, то прошу это сделать. Это крайне необходимо в наших общих интересах»[84].

Сталин также понимал особое значение этого конвоя для советско-германского фронта, поэтому ответил незамедлительно, 8 сентября: «Я понимаю всю важность благополучного прибытия конвоя P.Q.18 в Советский Союз и необходимость принятия мер по его защите. Как нам ни трудно выделить дополнительное количество дальних бомбардировщиков для этого дела в данный момент, мы решили это сделать. Сегодня дано распоряжение дополнительно выделить дальние бомбардировщики для указанной Вами цели»[85].

При проводке PQ-18 имела место наиболее тесная кооперация союзников, по сравнению с предшествующими караванами. Как писали историки Красновы, приказ Верховного Главнокомандующего «предписывал сосредоточить на Севере для защиты конвоев до 300 самолетов, а у берегов Северной Норвегии вместе с семью английскими подводными лодками должны были занять боевые позиции пять советских лодок»[86].

В воздушных боях по охране каравана достойно проявили себя советские летчики около 20 дальних истребителей Пе-3 под командованием А. В. Жатькова. Живые воспоминания об участии советских летчиков в охране конвоя оставил К. С. Усенко. Советский летчик – ветеран войны, сражавшийся «бок о бок» с союзниками по антигитлеровской коалиции, писал: «Летный состав проникся к союзникам особым уважением. Ведь они переносили вместе с нами все тяготы войны, отдавая ради этого самое дорогое – собственную жизнь. Значит, они заслуживают особого уважения. Тогда мы, охраняя союзные конвои, никого из них не знали. На встрече “Дервиш-91” в Мурманске мне выпало счастье встретиться с тремя англичанами, которые в период Великой Отечественной войны участвовали в проведении союзных конвоев. Среди них был и Джеймс Хинтон, который имел больше, чем у других, правительственных наград. Все английские моряки очень скромные, добрые, с ними и сейчас можно вести любой бой и доверять им свою жизнь. Они никогда не подведут.

Я очень рад, что мы с полковником Исааком Марковичем Уманским встретились в долине Славы с этими англичанами и беседовали с ними. Я горжусь, что мне выпало счастье в войну прикрывать их с воздуха. Ради того, чтобы их защитить, в бою нечего было жалеть. Эта встреча осталась в памяти на всю жизнь»[87].

В целом операция по проводке PQ-18 оказалось одной из самых удачных конвойных операций. «Из 40 судов этого конвоя, пришедшего в Архангельск 17 сентября 1942 г., было потеряно 13 судов. Караван доставил в СССР 270 самолетов и 320 танков, а также другую технику, оборудование и продовольствие»[88].

Эпопея по проводке арктических конвоев продолжалась вплоть до конца войны с Германией. Казалось, война шла к концу, но ожесточение боев за конвои почти не спадало ни в конце 1944 г., ни в начале 1945 г. (последний обратный конвой прибыл в Великобританию 31 мая 1945 г.[89]).

Ленд-лиз в целом явился квинтэссенцией отношений между союзниками в годы войны. В ходе осуществления поставок сложилось боевое, трудовое, личное сотрудничество и взаимопонимание между русскими, англичанами, американцами. В целом в военный период мотив солидарности и сотрудничества преобладал над недовольством и противоречиями, стороны осознавали огромное значение этой программы помощи, в которой были заинтересованы все союзники. Спекуляции и споры по проблемам Ленд-лиза (в частности, по вопросу о ленд-лизовских долгах, о цифрах, о значении поставок для СССР и т. д.) развернулись в основном уже после войны, но они не могут затмить непреходящего значения сотрудничества народов для достижения совместной Победы над фашистским блоком.