Читать книгу Империя. Третий Рим. Книга 2 - Константин Малофеев - Страница 8

В 7000 году от сотворения мира, или в 1492 году от Рождества Христова, Христофор Колумб открыл Новый Свет. Его экспедиция была совместным предприятием нового европейского Ханаана.

Географическая карта, по которой плыл Колумб, была предоставлена ему Паоло Тосканелли, астрологом из медичевской Платоновской академии, центра возрождения Ханаана. Сам Тосканелли не скрывал, что его источником был Птолемей, который в свою очередь ссылается на финикийского географа Марина, жившего в I–II веке в Тире ханаанском.

Сын Колумба, Фернандо, в своей книги об отце «Жизнь Адмирала» пишет: «Мастер Паоло… современник Адмирала из Флоренции, был в большой степени причиной того, что он предпринял свое путешествие с таким воодушевлением». Тосканелли в 1480 году прислал Колумбу письмо и карту, на которой был изображен океан. На востоке океан граничил с Европой и Африкой, а на западе – с Китаем и Японией. В центре были изображены острова Блаженства. Историк Р. Олвера отмечает, что «эту навигационную карту Колумб ни на минуту не выпускал из виду во время своего первого путешествия»[28].

Задолго до Колумба Тосканелли посылал свою карту с сопроводительным письмом, полным описаний богатств Китая и Индии, королю Португалии Альфонсу с призывом снарядить экспедицию на Запад. Но ни король, ни его брат Энрике (Генрих Мореплаватель), великий магистр Томарского ордена Христа (преемника тамплиеров), не заинтересовались новым путем в Индию. Они были заняты традиционным ханаанским бизнесом – работорговлей африканскими неграми. Папа Николай V, еще один поклонник античности в тиаре, издал специальную буллу, передающую в руки португальцев «всю землю и всех людей», которых они завоюют в Африке.

Христофор Колумб (1451–1506) (Барселона, Испания)

Историк С. Сказкин пишет: «В 1415 г. португальцы взяли на североафриканском берегу Сеуту, важный пункт на торговых путях, по которым, в частности, шло золото к Средиземному морю. Овладение Сеутой принято считать началом португальской колониальной экспансии. Португальские купцы и купцы-эмигранты из других стран стали снаряжать морские экспедиции, имевшие целью разыскать заморское золото. Этим предприятиям с большой выгодой для себя покровительствовал брат португальского короля, принц Генрих, прозванный историками XIX в. Мореплавателем. Торговые компании португальцев получали с помощью Генриха монополию торговли во вновь открываемых областях и быстро наживались. Самой выгодной „торговлей” оказались грабеж местного населения и работорговля, именно это заставляло португальцев все дальше продвигаться вдоль Африканского побережья»[29].

Дальше всех в 1498 году продвинется командор Томарского ордена Васко да Гама. Он будет четко следовать маршруту плавания ханаанейца Ганнона, которое произошло за более чем два тысячелетия до того и о котором упоминает Плиний Старший: «Когда могущество Карфагена было в зените, Ганнон плавал от Кадиса до крайних пределов Аравии». Да Гама обогнет мыс Доброй Надежды и восстановит древний ханаанский путь в настоящую Индию. А та «Индия», которую открыл Колумб, окажется Америкой.

Карта Тосканелли 1474 г., наложенная на современную карту

Согласно карте Тосканелли, которой руководствовался Колумб, на месте открытых Колумбом земель должна была быть Индия. Мнения современных ученых в отношении причин этой судьбоносной ошибки расходятся. Одни исследователи полагают, что Тосканелли ошибался, увеличив размеры Азии в два раза и сократив длину экватора Земли на 25 %. Другие же полагают, что он мог сделать эти искажения сознательно. Так, Р. Олвера пишет: «Полагал ли Тосканелли, что согласно его навигационному плану, берега, виднеющиеся на горизонте, принадлежат Востоку? Или, может быть, он ожидал там новый континент? Один факт позволяет нам подозревать последнее: дистанция, на которой Колумб встретился с Америкой, так же, как и принципиально важные географические и мореходные характеристики его маршрута, четко соответствовали навигационной карте Тосканелли [т. е. четко соответствовали границам Азии на навигационной карте Тосканелли, – К. М.]»[30].

Зачем деятелям возрожденного Ханаана нужно было восстанавливать древний ханаанский маршрут на Запад, мы можем попытаться ответить сейчас, по прошествии 500 лет после путешествия Колумба.

Мир Западной Европы XV века был христианским. Гуманисты из медичевской академии, верные заветам Плифона и античных ненавистников Христа, трудились над свержением Его Церкви. Дух Божий еще в XI веке покинул Ватикан, но христианские обряды, храмы, иконы и жития святых все еще наполняли духовную жизнь европейцев. Безбожники-оккультисты Ренессанса мечтали найти мир, в котором никогда не звучало Слово Божие и где могут сохраниться устои дохристианского язычества. Верные заветам Плифона, они искали платоновскую Атлантиду. Из древних ханаанских анналов до Тосканелли, вероятно, дошла информация о земле на западе, в которой ханаанейцы еще до поражения в Пунических войнах имели свои фактории. Была ли это Мезоамерика или Антильские острова, мы не знаем достоверно, но совпадение дистанции до «неверно высчитанного» берега Азии с расстоянием до реального берега Америки на карте Тосканелли поразительно.

Генрих Мореплаватель (1394–1460) и другие деятели эпохи Великих географических открытий (Лиссабон, Португалия)

Генуэзское происхождение Христофора Колумба также имеет большое значение. Средневековая цитадель ханнаанского торгового духа участвовала в поисках западного пути в Индию, так как восточный был перекрыт Османской Турцией, монополизировавшей в своих руках торговлю по Великому шелковому пути и в Красном море. С. Сказкин пишет: «Деятельное участие в португальской морской торговле приняли многочисленные купцы и моряки, переселившиеся в Португалию из Италии, в первую очередь из Генуи»[31].

Еще одним уроженцем Генуи был Джованни Каботто, более известный как Джон Кабот. Когда в 1497 году он достиг берегов Северной Америки, то сначала решил, что попал в «царство великого хана», как англичане называли Китай. Но затем эта земля была названа «Новонайденной» (англ. New found land, или «Ньюфаундленд»). Мандат на экспедицию подписал английский король Генрих VII, а профинансирована она была итальянскими банкирами. Сын Кабота Себастьян продолжил дело отца и в 1508 году пытался найти северо-западный проход уже в настоящую Азию. Себастьян был выдающимся мореплавателем. Он успел послужить и испанской короне в качестве главного картографа, а потом совершил экспедиции вглубь Южной Америки по рекам Парана и Парагвай. Затем Себастьян вернулся в Англию и стал основателем британского морского флота. Идея о северном проходе в Китай по морю не оставляла Кабота, и, поскольку северо-западный маршрут обнаружить не удалось, он занялся организацией экспедиции для поиска северо-восточного пути.

В 1525 году был опубликован написанный по результатам бесед с русским послом Дмитрием Герасимовым трактат Павла Иовия «Книга о посольстве Василия, Великого князя Московского». Книга вышла сперва на латыни, а затем была переведена на английский. Иовий, явно недооценивавший колоссальный масштаб евразийских расстояний, интриговал читателей надеждой достичь Китая через Арктику, огибая владения Московского государя. Трактат рассказывает о некоем генуэзце Паоло Чентурионе, который ища «нового и невероятного пути добывания благовоний из Индии» привез Василию III грамоту от папы Льва X из рода Медичи, пытаясь вовлечь русского государя в свой проект. Позже этот же проект Чентурионе представил английскому королю Генриху VIII.

Себастьян Кабот (ок. 1476–1557)

Историк В. Головнев отмечает, что «Чентурионе и его современники обсуждали не один вариант северного пути в Индию и Китай. Сам Паоло толковал по большей части о маршруте из Ледовитого океана на юг по Волге и Каспию; Герберштейн [автор „Записок о Московии”, – К. М.] сообщал о том, что Обь вытекает из „Китайского озера”, подразумевая путь до Китая по Оби; Павел Иовий допускал, что в Китай можно пройти по Северному океану в обход материка… Хотя Паоло не суждено было стать северным Колумбом, его замысел не канул в небытие и даже не поменял своей исходной „этничности” – четверть века спустя его подхватил Себастьяно Кабото (Себастьян Кабот), сын генуэзца Джованни (Джона) Кабото»[32].

Себастьяну Каботу было уже за 70, когда в 1552 году он основал в Лондоне компанию с удивительным названием «Таинство (mystery) и компания торговых путешествий для открытия областей, владычеств, островов и неизвестных мест». Компания стала первой коммерческой организацией, устав которой был утвержден парламентом. Среди 215 акционеров компании была вся элита Англии, включая главного казначея короны, королевского камергера, государственного секретаря и прочих. Мистическое название компании придумал явно не старый морской волк Себастьян Кабот. Оно принадлежало перу второго отца-основателя компании – ренессансного оккультиста Джона Ди. Последний полагал морское владычество Англии сакральной миссией и привил эту мысль Елизавете I, на которую имел огромное влияние. Он также был автором «Енохианской магии», оккультного учения на основе каббалы (но об этом речь пойдет в следующей главе).

В 1553 году «Таинство и компания» снарядила экспедицию на север вдоль берегов Норвегии для поиска северно-восточного прохода в Китай. Один из трех кораблей под командованием капитана Ченслера достиг русских Холмогор. Ченслер, как пишет В. Головнев, «был принят Иваном Грозным как посол короля Эдуарда. Визит Ченслера открыл впечатляющую главу англо-русских отношений… Не вполне ясно, чем кроме письма Эдуарда VI Ченслер обаял царя Ивана настолько, что Московской компании были предоставлены в России льготы свободной и беспошлинной торговли»[33].

Благодаря грандиозному успеху в Москве «Таинство и компания» была переименована просто в «Московскую компанию». Именно она стала образцом для всех последующих английских транснациональных корпораций XVII–XX веков: Африканской, Левантийской, Ост-Индской и Вест-Индской. Деятельность «Московской компании», по мнению исследователя Л. Таймасовой, «носила убыточный характер: дивиденды не выплачивались инвесторам на протяжении 30-ти лет, при этом компания имела основной капитал, источник пополнения которого остался неизвестен. Скорее всего, учредители „Московской” компании преследовали в первую очередь не коммерческие, а политические выгоды»[34]. При этом купцы компании пользовались на территории России дипломатическим иммунитетом. Историк Н. Костомаров отмечает: «Английское правительство, требуя для компании исключительных прав, таило за этим другие, более обширные виды политического преобладания в России… Утвердить в России монополию компании значило подчинить Россию английскому правительству»[35].

«Московская компания» развернула впечатляющий бизнес уже за несколько первых лет своего существования. В Холмогорах англичане запустили канатную фабрику. Их торговые конторы появляются в Вологде, Костроме, Ярославле, Новгороде. В 1584 году в устье Северной Двины был основан порт Архангельск. Английский двор был учрежден и в Москве, а его купцам Иван IV в 1569 году даровал право беспошлинного торга по всему своему царству, а также исключительные торговые привилегии в Нарве, Казани и Астрахани, что открывало им выход на рынки Персии и Ливонии. Свои торговые льготы англичане коварно использовали против России. В ходе Ливонской войны они разбогатели на торговле оружием не только с русским царем, но и с его противниками Польшей и Швецией.

Старый Английский двор (Москва)

Л. Таймасова пишет об этом так: «Главный приз при переделе сфер влияния в Балтийском регионе достался Англии… Тайная торговля оружием со странами-участницами ливонского конфликта через русское „оконце” в Европу стала одним из основных факторов, который способствовал становлению Англии как крупнейшей мировой державы, „владычицы морей”. Не случайно купец Московской компании Джером Горсей в своих записках назвал Ливонию „самой прекрасной страной, текущей молоком, и медом, и всеми другими благами”, уподобив ее библейской Стране Обетованной, или Раю»[36].

Царь Иван Грозный в противовес англичанам вырастил собственных русских купцов. В деле освоения Русского Севера и торговли с англичанами и другими иностранцами выдвинулся Аникей Строганов, выдающийся русский предприниматель. По масштабу бизнеса Строганов мог соперничать с Медичи и Фуггером. Однако, будучи православным христианином и верноподданным русского царя, Строганов, как и его потомки, никогда не помышлял о противостоянии власти монарха в духе ханаанских коммерсантов, но, напротив, всегда выступал ее надежной и верной опорой.

Палаты Строгановых (Усолье, Пермский край)

Строгановы за несколько лет освоили европейские промышленные технологии горнорудного дела и металлургии. Царской грамотой от 8 августа 1570 года Строгановым было поручено следить за соблюдением «Московской компанией» условий торговли и обязательств по разработке железных руд. По мнению В. Головнева, «дом Строгановых сыграл ключевую роль в сдерживании английской торговой колонизации Русского Севера и Востока, установив контроль над „Московской компанией” и предотвратив перерастание ее льгот в монополию»[37]. А через два месяца, 24 октября 1570 года, царь Иван IV Грозный написал королеве Елизавете I письмо о лишении «Московской компании» всяких торговых привилегий: «…видно, у тебя, помимо тебя, другие люди владеют, и не только люди, а мужики торговые, и не заботятся о наших государских головах и о чести, и о выгодах для страны, а ищут своей торговой прибыли. Ты же пребываешь в своем девическом звании, как всякая простая девица. И если уж так, то мы те дела отставим в сторону. Пусть те торговые мужики, которые пренебрегали нашими государскими головами и государской честью и выгодами для страны, а заботятся о торговых делах, посмотрят, как они будут торговать! А Московское государство пока и без английских товаров не скудно было»[38].

На этом закончилась первая в истории попытка экономической колонизации России, будущей Империи, со стороны Англии, будущего Ханаана. Лондон был еще только на пути к тому, чтобы стать столицей всемирного Ханаана. А Москва совсем недавно стала Третьим Римом. Но зато у России был правитель, глубоко осознававший свою миссию православного государя, – первый русский царь Иван Васильевич Грозный.