Читать книгу Прощальные вспышки Родины - Леонид Нестеров - Страница 4

Я об этом случае еще никому не рассказывал, потому что сам не знаю, как к нему относиться. Впрочем, и сейчас не знаю.

Когда я как снег на голову свалился к моей старшей дочке в Англию, мы жили довольно трудно – и денег нехватало, и дом, который она снимала, был маленький и в плачевном состоянии, хотя и в достаточно респектабельном районе Лондона. Но с временем все как-то уладилось, я приличную работу получил консультантом в Сити, и дочка с ее мужем достойно организовались. Ну там почти половину денег налоги и страховки отнимали, в Россию много уходило, но все равно – верхушка среднего класса как-то сама собой нарисовалась.

В общем, задумались мы о покупке своего дома. А тут как раз новое строительство подвернулось. миль пять за мотовэем, который Лондон от неЛондона отделяет, на самой границе «зеленого пояса», где всякое строительство только с разрешения Парламента разрешается. Купили мы еще недостроенный дом, прикупили земли для сада, только там даже палатку поставить без разрешения властей нельзя, потому что уже «зеленый пояс», и скоро туда перехали.. И начал я обживать окрестности. Было мне тогда, примерно, 64.

Однажды уже во второй половине дня забрел я в лесок за полями километров пять от дома, стемнело как-то быстро, и я в этом леску заблудился – куда ни пойду, в какие-то глухие заборы утыкаюсь, в проволоку колючую, в ежевику непроходимую. Стало совсем темно, и, честно говоря, испугался я здорово – не за себя, я понимал, что наутро все-таки выберусь, а за своих близких – как они эту ночь переживут.

Стою посреди чащи и чуть на плачу.

И вдруг откуда ни возьмись, появляется человек со стаей собак. Сколько их было – я толком сосчитать не мог, они прыгали вокруг меня и на меня, этакие огромные белые пятна в темноте, но тяжесть их лап на моих плечах, горячее дыхание и шершавый язык я чувствовал. Собаки как собаки, только очень большие.

А вот человек выглядел странно, потому что в этой темноте я видел его лицо. Не то, чтобы оно светилось, но видел я его отчетливо, хотя и не понимал – как это может быть. У него была большая седая борода и румяное лицо без единой морщинки, такие бывают шаолиньские старцы с приклеенной бородой в гонконгских фильмах, или вот Вертинский, каким я его видел в первый и единственный раз со всеми его возможными и невозможными подтяжками лица – резиновая кукла вместо живого человека.

Я попросил этого человека указать выход, он не ответил мне, но махнул рукой, указывая мне путь, и кусты в том направлении словно расступились. Я пошел туда, а за спиной все время тяжело шлепали собачьи лапы, и чей-то холодный нос то и дело тыкался мне в руку. Минут через пять я увидел огни магистрали. Я обернулся назад – поблагодарить этого человека, никого и ничего позади не было.

Потом я много раз бывал в том леску, изучил его вдоль и поперек, и всякий раз удивлялся – как я мог там заблудиться. Года через два там организовали маленькое кафе, где на стене за стеклом я прочитал бумагу, в которой было написано, что, примерно, каждые пятьдесят лет здесь появляется Друид со своими Собаками, которые загрызают попавшихся путников, принося их в жертву деревьям этого леса. Первое упоминание об этом Друиде относится к 1468 году, последний загрызенный был найден в 1946 году, причем эксперты утверждают, что зубы были не собачьи.