Читать книгу Хохот Демиурга. Мысли в моей голове - Максим Шешкаускас - Страница 3

Сегодня солнце ослепительно ярко, любимый. Именно в такие дни, а вовсе не в дождливые, как некоторые полагают, мне особенно больно. Наверное, потому что ты любил солнце, и в его лучах воспоминания о тебе становятся ярче и теплее…

Пускай это будет моей тебе исповедью. Ты боготворил меня, но даже не подозревал, что сам стал моим Богом: добрым, нежным, заботливым, и, самое главное, любящим.

Почему я это все не рассказывала, а теперь уже никогда не расскажу тебе настоящему, а говорю сейчас той частице тебя, что всегда во мне? Потому что мужчины не понимают самого главного, и мне страшно, что и ты бы не понял: то, что с телом, не важно, но моя душа принадлежала, и всегда будет принадлежать только тебе.

Ещё об этом невозможно говорить вслух, даже вспоминать очень страшно и стыдно, но ты подслушай, как я перебираю воспоминания.

Природа превратила меня из девочки в девушку слишком быстро, гораздо раньше, чем ровесниц. На первый взгляд, странно, наверное, но в этом причина, что в душе я до сих пор ребенок. Ведь мне хотелось игр и ребячества, а получала я злобную зависть девчонок и жадные взгляды парней постарше меня. Да, у меня уже был тот набор «женских прелестей» (до чего же мерзкие, пошлые словечки!), владеть которыми хотелось каждому парню, наравне с другими вашими взрослыми игрушками – автомобилями и оружием.

Первый интим у меня произошел даже не из-за любопытства, просто моему ухажеру так этого хотелось, и я легко пошла на уступок, чтобы не огорчать. К сексу я относилась несерьезно, как к какой-то глупой игре, в которую многие почему-то хотят со мной поиграть – я не понимала, что в этом такого сакрального, но мне нравилось наблюдать за переменой во взгляде парней когда они только хотели, когда получали, и после… Еще и мои «подруги» подначивали, брали на слабо, подстрекали – я думала, им тоже нравится эта игра, они же просто мечтали избавится от конкурентки, заклеймить меня шлюхой (тяжелое слово, которое невозможно произнести вслух, любимый). И я получила клеймо – по наивности, поверь мне, не потому что я искала для себя удовольствие – мне не хотелось обделять тех, кто так этого просил…

И началась жизнь изгоем. И тогда я очутилась на краю пропасти, в которую, сильно не раздумывая, в отчаяние бросилась – на самое дно. Люди злые – и никто из жалости, либо сострадания меня принимать не хотел, все боялись замараться, навредить своей репутации. А мне было страшно, я не такая, каким был ты, любимый, я очень боюсь одиночества. Но нашлись и те, и их было не мало, которые хотели воспользоваться моим положением и мной, соответственно. Да, им был нужен секс – и я им его давала, полностью удовлетворяла запросы, понимая, что больше не играю, а расплачиваюсь телом за то, чтобы не остаться совсем одной.

Посчитав, что разгадала натуру людей, я начала их презирать, ненавидеть, бояться. Мне хотелось бросить им вызов, и я не нашла ничего лучше, как брать с них деньги – я начала обменивать себя на банкноты, и запустила это колесо с безумной скоростью, чтобы мой самый страшный демон, мое одиночество – не смог меня нагнать…

Думаю, остаткам души оставалось гореть уже не долго в том пламени, которым я слепила себя, когда ты подошел ко мне и сказал свое первое нескладное:

– Привет, я Савел, а как тебя зовут?

И я, хотя была не в настроение, ответила – потому что я сразу приметила тебя в толпе, потому что ты казался каким-то другим. Мы говорили, и чем дальше, тем больше я убеждалась в твоей уникальности: тебе не было нужно то, чего хотели другие – ты искал родственную душу. Тебя занимала не плоть, ты желал, чтобы тебя поняли.

Но твои идеи вызывали во мне протест – как это так, твоя цель прислуживать другим, при этом подчеркивая свою низменность? Поверь мне, любимый, ты сильно заблуждался. Ты был лучше многих, и уже в нашу первую встречу мне хотелось это доказать. Так возник наш первый спор, в котором каждый остался при своем – но я поняла, что моя миссия – следовать за тобой, разубедить тебя, возвысить.

И начался наш совместный поход. Ты учил, что есть люди, не такие как мы – талантливые и гениальные, я верила, что ты один из них, и пыталась передать эту веру тебе.

Мы оба начали меняться в лучшую сторону. Ты стал верить в себя, я в тебя и в остальных людей. Я перестала быть изгоем, оттаяла под теплом твоей любви…

Да, я сейчас плачу. Захлебываюсь слезами и никто меня не сможет утешить. Как так? Почему ты покинул меня навсегда, любимый? Помнишь, как хорошо нам было вместе? Ты жил для того, чтобы работать, я, по твоим заветам – прислуживать тебе, ведь ты был моим Гением.

А помнишь одну из наших последних ночей вместе? Ты как обычно, закончил работать с закатом, и мы пошли гулять. Кеды бесшумно касались брусчатки пустынного Старого города. Руки сплелись, и по их венам в едином ритме пульсировала кровь, которую разгоняли в унисон бьющиеся сердца. Мы ни о чем не говорили, ты обычно был молчалив, а я наблюдала, как парит твоя мысль – я ее будто бы видела перед собой, и она оставляла в воздухе цветные следы – цвета тех красок, которыми ты работал в мастерской. Это были необычайно красивые узоры, и я знаю, ты на самом деле разукрашивал мою жизнь своими красками.