Читать книгу Сердце Черной Пустоши. Книга 1 - Марго Генер - Страница 3

Горло перехватило ледяной лапой. Осторожно выбравшись из объятий Нинель, я подползла к краю постели и спросила нервно:

– Уже?

– Они с лордом Гриндфолдом завтракают внизу. Вам лучше спуститься.

Бенара обернулась и щелкнула пальцами, высекая над высохшими перстами едва заметную искру.

Повинуясь знаку Бенары, в комнату впорхнуло сразу трое горничных. Та, что приносила завтрак, недовольно покосилась на Нинель и на нетронутые блюда, но высказаться не посмела.

Первая из девушек держит на вытянутых руках что-то небесно-голубое, струящееся и блестящее, руки второй заняты чем-то темным, через плечо перекинуты какие-то вещи. В руках третьей горничной сверток, в каких обычно хранится обувь.

– Вот что, леди, – хмуро проговорила Бенара, потирая раскрасневшийся нос. – Здесь вы вольны были выглядеть, как заблагорассудится, даже если ваш вид не лучше институтки из неблагополучной семьи…

Экономка окинула меня оценивающим взглядом, намеренно игнорируя Нинель, словно моя подруга пустое место, а я поняла, откуда в лексиконе дяди взялись «эти непотребные девки из института».

– С этого дня, – продолжала Бенара голосом классной дамы, – вам надлежит думать не о своих сумасбродных выходках, а о престиже дома, к которому вы имеете честь принадлежать.

– С этого дня, – проговорила я, вытирая щеки, – не тебе указывать мне, что делать.

Бенара опешила, даже головой потрясла, точно надеялась, что ей послышалась. Пожевав губами, произнесла.

– Вам лучше поспешить, мисс. Освежитесь, будьте любезны. Нам давно пора приступить к одеванию.

Она строго посмотрела на Нинель и добавила:

– А вам, мисс, лучше отправиться туда, где вы будете чувствовать себя… Более уместно.

Я вспыхнула, но Нинель ничуть не обиделась на слова экономки. Схватив дракончика, который успел слезть с плеча и ходил по кровати, приминая лапами одеяло, вышла с гордо поднятой головой.

Я стиснула зубы изо всех сил, пока дракончик обиженно вопил, пытаясь вырваться из рук подруги. Нинель гладила его, прижимая к груди, шептала что-то утешающее, но мой питомец плакал, как ребенок, который не понимает, за что его наказывают.

Бенара проводила Нинель строгим взглядом и дала молчаливое указание служанке. Та, повинуясь каким-то лишь ей известным сигналам, скрылась в чулане. Послышался шорох, потом скрежет, словно тащат что-то тяжелое. Через минуту в дверях чулана появился зад служанки.

Пыхтя и согнувшись, как прибитая, она тащила деревянную лохань. Бенара наблюдала за ней, нервно поглядывая на крохотные часы на цепочке, которые всегда носит в кармане юбки. Когда, служанка, наконец, вытащила корыто, Бенара произнесла:

– Прекрасно. Можешь быть свободна. Пока. А вы, леди, можете воспользоваться магией в последний раз, чтобы наполнить ванну.

– Мне не требуется разрешение, чтобы пользоваться магией дома, – отозвалась я, сползая с кровати.

– Разумеется, – согласилась экономка. – Но вам придется привыкать к подчинению. О принце Черного дома говорят разное, но все хором твердят, что он властолюбив.

Я тяжело вздохнула и подошла к корыту. Хлопнув в ладоши, произнесла пару простых фраз на хорошем аваронском. Когда над лоханью образовалась темная воронка с крошечными всполохами, отошла и стала ждать, пока природа сделает свое дело.

Едва тучи сгустились, из них хлынул дождь ровно в корыто, не проливая ни капли на пол. Заполнив его до половины, туча рассеялась, а я вновь подошла к лохани и потерла ладони, словно развожу костер с помощью палки и мха.

Между пальцами сверкнули искры, я опустила ладони над водой, и та, через пару мгновений, стала парить.

– Готово, – сказала я, победно взглянув на экономку.

– Прекрасно, – отозвалась она. – Забирайтесь и хорошенько вымойтесь. Не стоит выходить к виконту с заспанными глазами и… Остальным.

– Могу я остаться одна? – спросила я, заранее зная ответ.

– Леди, – тоном, которым говорят с умственно отсталыми детьми, сказала экономка. – Нет времени нежиться в лохани. Если бы, конечно, вы не потратили утро на прощание… с этой.... С этой…

– Осторожно, Бенара, – проговорила я. – Ты говоришь о подруге невесты принца из правящего дома.

– С этой институткой, – нашлась Бенара и красноречиво постучала ногтем по циферблату часов.

Вздохнув, я потянула за шнурки на шее, сорочка скользнула по телу и осела у ног. Переступив через тонкую ткань, вошла в воду.

Одна из девушек добавила в лохань несколько капель масла гардении, вторая услужливо протянула жидкое мыло. Хорошенько взбив пену на волосах, я наклонила голову, пока ее поливали из ковша. С обернутым вокруг головы тюрбаном я закончила водные процедуры.

Стоило встать, на плечи опустилось подогретая банная простынь, и я укуталась в мягкую ткань. Переступив борт лохани и подождав, пока коврик впитает лишнюю влагу, прошла к тяжелому, в полный рост, зеркалу в кованой раме.

На меня взглянула и захлопала ресницами высокая девушка с голубым тюрбаном на голове. Под припухшими ярко-зелеными глазами пролегли чуть заметные тени, обескровленная губа закушена. Рыжий локон вырвался из голубого плена, упал на бледный лоб.

– Краше кровь сцеживают, – пробормотала я.

Бенара нарочито участливо подняла тонкие брови.

– Вам без этих ваших очков намного лучше, – фальшиво пропела она.

– Без этих моих очков хвост у тебя совсем облезлый, – буркнула я себе под нос.

Экономка взвизгнула и обернулась, подбирая юбки. Тут же приняла степенный вид, хотя видно, сохраняет лицо только потому что уверена, больше я сюда не вернусь.

Сразу несколько пар рук протянулись ко мне с деталями туалета – от чулок и тонкой батистовой сорочки до корсажа, панталон, рубахи, шейного платка. Ловкие пальцы служанок заскользили по телу, быстро одевая меня, расправляя на одежде складки. Чьи-то заботливые руки стянули с головы тюрбан. Вырвавшиеся на свободу локоны защекотали шею, кто-то из девушек принялся сушить их подогретым полотенцем, которое предварительно пропитали несколькими каплями масла гардении, моего любимого аромата.

В глазах, то и дело, начинало щипать, на них наползала мутная пелена, а мысли убегали куда-то далеко. Я не сразу поняла, что меня облачили в платье, лишь, когда снова взглянула в зеркало, ахнула.

Девушка в длинном бирюзовом платье, расшитом серебром, с россыпью мелких речных жемчужин по подолу и широким, с разрезами от кистей, рукавам, оказалась мне незнакома. Волосы цвета спелого апельсина, подняли вверх, уложили в объемный пучок и закрепили шпильками с жемчужными головками. Два длинных локона выпустили из прически и завили, так, что шея сразу стала длиннее.

Я закусила губу. Новый образ, что показывает зеркало, из тех, что мы с Нинель в насмешку звали "взрослыми". Он умело скрыл душевную боль, и даже припухшие веки перестали бросаться в глаза.

Словно прочитав мои мысли, Бенара удовлетворенно кивнула.

– Взрослость вам к лицу, леди. Хвала богам, все это плебейское институтское непотребство остается здесь. За ночь по вашим меркам вам сшили новый, приличный гардероб.

– Плебейское? – переспросила я. – Должно быть, с возрастом ты стала забывчивой, Бенара. Учебное заведение, в котором учится Нинель, и в которое дядя обещал отдать меня… И отдал бы, если бы… Неважно… Так вот, это заведение называется Институтом Благородных Волшебниц. Благородных. Тебе о чем-нибудь говорит это слово?

Бенара скривилась.

– Его так назвали, чтобы уравнять каких-то безродных с леди, словно магия может заменить цвет и древность крови.

Она брезгливо пожевала губами и ехидно добавила:

– Если наша увлекательная дискуссия окончена, может, вы наконец, перестанете задерживать виконта де Жерона. Вам предстоит слишком долгий путь, леди, чтобы можно было позволить себе роскошь тратить время на размышления о том, чего уже никогда не будет.

Не утруждая себя ответом, я покинула покои. И в сопровождении лучащейся счастьем Бенары спустилась в малый обеденный зал.

Когда я переступала порог, высокий мужчина с волосами цвета первого снега, убранными в низкий хвост, встал из-за стола.

Виконт де Жерон оглянулся, и я замерла, встретившись с ним глазами. Голубыми, как льдины, и такими же холодными. Одет в черный камзол и кюлоты, черные сапоги, черным жемчугом расшиты рукава камзола, стянутые на запястьях.

– Видимо у Черного принца даже слуги носят черное, – вырвалось у меня вместо приветствия.

Дядя громко икнул и зажал рот ладонью, я же медленно присела в реверансе.

– Извините меня за мой неуместный наряд, милорд. Мне тоже следовало облачиться в вороний.

Все еще сидя в поклоне, подняла глаза на виконта, нацепив маску чопорности и смирения. Но тут же вспыхнула от гнева, когда вместо ответного поклона, виконт сложил на груди руки, а взгляд сполз прямо на содержимое моего декольте.

Чувствуя, как запылали щеки, я поднялась, не дожидаясь приветствия.

Виконт де Жерон обернулся к дяде, который тут же отнял ладонь от губ и убрал руки за спину.

– Красота вашей племянницы превзошла самые смелые слухи. Правящий дом не забудет вас, лорд Гриндфолд.

Снова бросив на меня леденящий душу взгляд, виконт коротко обронил:

– И я не слуга принцу, леди. Я его друг. И соратник.

Не успела я придумать достойную колкость, как из распахнутого окна раздался оглушительный писк и сердце мое болезненно сжалось.

В следующий миг я прижимала к груди вопящего от радости и обиды дракончика. Питомец пищал, кричал и норовил облизнуть меня раздвоенным языком.

– Лиззи, милая! – крикнула Нинель, вбегая в зал, и путаясь в юбках. – Он удрал! Хитрый прощелыга! Ой, простите, лорды, леди....

Подруга остановилась, словно натолкнулась на невидимую стену, и в спину ей врезались, один за другой, горничная с лакеем, которые, должно быть, наивно хотели воспрепятствовать Нинель войти.

Нинель не устояла на скользком, натертом воском, полу, и, взвизгнув почище дракончика, растянулась, выезжая в самый центр зала. Ярко-оранжевые юбки с несколькими разрезами задрались, и в прорезях замелькали аппетитные ножки в персиковых чулках и изящных туфельках с красными бантиками.

Горничная, что бежала за Нинель тоже не удержалась на ногах, падая сверху. Следом с воплем испуганного осла обрушился пожилой лакей. Падая, он схватился за чепец служанки, и оказавшись на скользком полу, перевернулся на спину, размахивая кружевным чепчиком, как белым флагом.

Дядя, наблюдавший эту картину поверх пенсне, крякнул, отступил и сел на стул, аккуратно сложив руки на коленях.

У Бенары, которая все это время оставалась у дверей, задергался глаз.

Дракончик в моих руках увидел Нинель и завопил, как поросенок на бойне.

Виконт де Жерон перевел взгляд с кучи слуг на меня, нервно гладящую питомца и хлопающую ресницами. Он пару секунд бесстрастно смотрел, а потом оглушительно расхохотался, запрокинув голову.

Пока подруга, дуя щеки и не очень спеша оправить юбки, поднималась, лакей с горничной спешно удалились из зала под бешеным взглядом Бенары. Я пыталась успокоить вопящего питомца, а виконт, наконец, закончил смеяться и обратился ко мне с веселой улыбкой:

– Похоже леди чем-то напугала бедного зверька. Я бы на вашем месте не доверял питомца, столь опасной… Простите, леди, не имею чести знать вашего имени, даме…

– Вы хотите сказать… – начала было говорить я, приподнимая брови, и виконт кивнул.

– Именно, леди, – сказал он. – Я бы на вашем месте взял это отвратительно вопящее животное с собой.

– Но, – озадаченно, проговорил дядя, – в ваших краях… Эта жуткая тварь… это невозможно!

– Эта жуткая тварь?! – возмутилась я. – Дядя, ты же сам подарил мне Дилариона, а теперь обзываешься? Стой! Или ты имел ввиду моего будущего мужа? Тогда приношу свои извинения.

– Я… я… – запнулся дядя, – Преславный Радилит… Милорд… не слушайте мою племянницу, она безумна…

– А мне так не показалось, – по-прежнему весело сказал виконт и подмигнул зардевшейся Нинель, с интересом изучавшей его. – И называть это недоразумение тварью, тем более жуткой, я бы не стал…

Он стал подходить, с интересом изучая зеленое чудо в моих руках. Я ощутила тепло его тела еще на расстоянии пары метров, но он продолжал приближаться. Лишь, когда отшагнула, виконт остановился и проговорил:

– Это ведь дракон-нетопырь, если я не ошибаюсь? К тому же, совсем детеныш? Создание магическое, но вряд ли опасное. Если леди, то есть будущая принцесса, будет прятать этого.... Дилариона… Думаю, сильной беды не будет!

– Обещаю! – крикнула я и бросилась к выходу.

Нинель зацокала каблучками за мной.

Я остановилась, держа одной рукой "взрослую" юбку, другой дракончика.

– Подождите! – крикнула я через плечо, подбегая к широким, как ворота, дверям. – Мы сейчас!

– О, конечно, леди, – ехидно процедил виконт. – Мы не отправимся в путь без вас.

Прежде, чем я продолжила бег, дядя, запинаясь, спросил:

– Но если его найдут… У моей племянницы… Что тогда? Ведь за магию карают смертью?

Мы с Нинель замерли в дверях, прислушиваясь.

– О, не волнуйтесь, лорд Гриндфолд, – успокаивающим тоном проговорил виконт. – Смертью карают за магию, но магического питомца нельзя назвать магией в чистом виде.

Не успел из моей груди вырваться вздох облегчения, как виконт холодно добавил:

– Максимум, что за это сделают – отрубят руки. Хотя, может, обойдется и пальцами…

Дядя закашлялся и тут же извинился, Нинель ахнула, а я тряхнула растрепавшейся прической.

– К демонам! – крикнула я и свистнула, подзывая коврик. – Не уезжайте без нас с Диларионом!